Путь воды

      Путь до базы мы преодолевали пешком. Пробудившийся лес тянулся к Кири: звери охотно покидали свои укрытия, стремясь поближе подойти к девочке, кружились рядом древесные духи, а цветы словно бы раскрывались ещё больше «смотри на меня! Посмотри на меня!». Кири даже баньши приручила не так, как это делали все мы: она просто попросила стать её другом, и икран согласился. — Слушай, Кири, — я поймала одного древесного духа на руку, а затем сдула его. семя Эйвы тут же закружило рядом. — Ты ведь можешь самостоятельно посещать лабораторию, но позвала меня. Почему? — Ты ведь хорошо знала мою маму. Порой мне кажется, что так она ещё ближе. — тихо ответила Кири. — О Кири, — я остановилась и обняла племянницу. Девочка выдохнула и на несколько секунд расслабилась в моих объятиях, затем отпустила руки и слабо улыбнулась. — Пойдём, заодно расскажем ребятам о гостях. — Кстати, ты видела как на тебя смотрел вчера и всё утро Потсу? — поменяла тему Кири. — Нет. А кто такой Потсу? — нахмурилась, вспоминая. Кажется, в клане никого не было с таким именем… — Он из Оланги, — рассмеялась Кири. — Кажется, ты ему понравилась. — Уж лучше я выберу однажды Такука.       На этом мы закончили разговор, подходя к базе. Ворота были привычно распахнуты, охранная система давно отключена, а по аэродрому то и дело ходили тапиры. Одну из башен облюбовали икраны, свив гнезда. Когда мы жили рядом, они часто летали над базой, теперь же оставили это место. Теперь на их место прилетели стингбэты.       Мы с Кири прошли к шлюзу, дождались, когда выровняется давление и состав воздуха, а затем оказались внутри базы. Теперь рядом с входом помимо экзокмплектов висели маски для аватаров и на’ви. Из-за того, что наш организм был приспособлен к воздуху Пандоры, то и дышать мы могли им. Можно сказать, что он не очень отличается от воздуха на базе, если не считать того, что здесь он был очищен. Маски давали нам возможность вдохнуть углекислый газ раз в пару минут и продолжать спокойно находиться внутри.       Надев маски на шею, мы прошли в лабораторию. В основном, народ проводил много времени здесь или в комнате отдыха, или в столовой. Но даже в этот час здесь было пусто. В амниотическом резервуаре плавал аватар Грэйс. — Привет, Грэйс, — подошла я ближе, коснувшись стекла. Разумеется, она мне не ответила. — Здравствуй, мама, — запрыгнула на резервуар сверху Кири и прислонилась к стеклу щекой, пытаясь таким образом обнять мать. — Я пойду найду ребят, — решила я оставить их вдвоём ненадолго. Кири кивнула. Я знаю, при каждой подобной «встрече» она рассказывает обо всё плавающему аватару, а затем пересматривает записи видеодневников.       База пустовала и это начинало напрягать. В первые минуты я даже искренне поверила, что объявилась иная внеземная жизнь и похитила всех. Но либо иной внеземной жизни мы были не нужны, либо ею являлись овощи на гидропонной ферме. — О, привет! — выскочил первым Паук, держа в руках пластиковый контейнер со сложенными в нём зелёными огурцами. — Я хотел прийти пораньше, но мама велела помочь всем на ферме. — Расслабься, Человек-паук, у нас там гости, — кивнула я мальчику. — Ого, хороший урожай. — Ага, — вышла следом Лора, за ней по пятам шли Дэрил и Билли, неся уже закрытые контейнеры. — Что за гости? — Майлз, отнеси огурцы на кухню, — велела Мэри МакКоскер. Паук кивнул и тут же поспешил за приёмным отцом. Я вновь сделала пару глотков воздуха через маску. — Спасибо, милый. — Всегда пожалуйста, мам! — Да Оланги мимо проезжали. — поделилась я новостями. — Мы вчера все встревожились, но обошлось — они не знали, что мы теперь живём там, а мы не знали, что это их маршрут. Хм… Лора, мои вещи до сих пор в комнате? — Ага, — легко ответила подруга. — Я могу тебе принести. Не то, чтобы ты была очень большой, но даже там для тебя будет низковато.       С этим не поспоришь, и я согласилась. Лора позвала Кейси Милнера и ушла вместе с ним, зато ко мне вышли Дерек и Норм, с которыми я всегда была рада поговорить. Норм, узнав о том, что к нам прибыл Аквей, поспешил залезть в блок, а мы с Маком остались.       Мне никогда не было с ним тяжело. Наоборот, с Дереком, несмотря на его внушительный вид, легко было найти общий язык и темы для разговора. Казалось, я знаю его всю свою жизнь, даже за три месяца нашего знакомства мы хорошо сдружились. И сейчас мы говорили сразу обо всём и ни о чём, просто делясь новостями за прошедший вечер и обдумывая планы на сегодняшний и завтрашний день.       Потом вернулась Лора и принесла мои вещи. Давно стоило с ними что-то сделать, но в этот раз я собиралась их перекинуть в наш горный лагерь. Но перед этим я нашла фотографии, забранные из хибарки и направилась в лабораторию к Кири, поблагодарив подругу. — День первый на новом месте, время — двадцать один двадцать пять. Нас много, а места — нет. Хорошо, наверное, что большую часть дня мы торчим по блокам, но… — я с записи видеодневника слабо рассмеялась. — Чёрт возьми! Со мной здесь Труди… — Здорово! — помахала рукой Чакон, проходя мимо, когда я направила на неё камеру. — А вот там Норм и Джейк, — в этот раз камеру я повернула в сторону парней: Норм сидел на кровати, читая что-то в планшете, а Джейк ужинал за столом. Когда он заметил камеру, то попросил перенести урок по изучению языку. — Что? Конечно же нет! Парни немного рассорились с утра, поэтому сидят по разным углам. А ещё здесь Грэйс, вот она. — Не задерживай, — велела начальница, закуривая сигарету и отмахнулась от камеры. — Ладно-ладно… — рассмеялась я. — В общем, горы просто великолепны. Пейзаж за окном… Как хорошо, что среди нас нет лунатиков, потому что мы буквально находимся на парящем куске скалы и до земли падать очень долго. В общем, сегодня мы занимались рыбалкой. Ничего особенного, день оказался не таким насыщенным, а рыбалка, оказывается, напоминает йогу. С луком. И с убийствами, — Норм поднял голову и не сдержал смеха. Грэйс обернулась, смотря на меня, затем стряхнула пепел в металлическую пепельницу на лабораторном столе. — А ладно. К чёрту.       Запись закончилась, я сделала несколько шагов к Кири и окликнула её. Племянница обернулась, а я протянула ей фотографии. — Я забрала их после нашего побега, а затем, когда нас забрала Хэйл. Не могла оставить их там. Грэйс любила эту школу и у неё глаза светились, когда она рассказывала о тех детях. И едва не плакала — о причине закрытия.       Кири, рассматривающая фотографии, остановилась на той, где Грэйс сидела на ступенях школы и обнимала учеников. — Она говорила, что учёный должен быть объективным, не поддаваться эмоциям, — продолжила я, не скрывая грусти. — Но это невозможно. Грэйс десять лет жизни отдала школе, дети называли её мамой. — Спасибо, Джули, — обняла меня девочка, не скрывая слёз, впрочем, у меня самой глаза были на мокром месте. — Спасибо. — Привет, Кири! — весело поздоровался Паук. — Я… Джули, Кири, всё хорошо? — Да, — подтвердила девочка, утерев слёзы и отстраняясь от меня. — Вернёмся в деревню?       Снаружи нас уже ждали Норм и Дерек. Майлз прихватил мяч и мы вернулись домой. Началась обычная рутина.       С разрешения Джейка всадники остались у нас на пару дней, решив дать полноценный отдых коням и пополнить свои запасы. И это означало, что Потсу следовал за мной почти везде, даже на уроках для учеников. Вечером он слушал мои рассказы для детей — эту традицию Мо’ат предложила возобновить спустя несколько месяцев после битвы. Многие взрослые их уже слышали, поэтому всё чаще моими слушателями были дети, особенно полюбившие рассказы о Робин Гуде и короле, вернее, оло’эйктане Артуре.       На самом деле, Потсу оказался неплохим парнем и его внимание ко мне льстило, а особенно то, что он помнил меня ещё с той битвы. Но… Внимание было приятным, вот только я смотрела на Потсу и видела в нём лишь хорошего приятеля, но никого-то более. Уж если я однажды и подумаю об отношениях, то выберу Такука.       Но через несколько дней они уехали — и всё вернулось в прежнее русло. Потекли дни, недели, месяцы, наполненные работой и заботой о клане. Даже спустя столько прошедших лет я не могла назвать это скучным. Каждый день был наполнен новым событием, каждый день был по-своему прекрасен.       В этом году Большая Охота воистину удалась, принеся много добычи руками молодых охотников. Более всего я радовалась за Нетейама, который сразил штурмбиста с первой попытки, попав точно в нервный узел — чистая добыча. На Празднике же одинаковой рекой лилось веселье и кава, и я с радостью танцевала со всеми, кто позовёт, кружась в своём излюбленном костюме не то диковинного икрана, не то торука.       Я искренне любила эту планету и этот мир, что меня окружал. Я любила полёты на баньши, охоту, плавать и обучать молодых учеников — все эти части жизни приносили мне удовольствие и искреннее счастье, пускай и не всегда я находила общий язык с учениками, пускай у них и был тяжёлый характер как у Тейаны. Но я знала, что в случае беды — они не оставят меня. А я не оставлю их.       Но иногда мне чего-то не хватало. Чего-то, что отзывалось жгучей болью в груди. Мне не хватало Тсу’тея.       Я пыталась отпустить, как отпустила однажды Томми, я пыталась жить дальше, я пыталась найти утешение в ком-то другом — не самое лучшее решение для взрослого человека — но объятия Норма не приносили того удовольствия, а когда Такук, чьё сердце так и не заняла ни одна женщина на’ви, предложил побыть вместе, меня отчего-то пробило на глупый смех стоило нам уединиться. Такук тогда лишь вздохнул и заметил, что это была плохая идея. Я не стала спорить и мы вернулись назад.       Наверное, не создай мы тогда тсахейлу, единую связь, всё было бы куда проще. Не ощущай мы биение сердец друг друга, все эмоции и чувства… Всё было бы проще. Наверное, тогда я смогла бы отпустить Тсу’тея и жить дальше.       Ночи на Пандоре прекрасны. Когда я впервые прилетела сюда, то нам запрещалось покидать базу ночью. Когда я попала к Оматикайя, то выходить ночью было не запрещено, но нежелательно да и техники вечно ворчали. Когда я наконец переселилась в это тела, то вольна была ходить где хочу и когда хочу.       Трава светилась от каждого моего шага. Костяные бусины, висевшие на браслете, бесшумно стукались о лодыжку, а я сама пробиралась к реке также бесшумно, невольно ощущая себя ниндзя. Без сомнения, в клане было здорово, но иногда мне нужно было остаться наедине с самой собой и хорошенько пораскинуть мозгами. — Да что б тебя! — едва ли не сорвалась я на визг, когда перед носом упал крупный круглый и яркий плод пушечного дерева. Из-за этого издал недовольный звук шестиног, объедающий лисья неподалёку, а затем помчался сквозь кусты, взбудоражив веерных ящерок, цветными фрисби закружившихся в воздухе. Вот тебе и ниндзя. Я присела и подняла расколовшийся фрукт. — Ну у тебя и шутки… — я подняла взгляд на небо, где ярко выделялся Полифем. — Очень смешно, Эйва.       Бросать румаут я не стала и прихватила с собой. Не каждый день так везёт, что плод пушечного дерева падает под ноги и раскалывается. Порой приходится поднапрячься, чтобы добраться до вкусной мякоти.       Река встретила меня мягким свечением и тихим течением. Я присела на берегу и для начала избавилась от твёрдой скорлупы фрукта, а затем порезала его ножом на кусочки, чтобы удобнее было есть.       Итак, Ро’ат сказала идти по Пути Воды, а Сильванин и Мо’ат подтвердили, что рифовые кланы могут знать об этом больше. Вот только до рифовых добираться несколько дней верхом на баньши. Дня три в лучшем случае. Что, чёрт возьми, представляет из себя этот Путь Воды? Полоска реки? Река, как Тирейя, имеющая сакральное значение? Какая-то бухта? Особая философия?       Я застонала, упав на берег и тут же зашипела, поняв, что под спиной корень. Вновь села и съела кусочек фрукта. — Мам? — почти бесшумно подошла Менари и села рядом. — Что ты делаешь? — Да так, размышляла, — я пододвинула румаут поближе к дочери и та с радостью взяла кусочек. — И как? — улыбнулась Менари. — С переменным успехом. Что-то случилось?       Менари кивнула, взяла ещё отрезанный кусочек, повертела в руках и съела. Наконец, она заговорила о том, что ей нравится Айно, но она не уверена во взаимности, а духу поговорить с ним не хватает. Видеть то, как дочь смущённо прижимает уши и опускает взгляд, было немного забавно. Младший брат Терсема стал её первой любовью. Вот только в своём смущении она не замечала то, что и сам Айно был влюблён в неё. — Если хочешь, я могу с ним поговорить, — предложила я. — Ну, я не знаю, — она опустила взгляд, а хвост Менари нервно дёргался. — Я поговорю, — пообещала я. Дочь улыбнулась и приобняла меня, а затем обратила внимания на безоблачное небо. Я повторила за ней. — Что это? — указала Менари на небо. Я вскочила на ноги. — Оно так ярко сияет.       Звёзды на небе не появляются просто так. Новая звезда на небе не означала ничего хорошего. Лишь одно.       Люди вернулись.