Дочь Солнца, полюбившая звёзды.

Вступив на ветхую лестницу, эльфийка с неким наслаждением втянула воздух носом и грустно улыбнулась, вспоминая картинки прошлого. Девушка потянула дверь на себя и прошла во флет. Это была небольшая комната с кроватью, шкафом, зеркалом во весь рост и туалетным столиком. Во второй комнате была некая кухня со столом и местом для готовки. Вся мебель и углы покрылись толстым слоем пыли и паутины. Анариэль, осмотревшись и поняв что мебель на своих местах глубоко вздохнула и скинув оружие на кровать принялась за уборку. Примерно через два часа флёт выглядел так, словно в нем жили всегда. Девушка улыбнулась и открыла шкаф. В нем висели несколько платьев, но то единственное, белое с серым поясом платье вызвало не прошеные слёзы. В дверь постучались и эльфийка открыла. Перед ней стоял паренек, видимо посыльный: — Госпожа Галадриэль просит передать, что Ваши друзья прибыли и через час состоится ужин, Господин и Госпожа Вас просят прийти, — произнес эльфёнок. — Спасибо, скажи Леди, что я буду, — девушка закрыла дверь и закатила глаза. — «Да она издевается, хочет чтобы я с ним помирилась, да он даже не помнит меня!», — думала девушка, мысленно ругаясь на чем свет стоит. Эльфийка стала собираться, набрала купель и с наслаждением смыла с себя всю ту грязь, орочью и гоблинскую кровь, боль, которые остались от похода. После водных процедур эльфийка надела то самое белое платье, в котором он видел её в последний раз… Надев лёгкую белую ткань и застегнув ремень она осмотрела себя в зеркале. — " А ведь я совсем не изменилась…"—подумала про себя эльфийка и собрав верхнюю часть волос в легкий пучок на затылке выпорхнула из комнаты на улицу. Уже подходя к таланту Владых Золотого Леса Анариэль заметила белую макушку принца и услышала заразительный смех Гимли. Девушка улыбнулась и слегка приосанившись, подошла: — Приветствую Братство Кольца в Лориэне! — мягко смотря на своих спутников. Глаза её встретились с небесными. В очах Леголас плескалась цела гамма эмоций: удивление, страх, осознание, вина и море воспоминаний, что отражались болью на его чертах лица. Девушка лишь кивнула в ответ на его взгляд и до боли сдала зубы. Хотелось разрыдаться и убежать, или броситься к нему, но она сдержала себя, стараясь не подавать виду о том, какая буря полыхает внутри неё. — Изумрудик мой! Вижу пребывание здесь пошло тебе на пользу, — Гимли усмехнулся. Ещё раз обведя взглядом Братство, Анариэль наткнулась на Боромира, сто буквально обшаривал её с ног до головы глазами. Усмехнувшись, серовласая произнесла: — Идёмте, друзья! Ибо Владыки заждались нас! , — и с этими словами эльфийка легко поднялась по ступеням, словно не было тех тяжёлых дней, холода, испытаний и ранения. — Что это с ней? — прошептал Боромир гному. — Что это с ним? — смотря в упор на обычно спокойного, но теперь взбудораженного Леголаса, промолвил Арагорн. Братство поднялось по белым ступеням в талан, вошло в комнату и, почти синхронно поклонившись Владыкам, что приветствовали их кивком головы. Арагорн приземлился за стол рядом с Анариэль, остальные сделали тоже. За столом сидели ещё несколько эльфов и постепенно завязался разговор. Когда все насытились Арагорн произнес: — Анариэль, я слышал ты красиво поёшь! Споёшь для нас? — Я не очень хорошо. Ладно, но только один раз, — все притихли, а в руках эльфийки оказался струнный инструмент. Она выдохнула и начала петь, слегка перебирая струны: _Средь оплывших свечей и вечерних молитв Средь военных трофеев и мирных костров Жили книжные дети, не знавшие битв Изнывая от мелких своих катастроф_ Музыка из подпальцев начинает набирать темп: _Детям вечно досаден их возраст и быт И дрались мы до ссадин, до смертных обид Но одежды латали нам матери в срок Мы же книги глотали, пьянея от строк_ _Липли волосы нам на вспотевшие лбы И сосало под ложечкой сладко от фраз И кружил наши головы запах борьбы Со страниц пожелтевших слетая на нас_ _И пытались постичь мы, не знавшие войн За воинственный клич принимавшие вой Тайну слова «приказ», назначенье границ Смысл атаки и лязг боевых колесниц_ _А в кипящих котлах прежних войн и смут Столько пищи для маленьких наших мозгов Мы на роли предателей, трусов, иуд В детских играх своих назначали врагов_ _И злодея следам не давали остыть И прекраснейших дам обещали любить И друзей успокоив, и ближних любя Мы на роли героев вводили себя_ Голос становится жёстким, а глаза темнеют: _Только в грезы нельзя насовсем убежать Краткий век у забав, столько боли вокруг Попытайся ладони у мертвых разжать И оружье принять из натруженных рук_ _Испытай, завладев еще теплым мечом И доспехи надев, что почем, что почем Разберись, кто ты — трус иль избранник судьбы И попробуй на вкус настоящей борьбы_ _И когда рядом рухнет израненный друг И над первой потерей ты взвоешь, скорбя И когда ты без кожи останешься вдруг Оттого, что убили его, не тебя_ _Ты поймешь, что узнал, отличил, отыскал По оскалу забрал — зто смерти оскал Ложь и зло, погляди, как их лица грубы И всегда позади воронье и гробы_ _Если мяса с ножа ты не ел ни куска Если руки сложа, наблюдал свысока И в борьбу не вступил с подлецом, с палачом Значит, в жизни ты был ни при чем, ни при чем_ _Если путь прорубая отцовским мечом Ты соленые слезы на ус намотал Если в жарком бою испытал, что почем Значит, нужные книги ты в детстве читал_ Когда эльфийка закончила, взгляды всех присутствующих были мрачный и полны решимости, она слегка кивнула и направилась к выходу. Леголас, выйдя из оцепенения бросился за эллет: — Анариэль постой! Нам нужно поговорить! — воскликнул он, хватая девушку за руку. — Нам не о чем разговаривать, мой принц, — последние два слова Анариэль буквально выплюнула и высвободив руку, развернулась и побежала вниз