Party Like a Russian

Пятница, 17 ноября, 1989 год За последующую неделю у Эмира не было даже возможности подумать о том загадочном студенте. Все семь дней у пятикурсников смешались в одну полосу из стресса и переживаний. Первым экзаменом у сварожичей стала теория чисел. За завтраком в день сдачи Эмир не мог заставить себя съесть хотя бы ложку каши. Зато он залпом осушил несколько стаканов сока, отчего даже почувствовал себя плохо. У каждого паранойя выражалась по-своему: Тамби, обычно задающий приподнятое настроение на весь день, в то утро был темнее тучи. Что-то бормотал себе под нос, запихивая в, уже и так готовую треснуть, сумку тетради и учебники. Рустам, не спавший всю ночь, выглядел крайне сонным, мало двигался и почти не разговаривал. Леша за завтраком перечитывал свои конспекты, одновременно разглядывая схемы новых тактик игры. – Мне это нужно запомнить до среды, – отчаянно объяснял он на закономерный вопрос Эмира, – Денисов мне голову оторвет, если не буду готов. Зою в тот день Эмир увидел лишь на самом экзамене. Она была бледной и явно взволнованной, но в целом, выглядела уверенной. По истечение положенных четырёх часов, экзамен был завершён. С помощью магии профессор Соколов собрал их работы и попросил удалиться, чтобы было время подготовить кабинет для следующей группы. – Ну давай, назови мне синус тридцати градусов, – с вызовом поднял подбородок Щербаков. – Одна вторая, – равнодушно выдохнул Эмир. Экзамен забрал у него порядочное количество сил, но он был рад, что проведенные за книгами вечера не были напрасными. – Да блять! – выругался Щербаков и даже не предал значения недовольным шиканьям со стороны группки девчонок, – Так и знал. – Почему же не написал? Леша показал Эмиру язык и ухмыльнулся. – Прошу, давайте сегодня не будем заниматься ничем, – простонал Рустам, когда они добрались до общей гостиной. Там мальчики заняли их излюбленный диван, а Саидахмедов повалился в кресло. – Поддерживаю, чаровство только в понедельник, у нас еще целое воскресенье, – Леша достал из сумки скрученные листы и разложил их на коленях. – Ладно, – пожал плечами Тамби. Эмир тоже не возражал. За последние четыре часа он потерял столько нервных клеток, что казалось, для восстановления понадобится как минимум месяц, а не жалкие полтора дня. Он поудобнее устроился в кресле и не заметил, как глаза начали слипаться. *** Проснулся Эмир уже ближе к вечеру. За окнами домика стемнело, у моста зажглись желтые фонари. Эмир оглядел гостиную. Пусто, лишь на диване до сих пор сидел Леша. Он нервно крутил в пальцах карандаш, время от времени склоняясь к столу, что-то чертил на разложенных листах. Несколько минут Эмир наблюдал за ним из под полу поднятых век. От этой картины сквозило спокойствием и умиротворением. – Давно проснулся? Эмир вздрогнул. Леша не отрывался от своих записей, но вопрос был явно адресован ему. – Уже минут пять, – тихо выдохнул Эмир, стараясь аккуратно сесть прямо. Все тело затекло, а ноги покалывало, – все еще разбираешь схемы? – он бросил быстрый взгляд на бумаги. Они были заполнены разноцветными стрелочками, кругами и треугольниками. – Мгм, – протянул Леша, вычерчивая вдоль левого края большой прямоугольник, – но, вероятно, это бесполезно, без практики это невозможно, – он устало откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. – Когда начнутся тренировки? – Уже после экзаменов. Саша не хочет давать Стрельцам даже шанса, – Леша фыркнул. Эмир молчал, взгляд его был прикован к догорающему в камине огню. Маленькие золотистые искры отрывались от углей и с тихим шипением исчезали. – Жаль, нет заклинания, чтобы просто загрузить в голову всю нужную информацию, – Леша потянулся, – Как ты вмещаешь столько книг в мозг? Ты ведь все это запоминаешь, да? Эмир пожал плечами: – Не то чтобы прямо все, большую часть. Просто в Нальчике у меня не было возможности читать столько, думаю, это как дефицитный продукт, от которого начинается зависимость. – У вас не продают книги? – Щербаков заинтересованно повернулся к нему. – Не совсем, – Эмир замялся, Леша смотрел на него так, будто он был неизведанной зверушкой в зоопарке, это ему не нравилось, – просто денег не очень много, а сестрам нужны одежда и еще всякое. Он оборвал сам себя. Пальцы сплелись в замок, костяшки побелели. Эмир не любил говорить о таком, тема денег была проблемой для большинства его знакомых, он часто слышал об этом от Ульяны, но предпочитал находить выход: что-то украсть, позаимствовать у одноклассника, чтобы потом никогда не вернуть, найти на улице, сделать все, лишь бы не уносить из семьи такие необходимые средства. – Прости, если я… – Леша видимо почувствовал в этом молчании свою вину, – я не хотел ничего такого сказать. – Не парься, – Эмир поднял на него взгляд. Тот выглядел обеспокоенным и слегка пристыженным, – Расскажи мне лучше о волшебном мире, – он закинул ногу на диван и повернулся к Щербакову всем корпусом, – Рустам говорил, кажется, что ты из дворян, что это значит? Эмир заметил, как при упоминании своей классовой принадлежности Леша поморщился, но сделал вид, что не заметил этого. – Щербаковы - фамилия новых дворян. Это значит, что наш род основан где-то веке так в восемнадцатом, – он задумался, – чистокровная магическая родословная. Все до исключения - благородная кровь, – Леша поежился, – поэтому Руст говорил про мракоборцев, это выгодная должность в Министерстве, а значит, вероятно мне придется им стать. – Придется? – Да, – Щербаков потер затылок, – принадлежность к дворянству накладывает свои обязательства, и от них нельзя просто отказаться. Мои родители и так недовольны тем, что я общаюсь с прос… с не чистокровными, – быстро поправился он, – типа Руста… или тебя, – при этих словах он обеспокоенно покосился на Эмира и закусил губу. – Не думал, что в современном мире это так важно, – Эмир почувствовал где-то в груди сжавшееся чувство справедливости, почему оно до сих пор не взыграло в Леше, почему он так просто мирится с устаревшими взглядами? – Все не так просто, – Щербаков устало отвернулся к огню. По его лицу беспорядочно прыгали желтые блики, – нельзя идти против семьи, это плохо кончится. Эмир уже хотел было спросить, что значит “плохо кончится”, но не стал. Для Леши это была явно не самая простая тема, не стоит ворошить его чувства, особенно в отношении семейных дел. Несколько мучительно долгих минут они молчали. Эмиру даже начало казаться, что Леша обиделся на него, может даже злится, но сам он не решался заговорить первым. Наконец, Щербаков нарушил тишину: – Как поживает твоя восприимчивость? Этот вопрос застал Эмира в расплох. Он даже бросил косой взгляд на лестницу, не слышал ли кто. – Не бойся, – Леша широко улыбнулся, – все уже спят давно. Эмир выдохнул. Он до сих пор не понимал, как ему стоит относится к “своей восприимчивости”, единственным взрослым с которым он говорил про это, был Сергей. Порой Эмиру так хотелось поговорить с ним еще. – Не знаю, – наконец пожал он плечами, – ну то есть, я сам не понимаю, как это работает. Просто кажется, что все органы чувств работают не на сто, а на сто десять процентов. – Как будто ты на Формуле Один для волшебников? – с воодушевлением подхватил Леша. Эмир тихо рассмеялся: – Да, очень похоже на то. И будто ты чувствуешь магию, и от этого понимаешь ее гораздо лучше, – он потер подбородок. – Звучит круто, – задумчиво протянул Леша. Он уже с ногами забрался на диван и, положив голову на обитую тканью спинку, смотрел на Эмира. – Ага, – лишь тихо выдохнул он. От тепла комнаты его вновь начало клонить в сон. – Расскажешь мне как-нибудь еще об этом чувстве? – Эмир поймал на себе взгляд зеленых глаз. – Хорошо, – кивнул он. Эмир не заметил, как они заснули. Единственное, что он запомнил, было такое спокойное и расслабленное лицо Леши, его закрытые глаза, чуть подрагивающие светлые ресницы и золотистые, в свете уже затухающего огня, волосы. *** – 73 балла по чаровству! – Рустам победно вскинул в воздух кулак, в котором был зажат список экзаменов, – просто поверить не могу! Эмир тихо усмехнулся про себя. Как он и рассчитывал, у него почти все предметы перевалили за девяносто, однако его слабостью стало зельеделие - скромные семьдесят пять. Они сидели за завтраком в столовой. Сегодня был первый день осенних каникул, и за столами почти не было видно никого, старше седьмого курса. – Где все старшие? – Эмир рассматривал группку перешептывающихся студенток с Ярилы. – У них же Игры начались, – Рустам уплетал уже третью порцию глазуньи, – думаю, их забрали еще ночью. – Что за Игры? – Соревнования в магическом искусстве, – Леша хмуро отложил свои результаты и вернулся к прерванному завтраку. – От магического там одно название, – закатил глаза Рустам. – Это еще почему? – разгоревшийся спор, кажется отвлек Лешу от раздумий. – Да потому что там магией только целители и могут пользоваться. Щербаков ухмыльнулся, но спорить не стал. Эмир же в свою очередь не решился расспрашивать их о предмете спора, хватит с него пока знаний о квиддиче. – Как отметим результаты? – Саидахмедов потер ладони и склонился, чтобы лучше видеть Лешу. Тот пожал плечами. – Чувак, ты чего такой кислый? Вместо ответа тот протянул другу лист с результатами. Несколько секунд Рустам изучал его, затем фыркнул, отложив бумагу. – Ничего критичного я не увидел. – И даже шестьдесят пять по зельям? – Леша бросил в друга испепеляющий взгляд, – Если перевести это на пятибалльную систему, то получится "три"! Щербаков обреченно покачал головой. – Да ладно, тебе, – Рустам озадаченно поднял бровь, – даже у Эмира "четыре", не удивлюсь, если на всем Свароге не найдется того, кто получил за зелья больше восьмидесяти пяти. Леша не ответил, даже не поднял голову, все еще продолжая нервно крутить в пальцах ложку. – Это все потому что у Басманова контры с Кулагиным, а страдает весь двор, – Рустам задумчиво поднял глаза. – Думаешь они с Кулагиным враждуют? – Эмир заинтересованно перевел взгляд на друга. Сам он никогда не замечал не то что ненависти, но даже малейшего пренебрежения со стороны профессоров друг к другу. Не то чтобы он часто видел их беседы, но то что он замечал, было лишь формальными вежливыми диалогами, правда, ограниченными лишь несколькими, самыми нужными, фразами. – Поговаривают, у них была дуэль, и в общем Кулагин выиграл. За это Басманов и злится на него, даже не хотел в академию ехать в качестве учителя. – В любом случае, – Тамби сунул в сумку свои результаты, – это нас не касается. Рустам уже собирался ответить, но Щербаков тяжело вздохнул и поднял голову. – В любом случае, для меня это не важно, – он потер глаза, – мне нужны были минимум семьдесят пять. – Это только первый семестр, брат, – Рустам положил ему руку на плечо, – еще успеешь… – Это не так просто! – Эмир не могу узнать Лешу. Обычно спокойный и бодрый, сейчас он казалось был на пике эмоций. Глаза его раскраснелись, волосы стояли дыбом, – Это не так просто! Разумеется, если твоим родителям плевать, – он стряхнул с плеча руку друга и бросил на него взбешенный взгляд, – если твои… Рустам неотрывно смотрел на него. Встретив этот взгляд Леша резко оборвал себя. В его глазах Эмир заметил блеснувшее на миг замешательство. – Я пойду, – Щербаков судорожно схватил сумку и закинул её на плечо, стараясь избегать взгляда Рустама, – на тренировку. Он сунул лист с результатами в карман и, не оборачиваясь, поспешил к дверям. Рустам вскочил было, чтобы пойти следом, но Тамби ухватил его за рукав. – Не стоит, – покачал он головой, провожая спину Щербакова. – Но почему, я могу… – Ему стоит побыть одному, – Тамби внимательно посмотрел на Рустама, – сядь пока. Тот все же подчинился и положил подбородок на стол. Эмиру на ум вдруг пришло странное сравнение: Рустам будто та самая преданная собака, которую хозяин оставил на привязи возле магазина. Он почему-то был уверен, что будь у Рустама хвост, сейчас он бы разочарованно опустился на пол. – Что это с ним? – Эмир увидел закрывшийся дверь, – Никогда таким его не видел. – Это с родителями связано, – Рустам не отрывал подбородка от стола, но теперь смотрел куда-то вниз, – он все старается оправдать свое положение. – Ты про то, что он дворянин? – Новый дворянин, – поправил Тамби, на что Эмир лишь сморщился: он и так плохо разбирался во всей этой магической чепухе, та еще и это. – А есть разница? – съязвил он в ответ. – Новые дворяне, в отличие от древних фамилий более… – Тамби задумался, подбирая нужное слово, – требовательны. – Ты о чем? – Все дело в том, как они получили свой титул, – Тамби заинтересовано сплел пальцы, – в отличие от старых дворян, новые получают его за службу, – видя, что Эмир мало что понимает, он закусил губу, – например, если волшебник работает на высокой должности в Министерстве, или он учёный. – Получается, его родители известны? – Эмир покосился на Рустама, который все еще молчал. – На меня можешь не смотреть, – пожал тот плечами, – его предки меня не сильно жалуют, ну это потому что я из простецов. Эмир уже открыл было рот, чтобы возмутиться, какое вообще это имеет отношение к другу их сына, но Тамби его опередил. – Я знаю о родителях Щербакова, отец рассказывал, – он неуверенно смял в пальцах салфетку, – они оба на службе в Министерстве: отец его - мракоборец, а мать занимается международными связями. – Большие шишки, коротко говоря, – резюмировал Руст. Тамби кивнул. – Так они и воспитывают своего сына, подобием собственного рода. – Да, точно, – Рустам оживленно поднял голову, – он показывал мне вырезки из газет. Кажется, все мужчины в их роду - мракоборцы. – Поэтому он и собирается поступать в их училище? – Думаю, от его мнения тут мало что зависит, – Тамби пожал плечами., – все дело в том, что ему главное - удержать родовой титул, а если идти против семьи, будет плохо. Последняя его фраза эхом отозвалась в голове Эмира голосом Щербакова. “Нельзя идти против семьи, это плохо кончится.” – Сейчас ему нужно побыть наедине с собой, – Тамби поднялся, – я не знаю его также хорошо, как ты Руст, но я отлично знаю всю эту идиотскую систему статусов. Пойдем, подождем его в гостиной. Эмир поднялся следом. В его голове до сих пор звучали обрывки того ночного разговора с Лешей. Мир магов оказался крайне контрастным, в нем нужно жить по правилам, которые диктуют такие как Белый, в котором тяжело отличаться от других, где нельзя идти против своей крови.