Страна Севера

Локи Звук крыльев захватил громадный тронный зал, который замер в ожидании. Я прищурился и бросил взгляд на то окно, из которого обычно вылетали вороны. Две большие птицы, скользнув вдоль стен, словно тень Хелы, приземлились на трон Одина. Глаза воронов пристально смотрели на гостей чертога, а из клюва одного вылетел беззвучный крик, на который старик обратил внимание, едва дернув головой. Правитель Асгарда слегка ухмыльнулся, вызвав в моем сердце недоброе пламя, поправил свою накидку, встал и направился в нашу строну. Фарбаути сделал несколько шагов вперед и застыл, внимательно наблюдая за стариком, чья кровь являлась частью тех асов, что в давние времена были нашими врагами. Походка Одина совсем не изменилась за те зимы, что я отсутствовал. Казалось, что внешность правителя страны молнии была обманчивой и под маской старика скрывался еще юный и полный сил муж, который пытался затуманить сознание окружающих своим видом. Один, что-то промычав, застыл в шаге от моего отца и вытянул руку, предлагая скрепить приветствие, тем самым сбив с округи вуаль напряжения, что нависала над головами всех присутствующих. Конунг Йотунхейма прищурился, прицениваясь, а после ответил на призыв, обвивая предплечье старика и хлопая его в ответ по плечу. Внезапно дальняя дверь в зал отворилась и в помещение вошел высокий муж с темными волосами и длинной бородой. Толстый старый шрам украшал разрумяненную морозом щеку, а стальные латы с золотыми вставками защищали громадное тело. — А вот и Тюр, — Один улыбнулся, завидев сына, — Они прибыли. Где твои братья и Фригг? — Еще не вернулись, отец. Второй ребенок правителя Асгарда застыл чуть позади старика, кивнул Фарбаути, а после обвел своими синими очами Хельблинди и меня. — Локи, это ты? — уголок блеклых губ дрогнул, — Да ты никак вырос? — Думал, что я всегда буду мальчишкой? — Рассчитывал, — муж кивнул, — Я же учил тебя вести бои, а теперь, видимо, тебе впору чему-то научить меня. — Лестно, — я ухмыльнулся, чувствуя странные волны вызова, — Мы всегда можем обменяться новыми знаниями, друг мой, и если нужно.. пожалуй, да, я всегда могу дать тебе совет. — Ох, Тюр, — Одина заулыбался шире, обернувшись к своему сыну, — Да тебе только что клыки показали. — Молодость всегда горяча, — Фарбаути кивнул, бросив на меня взгляд. — Это верно. Выглядишь худо, — Один прищурил единственный глаз, — Ты не болен? — На нас драугры напали, — я ответил вместо отца, стараясь отвлечь всех от болезненного вида конунга страны огня. Взгляды присутствующих припали ко мне, а я тут же прикусил язык, осознав, что зря позволил себе вмешаться в разговор двух правителей. Вздохнув от понимания, что уже нарушил все правила, я продолжил. — На драккарах приплыли и среди ночи напали. — Да ну тебя! Что за сказки? — Тюр рассмеялся и другие асы подхватили заливистый хохот, — Драугры в открытом море на кораблях? Меда перепил? — Называешь меня лжецом? — я невольно оскалился, ощущая, что пламя рвется наружу. — Нет, мой мальчик, — голос Одина стал мягче, — Никто тебя не называет лжецом, но поверить в это трудно. — Уж поверь, — спокойно произнес Фарбаути, а тронный зал вновь захватило легкое напряжение. — Жажду узнать подробности за кружкой эля. — Ужин можно перенести? — конунг сжал плечо старика, — Нам действительно лучше отдохнуть. — И то верно, — Один кивнул, — Как раз Фригг успеет вернуться. Устроим настоящий пир завтра, а пока вам нужно поспать, да и время к ночи. Покои ваши готовы. Закончив с приветствием, правитель земель молнии отдал приказ о том, чтобы его гостей распределили по комнатам. Я шел неспешно за неким воином-асом, который молчал, явно получив наказ о запрете вести беседу с гостями. Стук его металлических лат, превращаясь в ход времени, которое напоминало о чем-то, слегка раздражал. Знакомые темные коридоры мелькали перед взглядом, а воспоминания невольно туманили, заставляя меня воссоздавать в голове дни, когда я тайком бродил ночами по этим местам, заглядывая в разные покои и похищая что-то интересное. Однажды, когда я выходил из покоев Тора, прихватив несколько его любовных писем, я был пойман самим Одином, который после несколько дней подряд издевался над собственным сыном, что позволил ребенку вытащить бумаги прямо из-под носа. Тогда мне казалось, что старик действительно не зол и поддерживает мои затеи, но сейчас я понимаю, что ему было интересно узнать насколько далеко я готов зайти. В те часы я так и не решился нарушить таинство лишь единственной комнаты - покоев Одина, хотя и понимал, что истинные секреты хранятся именно там. — Сюда, господин, — сухо произнес охранник, застыв у одинокой двери, — Внутри все готово для вас. — А мои волки где? — Для них выделили хорошее место на нижних этажах чертога. Еда, питье и тепло им гарантировано. — Славно, — я выудил из кармана серебряную монету, — Будь любезен, эту ночь проследи, чтобы они спокойно спали. — Но мне сказано, что я доложен охранять вас, — голубые глаза засветились. — Я как-нибудь справлюсь, — мои пальцы протянули плату, — Буду спать, словно дитя. — Что ж.. как прикажете. Схватив монету, муж оправил броню, а после скрылся в поворотах коридора. Я стоял напротив темных дверей, что рассказывали историю о том, как много веков назад асы покорили власть северного моря, построив гигантский драккар. Голова гудела от мыслей, что копошились и изъедали, а также планов, которые не могли ждать. Подушечки пальцев прошлись по темному дереву, которое я толкнул, отворив взгляду вид на покои. Просторная комната была залита желтым светом, что навевал легкую усталость и вызывал желание провалиться в сладкие сновидения. Широкая кровать стояла в центре, а сундуки, полки и тумбы были приставлены к стенам. Вазы с сухими колосьями украшали комнату, как и мех убитых зверей. Огромный килим, вышитый рунами защиты и власти, застилал темные половицы, которые скрипнули под моим весом. Запах свежего белья и печеных яблок витал в воздухе, а возле постели стояла незнакомая дева, которая рассматривала свои ноги, не решившись поднять взгляд. — Господин, добро пожаловать в Асгард. Я закрыл дверь, застыв и уставившись на незнакомку, которую не рассчитывал встретить здесь в такой час. Тонкая полупрозрачная ткань пыталась скрыть голое тело. Золотые подвязки висели на шее, руках и ногах создания. Русые пряди были собраны в две крепкие косы, а сама незнакомка была скованной, но все же позволила мне рассмотреть свою красоту. — Твое имя? — я подхватил флягу, стоящую на небольшом столе. — Асга, — тихо прошептали пухлые розовые уста, — Я работаю служанкой в чертоге господина Одина уже более двух зим. Служу лично госпоже Фригг. — Ясно, — я отхлебнул хмеля, усевшись на лавку, и продолжил рассматривать прислугу, — Мед.. теплый, — я тихо буркнул, поморщившись, — Почему ты так одета? На дворе зима ведь. Или в чертоге новые правила и тебе запрещено нацепить на себя что-то похоже на платье или юбку? — Госпожа Фригг сказала, что путь был долгим и вы устали, — дева продолжала упрямо рассматривать свои босые ноги, — А я должна не только служить вам, но и.. я должна помочь вам отдохнуть. — Так сказала Фригг? — я вскинул бровь в вопросе. — Да, — служанка кивнула. — Ага. Какие интересные представления у твоей госпожи о мужском отдыхе, — я ухмыльнулся собственным мыслям. Фригг создавала о себе мнение благочестивой женщины, которая не позволяла даже неприличных шуток в ее присутствии произносить, потому видеть столь вульгарно одетую деву в моих покоях было чистой неожиданностью. Я прищурился, продолжая внимательно рассматривать изгибы асгардки, что казалась слишком смущенной для той, кто помогает мужам забыться ночами. Ноющее чувство в груди подсказывало, что Фригг прислала ее не с желанием позаботиться обо мне, а скорее подцепить на крючок. Слишком дешевой и прямолинейный крючок. Я резко встал с лавки и подошел к полуголой прислуге ближе. Ее дыхание участилось, выказывая страх, которым чаще всего страдали девы, не делившие ложе с мужами. Хмыкнув, я подхватил с кровати стеганое покрывало и протянул его Асге. — Господин, — светлые глаза со страхом и удивлением взглянули на меня, а дрожащие девичьи пальцы ухватились за ткань. — Прикройся, — я отвернулся, позволяя служанке обернуться в покрывало, и взял пару свитков, — Теперь слушай внимательно, Асга. На ближайший месяц, а то и два, ты должна исполнять свои обязанности, как служанка, регулярно. Я не славлюсь особым умением держать покои в порядке, поэтому ты должна наводить чистоту каждый день. В комнате всегда должна быть свежая вода и мед, а также чистая одежда. Проветривай помещение утром и вечером, я не нуждаюсь в лишней духоте. И еще.. — я обернулся и впился взором в испуганное, но смиренное создание, — Более никогда не смей подходить ко мне в таком виде и с подобными предложениями. — Я поняла, господин, — дева кивнула, — Но.. госпожа Фригг говорила, что если я вам не понравлюсь, то другая.. — Асга, — я покачал головой, испытывая легкое раздражение, а после ухмыльнулся, — Мне в целом не нравится никто, кроме моей жены, ты понимаешь? — Да, — служанка вновь кивнула, плотнее закутываясь в ткань. — На сегодня ты свободна. Я сам разберу, что смогу, а ты доделаешь все завтра, поняла? — я быстро пролепетал слова, желая избавиться от прислуги. — Как прикажете. Вихрь взмыл событие, дверь хлопнула, оставив в покоях эхо, которое слишком долго продолжало звенеть в висках. Я оставил в руках один из свитков охраны Фарбаути, подошел к столу и оперся на него, а после принялся читать, изучая информацию. После встречи с драуграми количество викингов отца уменьшилось, но не столь сильно, чтобы это отразилось на защите конунга, который скорее мог пасть от своей болезни или отравленного кубка, чем от клинка. Мед медленно блуждал по моему телу, расслабляя, а с этим нагоняя свободу пламени, которое готово было вырваться наружу, но мой разум контролировал эти порывы. Аромат яблок и теплого дерева кружил по комнате, концентрируясь в углах и неспешно выплевывая свои дурманящие пары, которые шептали что-то невнятное. Я бросил взгляд на постель, что была слишком чужой и холодной, словно Бог зимы специально пропитал ткани своей силой, чтобы даже жар моего тела не был способен растопить этот хлад. Разум тут же помутился, а перед глазами, словно из легкой дымки, на воздушных тканях образовался полупрозрачный силуэт. Длинные белые пряди свисали на едва румяное лицо. Огромные кровавые глаза смотрели на меня с вызовом и насмешкой, но столь нежной и манящей, что я ощутил, как в груди сердце стало пропускать удары. Тонкие пальцы перебирали ткань постели, демонстрируя ее мягкость, а едва уловимая улыбка застыла на персиковых устах. Белоснежная дева слегка встрепенулась, пристально заглянула в мои глаза и похлопала изящной ладонью рядом с собой, зазывая в дурманные сети. Я сглотнул, не веря в то, что подобные видения могут быть столь отчетливыми, а по моей спине пробежались мурашки, вызывающие желание. — Лив.. Дверь в комнату резко отворилась, сдувая следы дурмана и зарождая разочарование, и в комнату вошел Хельблинди. Холодные оливковые глаза внимательно осмотрели покои, а после застряли на мне. Злость тут же захватила разум, а черное пламя выставило свои языки, что желали обжечь бледную кожу первенца Фарбаути. — Какого Сурта ты тут забыл? — мой голос звучал слишком грубо, — Заняться нечем? — Пришел убедиться, что ты не поддался на чары служанки. — Ну ты-то точно не поддался. Небось прогнал бедную деву в чем мать родила? — я ухмыльнулся, подойдя чуть ближе к брату, который на моей памяти лишь несколько раз пользовался услугами каких-то дев или мужей. — Локи, Лив ждет тебя в Йотунхейме, — Хельблинди продолжал говорить о своем. — Мне не нужны напоминания. Я и сам знаю кто и где меня ждет, — я кивнул на свиток в руках, — Как ты мог заметить, то я читал, когда ты бесцеремонно ворвался и нарушил мой покой. — Локи, послушай.. Тихий шорох привлек внимание, от чего я вскинул ладонь, прерывая речь Хельблинди, который тут же умолк. — Кого-то ждешь? — Зависит от того, чье лицо я там увижу. Подкрадываясь, я скользнул к окну, выглянул на улицу и увидел продрогшего мужа. Улль, сжимая уста, висел на стене, дожидаясь помощи. Я приподнял ставни и уставился на друга, слегка улыбнувшись. — Развлекаешься? — я вскинул бровь, заинтриговано пробурчав слова. — Локи! — асгардец зашипел, — Впусти меня. — Замерз, что ли? Или устал? — Да впусти же ты! Я точно скоро в Хельхейм уйду! Я цокнул, закатив глаза, протянул ладонь, за которую лучник шустро ухватился, а после принялся тянуть асгардца на себя, помогая вскарабкаться по скользкой стене. Завалившись внутрь, Улль тяжело вздохнул и стал стряхивать с себя куски липкого снега. Темные лохмотья висели на лучнике, шерстяной платок скрывал часть лица, а запах рыбы и соленой воды раздражала мой нос, который я с удовольствием поморщил, демонстрируя неприязнь. — Что за славная вонь? — я отступил на шаг от товарища. — Ну не медом пахну, конечно, однако твоей милостью ароматы столь нежные ношу, — лучник огрызнулся. — Моей вины нет. Я лишь сказал добыть информацию, а в кишках рыбьих копаться точно не просил, — Улль поджал уста и отвел в сторону свои карие глаза, — Долго же тебя ждать пришлось, — я недовольно буркнул, — Я уж спать собирался. — Охраны куча, — асгардец сжался, а я протянул ему флягу, — Пока обошел всех. — В любом случае, — я осмотрел брата, чье лицо было наполнено недовольством, — Прекрасно, что вы оба решили заглянуть ко мне этим вечером, — я улыбнулся, ощущая бурлящую кровь, которая требовала сделать то, чего я не смог совершить много зим назад. — И почему же? — Хельблинди нехотя произносил слова, прищурившись, — О Боги, Локи, что ты уже задумал? Ощущая игривость и предчувствуя раскрытие некой тайны, я подошел к брату и другу, положил на их плечи ладони и слегка сжал. — Все просто, — я затейливо закивал, — Этой ночью вы поможете мне проникнуть в покои Одина. *** За две недели до прибытия конунга и его сыновей в Асгард. Утгард, Йотунхейм. Свет от свечей и факелов дополнял блеклые лучи серого солнца, что падали сквозь высокую дыру в пещере. Я сидела за столом рядом с местом дарующим знания, которые конунг страны огня и мой муж надеялись преумножить в пользу Йотунхейма. В дальнем углу отдыхали несколько мужчин, попивая настойку силы, сотворенную руками Ванадис, которая часто заглядывала в это странное место. Компанию мужчинам составляла Лиод, что пришла этим утром в надежде отправиться со мной в лес пострелять, но занятия с Сагром не позволили мне пойти с подругой на тренировку. Поправляя несколько листов, я попивала теплый отвар и писала письмо для Локи, который покинул чертог вместе с отцом и братом чуть больше недели назад, оставив меня в холодных стенах со своей матерью, невесткой с детьми и Йормунгандом, который ходил за мной по пятам. Я вздохнула, обхватив кружку, из которой ввысь вились нити пара. Аромат сухой облепихи и рябины успокаивал, выбивая грусть, которая постоянно накатывала на меня с момента отъезда мужа. — Йормунганд. Я положила свою руку на голову зверя, который спал рядом со мной, умостившись на большей части лавки. Волк тихо заурчал, издав храп, а я улыбнулась, ощущая тепло и любовь к животному, которое было частью моей души. — Славно, что Локи оставил тебя со мной, — мой голос звучал слишком по-детски. — Да, — Сагр кивнул, поедая остывшую лепешку, — Еще интереснее то, что он не отходит от тебя. Невозможно поверить, что волк может быть столь привязан к человеку. — У нас с ним особенная связь зародилась, — я отставила кружку и ухватилась за бумаги, — Мы едины, понимаешь? Куда я - туда и он, а все потому, что моя кровь делает меня частью мира животных. Ван призадумался, а после кивнул, словно пробуя мои слова на вкус, ведь они могли показаться странными кому угодно, но не магу, изучившему и повидавшему на своем пути много необычных вещей. — Что ты чувствуешь, Лив, когда используешь камень крови на животных? — Обычно, не используя силу, я понимаю боль или страх зверей, их радость и чувство спокойствия тоже мне доступны, но когда я использую кристалл, — я поджал уста, — Кажется, будто я забываю о том, что у животных так же, как и у нас, есть чувства. Мне становится все равно на их боль, хотя я знаю, что они пытаются сопротивляться влиянию камня. Зеленый взгляд внимательно наблюдал за мной. Светлые брови сошлись на переносице, и ван напряженно умолк, обдумывая мои слова. Я отвернулась, в очередной раз осматривая пещеру, а после уставилась на колодец. Мутный пар, казалось, что-то тихо шептал, пугая окружающих, но с вместе с тем предупреждая о чем-то, что было нам неведомо. — Сагр, как думаешь, может ли источник служить кому-то? — я задала вопрос, не обдумывая его причины. — Служить? Что ты имеешь ввиду? — блондин отложил лепешку. — Ну, — я вздохнула, упрямо уставившись на мага, — Тебе не кажется, что такая сила не может просто подчиняться людям, а ранее великанам? За ней точно кто-то стоит и получает свою выгоду. — Боги? — светлая бровь дернулась, а зеленый взгляд мгновенно стал тревожнее. — Светлые или темные, — я вздохнула, — Хотя могут ли Боги быть светлыми? — О Лив, — ван нахмурился, — Говоришь так же, как и Локи. Я с непониманием приподняла брови и внезапно прикусила губу, осознав, что действительно произношу сомнительные речи, как и рыжий мужчина, который множество раз насмехался над Богами или ставил себя наравне с ними. — Ну сам подумай, — я нахмурилась, — Откуда этот колодец здесь взялся? И сила в нем такая откуда? Явно божественное что-то стоит за этим и пользуется нашей дуростью. — Думаешь, что наказание какое-то за использование последует? — Я не знаю. Я покачала головой, невольно вспомнив встречу с Мимиром, который прожил много веков, а также со Скульд в своем сне. Богиня более не являлась ко мне, но после отъезда Локи страх в моей душе стал расти. Предчувствие подсказывало, что расплата будет скорой, а ужас сказывался на моем здоровье. Я видела кошмары, в которых звучали голоса некоего старика и молодого мужчины. Эти сны казались видениями, отчего появилось желание вновь обратиться к провидице, дабы узнать свою судьбу и попросить помощи, хотя я и осознавала, что обычная ведьма не может противостоять воле Норны. Постепенно день подходил к концу, а с этим моя работа у источника знаний также исчерпывала себя. Я вместе с Лиод и Йормунгандом отправилась в сторону чертога, когда девушка успела наболтаться с местными магами, которые помогали Сагру в изучении колодца. — Ты часто стала посещать пещеру, — кузнец с интересом подметила очевидное. — Удобно совмещать учебу и изучение колодца мудрости. — Лаувейя не против? — О, не напоминай, — я отмахнулась, вспоминая дроттнинг, которая при любой свободной минуте старалась отговорить меня от занятий, — Ей лишь бы я ела и спала, но так жить невозможно. — А ты просто пропускай ее слова мимо ушей. — Она ведь мать моего мужа, — я вздохнула, вспоминая последнее нравоучение жены Фарбаути о том, что я должна больше есть мяса, хотя в меня не влезало почти ничего, — К тому же, все не так уж и плохо.. — я призадумалась, а после улыбнулась, — Я ведь вижу ее только по утрам. — Да, это точно лучше, чем сутками напролет слушать болтовню Лаувейи о внуках, как Линн делает. — Линн пытается подлизаться к ней, — я вздохнула, — Но Лаувейя, как и Фарбаути, желает видеть правителем Локи, а потому пусть крутится, мне же лучше. Дойдя до чертог, я распрощалась с подругой, которая была настроена отправиться в ближайшую таверну и затариться бочонками с медом. Я мигом юркнула в дом и взлетела в свои покои, стараясь избегать встречи с матерью йотуна, которая наверняка сидела у своей двери и прислушивалась к шагам. Темень зимнего вечера опускалась на Утгард, который засыпал все раньше, стараясь прожить быстрее этот период бесконечного снега и метелей, что охватили горы, демонстрирующие свой оскал. После отъезда северянина наши покои казались холодными и пустыми, и сколько бы Рут и Марна не прогревали комнату, но согреться я никак не могла. Укутавшись в шерстяной платок, я перебирала старые письма от брата, отца, матери и сестер, обдумывая то, что произойдет сегодняшним вечером. — Госпожа, — дверь скрипнула и в покои вошла старшая прислуга, — Кажется, у вас встреча скоро. Я пришла помочь собраться. — Отлично, — я отложила письма, а после подошла к служанке. Надев свежую сорочку и нацепив теплые шерстяные чулки, я вместе с Рут стала собираться на ужин с тем, кто хранил тайны, которые я желала выведать. Я знала, что мои действия могли показаться непристойными, но замысел был в ином. Локи желал узнать о секретах моего брата, и я понимала, что все тайны были известны одному человеку, а потому я должна была постараться выведать полезную информацию для младшего сына Фарбаути, который ждал вестей. Письмо от Ратмира придет не скоро, а воспользоваться ситуацией я могу уже сейчас, главное вести себя мягче, но все же дать понять чего я желаю на самом деле. Выбрав одеяние, я села за стол, ощущая дрожь в груди, которая все чаще просыпалась во мне и зарождала чувство ледяной настороженности. — Собери волосы повыше, Рут. Служанка принялась создавать прическу, открывая гранатовые серьги и подвеску, подаренную Локи. Я осмотрела темно-зеленое платье, ощущая как его подкладка и шелковая сорочка приятно ласкали кожу, пробуждая в сознании воспоминания о нежных руках северянина, которых мне не хватало одинокими ночами. Желание провалиться в собственные фантазии внезапно пробудилось в груди и стало неспешно спускаться ниже, заставляя меня чуть чаще дышать и окрашивая мои щеки в червонный цвет. — Все хорошо, госпожа? — Рут мгновенно отреагировала, — Вам дурно? Вы покраснели. — Нет, все нормально, — я кивнула и отвела взор, понимая, что происходит, — Кажется, мне немного душно, но сейчас выйдем на улицу и станет лучше. Служанка кивнула, прокрутив кожаный лоскут над хвостом, а я попыталась выбросить из головы воспоминания о муже. — Вы уверены, что это хорошее решение, госпожа? — Сомневаешься? — я бросила взгляд на Рут. — Он ведь чужак, — девушка принялась плести тонкие косички, — Веры ему нет. — Я ему доверяю, — я кивнула, а после улыбнулась, увидев Йормунганда, который подошел ко мне и стал шумно дышать прямо в ухо, — Мне щекотно, — я погладила щеку волка, — Все пройдет хорошо. Собравшись, я вместе с Рут и Йормунгандом покинула чертог, который стал слишком тихим. Вечерний мороз проник в легкие, мгновенно остужая тепло, которое я едва умудрялась сохранять в столь холодные часы. Мидгард был совсем иным в зимние дни. На широкие плодородные земли падала сила дождя и ветра, но в остальном все оставалось неизменным. Почва по-прежнему дарила урожай, хотя и меньше, чем в час лета или весны, а люди согревались теплым вином, который мешали с сухой корицей и сладкими апельсинами. Йотунхейм казался слишком суровым и слухи о таких же людях бродили по моей родине в страшных рассказах. И все было верным, кроме описания жителей огненных земель. Йотуны не особо отличались от мидгардцев. Были среди них злые и грубые мужчины или женщины, а также жили ранимые, светлые и чувственные люди, которые просто желали выжить среди сурового мира. Попав в гостевой дом, я поднялась на второй этаж и подошла к нужной двери, из-за которой не доносилось и единого звука. Поправив теплый мех, я взглянула на свою служанку, чей спокойный взгляд прятал тревогу, которая вырывалась еле уловимым постукиванием ноги. — Я пойду одна. — Как скажите, — голос Рут гасил мое волнение, — Я буду прямо за этой дверью вместе с Йормунгандом. — Хорошо. Будьте потише, — я кивнула, показывая в сторону угла, за которым они должны были сидеть и дожидаться меня, — Не хочу спугнуть его. Убедившись в том, что прислуга и волк скрылись, я сжала руку в кулак, на мгновение застыла, а после тихо трижды постучала и стала ждать. Шорох донесся из-за двери мгновенно, сменившись шагом, который принес с собой знакомого мужчину. Скрип отворил заветную дверь, за которую я наконец-то могла заглянуть. — А вот и ты, заходи. Я бросила лишь мимолетный взгляд на мужчину, который был взволнован, а после прошла в чужие покои. Просторная комната, застланная мехом и вышитыми килимами вместила в себя широкую кровать, стол с зеркалом, лавку и пару стеллажей с книгами, а также зону для приема пищи и сундуки с одеждой. Стены впитали запах мидгардских курительных трав, смешав их с ароматом теплой сосны. В дальнем углу стояло несколько фляг и кубков, а на полу валялось пару свитков, которые временный хозяин покоев и не думал спрятать. Я стянула с себя меховую накидку и бросила на лавку, а после застыла, продолжая неспешно изучать взором покои, которые были наполнены отголоском прошлой жизни. — Лив, — мужчина улыбнулся, а сердце в груди кольнуло от липкого волнения, что вызывало легкую неприязнь, — Прекрасно выглядишь. — Спасибо, — я сглотнула, ступив вглубь комнаты, — Заждался, Этьен? — Ну конечно. Ты голодна? — Да, — я кивнула, а мой друг тут же пригласил присесть за накрытый стол. Умостившись напротив посла правителя Мидгарда, я пододвинула к себе тарелку с печеной птицей и овощами, а также подхватила кружку. — Желаешь вина? — Этьен улыбнулся, приподняв кувшин. — Мне не стоит, — я покачала головой, — Лишь воды. — Брось, я выбрал то, что полезно в твоем положении. — Нет. Местные лекари не советуют часто пить хмель девам, что ждут дитя. — Хорошо, как пожелаешь. Мужчина налил в свой кубок темного слегка густого напитка, а после плеснул в мою кружку воды с лепестками каких-то трав. Волнение желало вырваться нервозность, но я умело подавила его, помня о поддержки извне, а также о том, что я куда выше по статусу, чем Этьен. — Как тебе Утгард? — я прищурилась, стараясь ухватиться за отвлеченную тему, — Жаль, что ты приехал сюда зимой. — Летом и в час осени было лучше? — Этьен вскинул бровь. — Здесь.. — я вздохнула, — Я не видала ничего прекраснее, чем это место в те часы. — Даже Мидгард? — Даже он, — я кивнула, — Здесь бывает дождливо, но краски вокруг столь яркие, что невозможно не любоваться. Кроме того, летом здесь бывает ночь, когда можно загадывать желание. — Что это? — Этьен с улыбкой задал вопрос. — Ночь, когда небо усыпано падающими звездами, — я затейливо заговорила, — Я сама не видела этой ночи, но Локи рассказывал, что йотуны загадывают желание в час, когда звезда падает, представляешь? — Ого, ну надо же, — посол моего брата слегка стушевался. Я замолчала, не желая рассказывать о той далекой ночи, когда я все же смогла загадать желание, попав в обольстительный водоворот слов северянина, а также в дурман похищения, которое едва не унесло мою жизнь. Этьен всегда становился тише, когда я начинала говорить о Локи, с которым они едва наладили отношения, если так вообще можно было сказать. Я знала, что оба мужчины старались общаться лишь из-за меня, и была бы на то воля Богов, то они бы друг друга поубивали. — Ты ведь согласилась со мной отужинать не просто так, — мой друг внезапно нарушил тишину. — Хотела поговорить и узнать как тебе столица Йотунхейма, — я захлопала ресницами и подхватила кубок, стараясь говорить тверже и убедительнее. — Лив, — мужчина вздохнул, а после отвел темный взгляд в сторону, — Мы ведь давно знакомы, и я знаю тебя. Темные кудри скрыли часть лица, которое было наполнено необъяснимым напряжением, что бродило и по моей душе. Этот ужин казался ошибкой, которая могла аукнуться мне проблемами, но я желала узнать хоть немного информации о том, что происходило в Мидгарде и чем планирует заниматься мой брат. Ратмир стал писать мне куда реже, и изначально я считала, что дело в его делах, ведь руководить страной было сложно, но после намеков Локи я все чаще ощущала то, что мой брат отдаляется от меня из-за того, что он сближался с врагами, которые могли переманить Ратмира на свою сторону, заставив его нарушить договоренности меж Олавом и Фарбаути. — Я знаю чего ты хочешь, — Этьен откинулся на спинку лавки вместе с кубком в руках и перешел к делу, — Ты слишком привязана к Локи и не явилась бы ко мне, просто желая поболтать об Утгарде или о нашем прошлом. Твоему мужу в прошлый раз не понравилось, что ты решила мне показать поселение, помнишь? Ты желаешь иного, поэтому и решила рискнуть. — Правда? — я вскинула бровь, стараясь быть слегка удивленной, — И чего же я хочу? Этьен на мгновение застыл, что-то обдумывая и осматривая меня столь пристально, что мне становилось не по себе, а желание встать и уйти лишь нарастало в моем сознании. Внезапно мужчина вскочил, подошел к небольшому сундуку, что стоял у зеркала, а после что-то из него извлек и сел на свое место. — Это, — пальцы посла продемонстрировали свернутые листы, а его темные глаза стали еще мрачнее. — И что же там? — я сглотнула, внимательно наблюдая за движениями друга, но уже знала ответ. — Письмо от Одина, — Этьен ухмыльнулся, словно ощущая некую власть, которая была выше моей, — Для твоего брата, Лив. Для Ратмира.