По местам

Вернувшись домой, Хань тут же позвонил Чондэ. Несмотря на раннее утро, Лу был уверен, что его друг не спит. Тот в последнее время страдал жуткой бессонницей. — Если ты не при смерти, я бросаю трубку, — сказал Чондэ. И Лу без лишних вступлений начал говорить. Рассказал про нападение и избитого Ифаня, больницу и потерю памяти. Не забыл упомянуть и странное поведение Ву, и свои подозрения по поводу очередного спектакля, который для Ханя выльется в новую порцию издевательств. Чондэ слушал, не перебивая, и в какой-то момент Лу подумал, что друг заснул. — Господи, как же ты тараторишь, — послышался уставший голос в динамике. — Я бы на твоем месте радовался, Хань. Если Ифань в больнице, значит никто не будет тебя доставать ближайший месяц. И вообще, у этого парня и так были беды с головой. Может, сразу все вылечат. — Не знаю… Чен, думаешь, я правильно поступил? — спросил Хань. — Конечно! Ифань моральный урод, это понятно, но не помочь человеку в такой ситуации — это низко, Хань. Да и тебя чувство вины теперь не сожрет. Все мы знаем, какой ты в этом плане чувствительный. — Эй! — возмутился Хань, и Чондэ рассмеялся. — Если серьезно, ты молодец. Теперь ложись спать и молись, чтобы Ифань никогда ничего не вспомнил. Мы все от этого выиграем. С этого момента для Ханя началась тихая и продуктивная неделя. Без постоянного напоминания о своей никчемности в ухе он смог подтянуть учебу, взять несколько дополнительных курсов, заняться проектом, который постоянно откладывал, и успешно его защитить. Даже с однокурсниками отношения у Лу улучшились. Они и раньше понемногу начинали с ним общаться, но Ифань всегда напоминал, почему это не самая лучшая идея. Теперь же, когда тень Ву не маячила перед глазами, студенты стали смелее, и все чаще подходили к Ханю, чтобы обсудить предмет, пошутить над преподавателем или же просто поговорить на отвлеченные темы. Лу снова почувствовал себя частью студенческого социума и не мог этому нарадоваться. Академические успехи и нагрузки не помешали ему найти время для общения с друзьями. Чондэ и Бэкхен вытащили Ханя в парк аттракционов, на ужин в их любимое кафе и даже в клуб. С собой они прихватили еще двоих ребят, которые в последнее время приклеились к их трио — студент по обмену Минсок и Исин. Последний раньше хорошо общался с Ифанем, но по какой-то причине их дружба прекратилась. Сам Исин не любил говорить на эту тему, ну а спрашивать у Ву было бесполезно. Он мог, как минимум, послать. Хань и забыл, что его жизнь может быть настолько светлой и приятной. Он спокойно дышал и делал, что захочется, не обращая внимания на чужое мнение. К Ханю вернулась уверенность, а страх от общения с другими людьми отошел на второй план. Лу даже вернулся к игре на фортепиано — это было одним из его любимых хобби с детства. Пока остальные ребята шли в музыкальную школу с криками, слезами и скандалами, Хань действительно любил там учиться. Прилежность и упорство теперь помогали с легкостью воспроизводить легендарные произведения. На протяжении недели Лу постоянно после пар заглядывал в музыкальную комнату. Иногда компанию ему составляли друзья, которые просили Ханя сыграть саундтреки из любимых фильмов и игр. В общем, жизнь налаживалась, и Лу был безмерно этому рад. *** Всю неделю Ифань ждал прихода Ханя, но тот так и не навестил его. Парень не обижался. Отчасти он понимал, с чем это связано. Хань сам сказал, что их отношения, мягко говоря, натянутые, если не враждебные. Но это не мешало Ифаню надеяться на то, что Лу все-таки откроет дверь его палаты. Если не из-за дружеских чувств, то хотя бы потому, что ему небезразлична судьба спасенного. Ифань чувствовал себя виноватым и безгранично счастливым одновременно. Первое — из-за оскорблений и издевательств, о которых он даже не помнил. Ифань извинился перед Ханем, но внутри понимал, что эти слова вряд ли принесли Лу облегчение. Скорее всего, он в них даже не поверил или принял за очередную жестокую шутку. Радость же появлялась всякий раз, когда Ифань вспоминал улыбку Лу Ханя и его тихий смех, милую неловкость и беспокойство в глазах. Эти образы помогали стойко переносить нескончаемые осмотры врачей и сетования родителей, которые тут же переходили в очередную ссору. Ифань в такие моменты уходил в себя и опять думал о Хане, считая дни до выписки. Он понимал, что любовь с первого взгляда вряд ли существует. Но с Ханем приятно было находиться рядом. Ифаню казалось, что такого уюта за свою жизнь он никогда не чувствовал. Лу хотелось держать за руку и выдать все свои секреты или слушать его рассказы о чем угодно. Услышав оды Ханю, его друзья из университета свалили все на лекарства. Но было видно, что их радует такая перемена: видимо, даже они устали от бесконечных тычков в сторону Лу. — Я все думал, откуда Хань так поздно возвращался. А это, оказывается, он тебя спасал, — задумчиво протянул Сехун, второкурсник с факультета искусств. — Что он вообще делал вечером в университете? — спросил Ифань. Он постарался звучать непринужденно и даже начал чистить апельсин, лишь бы не выдать неожиданно появившегося волнения. — Хань подрабатывает в библиотеке до вечера, уезжает на последнем автобусе. Если не успевает — идет пешком. Обычно к десяти вечера он уже дома, а тут только к утру заявился, — Сехун стушевался под пристальным взглядом друзей. — Что? Мы соседи. После разговор перешел на спорт, но Ифань в нем не участвовал. Он продолжал думать о Хане. Несмотря на опасность, которая появилась благодаря Ифаню, Лу все равно продолжал ходить один поздним вечером по кампусу. И никто даже не попытался его отговорить от этой затеи или проводить хотя бы до остановки. В Ифане тут же вспыхнула злость: как люди вокруг могут быть настолько безразличными? Почему Ханя никто не остановил? И главный вопрос — неужели не нашлось человека, который бы поставил Ифаня на место? За этими мыслями прошла неделя парня в качестве пациента. Он быстро шел на поправку, и врачи уже готовили документы для выписки. Ифань же думал о том, что скоро они с Ханем встретятся. Возможно, Лу сделает вид, что не узнает его, и попытается убежать. Но Ифань не собирался так просто сдаваться. Как только он вернется в университет, обязательно найдет Ханя и извинится еще раз — чтобы он почувствовал искренность сказанного. Может, так они хотя бы смогут стать друзьями. Надо же с чего-то начинать. Утром понедельника Ифань, полностью здоровый (за исключением пары шрамов на лице) и полный энергии, стоял перед дверями в главный корпус. Дорога от парковки до кампуса заняла дольше обычного, потому что он все еще прихрамывал из-за нападения. Вместе с Ифанем приехали Чунмен и Кенсу, которые всю дорогу слушали о Лу Хане, моменте встречи с ним и дальше по списку. Не прекратился бесконечный поток слов и в университете. Ифань пытался выцепить Ханя в толпе и все время спрашивал друзей, не видели ли они проходящего мимо Лу. — Да успокойся ты уже! — не выдержал Чунмен. — Ты серьезно думаешь, что Лу Хань тебе под ноги упадет? Ему уже точно доложили, что ты вернулся, и он спрятался подальше. — Хм, а вот и нет, — пробормотал Кенсу и кивком головы указал на небольшую кучку студентов, в которой стоял смеющийся Хань. Ифань уверенным шагом направился в сторону ребят. Студенты, увидев, кто к ним идет, быстро попрощались с Ханем и поспешили внутрь. Сам Лу еще не понял, в чем причина такой резкой перемены. Когда он услышал голос за своей спиной, то непроизвольно сжался всем телом. Вот и закончилась его счастливая жизнь. — Я абсолютный дурак, — от услышанного Хань резко повернулся лицом к Ифаню. Тот смотрел на него светящимися глазами и улыбался. — Забыл взять твой номер телефона. Так бы мы могли продолжить общение. — Зачем? — прохрипел Хань. От неожиданности и волнения пропал голос. — Чтобы узнать друг друга получше, — ответил Ифань. Он хотел сказать, что рад встрече с Ханем, и предложить проводить его до аудитории, но почувствовал резкий удар плечом. К Лу подошел темноволосый парень и тут же вцепился в его руку. Ифань напрягся, будто покушались на его собственность. Незнакомец смерил Ву напряженным взглядом. — Хватит к нему приставать. Первый день, а ты снова принялся за старое. Не надоело тешить свое эго, оскорбляя людей? — Я просто… — Оставь Ханя в покое, — парень резко его перебил. В голосе сквозили неприкрытые злость и презрение. — Не то… — Бэкхен, перестань! К их компании присоединился еще один парень. Под его взглядом Бэкхен замолчал, еще раз презрительно посмотрел на Ифаня и пошел к главному корпусу, утягивая Ханя за собой. Второй парень устало вздохнул и прикрыл глаза рукой. Вспомнив, что Ифань все еще здесь, он посмотрел на него, как-то странно улыбнулся и кивнул: — Рад, что с тобой все в порядке. Парень поспешил за своими друзьями, и Ифаню оставалось только смотреть троице вслед. Только сейчас он осознал масштаб их с Ханем «нелюбви» друг к другу и страха, который вселяет в остальных студентов одно его присутствие. Стало не по себе. Ифань не думал, что может чувствовать себя так плохо, только что выписавшись из больницы. — Я думал, это Исин на тебя набросится, — со смешком сказал Чунмен. — А есть причина? — Кенсу уже хотел ответить, но Ифань жестом остановил его. — Не надо, я понял. — Не расстраивайся так, — Кенсу хлопнул друга по плечу. — Просто думай о том, что в ближайшее время сил на издевательства у тебя точно не будет. — Молодец, Кенсу, — Чунмен покачал головой. — Гений поддержки. — Что? Ифань столько пропустил. Чтобы нагнать, уйдет месяц, если конкретно в учебниках зарыться. — Просто пошли на пары, — вздохнул Ифань. Первый день начался не совсем так, как он предполагал. В перерыве они встретились в университетской столовой. Ифань сел к друзьям, которые шумно обсуждали предыдущую лекцию. Преподаватель в пух и прах разнес доклад Чанеля. Чунмен не сделал ситуацию друга лучше: наоборот, завалил его вопросами так, что сил хватало только отбиваться, а не правильно отвечать. Теперь друзья громко спорили на этот счет, а Сехун пытался убедить себя, что с ним этого не произойдет. — Его здесь нет, — Ифаня из своих мыслей вырвал голос Кенсу. — Хань обедает где-то на территории кампуса. Меньше шансов на тебя нарваться. — Я вообще удивлен, что Лу тебе скорую вызвал, — вклинился Чанель. — Ты просто растоптал его репутацию, Ифань. На его месте, я бы оставил тебя умирать. — Хорошо, что Хань — не черствый мудак, как ты, — огрызнулся Ифань. — О, чувак! — громко рассмеявшись, воскликнул Чанель. — Ты к нам вернулся? Ифань молча встал и вышел из столовой, не обращая внимания на оклики друзей. Это было невыносимо: сталкиваться со своим отражением из прошлого. Его друзья и другие студенты рисовали перед Ифанем монстра, на которого он больше не хотел быть похожим. Если не для себя, то для остальных… для Ханя. Кажется, вместе с горой учебы его также ждут долгие часы извинений. Даже перед Чанелем. Он же не виноват, что Ифань сейчас начинает жизнь буквально с чистого листа. Лу Хань нашелся довольно легко. Исин, парень которого Ифань встретил утром, рассказал, где его друг обычно любит проводить время за обедом. Хань сидел на траве, прислонившись к огромному камню и листая какую-то книгу. В одной руке он держал наполовину съеденный маффин. Услышав шаги, Хань обернулся и, вздрогнув, уронил выпечку на землю. — Не пугайся, это я, — Ифань поднял руки в примирительном жесте. — Все еще ничего не помню. Как ты? — Все еще не могу привыкнуть к этому… к тебе, — честно выдал Хань и смущенно отвернулся, когда Ифань рассмеялся. — Извини моих друзей. Я рассказал им про нападение, но несколько лет насмешек просто так не выкинешь. — Все в порядке, правда. Я присяду? — Хань кивнул, и Ифань тут же опустился рядом, практически касаясь чужого плеча. От Лу исходило тепло и легкий пряный запах одеколона. — Я хочу все исправить, хотя бы постараться. Но для этого мне нужно знать, что произошло. Все, до конца. Ты можешь мне рассказать? — Почему я? — спросил Хань. — Ты — пострадавшая сторона. У тебя нет причин врать и меня выгораживать. Пожалуйста, Хань. — Ладно, — Лу вздохнул. — Сначала это были безобидные шпильки: ты подшучивал надо мной, я что-то говорил в ответ. Но ближе ко второму курсу это все переросло в настоящие оскорбления. Ты старался ударить побольнее, я нападал в ответ. Мы ругались в коридорах, на улице, даже в аудитории. И чем сильнее я тебя бесил, тем жестче ты огрызался на всех вокруг. — Так вот почему от меня все бегают, как от огня, — грустно хмыкнул Ифань. — Половину студентов ты распугал, остальные были слишком подвержены влиянию и деньгам «элиты», чтобы попытаться тебя успокоить. Мы даже подрались из-за этого один раз, — рассмеялся Лу. — Серьезно? — Да. Меня бросил парень, с которым мы начали встречаться еще в школе. Но ты заставил его расстаться со мной. — Каким образом? — не понял Ифань. — Мы с тобой тогда перешли в тихую войну, — Хань откинулся на камень, и Ифань замер, разглядывая чужие линию подбородка, шею и блестящие на солнце каштановые вьющиеся волосы. — По университету пошли слухи, что я сдал зачет, переспав с преподавателем. Их источник быстро себя выдал: ты даже не пытался скрываться. Но второй слух окончательно поставил точку в моих отношениях. — Что я сказал? — Ты дал нетривиально понять моему парню и всем остальным, что на вечеринки меня зовут, потому что я… — Хань запнулся. — …Шлюха, — загробным голосом закончил за него Ифань. — Легкодоступный, — поправил Хань. — В общем, я не выдержал и в перерыве накинулся на тебя с кулаками. Нас потом обоих — злых и побитых — домой отправили. Мне даже шрам на память остался. Вот. Хань повернулся лицом к Ифаню и приложил палец к верхней губе. Там действительно красовался маленький, практически незаметный, шрам. Ифань осторожно прикоснулся к нему и провел пальцем по коже. Хань под его руками задрожал. — Прости меня, — прошептал Ифань. — Да все нормально, — Лу отмахнулся. Что-то в этом новом Ифане вызывало у Ханя доверие. — Ты тоже не целым ушел. Они замолчали. Хань пытался отвлечься и вернулся к чтению, но это не помогло. Глаза то и дело возвращались к Ифаню, который окончательно поник. Лу никогда его раньше таким не видел. Все внутри еще вопило от опасности при виде Ифаня, но Хань уже начал сомневаться: происходящее не слишком походило на злую шутку, и к хорошей реальности он привык, как ни странно, очень быстро. Лу закрыл книгу, отложил ее в сторону и всем телом повернулся к Ифаню. Тот никак на это не отреагировал. — Ты в порядке? — спросил Хань, и Ифань хмыкнул со смесью подавленности и удивления. — Я превратил твою жизнь в ад, Хань. Нет, я не в порядке. У него в голове не укладывалось. Конечно, Ифань понимал, что не был святым, но не до такой же степени! Он на протяжении недели пытался себя успокоить, мысленно повторяя, что все не так уж плохо. А получалось, что Ифань втоптал Ханя своими действиями и словами в грязь. Хорошо, что Лу такой человек, который может постоять за себя. Страшно подумать, что могло бы быть в другом случае. — Не грусти, — Хань протянул ему оставшийся маффин. — Считай, что все это в прошлом. Если ты действительно ничего не помнишь. — Ты не представляешь, как я рад, что у меня амнезия, — ответил Ифань и улыбнулся. Некоторое время он сидел неподвижно, затем резко поднялся и протянул Ханю руку. — У меня появилась идея. Правда, тебе может быть неловко. — Хуже, чем утром? — хмыкнул Хань. — Возможно. Лу оставалось только кивнуть и схватить вытянутую ладонь. Вместе они побежали в сторону университета. От перерыва оставалось еще несколько минут, когда Ифань и Хань влетели в столовую. Лу стушевался под взглядами других студентов, направленных на него, и попытался отойти в сторону. К нему тут же подбежали Бэкхен и Чондэ. Ифань в это время приметил пустой стол и забрался на него, перетягивая львиную долю внимания на себя. — Извините, что отрываю, но у меня важное заявление, — начал он и оглядел столовую. Все смотрели на Ифаня с немым вопросом в глазах. — Я хочу извиниться перед всеми, кто пострадал от моих оскорблений, тычков и слухов. Такое отношение абсолютно неприемлемо к любому человеку. Если вам станет легче, можете подойти и ударить меня. — Я бы не отказался, — пробормотал Бэкхен и получил удар локтем в бок от Чондэ. — Я вел себя, как последняя свинья, беззастенчиво пользовался деньгами и положением, которые даже не принадлежат мне. Обещаю, что с этого момента вы увидите другого Ифаня. Достойного вашего хорошего отношения и даже дружбы. Хуже всех пришлось Лу Ханю, — Ифань повернулся к нему и продолжал говорить, не сводя глаз. — Этот умный, добрый, отзывчивый, храбрый и во всех смыслах замечательный парень стал моей целью явно из-за зависти. Мне никогда не стать хотя бы наполовину таким же идеальным. Слова не изменят прошлого, но я готов извиняться перед ним вечно. Не отворачивайтесь от Ханя просто потому, что вам кто-то что-то сказал. Вы будете везунчиком, если такой человек станет вашим другом. Я, например, очень на это надеюсь. Ифань спрыгнул со стола и подошел к Ханю, который все еще пребывал в шоке от происходящего. Он увидел своего врага в новом свете и поразился тому, насколько он человечный. Хань догадывался, что вся эта ненависть могла быть защитной реакцией, но даже не представлял такой кардинальной перемены. Парню, который сейчас стоял перед ним, хотелось дать второй шанс. — Давай сначала, — с неприкрытой надеждой в голосе произнес он и протянул руку. — Меня зовут Ифань, и я очень хочу быть твоим другом. Лу немного замешкался, а затем неуверенно сжал чужую ладонь. — Рад знакомству, Ифань. Думаю, мы поладим.