Страна Севера

Локи Знакомый аромат дерева витал в воздухе, оставляя после себя приятный осадок спокойствия. Я смотрел внимательно на Фарбаути, Лиод и Орма, которые пытались вести непринужденную беседу, что была переполнена неловкими паузами и напряжением. Мой отец, периодически строго щурясь, ожидал прихода еще двоих жителей Утгарда. Воительница с неприязнью буравила меня взглядом, точно вспоминая былые обиды, а бывший хускарл нервно поправлял рукава своей длинной черной рубахи, готовясь поведать нам всем некую тайну, что он хранил практически с момента моего отъезда из чертога. Внезапный легкий скрип дерева заставил всех замолчать, а мой взгляд вмиг припал к вошедшим. Улль и Марна стояли по бокам от той, ради которой пришлось заставлять Слейпнира и скакунов моих братьев мчаться к чертогу практически без отдыха. Льняное темное платье едва виднелось сквозь длинную накидку, что мешком висела на моей жене. Толстая белая коса вилась вниз через плечо, украшенная кожаными лентами и серебряными нитями. Тяжелое дыхание, которое дева пыталась успокоить, выдавало то, что она стремительно мчалась в чертог, а тонкие пальцы, сжатые в кулаки, давали мне понять, что она переполнена волнением. Лив, вздрогнув, слегка поклонилась Фарбаути, а после перевела свой кровавый взгляд в мою сторону. Легкий зуд вмиг захватил своей силой область в моей груди, а кровь в венах стала наливаться жаром, который нарастал с каждой секундой. Проклятье, слишком долго меня не было. — Ну, теперь все в сборе, — спокойно произнес Фарбаути, а я продолжил осматривать белоснежное создание, персиковые уста которого слегка приоткрылись, — Марна, выполняй свою работу. Все остальные, — голос правителя Йотунхейма стал ниже, — В мою комнату. Улль двинулся вперед, следуя за бывшим хускарлом, Фарбаути и Лиод, а Лив продолжала молча стоять на месте, не отрывая взгляда от меня и заставляя мои глаза впиваться в кровавое море. — Локи, Лив, — послышался голос конунга, — Идите сюда. Будет у вас еще час любоваться друг другом. Щеки девы вмиг стали краснеть, и она, опустив взгляд в пол, двинулась на голос моего отца, проходя мимо меня. Легкий аромат белых пионов ударил в нос, дурманя сознание, которое все хуже подчинялось моей воле и в любую свободную секунду предпочитало отдаваться мыслям о дочери Олава. Я двинулся вслед за Лив, пристально буравя ее спину, а после зашел в комнату отца и отошел в сторону, дабы иметь наиболее выгодный обзор. Липкая неловкость охватила каждого, пробежавшись по телам буйным табуном. — Что ж, — спокойно произнесли мои уста, — Нам всем интересно, почему мы собрались столь дружной компанией, отец? — я вскинул бровь. — Орм хотел что-то важное сообщить, — безразлично произнес Фарбаути, а затем сел за свой стол, слегка взмахнув кистью в сторону своего помощника, — К делу. Недовольство вмиг пропитало мои мысли, которые давали понять, что ожидать чего-либо хорошего от Орма не стоит. Бывший хускарл вышел вперед, гордо вскинув подбородок и одарив присутствующих выцветшим взглядом, а после принялся говорить. — Более месяца назад, — сухо произнес Орм скрипучим голосом, — В день, когда стало известно о нападении на госпожу Ангрбоду. Мои глаза на мгновение расширились, а брови взлетели вверх. Я посмотрел на Лив, которая глядела на старика невозмутимым взглядом, что холодил и мою душу. Нападение? Просто прекрасно. — Я услышал, как госпожа Оливия вела с Уллем интересную беседу в библиотеке, — Орм посмотрел на мою жену, которая нахмурилась, — Она уточняла выполнил ли Улль ее приказ. Он подтвердил это, а после сообщил, что в деле также замешана Лиод, — Орм слегка улыбнулся и взглянул на воительницу, которая недовольна скривила губы, — Самое интересное, что госпожа вместе с Уллем обсуждала то, какой будет реакция господина Локи, если он узнает об этом неизвестном мне приказе. — Лив? — Фарбаути посмотрел на мою жену, — О чем речь? Ты отдавала Уллю и Лиод некий приказ, который был неведом моему сыну? Моя жена шумно вздохнула, заставляя меня напрячься и думать над вариантами того, как ей помочь, если сама не справится. Проклятье, неужели приказала им двоим напасть на Ангрбоду? Нет. Лив умная, если хотела наказать или проучить кого-то, то точно придумала бы что-то поинтереснее и более утонченное. — Приказ, — дева слегка кивнула, поджав губы, — Отдавала. Улль? Лив обернулась к лучнику, который неспешно достал из сумки хлопковый сверток, а после аккуратно раскрыл края ткани. Совершенно новые блестящие кинжалы лежали на хлопковом куске в руках моего друга. Узкие клинки впитывали свет от свечей и солнца, что едва пробивалось сквозь плотный лен на окнах. Кожаные рукояти, сделанные под женскую руку, отливали темным цветом, что напоминал дуб, а гарда, украшенная рунами, волнистой пластиной разделяла оружие на две части. — Когда Локи уехал, то я попросила Улля обратиться к Лиод, — Лив взглянула в глаза Фарбаути, — Чтобы она изготовила для меня оружие. — И Локи не знал об этом? — голос правителя Йотунхейма стал серьезнее, — Сделала подобное без разрешения мужа? Лив перевела взгляд на меня, а я продолжал невозмутимо смотреть на все происходящее со стороны. В груди стала разрастаться чернь от понимания, что моя жена делала что-то за моей спиной, но желание защитить ее мгновенно охватило рассудок, который стал бурлить. Я прищурился, а после слегка ухмыльнулся. — Нет, я знал, — все присутствующие, кроме дочери Олава, впились в меня, — Видимо, Лив не хотела тревожить Улля и Лиод лишними подробностями нашего мимолетного разговора, — спокойно произнесли мои уста, а глаза смотрели на Фарбаути, лицо которого было наполнено сомнением, — Лив упоминала, что хотела бы получить оружие, которое можно было носить с собой. В ночь, когда на чертог напали драугры, то она была вынуждена защищаться обычной палкой. Я одобрил ее решение обратиться за помощью к Лиод, но мы не обсуждали, когда ей стоит это сделать. Я подошел к Уллю и взял из его рук клинки, которые были легкими, но прочными. Я обернулся к отцу и ухмыльнулся, желая вымыть из его души любые скверные мысли о моей жене. — Поэтому кинжалы, а не меч, — я прищурился, а глаза моего отца расширились, — Я лично буду обучать Лив. Так же, как ты когда-то обучал владеть кинжалами Лаувейю. Лук носить с собой все время она не сможет. Сила камней еще не могла подчиниться Лив в достаточной для защиты мере, а вот кинжалы она всегда сможет носить с собой. Вмиг лицо правителя страны огня пропиталось облегчением и спокойствием. Тонкие уста Фарбаути растянулись в улыбке, а сам он едва заметно кивнул, явно довольный моими словами. — Что ж, это отличное решение. Покажи, — голос Фарбаути был наполнен доверием, а я подошел ближе к столу отца и продемонстрировал ему изящное оружие, — Работа прекрасная. Я прикажу и вас, Лиод и Улль, отблагодарят отдельно. Естественно, — мой отец слегка кивнул, посмотрев на воительницу, — Благодарность будет в мешочках, чтобы вы сами распорядились куда ее потратить. И еще я прикажу доставить несколько редких материалов сверх месячной нормы в твою кузню, Лиод. — Спасибо, господин, — четко произнесла воительница, а лучник кивнул. Я крепче сжал сверток с кинжалами, а после обошел стол и встал позади отца, слегка наклонившись к его уху. Раздражение и желание проучить мерзкого старика, что посмел следить за Лив, наполнили мои жилы, а уста стали говорить спокойно, но отчетливо, чтобы было слышно каждому. — Значит, ты, Орм, — мой голос был лукавее, чем мне бы того хотелось, — Подслушивал за моей женой? — Так вышло, — строго произнес бывший хускарл. — Отец, — я слегка ухмыльнулся, — Скажи мне, ведь никто не смеет следить или подслушивать за тобой и твоим родом, верно? — Да, — спокойно произнес Фарбаути, а после слегка улыбнулся, бросив на меня мягкий взгляд, который говорил, что он все понимает. — И я, будучи рожденным от тебя и Лаувейи, — я приподнял ладонь, — Часть твоего рода? — Конечно, никаких сомнений, — более сухо проговорил правитель страны Севера. — А Оливия, — я бросил взгляд на деву, которая не отрывала своих глаз от меня, — Моя жена, что родит мне детей, в которых будет течь моя кровь, а с этим твоя, твоего отца и остальных наших предков, также часть нашей семьи, верно? — Все так, — Фарбаути кивнул, а старик шумно сглотнул. — Получается, что Орм позволил себе следить за той, что поможет нашему роду и дальше виться по веретену жизни? За частью нашей семьи, — я широко улыбнулся и слегка наклонил голову набок, глядя то на своего отца, то на бывшего хускарла. — Я тебя прекрасно понял, Локи, — голос Фарбаути стал чуть тверже, — Лиод, Улль, вы свободны. Лучник и бывшая валькирия тут же развернулись и покинули помещение, от чего витавшее в воздухе напряжение стало гуще. Бывший хускарл нервно встрепенулся, гордо смотря вперед, а уголок губ моей жены слегка дрогнул, от чего я шумно выдохнул. — Орм, — строго произнес Фарбаути, — Для начала ты должен принести извинения моему сыну и моей невестке. — Моя вина, прекрасная госпожа, — пожилой мужчина низко поклонился, а Лив поморщила нос от столь притворных слов, — И вы, юный господин, примите мои извинения. Ненамеренно услышал разговор и сообщил о нем, так как хотел лучшего. Более никогда не повторится. — Лив, — я прищурился, глядя на создание, которое со сталью посмотрело на Орма, — Извинения принимаешь? Дева едва кивнула, сжав свои пальцы в кулаки, а после вновь стала молча буравить меня, словно пыталась прожечь дыру. — Хорошо, — произнес Фарбаути, — Раз ты, Орм, извинился, то наказание ограничится выговором и лишением денег на три месяца. Твоя задача служить мне, моим сыновьям и их женами, а не стравливать нас, — голос моего отца стал суровее, — Уже не в первый раз ты совершаешь ошибки. Даю тебе последний шанс. В следующий раз, если произойдет что-то подобное, то прикажу излупить тебя солеными розгами. Все ясно? — Да, господин, — Орм низко поклонился. — Иди, — холодно произнес правитель страны Йотунхейма, старик тут же покинул комнату, а взгляд моего отца вмиг стал мягче, — Лив, дитя, — Фарбаути улыбнулся, — Не расстраивайся. Я сам и мысли дурной не допускал о тебе. Кроме того, Ангрбода лично подтвердила твою невиновность. Мы все это помним. — Спасибо, — моя жена мягко улыбнулась и слегка кивнула, а я вскинул бровь, прищурившись. Я с интересом смотрел на Лив и моего отца, которые поверхностно обсуждали Ангрбоду и нападение, о котором я ничего ранее не слышал. Зуд любопытства стал виться в душе, которая мгновенно переполнилась желанием поговорить с Лив, а после лично встретиться с дочерью ярла и выведать у нее все подробности произошедшего. — Что ж, — Фарбаути кивнул, — Ты свободна. Дочь Олава слегка поклонилась, а после неспешно направилась на выход из комнаты, бросив в мою сторону мимолетный, но манящий взгляд. Я тут же встрепенулся и поплелся за девой, которая будто вела меня на веревке, разжигая угольки в моей душе. — Локи, у нас еще есть, что обсудить, — быстро произнес Фарбаути, от чего я замер, заставив остановиться и свою жену. — Лив проведу и вернусь, — шустро произнесли мои уста, а рука потянулась к двери. — Хорошо, но не задерживайся, — голос правителя Йотунхейма приобрел легкую насмешливость, — У вас еще будет время. Как только мы с Лив покинули комнату Фарбаути, то мои пальцы обвили прохладную ладонь девы, что слегка вздрогнула, и я тут же повел ее в наши покои. В голове пульсировало, а холод кожи моей жены лишь сильнее подогревал ощущения, что жаром изливались наружу. Лестничный пролет, который обычно казался незаметным, в этот раз был длинным и отбирающим жизнь. Оказавшись у входа в комнату, я открыл дверь, впуская в покои свою жену, что прошла к столу с зеркалом, а я подошел к кровати и положил на нее сверток с кинжалами. Взглянув на Лив, которая с волнением смотрела на меня в ответ, я замер, не понимая, что теперь стоит делать, ведь во мне боролось слишком много желаний. — Локи, — тихо произнесли уста девы мое имя, — Спасибо. — Все для дорогой жены. Мы ведь с тобой союзники, помнишь? — я улыбнулся, а после прищурился, разведя в стороны ладони, — И я не против оружия, но в следующий раз, прежде чем делать подобное, сообщи мне, чтобы я был в курсе твоих планов. — Конечно, — Лив слегка кивнула, — Ты сказал Фарбаути, что будешь меня обучать. Это так? — Да, — я кивнул, ухмыльнувшись, а глаза создания слегка расширились, — Лиод не владеет в достаточной мере кинжалами и стилетами. Ее стезя - это мечи, секиры и молоты. Странно, что она сделала именно это оружие, — Лив пожала плечами, давая понять, что такого приказа не было, — Может, Улль посоветовал? Но тем лучше, — я кивнул, — В Утгарде лишь наша семья орудует таким оружием на очень высоком уровне. Хорошее дополнение к магическим камням и копьям, — я прищурился, а Лив продолжала смотреть на меня с легким волнением, — Поэтому я тебя и обучу обращаться с этими кинжалами. — Хорошо, — дева кивнула. Свежий аромат дерева, хвои и трав проник в голову, а глаза шустро пробежались по знакомым покоям, которые вдруг дали понять, что я скучал. Вслед за мыслями о родном доме к сознанию прикоснулся невидимой дланью вопрос, что стал терзать мой рассудок совсем недавно. — Лив.. — Я не имею отношения к нападению на Ангрбоду, — не дав мне договорить, произнесла моя жена. — Как думаешь, — я наклонил голову набок, — Кто имеет? — Не знаю, — Лив пожала плечами, — Линн пыталась намекнуть, что это моих рук дело. Бюлейст поделился с ней тем, что мое знакомство с дочерью Льёта.. не задалось. Легкий смешок сорвался с моих уст, а на губах растянулась улыбка, на которую дева ответила хмурым взглядом. — Брось, золотко, — Лив слегка вздрогнула, а я прищурился, — Не задалось? Немного не то выражение, не считаешь? — Нет, — дева сурово осмотрела меня, — Не считаю. — Ладно, — я вскинул ладони в примирительном жесте, — Почему думаешь, что мой брат и Линн причастны? — Я пригласила Ангрбоду на ужин, когда ты уехал, — мои брови в удивлении взлетели, но голос Лив был невозмутимым, — После ужина она отказалась от сопровождения, — дева пожала плечами, — На нее напали, а затем Линн стала рассказывать о своих подозрениях при твоих родителях. — Стараясь навести их мысли на тебя, — я нахмурился, коснувшись бороды своими пальцами, — Но Ангрбода, как я понял, подтвердила твою невиновность, верно? Белоснежное создание слегка кивнуло, а выбившаяся из косы прядь, что спадала на лицо дочери Олава, задрожала. Тепло наполнило сердце, которое стало пропускать удары, что заставляли концентрироваться на моей жене. — И что было на том ужине? — я с интересом взглянул на деву, а она отрицательно покачала головой. — Ничего такого, о чем тебе нужно было бы знать. Я прищурился, осмотрев свою жену, а в голове затрезвонила лишь одна мысль: там точно было что-то, о чем мне нужно знать. Легкое напряжение окутало пространство, что стало вдруг слишком тесным. Мысли о произошедшем с дочерью Льёта отступили, а на их смену пришло иное. То, что не давало покоя все те недели, которые я отсутствовал в чертоге. Я вздохнул, понимая, что больше не желаю оттягивать долгожданный момент и забивать свою голову разговорами, что казались пустыми, а затем в два шага дошел до Лив, которая слегка вздрогнула. Я ухватился за узел на накидке девы, а желание избавиться от лишней ткани стало пульсировать на кончиках пальцев. — Локи.. — Я согрею, — вмиг выпалили мои уста, а легкая ткань упала с плечей дочери Олава наземь. Я с силой обвил талию Лив и подтолкнул ее вперед, опирая на стол, от чего она озадаченно вздохнула. Руки моей жены мгновенно обвились вокруг моей шеи, а сама дева потянулась навстречу, прижимаясь ко мне и краснея. Кровавый взгляд стал мягче, а Лив, волнуясь, прикусила нижнюю губу, раздразнивая меня и заставляя прильнуть к ней. — Локи.. знаешь.. я.. — голос дочери Олава дрожал. — Знаю, — я слегка ухмыльнулся, а после сильнее прижал создание к себе, не позволяя сказать и единого слова, — Я тоже, Лив. Мгновенно воздух вокруг стал плотнее, от чего казалось, что дышать больше нечем. Я словил своими губами уста жены, которые приоткрылись, позволяя мне овладеть ситуацией. Мир, казалось, замер, но в тот же миг полился стремительно, едва позволяя мне держать все под контролем. Мои руки все сильнее сжимали создание, от которого исходил нежный аромат пионов, что дурманил мой рассудок. Пальцы девы зарылись в мои пряди и слегка сжали их, разгоняя кровь по венам и словно отказывая мне в стабильности. Я прервал поцелуй, слегка отпрянув от Лив, которая шумно схватила устами воздух. Мои глаза с жадностью стали осматривать краснеющее лицо девы, что смущенно взирала на меня в ответ. Вздрогнув, создание вновь потянулось ко мне, а я мгновенно сдался и ответил на волнующий призыв. Пространство вокруг будто пропиталось жаром, а мои руки с желанием стали блуждать по телу девы, которая охотно поддавалась, слегка извиваясь. Мысли в голове путались, отходя на второй план и уступая лишь одному. Низкое дыхание вырвалось из моих легких, а шумные прерывистые вздохи Лив стали аккомпанировать ему. — Локи, — моя жена слегка выгнулась, а я коснулся губами ее шеи, — Твой отец.. он ведь.. — Знаю. Я замер, тяжело дыша на тонкий лоскут кожи, что покрылся мурашками. Собравшись с силами, я слегка отстранился, осматривая деву, что раскраснелась от моих действий. — Жди меня, золотко, — я аккуратно коснулся пальцами щеки создания, — Мне нужно обсудить с отцом то, что ему не дает покоя, — я неспешно провел большим пальцем по губам жены, что припухли от поцелуев, — А после я вернусь и разберусь с тем, что не дает покоя нам с тобой. Лив захлопала белыми ресницами, слегка кивнув, а ее щеки, казалось, стали источать дикий жар, что заставил меня улыбнуться. Я аккуратно поцеловал кончик носа белоснежного создания, а после на миг замер, поджав губы, и покинул наши покои, оставляя деву одну. Беспокойство терзало мою душу, которая отказывалась остывать и начинала пропитываться злостью. Спускаясь вниз, я встретил Рут и Марну, которые шли в комнату, где была Лив. Я остановил их и отдал приказы, которые девы послушно согласились исполнить. — Все ясно? — Да, господин, — произнесла старшая служанка, — Сначала мы занесем бадью с водой для госпожи в ваши покои, а после я выполню все остальное. Я слегка кивнул и направился к отцу. Попав в комнату конунга, где был не только Фарбаути, но также Хельблинди и Бюлейст, я подошел к лавке и занял ее, внимательно рассматривая братьев, с которыми приходилось последние несколько недель делить путь. Мы по очереди отчитались о том, как прошел наш час на землях Йотунхейма. Рассказали о бедах, что терзали карлов и трэллов, а также поведали о тех решениях, которые мы приняли, желая улучшить жизнь простого люда. — Некоторым фермерам на севере пришлось выделить новый скот, — я пожал плечами, а после едва ухмыльнулся, — Кажется, на тех землях слишком рьяно стали орудовать разбойники. Грабят карлов, сжигают их дома и жен насилуют. — Хм.. ясно. Нужно будет направить Сагра к ярлу Берси. Фарбаути недовольно нахмурился, слегка кивнув и давая понять, что лично займется этой проблемой. — Хельблинди, — уже спокойно произнес отец, — Что же ты привез из путешествия? — Инструменты, отец, — отчужденно промолвил мой старший брат, оливковые глаза которого были потухшими, — Хочу, чтобы у наших музыкантов были новые, не затертые временем и игрой, тальхарпы, лиры и бубны. — Хорошо, — правитель Йотунхейма кивнул, — А вы? Я слышал, Локи, что ты воинов с собой взял? — Да, — я ухмыльнулся, — Не очень много, но все же. Проведя состязание, я отобрал с десяток бравых викингов, — я прищурился, — Они тебе понравятся. — Славно, — Фарбаути широко улыбнулся, кивнув мне, — А ты, Бюлейст? Кажется, тоже воинов хотел привезти? — Да, — средний сын моего отца нахмурился, недовольно поджав губы, — Но на них напали. Так они и не смогли добраться. — Правда? Как же так? — Думаю, что их поджидали, — Бюлейст посмотрел на меня.  — Получается, — правитель страны огня нахмурился, — Что ты ничего полезного в чертог не привез? — Так вышло, — мой брат слегка поклонился, — Я приказал им двигаться скрытно, но этого оказалось недостаточно, — голос моего брата был нервным, — Не знал, отец, что тебе доложили о моих воинах, — Бюлейст скосил глаза в мою сторону, а я лишь ухмыльнулся. — Ну, — я пожал плечами, — Сколько птиц не лови, а хоть одна из них, но долетит до нужных ушей, верно? Кроме того, раз воинов перебили, значит, не такие уж они и бравые были. Я впился в ореховые глаза брата, который с неприязнью осматривал меня в ответ. Подозрения Лив вмиг всплыли в голове, а желание проучить Бюлейста и Линн стало наполнять жилы. Воздух между мной и моим братом стал гуще, а нервозность достигла предела, подсказывая мне, что нужно быть начеку. — Ладно. С воинами разберемся позже, — произнес Фарбаути, — Все свободны, кроме тебя, Локи. Хельблинди и Бюлейст покинули комнату, а я остался с отцом наедине, сожалея о том, что мое время вновь пойдет не на то, чего бы мне хотелось. Оставшись вместе с конунгом, я принялся слушать его подробный рассказ о нападении на Ангрбоду, а также обсуждать с ним тех, кто мог быть виновным в столь неприглядном преступлении. Кроме того, я узнал, что Лив взяла в чертог новую служанку, которая стала прислуживать Мирке. Последняя была удовлетворена работой прислуги, а с этим Фарбаути и Лаувейя были довольны моей женой. Также пришлось подробно рассказать о каждом дне, что я проводил рядом с братьями. Я умолчал о небольшой интрижке, что завязалась между Хельблинди и неким карлом, которого я застукал в постели старшего брата, но вскользь упомянул о множестве рабынь, что периодически задерживались в покоях Бюлейста. Кроме того, я вывел отца на разговор о Мирке и том, что мой средний брат поднимает руку на свою жену, издеваясь над ней. Речи о Бюлейсте, как я и ожидал, ввели Фарбаути в дурное расположение духа, но с этим обещали принести нужные мне плоды. — Хорошо, — задумчиво произнес конунг, а после вдруг стал с силой кашлять, скрываясь от меня. Фарбаути достал лоскут ткани, приложил его к губам и стал кашлять пуще прежнего. Я нахмурился, понимая, что болезнь отца, которая проявлялась крайне редко, усугубилась, а значит, час сокращался куда стремительнее, чем предсказывали лекари с ведьмами. — Стало хуже? — я вскинул бровь, скрестив руки на груди. — Пустое, — конунг взмахнул кистью, а я заметил на лоскутке остатки темной слизи, — Дожди шли обильные. Лекари говорят, что влага на пользу не идет. — В Мидгарде тебе было получше, — я пожал плечами, — Казалось, что почти здоров. Я надеялся, что хворь отступила. — Соль лечит многие болезни, сын. Ее свет полезен. — Правда? — легкий смешок сорвался с моих уст, — Лив бы поспорила с тобой. — Твоей жене просто не повезло родиться в Мидгарде, а мне здесь. Болезнь с детства терзает мои легкие и рано или поздно, но заставит их перестать работать. Жил бы я в солнечном Мидгарде, то хворь бы отпустила давно, — Фарбаути вздохнул, — Но Боги решили, что я должен был родиться в Йотунхейме, холод и влага которого забирают мою жизнь. Однако это мой.. наш дом, а значит, так тому и быть, — мой отец спрятал ткань, — Главное успеть побывать в Асгарде. Правитель страны Севера замолчал, что-то обдумывая, а я точно знал, что важно сделать все, чтобы Фарбаути выглядел как можно лучше к моменту встречи с Одином. — Час идет, Локи, и мой путь заканчивается, — мой отец хрипло вздохнул, — Ты и сам знаешь, поэтому должно готовиться. Всем, а особенно тебе и твоей жене. — Да, — я закатил глаза, понимая к чему идет разговор, — Я помню. — Хорошо, — Фарбаути кивнул, — Я отдал приказ о банях, так что иди отдыхай, а после мы ждем тебя и Лив на ужин в трапезной. Соберемся семьей, поговорим о чем-то непринужденном, дабы не нервировать твою мать. — Мы не сможем прийти, — спокойно произнесли мои уста, а темные брови моего отца взмыли ввысь. — От чего же? Лаувейя соскучилась по сыновьям. — Знаю, но я ведь видел ее, как только явился в чертог, — я ухмыльнулся, — У нас с Лив уже есть свои планы, — я пожал плечами, — Ты ведь и сам понимаешь, что моя мать может и до завтра подождать. — Ясно, — Фарбаути улыбнулся, кивнув, — Ну, что ж, так ей и передам. Иди, не заставляй свою жену слишком долго ждать, а то ведь может и разозлиться. — Верно, — я кивнул. Покинув комнату конунга, я направился в баню, желая смыть с себя пыль дороги и грузные мысли. Пар, мыльный раствор и аромат трав избавил сознание от напряжения, сменив его предвкушением, которое не давало мне покоя долгий час. Закончив, я шустро оделся, взял меда и помчался к Лив, зная, что она должна ждать меня в покоях. Каждый шаг отдавал пульсацией в висках, а тело становилось напряженным лишь от одной мысли о деве, которая, казалось, стала еще прекраснее, чем в день нашего расставания. Подойдя к деревянной двери, я на миг замер, ощущая, что по коже бегает едва уловимый жар, который дурманил голову и требовал скорее исполнить желаемое. Я слегка вздохнул, касаясь рукой шершавой поверхности перегородки, а уста едва уловимо прошептали: — Ну, золотко, — я слегка ухмыльнулся, ощущая огонь в груди, — Сегодня ты точно станешь моей. *** Вечер неспешно пришел на смену дня, который нехотя уступил свое место. Я стояла у стола, глядя на свое отражение и ощущая волнение, которое смешивалось с радостью и напряжением. Когда все успело столь сильно измениться? Еще недавно, живя во дворце Олава, я не желала видеть Локи и общаться с ним, не говоря уже о чем-то большем, но теперь все в груди пылало от того, что я наконец-то его увидела. Мои пальцы скользнули к открытой шкатулке, в которой лежал раствор, что дала мне более месяца назад жена Сагра. Взгляд скользнул по бутылочке, которую я аккуратно подхватила пальцами. Голова стала слегка гудеть от терзающего решения, которое я никак не могла принять. Что же выбрать и как правильно поступить? Какие будут последствия, если мой муж узнает, что я принимаю этот отвар? Хотя ответ очевиден - он будет очень зол. — Ладно, Локи, ты обещал, — я вздохнула, крепче сжав склянку в руке, — Чтобы не случилось, но я смогу делать то, что желает мое сердце, — я поджала губы и положила раствор от Ванадис назад в шкатулку, которую тут же закрыла, — Тогда взамен я дам тебе то, чего желает твое. Я слегка отошла от стола и стала рассматривать себя в зеркало, пытаясь понять достаточно ли я хорошо выгляжу. Молочный широкий лен находился на моем теле. Серебряные фибулы и мелкие бусы, украшали плечи, а слегка встревоженный красный взгляд придавал жизни моему чересчур бесцветному образу. В душе все трепетало, то ли от долгожданной встречи, то ли от понимания, чем закончится сегодняшняя ночь. Я вновь бросила взгляд на шкатулку, которая будто издавала легкий шепот, что манил меня использовать содержимое по назначению, но я откинула эти мысли, пытаясь доверять своему мужу. — Лишь бы не обманул, — я вздохнула, поправив пряди, а позади послышался скрип двери. Обернувшись, я встретилась с Локи, который прошел в комнату, закрыв за собой дерево, и оперся на дверной косяк. Влажные медные пряди спадали на лицо мужчины, янтарный взгляд которого был пропитан свечением. Светлая льняная рубашка, украшенная на вороте и манжетах вышивкой, была слегка распахнутой, а в руках северянина находилась фляга, в которой, я не сомневалась, плескался сладкий мед. — Золотко, — Локи стал идти в мою сторону, подкрадываясь, словно лис, — Ждала? — Как и обещала, — я старалась говорить спокойнее. Мой муж замер, протянув мне руку, а я, не задумываясь, подошла ближе и вложила ладонь в раскрытую длань. Мгновенно мужчина прокружил меня, выбивая из стабильности, а после прижал спиной к себе, обвивая крепкими руками. Йотун передал мне флягу, из которой я сделала глоток, а после мужчина довольно хмыкнул, на миг зарывшись в мои волосы. — Идем, у меня для тебя сюрприз, — лукавый голос тихо прозвучал над моим ухом. Я слегка кивнула и стала поспешно идти вперед, подталкиваемая северянином, который открыл передо мной дверь и увел в сторону, подведя к перегородке, за которой скрывалось нечто тайное, но желанное. — Мы пойдем в твою комнату для рисования? — мои глаза расширились, а по телу прошлась дрожь. — Ты ведь хотела, чтобы я ее тебе показал, помнишь? — хриплый голос звучал позади, — Вот я и решил тебя порадовать. Локи толкнул дверь передо мной, а после раскрыл свои объятия, позволяя мне пройти внутрь. Крупное помещение, разделенное на две части, предстало перед глазами. Аромат тканей, воска и нежного тепла наполнил мои легкие, которые практически отказались работать. Деревянная комната, потолок которой был украшен рунами, стояла особняком и, казалось, вовсе не была частью чертога. Вдоль стен, в которых практически не было окон и ставней, стояли каменные бруски, сухие ткани и кожа, что были натянуты на деревянные рамы. На стенах висело несколько полок, на которых расположились баночки с непонятными цветными гущами, мелкие корзинки, где лежали разных форм палочки, металлические стержни и кисти. В самом углу стоял темный стол, на котором находилась пиалка с множеством кусков угля, в беспорядке валялись плотные листы бумаги с зарисовками и лоскутки тканей, запятнанные темным цветом. Я обернулась, глядя в глаза Локи, который довольно ухмылялся, точно видя мое волнение. Мужчина кивнул, читая мои мысли и позволяя все изучить. Мои ноги вмиг понесли меня рассматривать содержимое первой части комнаты. Я касалась пальцами инструментов, которыми мой муж рисовал, и ощущала кожей тепло, что исходило от безжизненных предметов. — Значит, ты этим рисуешь? — я внимательно рассматривала длинную металлическую палочку с наконечником в виде плоской ложки. — Чаще рисую углем или пальцами, — голос северянина был лукавым, — Но если нужно что-то подчеркнуть или добавить особенную деталь, то использую инструменты. Я слегка кивнула, положив на свое место ложку. Коснувшись банок со странным цветным порошком, я подхватила одну и посмотрела на северянина, который с интересом следил за мной. — Это краска, — Локи неспешно подошел ближе, — Ее добывают из разных продуктов, трав, камней и много чего другого, превращая обычные предметы или пищу в порошок, которым можно рисовать. Либо, — йотун потянулся к верхней полке и достал склянку чуть меньше, — Ее можно смешать со специальным масляным раствором и рисовать уже им. — Понятно. Локи, — я поджала губы, а после бросила взгляд на полотна, что были повернуты лицевой стороной к стене, — Это ведь рисунки, да? — мужчина кивнул, а любопытство в моей груди стало пылать, — Я могу.. — Конечно, золотко, — мой муж взял из моей руки баночку с порошком, а после самодовольно ухмыльнулся, — Разве я могу запретить тебе восхищаться мной и моими работами? Не стесняйся. Я закатила глаза, недовольно поджав губы, а после мягко улыбнулась, ощущая трепет от того, что вновь столкнулась с таким поведением северянина. Едва сдерживая себя, я начала осматривать работы моего мужа. Локи шел за мной следом и помогал открыть тот или иной рисунок, на который указывала моя рука. Разного рода природа, поселения и люди жили своей жизнью на камнях, тканях и шкурах. Где-то холсты были изрисованы лишь углем, а на некоторых рисунках была краска, которая едва уловимой дымкой лежала на работах. Небольшая картина с фьордом и стаей воронов оказалась в моих руках. Я нахмурилась, глядя в темные глаза ближайшей птицы, в которых, казалось, отражалась моя душа. — Глаза Богов, — довольно произнес йотун, а я обернулась, встретившись с темнеющим золотом, — Ворон - птица, что следит за жизнями, а после несет сказы к Богам, — с напускным безумством произнес мужчина. — Значит, при них нужно быть скрытным и осторожным? — я свела брови домиком. — Смотря кому. Большинство людей лишь должны быть собой, золотко, — горячее дыхание опалило мое ухо, а мурашки пробежались по телу, — В противном случае вороны учуют неладное и донесут все Богам, которых невозможно обмануть. Однако, — голос Локи стал ниже, — Стремиться к этому нужно. Я отпрянула и впилась в янтарные глаза, в которых, казалось, запрыгали бодрые огоньки. Мужчина забрал картину из моих рук, а после с игривостью и шутками продолжил рассказывать о других рисунках, подчеркивая их незаменимую важность не только для Йотунхейма, но и для всех стран. — А это, — северянин достал самый большой холст, — Владыка Сурт и Муспельхейм, что подчиняется воле великого Бога. Огромное полотно открылось моим глазам, которые с неверием смотрели на картину. Черный мир, окутанный силой великого пламени, что в некоторых местах синело от мощи, был под дланью статного создания. Мужчина был схож на человека, но при этом имел нечто особенное во взгляде, что выдавало в нем божественную натуру. Мои уста слегка приоткрылись, а я никак не могла поверить, что это лишь рисунок. — Как ты.. — Я видел его во снах, Лив, — с улыбкой промолвил северянин, — Руны от кошмаров на изголовье нашей кровати нужны не просто так, золотко, — йотун прищурился, а я шумно сглотнула, — Сурт подчинен силе Синмары. Своей жены, — Локи едва коснулся угла картины пальцем, привлекая мое внимание, — Видишь, она в тени стоит. Однако именно ее воля управляет его духом. На краю, в сердце черной пещеры, что будто скрывалась от глаз, находился едва заметный силуэт женщины, которая тянула в сторону Сурта свою изящную длань, что заставляла великого воина своим мечом подчинять волю мира огня. — Локи, это.. — я очарованно вздохнула, не веря, что такое может создать рука человека. — Тебе нравится? — голос мужчины был довольным, а я шустро закивала, с восхищением осматривая работу, — Идем, у меня есть еще кое-что для тебя, золотко. Локи аккуратно поставил картину на свое место, а после протянул свою руку ко мне. Я спешно ухватилась за ладонь мужчины, а тот повел меня за собой в соседнюю часть помещения. Здесь комната была практически голой, лишь с несколькими пустыми тканевый рамами и сухой кожей. Вдали стоял очаг, в котором потрескивало дерево, что наполняло помещение теплом. Рядом с кладкой лежали пушистые шкуры и стояло небольшое подобие стола, на котором находились блюда с фруктами, орехами и кувшин с серебряными кубками. По другую сторону расположилась небольшая корзинка, в которой было несколько банок с красками, а возле нее находились лоскутки хлопка и шерстяное покрывало. — Локи.. Я не успела договорить, а руки моего мужа вмиг обвились вокруг меня и прижали спиной к горячему телу. — Говори, золотко. Северянин перекинул мои волосы на одну сторону и тут же опалил горячим дыханием мою шею, от чего покалывающие мурашки забегали по коже, а голову налили вспоминая о приятных ласках, которыми одаривал меня мужчина. — Мы здесь останемся? — подрагивающим голосом произнесли мои уста. — Ну конечно, — с легкой насмешкой произнес северянин, — Ты против? — Нет, но почему именно здесь? — я тяжко вздохнула, чувствуя, что йотун прижал меня к себе сильнее, от чего сердце в груди стало биться колоколом. — Все просто, золотко, — Локи неспешно стал подталкивать меня к очагу, — Сегодня я буду рисовать. — Рисовать? — я с непониманием обернулась к северянину, заставляя его ослабить хватку. Локи самодовольно ухмыльнулся, обошел меня и на миг замер, заставив и мое дыхание остановиться. Пальцы йотуна коснулись моей щеки, а взгляд с некой жадностью пробежался по мне, от чего я шумно вздохнула, чувствуя, что трезвость отступает перед янтарными глазами мужчины. — Да, Лив. Локи неспешно сел на шкуры, а после потянул меня за собой, усаживая рядом. Мягкость под моими руками стала обволакивать не только тело, но и сознание, которое трезвонило и давало понять, что все слова и действия со стороны северянина нужны лишь для одного. При этом сердце в истерике билось, сообщая, что все это не имеет значения, ведь куда важнее расслабиться, а с этим позволить дурману охватить меня и подчинить воле Локи. Рука йотуна мягко обвила мою талию и потянула на мужчину, заставив меня прижаться к горячему созданию, от которого исходил приятный аромат меда. — И рисовать, золотко, я буду.. — янтарный взгляд стал темнее, а меня ударила дрожь, — На твоем теле.