Водохранилище

      С известия о побеге Дэвиса прошло несколько часов. Только что, буквально минут двадцать назад, Кристиан рассказал и родителям Алексиса свою историю, только что они отреагировали так, будто всё это изначально знали, будто бы всегда называли Кристиана Кристианом. Да, определённо они знали, уже как несколько дней знали, просто дали Кристиану время, а теперь действительно будут звать его Кристианом. И омега теперь сидел на кухне перед чашкой нетронутого кофе, подобрав колени к груди и привалившись к плечу альфы. Чувствовалось, что Алексис тоже взволнован до предела. Он был сильно напряжён, почти не разговаривал и всё обнимал омегу одной рукой. Альфа пальцами перебирал складочки на его футболке, медленно поглаживал, изредка вздыхал и тогда целовал Кристиана в макушку, прижимался лбом к его шее. Рука тогда у альфы вздрагивала, словно бы он пугался, будто Кристиана собирались отнять.       Сиф тоже был на кухне: стоял у окна, плотно сложив руки на груди и поглядывая на улицу. Сложно было сказать по лицу альфы, что он чем-то обеспокоен, но вся его мощная фигура выражала напряжение и задумчивость. Без Коли рядом он даже выглядел угрожающе, хотя Кристиана это сейчас не волновало. Омега просто сидел, вслушиваясь в разговор за стеной. Это по телефону со старшим братом говорил Коли. Слышно было хорошо, потому Кристиан постепенно составил окончательный и удручающий вывод: никто не знал, как сбежал Дэвис Фей, куда направился и зачем. Было лишь известно, что ему кто-то помог и дал машину. Последнее пугало особенно. — Он точно за мной, — тихо сказал Кристиан, — я уверен. Он явно захотел меня убить. — Пусть попробует, — недобро сказал Сиф, опередив даже Алексиса.       Тот просто остался с открытым ртом, но быстро встряхнул головой и положил подбородок на плечо омеги. — Сколь спрашивает, присылать ли нам двух телохранителей. — На кухню заглянул Коли. — Прибудут они через четыре-пять часов. — Телохранители, — вздохнул Кристиан и спросил: — А Ваш старший брат не знает, вооружён ли Дэвис?       Омега отрицательно покачал головой. Он сухо выдохнул и прошёл к мужу, прячась в его объятия, отдыхая. Коли даже закрыл глаза, кладя голову на плечо Сифа и сжимая футболку на его плече. Наблюдая за ними, до сих пор влюблёнными, Кристиан всем сердцем пожелал того же, чтобы через двадцать лет они с Алексисом так же стояли у открытого окна, вечером. До сих пор влюблённые.       Тихо вздохнув, Кристиан взял альфу за руку, перебирая его большие сухие пальцы, рассматривая их. Хотелось, чтобы всё это наконец-то закончилось, чтобы они просто жили, чтобы Кристиана приняли на работу, чтобы они снова гуляли по берегу водохранилища, чтобы наконец-то занялись сексом в кузове пикапа или возле костра. Замечтавшись, омега улыбнулся. Он переживал, нервничал, но всё же рядом с альфой чувствовал себя так спокойно и хорошо, что мог просто помечтать даже в такой ситуации. — Честно, я не знаю, как лучше. Нужны ли здесь эти люди, или нет? — заговорил омега. — И не знаю, как мне будет спокойнее. Может я даже хочу с ним встретиться, а может и нет. Всё… всё так сложно. Я просто устал.       Кристиан хотел бы сказать, что его донельзя вымотал этот ночной марафон, а потом и волнения из-за бывшего мужа, но немного стеснялся. Пожав плечами, он продолжил изучать руку Алексиса, словно бы никогда не видел её, не знал, как приятны её прикосновения. Кристиан любил эти руки. Он наклонился и мягко поцеловал тыльную сторону ладони. — Наверное, если эти люди приедут, то так безопаснее будет всем. Не только мне, он явно уже какой-то совсем нездоровый, — сказал омега, — но… скорее всего это паранойя.       Он повёл плечами, словно бы мог ощутить прикосновение футболки к шраму. Шрам. Напоминание о такой сложной, такой мрачной жизни. Кристиан взглянул на кольцо, украшающее его палец. Там была царапина. Такое маленькое количество вещей напоминало о пройденном пути, но все они были такие ценные, особенно вещи Дастина, очки и толстовка. Она пахла клевером. — На всю спину? — вдруг спросил Кристиан взглянув на альфу. — То есть? — Ну, шрам. Он большой? Тебе… неприятно его видеть?       Алексис с некоторым непониманием посмотрел на омегу, а затем улыбнулся и наклонился к его ушку. Нежно шепча, как любит своего мальчика, альфа поцеловал его ушко. Прикусив губу, Кристиан немного отстранился, видя, с каким интересом на них смотрят старшие альфа и омега. Их, кажется, происходящее совсем не смущало. Коли только незаметно подмигнул Кристиану. — Да что же это такое, — неловко заворчал омега.       Но Коли его смущал недолго. Он вновь взял телефон и покинул кухню, чтобы поговорить со своим старшим братом. Обычно они не так хорошо ладили и общались, можно сказать, что недолюбливали друг друга, но в итоге Сколь всё равно помогал младшему брату. Это впечатляло Кристиана и будило старые-старые сердечные раны. Омега очень-очень скучал, как будет скучать всегда.       Всё же притронувшись к кофе, Кристиан залпом осушил половину чашки и тяжело отставил её на стол. Сложно. А ожидание Дэвиса пугало, словно бы супруг выскочит из-за угла, а все остальные неожиданно исчезнут, оставив совершенно одного. Но этого не происходило. Алексис заговорил о чём-то с отцом, обнимая омегу, а Кристиан просто сидел и сидел, слушая лёгкий шумок их разговора, но почти не понимал, о чём же говорят.       Ближе к вечеру пришли Лоуренс и Мартин, которые ничего не знали о произошедшем, о маленькой тайне Кристиана и о шраме на его спине. Не знали ни о чём. Называя омегу «Братик Дастин», Мартин кинулся обнимать его, смеясь и тоже о чём-то рассказывая. Кристиан внимательно слушал его, но понял только, что мальчик гулял с друзьями. И вновь омегу до отвала накормили вишнёвым пирогом, который он, кажется, никогда не разлюбит. Это всё было так знакомо и спокойно, что Кристиан едва ли мог волноваться.       Но он был настолько уставшим, а весь этот домашний шум так выматывал, что омега вскорости уснул на плече своего альфы. Его укрыли глухие чёрные сновидения, лишённые всего, а внешне же бережно укрыли халатом, под который тут же забрался Мартин. Мальчик не хотел спать, но внимания Кристиана хотел. Однако через минут десять и он сопел, спрятавшись под рукой омеги. Взрослые нашли это настолько умилительным, что минут десять стояли вокруг, фотографируя и перешёптываясь.       Однако Кристиана и Мартина вскоре перестали беспокоить, просто оставили отдыхать, хотя из зала никто не уходил. Старшие тихо разговаривали о чём-то насущном и домашнем, Сколь вновь позвонил своему младшему брату, делясь какими-то новостями. Коли даже почувствовал себя виноватым, что старший брат так много отвлекается на него, хотя у Сколя явно есть масса дел.       Через несколько часов Кристиан всё же проснулся. Его разбудил какой-то глухой шум и неожиданно тяжёлый халат, почему-то пропитанный чем-то липким и омерзительным, тёплым. Быстро сев, омега на секунду замер. Всё было красным. Алые стены. Алая мебель. Алый. Его так много. Скинув пропитанный кровью халат, Кристиан отчаянно вскрикнул: подле него лежал маленький расчленённый полностью трупик. Лицо полностью отсутствовало, срезанное чем-то тупым, будто сорванным, из пустых глазниц слабыми толчками выходила тёмная кровь.       Кристиан заскулил, скидывая труп с дивана и скорее поднимаясь. Весь он сам был в крови, а ноги почувствовали что-то вязкое и склизкое, какие-то острые осколки. Взглянув вниз, омега просто впал в дрожь и холод. Он стоял на ковре сплошь из обрывков тел. Крик застрял в горле, его заглушила тошнота. Пахло кровью и хвоей можжевельника и кедра. Через пелену адского шока и подступающей истерии Кристиан слышал утробное хлюпанье и лязгающее хихиканье ножа, касающегося костей. — Ты думал, что я тебя не найду? — Знакомый голос, чавкающий.       Натруженно обернувшись, тяжело переставляя ноги, омега взглянул на своего супруга. Тот сидел и медленно свежевал знакомое тело. Золотые с серебряным кудри медленно тонули в крови и кусках плоти, а голубые глаза лежали рядом. Казалось, что в них ещё есть знакомый яркий блик. Нет, ничего не было. Только тошнило. Кристиан весь дрожал, омертвелый, неживой. Он ничего не воспринимал. Всё вокруг красное, а впереди супруг, свежующий тело.       Тот, кого звали Дэвисом, обернулся. На нём была маска из чужого лица. Черты знакомые, такие знакомые. Омега обмер, забыл, что дышит, что существует. Он смотрел на лицо такого любимого человека, натянутое сейчас на чужое. Тошнит, а сердце не бьётся. — Срежь моё лицо, — заговорил Алексис, — срежь моё лицо.       Кристиан отшатнулся. Холодная, алая ладонь ощутила канцелярский тупой нож. Он словно прирос. Омега пытался его бросить, но он повис на коже, словно пришитый. Альфа подошёл ближе, беря руки омеги своими кровавыми липкими руками. Алый разъедал кожу, вгрызался в кости, а они шипели и плавились. Так больно. — Срежь моё лицо.       Омега глупо уставился в незнакомые глаза. Казалось, что ещё немного и он просто сойдёт с ума, его полностью поломает. Он упадёт на пол, покрытый кровью и плотью. Это разъест его тело и поглотит. Он тоже станет плотью и костями. — Я тебе не верю, — ровно прошептал омега. — Срежь моё лицо! Срежь моё лицо!       Альфа потянул руки Кристиана к своему горлу, сам вогнал нож под кожу у уха, сам потянул. Яркий алый хлынул в ладони. Что-то адски колючее впилось под рёбрами в лёгкие. Страх. Мозг осознал, где находится. Его скрючило, скорчило. Кристиан приоткрыл рот, задыхаясь. Он кричал. Кричал так громко, но остановиться не мог. Вязкий красный. И тело упало прямо на него, вдавливая в копошащийся, шевелящийся пол, будто бы плоть ещё была жива. Вновь крик, отчаянный, барахтающийся, а под руками всё копошатся-копошатся мёртвая кожа и кости.       С ужасным воплем, Кристиан пришёл в себя. Он не плакал, глаза были такими сухими, что даже больно, а в горле так отчаянно кололо что-то. Кашляя, дрожа, омега судорожно осмотрелся. Всё хорошо, но так трясёт. Отчаянно обнимая Алексиса, прижимаясь к нему, Кристиан просто отчаянно заскулил. Кошмар, адский кошмар. — Простите-простите меня, это всё я, — зашептал омега. — Тише, милый. Всё хорошо.       Альфа взял Кристиана к себе на колени, прижимая к себе и успокаивая. На полу сидел напуганный Мартин, которого разбудили отчаянные крики омеги. Остальные стояли вокруг, обеспокоенные и сонные. Часы показывали полночь. — Мне так страшно, — прошептал Кристиан.       Беря лицо альфы в ладони, он несколько мгновений просто рассматривал такие знакомые, такие любимые черты, оглаживал их пальцами. — Как хорошо, что это просто кошмар, — отчаянно сказал омега. — Что же тебе снилось?       Взглядом указав на ребёнка, Кристиан отрицательно покачал головой. Всего его трясло, потому омега тихонько положил голову на плечо Алексиса, царапая подушечками пальцев по его футболке. — Слишком много красного, — вновь прошептал омега, — слишком много. Я так устал.       Алексис лишь мог его успокаивать, пока остальные разошлись спать. Лоуренс забрал Мартина к себе, и альфа и омега остались наедине. Алексис долго увещевал возлюбленного, что всё хорошо и что можно ложиться спать, но заснуть Кристиан так и не смог. Он попросил включить какой-нибудь фильм и с грузным молчанием уткнулся в плечо альфы. Так тяжело и так душно, едва ли успокаивает запах кедровой хвои и тёплые объятия.       Однако к утру Кристиан всё же задремал. Солнце проникло в зал, укрывая его поверх халата и согревая. Алексис только немного щурился, приподнимая подбородок, чтобы свет не слепил его и не мешал смотреть очередной фильм. Сюжет альфа уже воспринимал с трудом, да и в целом особенно не вникал. Он устал и просто хотел спать, но и оставлять Кристиана наедине с кошмарами не хотел, пусть и не мог защитить от них.       Наверное, Алексис бы всё же не выдержал, но неожиданный звонок в дом спас его. Обнимая испугавшегося омегу, который сразу поднял голову, сонно хлопая ресницами, альфа стал аккуратно его успокаивать. А время было совсем раннее-раннее, из окна тянуло прохладой. — Кто же это? — Кристиан взглянул на альфу.       Тот лишь пожал плечами. — Я открою. — Со второго этажа спустился Сиф.       Старший альфа, сонный, взъерошенный, в бежевой пижаме, выглядел достаточно забавно, но вместе с тем устрашающее, как минимум из-за охотничьего ружья в руках. Кристиан с приоткрытым ртом взглянул на него и перевёл взгляд на Алексиса. Тот лишь руками развёл и тихо пошёл следом. Скинув халат, омега устремился за ними. Почему-то он не чувствовался никакой опасности, хотя все вокруг переполошились и переживали.       Странно, разумеется, что предполагаемый Дэвис просто позвонил в звонок, но и такая безумная выходка уже никого бы не удивила. На улице Алексис спрятал омегу за собой, предоставляя отцу право открыть калитку. Перед тем, как открывать, Сиф проверил заряжено ли ружьё и только затем открыл. Ничего не последовало. Он удивлённо опустил ружьё, смотря на помертвевшего Кристиана. Нет, Дастина. От него пахло клевером. — П-простите, я продаю печенье, — выдавил он испуганный сарказм. — Мы покупаем, — тяжело пошутил альфа.       Он вздохнул и пошёл в дом, оставив Дастина перед Алексисом, за спиной которого стоял Кристиан. Он едва держался на ногах, боясь, что снова всё это окажется сном, что сейчас он посмотрит в сторону голоса и снова увидит красный. Так много красного. Но Алексис тихо выругался, поднося руку ко рту, не веря своим глазам. С волнением выглядывая из-за альфы, Кристиан весь обмер. Он побледнел, а самого окунуло в жар и отчаянный шок.       Омега смотрел на брата, но не верил своим глазам. Дастин. Живой. Настоящий. Тонкое, необычайное исхудалое лицо, но такое похожее, которое Кристиан каждый день видит в зеркале, только за щёку укусил шрам от ожога. Вгрызся он в тонкую шею, в прикрытые футболкой плечи. Он обглодал всё усталое худенькое тело, на котором одежда висела как на неестественном манекене. — Очки верни, братец, — засмеялся Дастин.       Он поставил чемодан и протянул к Кристиану руки. Тот весь задрожал, не замечая крупных-крупных слёз, скатывающихся по щекам. Ноги не слушались. Они сами понесли к брату. Кристиан подбежал к нему, случайно повалил на землю, крепко обнимая и отчаянно плача. Дастин был такой худой, но такой тёплый, такой родной. От него пахло клевером. Младший омега зашептал, как сильно скучал. Он целовал брата в щёки и в лоб, всё его лицо, гладил по волосам, плечам, даже слегка царапал подушечками пальцев, а Дастин просто гладил младшего по голове. — Я живой, живой я, — сказал он, — не плачь только, маленький братец. Не плачь, у тебя так сердце бьётся.       Кристиан не мог остановиться. Они просто сидели на газоне рядом с тротуаром, младший омега плакал, обнимал брата, всё шепча что-то неразборчивое, но настолько счастливое. Алексис не стал им мешать. Он стоял, прислонившись плечом к забору и смотрел куда-то в сторону. Немного неловкая улыбка наползла на лицо, а видеть Кристиана счастливым было так приятно. На некоторый шум из дома выскочил Мартин, которого до того не выпускали. Он увидел братьев и даже рот приоткрыл, сразу бросаясь их обнимать. Алексис не успел его остановить, да и не пытался особенно. — Два братика! — радостно воскликнул ребёнок. — Смотрю, ты тут хорошо устроился, — с улыбкой сказал Дастин, одной рукой обнимая теперь и Мартина. — А почему братик плачет? — Просто… очень счастлив, — сквозь слёзы ответил Кристиан.       Он немного отстранился, смотря, как Дастин обнимается с мальчиком. Они вместе выглядели так умиротворённо и хорошо, будто бы всегда-всегда были знакомы. Кристиан вытер слёзы, хотя они всё равно текли по щекам. Казалось, что ещё немного и его счастливое сердечко попросту рассыплется на кусочки, не выдержит. — Ну всё, хватит плакать, а свой хитрый план по твоему спасению я попозже расскажу, хотя бензовоз был там неучтённой фигуркой, — сказал Дастин, взглядом указывая на свои шрамы. — Ты просто… безумец, — со слезами прошептал омега. — Я просто очень тебя люблю. Представишь меня своей новой семье?       Дастин с очевидным подозрением посмотрел на Алексиса. Тот даже побледнел под взглядом глаз цвета стали. Он резко ощутил разницу между близнецами, хотя сейчас их можно было легко различить. Дастин был жёстче и явно не собирался так просто доверять юному альфе, особенно после встречи с его отцом и ружьём. А Кристиан пока не думал, как же его возлюбленный будет доказывать свою честность. Омега вновь обнял брата, прижимаясь к нему и тяжело дыша. Им предстояло столько разговоров. — Не знаю, как соседи отреагируют на моё появление, — сказал Дастин, чувствуя, что они изрядно привлекают внимание. — Мне так наплевать, — выдохнул омега, — я так скучал. — Между прочим, тебя было тяжело найти, и не только по стране, но и тут тоже. Прихожу, а тебя дома нет. Хорошо, что соседи помогли.       Кристиан тихо извинился. Вскоре они наконец-то поднялись, Мартину разрешили уволочь чемодан, хотя это скорее сделал Алексис, делающий вид, что только помогает мальчику. Дастин на альфу смотрел всё так же злобно, но чувствовалось, что ещё немного и он сменит гнев на милость, поверит своей интуиции. В доме же сразу пришлось знакомиться с Коли. Вновь он предстал перед гостями абы в чём, совершенно этим довольный. — Добро пожаловать домой.       И после бурного знакомства, долгих разговоров, волнений и переживаний, слёз радости и смеха, Кристиан смог остаться с братом наедине. Он сидел вместе с братом на диване в гостиной, держа Дастина за руку и медленно перебирая его пальцы. На большом остался особенно глубокий шрам от раскалившегося кольца, которое, кажется сгинуло где-то в огне или потерялось, а в целом же вся рука была обглодана термическим шрамом. Кристиану странно было осознавать, что этот вид вызывает неосознанную боль и с тем лёгкую неприязнь, которая делает только больнее. — Неприятно прикасаться, да? — Я привыкну, привыкну! — воскликнул Кристиан.       Он поцеловал руку брата и слегка сжал, с дрожью в голосе шепча извинения и слова вины. Дастин только улыбался. Освободив руку, омега взглянул на шрам, уходящий под одежду. Красота старшего была безнадёжно испорчена, стала его ценой за спасение единственного родного человека, потому полученное уродство совсем не тяготило. — Твой ухажёр сказал, что у тебя тоже есть шрам. Покажешь? — спросил Дастин.       Вспомнив об имени, что останется теперь с ним навечно, младший омега тяжело сглотнул, но футболку стянул и медленно повернулся к Дастину спиной. Реакцией послужило тяжёлое молчание и неожиданное прикосновение к свежим рубцам, с которых относительно недавно сняли швы. — Ты у меня просто глупенький. Разве стоило оно того? — Стоило, — сказал Кристиан, — определённо стоило. Никогда я так сильно не хотел кого-либо защитить. — Эй-эй, я ревную, — засмеялся омега.       Он наклонился, бережно целуя младшего в лопатку, и прижался лбом к его спине, аккуратно оглаживая пальцами, но после отстраняясь и помогая натянуть футболку. — Между прочим, у тебя засос на спине.       Кристиан смутился и отвёл глаза, сжимая полы футболки в руках. Щёки его горели, хотя взрослый омега не должен был чувствовать такой неловкости. Это ведь всего лишь какие-то отметины, оставленные возлюбленным, при том точно такие же остались на шее омеги и их он совершенно не стеснялся. — Ой, влюблённое ты создание. — Дастин обнял брата и положил голову ему на плечо. — Как же я по тебе скучал. Чёртов пожар, если бы не он, то я бы сразу тебя нашёл. Ну, почти сразу. Я бы тебя забрал, помог бы. Тебе не пришлось бы одному сидеть тут… — Может это и к лучшему, ну, что я был один, хотя это… это было тяжело, — тихо сказал омега. — Я действительно думал, что ты погиб. — Говорю же, это в планы не входило. Всё сложилось странно, хорошо, что они, что те люди помогли мне. — Что за люди? — Конкуренты Дэвиса. Или ты думаешь, что всё так просто и прекрасно сложилось? Нет, это были плоды двух лет труда. Я думал, как тебе помочь, думал, кто бы мог этому поспособствовать… И случайно наткнулся на его конкурентов, — сказал Дастин. — Моим заданием было выкрасть документы у твоего муженька, а они помогли составить план, всё организовали… — То есть, год назад, ты заставил меня сдать на права… ради этого? — Ага. Потом взял твою машину, передал им документы, а во время аварии уже не получилось так гладко. Вместо подставной машины оказался бензовоз, там всё вспыхнуло. Не могу понять, почему они не бросили меня умирать, наверное, пожалели. — Омега вздохнул, потеревшись щекой, украшенной шрамом, о плечо брата. — Наверное, моё лечение было очень дорогим, но денег не взяли, а я долгие месяцы проходил реабилитацию, что сейчас даже похож на человека. — Конечно! И у тебя тоже всё будет! — воскликнул Кристиан. — Не-не-не, мне маленьких школьников не надо, спасибо, твоего хватает.       Кристиан даже рот приоткрыл от возмущения, но старший быстро закрыл его ладошкой, тихо смеясь. — Тише-тише, не возмущайся. Главное, что не мудак, а если тебе нравятся маленькие мальчики, то это не моё дело, — сказал Дастин и, не слушая рычание брата, продолжил: — Я не закончил. Что касается Дэвиса и того, что он сбежал. Его перехватят на границе, где он явно будет случайно убит при задержании. Потому, да, потому всё кончено.       Младший омега тихо сглотнул, убирая руку брата от лица. Страшно было чувствовать удовлетворение, вызванное чужой смертью. Это пугало, но и ощущение полнейшей свободы ввергало в такую ужасную эйфорию, что хотелось плакать. — Я какой-то монстр, — прошептал Кристиан, — почему я радуюсь, что он умрёт? — Наверное, это нормально. Лучше подумай о чём-нибудь хорошем, где этот твой, как его? — Дастин приподнялся. — Надо его поискать. Ты рядом с ним прямо светишься, старый извращенец, любишь мальчиков маленьких. — Дасти! Он взрослый! — Да-да, совратил ребёнка и рад, — засмеялся омега. — Я тебя сейчас ударю.