Прятки

      Угрюмое небо под ногами зарябило и расползлось кругами, стоило старому кроссовку коснуться контура лужи. Серые тучи заколыхались в отражении. Промозглый воздух неприятно давил на рецепторы. Сырость пробирала до костей. В этом была вся сущность Сентфора — небольшого мрачного городка к северу от Балтимора. Затерявшийся среди величественных лесов, скрывающий множество тайн. Ещё на пироне он холодно встретил новоприбывшего гостя, пронизывающим ветром намекая, что сейчас самое время повернуть назад, вернуться домой в солнечный доброжелательный Балтимор.       Но сгорбившаяся фигура в темном длинном плаще с накинутым на голову капюшоном упорно шагала вперёд, невзирая на непогоду.       Блики жёлтых уличных фонарей пробегали по тёмной кирпичной кладке домов, останавливались, с интересом рассматривали блуждающего в ночи, проскальзывали по серым бетонным блокам фундамента и пропадали в тёмных проулках. В подворотнях местами клубился туман, играя на натянутых нервах путешественника, а неуёмная фантазия же услужливо намекала на наличие там смертельной опасности.       Хлопок крышки мусорного бака оправдал настороженность, и гость остановился, как вкопанный, тяжело дыша и всматриваясь в темноту у парадной лестницы ближайшего дома. Скрежет когтей по асфальту, раздирающий душу писк, а следом довольное собой пушистое существо, вновь с грохотом коснувшись мягкими лапами металлического колпака, запрыгнуло в приоткрытое окно первого этажа, надеясь порадовать хозяина жилища охотничьим трофеем.       Глубокий вдох облегчения и выдох. Рюкзак, висящий спереди, давил лямками на плечи и притягивал к земле, причиняя боль и напоминая путнику, что финишная черта ещё не пересечена. Поправив мирно спящего на спине малыша, фигура торопливо зашагала дальше по незнакомым улицам, вглядываясь в таблички с названиями и номерами домов.       Адрес, выведенный размашистым почерком на пожелтевшем клочке бумаги, наспех вырванном из блокнота, сейчас смиренно лежащем в кармане, отпечатался в сознании за долгую поездку на поезде. Плохо ориентируясь, гость Сентфора вертел головой, выискивая место будущего пристанища.       Поворот, дорожный перекрёсток, поворот. Потрепанные временем дома сменились элегантными постройками, стоящими спина к спине с товарищами с параллельных улиц и бок о бок с соседями. Кто-то выше, кто-то шире, но ни один дом не смел нарушить общий строй, выступая вперёд. В очередной раз поправив сползшего малыша на спине и услышав в ответ недовольное мычание, путник улыбнулся:       — Мы на месте.       Грохот в небе привлёк к себе внимание полуночного путешественника. Вскинув голову вверх, он осмотрел грозные свинцовые тучи и сделал последнюю череду шагов.       Несколько ударов кулаком по двери. Тишина. И как только визитёр вновь замахнулся, где-то в глубине дома, словно маяк, зажглась лампочка. Долгие секунды ожидания, и туманный тюль отъехал в сторону. Через дверное стекло на гостей взглянула невысокая старушка с собранными на затылке седыми волосами и очках, повисших на краю широкого носа. Полукруглый подбородок, тонкие брови, покрытая морщинами кожа, поджатые губы, а в глазах отражался уличный свет.       — Скорее входите, — повернув незамысловатый замок, она аккуратно открыла дверь, чтобы не потревожить сон дверного колокольчика, и тот не разбудил малыша. — Как добрались? Всё в порядке? Устали, небось, и проголодались, — шептала хозяйка, закрыв за ними, остановив подергивание таблички с надписью «Закрыто» и поправив тюль.       — Всё хорошо, не беспокойтесь. Мы перекусили по дороге, — прохрипел гость, через протяжный выдох отпуская тяжесть утомительного путешествия.       — Я приготовила вам комнату, неси малыша наверх и спускайся на кухню — разговор есть. А я пока чайник поставлю. Такую тяжесть на себе от вокзала тащить, ц-ц-ц, — причитала себе под нос старушка, проходя в глубь дома, пошаркивая тапочками по деревянному полу.       Не торопясь, двигаясь вслед за хозяйкой, ночной посетитель вертел головой, в полумраке из-под капюшона рассматривая помещение, в которое попал. Странные предметы и странная обстановка, наводящие ужас, спевшись с фантазией разума, заставляли сердце в груди больно биться о рёбра. В воздухе витал аромат благородства вперемешку с вековой безмятежность.       Соседняя комната ослепила ярким светом. Зажмурившись на мгновение, гость открыл глаза и осмотрелся. Первым бросился в глаза буфет из резного дерева со стеклянной мозаикой на дверцах верхних шкафов, следом тумба с раковиной и полкой над ней, плита, круглый стол в центре с пятью стульями, вешалка для одежды по правую руку от входа, и заключила экспозицию почти чёрная лестница на второй этаж по левую сторону.       — Ваша комната самая дальняя, ступай, и, если нужно, там же рядом ванная, — указала рукой направление старушка и стянула с полки спички. Потрясла коробок, выудила одну тоненькую палочку, чиркнула о тёрку, вызвав огонь, и подожгла конфорку. Чайник звякнул крышкой, заняв тёплое место.       — Спасибо, — мельком бросив взгляд на люстру под потолком, похожую на паука с тремя шоколадными бутона в лапах и ронявшую нежный тёплый свет, гость разулся без помощи рук, оставив потрепанные временем кроссовки у обувницы под вешалкой, и начал подъём.       Широкие ступени чуть слышно поскрипывали под ногами.       Второй этаж встретил зелёным персидским ковром на полу, озарённым струйкой света из ближней комнаты. Любопытство повело туда. Заглянув в щель между дверью и стеной, глаз зацепился за телевизор, встроенный в комод, стоящий у окна, на экране которого мельтешили картинки, а напротив располагалось мягкое объёмное кресло. Пристыдившись своего поведения, гость прошёл дальше по коридору и повернул ручку двери теперь уже своей комнаты.       Тьму небольшого помещения рассеивал свет уличного фонаря, позволяя оценить обстановку: полутороспальная кровать у стены слева, шкаф из древесного массива рядом, в тон ему комод прямо здесь у двери, рабочий стол со стулом под окном.       Подойдя ближе к кровати, путешественник наконец скинул надоевший объёмный рюкзак к её подножью и присел на покрывало. Отпустив ребёнка, тут же повернулся к нему и медленно уложил, придерживая голову. Шапка, куртка, штаны и ботинки малыша быстро, но аккуратно, его покинули. Откинув угол покрывала и нежно огладив щёку спящего, переложил на подушку и прикрыл сверху одеялом.       Глубокий вдох и долгий выдох — словно тяжкий груз упал с плеч, оставляя окрылённость.       Чтобы уличный свет не мешал крохе спать, надо было закрыть занавески, а по пути к окну не посчастливилось наткнуться на коробку. Задвинув картонное изделие под стол с мыслью, что завтра разберётся с ней, отгородив плотной тканью покои от внешнего мира, уставший путник покинул комнату. Оставив дверь приоткрытой, свернул в ванную.       Щелчок рубильника, и в помещении загорелась одинокая тусклая лампочка. Зелено-персиковые тона стен удивили. Изогнутая ванная с медным краном и пузатыми вентилями, унитаз с навесным сливным бачком на верёвке и обычная в своём исполнении раковина. Зеркало над ней не порадовало радужными картинками, наоборот — напугало бледной кожей с синяками под глазами.       — Да-а-а, с таким лицом только ворон в поле шугать, — скинув капюшон, девушка уперлась в раковину ладонями, пристально разглядывая себя в отражении: спутавшиеся на макушке длинные чёрные волосы, усталые глаза цвета ночного океана, узкий подбородок, чуть выпирающие скулы.       Секундами спустя, тяжело выдохнув, открыла кран, вымыла руки с мылом и провела влажными ладонями по лицу и волосам, освежаясь после долгого пути.       Выйдя из ванной, она прислушалась к тишине в своей комнате и направилась вниз на кухню — ей предстояло познакомиться с их спасительницей и, возможно, решить несколько волнительных вопросов, не требующих отлагательств.       Скрип последних ступеней вывел из раздумий.       — О, вот и ты, милая, — завидев девушку у подножья лестницы, старушка жестом пригласила присесть за стол, где её уже дожидались дымящаяся чашка ароматного чая и банка с вареньем. — Присаживайся, не стесняйся.       Скинув с плеч чёрный плащ в пол и повесив его на вешалку рядом с пальто цвета индиго, девушка заняла стул напротив.       — Спасибо, миссис Хилл…       — Давай без этих формальностей, — махнула рукой хозяйка, — просто Элла или Нора.       — Простите, спасибо… Нора, — и протянула прохладные руки к горячей чашке.       — Не стесняйся, бери, — старушка придвинула к гостье банку с вареньем.       — Спасибо, — робко взглянув на миссис Хилл из-под ресниц, девушка макнула ложку в густую субстанцию и отправила её в рот. — Очень вкусно, — облизав губы, она повторила процесс.       — Вот и хорошо, — улыбнулась Элеонора и отхлебнула из своей чашки. — Что планируешь делать дальше?       Девушка вмиг погрустнела, отложила ложку на блюдце, сделала маленький глоток горячего напитка и отодвинула посуду от себя.       — Уговор был на две недели… Завтра найду подработку, а по истечении срока мы уедем.       — А как же школа?       Девушка молча разглядывала клубящийся над чашкой пар, будто провидица, пытающаяся отыскать в нём ответы.       — Нормальной работы тебе не найти, Сара. Да и что ты будешь делать с Томасом?       Идея приехать сюда, в Сентфор, уже не казалась такой хорошей. Усталость давила, допрос с пристрастием выводил из себя, а сердце готовилось выпрыгнуть из груди и разорваться, лишь бы всё это закончилось здесь и сейчас.       Поправив очки, Хилл всматривалась в на первый взгляд ничего не выражающее лицо напротив:       — Ему нужно ходить в садик, общаться со сверстниками. Не будет же он сидеть целыми днями дома? Или ты хочешь его с собой всюду таскать?       Нравоучения раздражали, дикое желание встать и уйти плескалось в крови, а утомление приковало к стулу.       — Мы тут посоветовались и решили. Вот, что мы сделаем, — Элеонора отодвинула чашку от себя и сложила на столе кисти в замок. — Вы останетесь жить у меня, на сколько потребуется — я вас не гоню, да и так веселее будет протекать жизнь одинокой старушки. Второе. Ты пойдёшь в местную старшую школу и закончишь обучение там, — встала из-за стола под недоумевающий взгляд собеседницы, взяла с буфета запечатанный толстый бумажный пакет и положила на стол перед девушкой. — Твои документы готовы. Да, учебный год уже идёт, но и это поправимо. Передашь это письмо директору, — она похлопала по белому конверту без марок и подписей. — Томаса я возьму на себя.       — Зачем Вам это всё? — Сара в непонимании нахмурила брови и перевела взгляд с пакета на старушку.       — Всем время от времени нужна помощь. Поэтому вы здесь. Повторюсь, наши условия — ты заканчиваешь школу здесь, об остальном забочусь я.       — Я не могу на это пойти.       — Выбор у тебя невелик, но здесь я обещаю тебе безопасность… Подумай о ребёнке, где ему будет лучше: в неизвестности или окруженным заботой в тёплом уютном доме?       Несправедливость вулканом бурлила в груди у девушки. Судьба опять неудобно ставила её перед выбором, не дав даже крохотной передышки, так сейчас необходимой. Но две недели. Никчёмные четырнадцать дней по договорённости можно и потерпеть, а дальше её никто не удержит.       — Я согласна, — тихий голос сорвался с её губ, а перед глазами уже вырисовывался план дальнейших действий.       — Хорошо. А сейчас нам всем лучше пойти спать.       Девушка кивнула, а потом словно очнулась и взглянула на старушку уставшими глазами:       — Я бы хотела ещё немного посидеть здесь, если не возражаете.       — Конечно, только не засиживайся допоздна, Сарочка, — Хилл провела морщинистой рукой по девичьему плечу и направилась к лестнице на второй этаж.       За спиной промелькнула настолько яркая вспышка, что при комнатном освещении девушка её всё же заметила. Переполненная мыслями и предположениями, она прошла к проёму в смежное помещение: темнота улицы за витринным окном в пятнадцати шагах от неё рассеивалась фонарём, а по стеклу поползли первые капли.       — Если кто-то будет спрашивать, — девушка дернулась от неожиданности и взглянула на старушку, стоящую посреди лестницы, — вы мои внучатые племянники, а остальное окружающим знать не обязательно. Спокойной ночи.       — Спокойной ночи, — вторила ей Сара и перевела свой взгляд за окно, где издали послышался раскатистый голос грома.