Карамельное лето

Бомгю приснился странный сон. Он плыл по чёрной реке на деревянной лодке; весла уныло вздымались и опускались, загребая воду. Между Бомгю и лодочником мерцал фонарь. За его стеклом мелькали светлячки. Они бились о стенки, силясь выбраться наружу, но стекло не пускало их. «Куда мы плывем?» — спрашивал Бомгю. Лодочник зябко вёл плечами и угрюмо бормотал какие-то слова. Бомгю не видел его лица. Чернота клубилась в грязно-сером капюшоне. Лодка со стуком врезалась в берег. Бомгю оглянулся. Темнота. Лодочник шевельнул рукой и указал ему налево. Бомгю посмотрел туда и увидел Лию. Не ту Лию, которую он знал сейчас, а Лию-школьницу в клетчатой юбке и блузке с накрахмаленным воротничком. Поглядев на него, она рухнула на землю. Что с ней? Почему она не отзывается на его крики? Бомгю звал её по имени. Он перепрыгнул борт лодки и ломанулся к ней. Его ноги вязли в чёрной жиже; лодочник громко, ехидно хохотал ему вслед, тыкая пальцем в его жалкие попытки высвободиться из липкого плена. Бомгю со свистом вдохнул и закашлялся от слизи, попавшей в лёгкие. Продрав глаза, он пошёл умываться. — Тебе нужно подстричь волосы, — проговорил он, рассматривая всклокоченные после сна пряди. Когда-то у него были длинные волосы, которые он очень любил, но одна из его девушек сказала, что предпочитает парней с короткими волосами. На следующий же день Бомгю избавился от длинных прядей. Он был наивным юнцом, желавшем познать любовь, и встречался с разными девушками, постепенно придя к мысли: глупо идти у кого-то на поводу, нужно любить себя таким, какой ты есть. Бомгю предпочел плыть по течению. Он непременно встретит ту самую. Мяч врезался ему в голову. Бомгю упал навзничь. Сил вставать у него не было. Он играл в волейбол с самого утра. И как ему не надоело?! Он подполз к мячу и протянул его Чонину. Тот подхватил его под руки, поднимая с песка. Бомгю взглянул на дорожку, проходившую возле пляжа. «Это же… она!», — подумал он, затаив дыхание. Он увидел ту девочку, которую спас от неминуемой гибели несколькими годами ранее. Она остановилась и поглядела на него. Ему не показалось: она смотрела точно на него. Бомгю машинально прошагал к краю площадки, чтобы удостовериться, что она не мираж. Она улыбнулась краешком губ и пошла дальше. Прочитав задание Лии, Бомгю изорвал бумажку и, буркнув «всем пока», вышел из комнаты. Застав Лию на лестнице, он предложил ей прогуляться. Из хрупкой школьницы с тугими косами по плечам и большими глазами Лия превратилась в писаную красавицу. Бомгю удивился, что она до сих пор без парня, и тайно обрадовался. Она была хрупкой, как в детстве; округлое личико стало острее; глаза у неё были живые и внимательные. Она потирала пальцем кончик носа, когда в чём-то сомневалась, убирала волосы за уши, когда Бомгю делал ей комплименты, и сжималась, когда он её целовал. Он видел её голой. Плечи, небольшую грудь, живот с родинкой у пупка и то, что было ниже, он тоже видел. И скрыл все под своей широкой рубашкой. На пляже они отыскали её белье, разорванную блузку и шорты. Лия упала на колени, прижав одежду к груди и горько разрыдалась. Бомгю сидел на берегу моря и глядел на волны. Он молчал. Она плакала. Поверх своей рубашки, он надел на неё кофту. Пригладив её волосы пальцами, он собрал их резинкой в небрежный хвост: он делал это впервые. Лия сидела с неподвижным лицом, мысленно переживая произошедшее. — Я думала, ты не придёшь, — проговорила она. — Не услышишь меня. Все люди будто вымерли, и я осталась одна. Было зябко и страшно. — Лия, расскажи родителям об этом человеке. Вдвоём мы не справимся с ним. Лия покачала головой, комкая его кофту. — Я не могу им рассказать. — Почему? — Я же говорила, что он убьёт меня. — К тому времени он будет гнить за решёткой, — выпалил Бомгю, сжав кулаки, и отчеканил. — Расскажи родителям обязательно. Лия кивнула. — Но доказательств того, что он пытался меня изнасиловать, — нет. — А твои руки? Они же в синяках и царапинах, — проговорил Бомгю. Его сердце больно сжималось. — Я буду свидетелем. У нас все получится, Лия. — Бомгю, спасибо, — только и сказала она. — Пока не за что. — Бомгю, что ты натворил! — вскричала Лия, увидев его на следующий день с синяком под глазом и разбитыми костяшками пальцев. — Отомстил за тебя, — холодно отвечал он, скрывая лицо в капюшоне. — Ты не сказал, что пойдешь к нему. — Для этого мне не нужно твоё разрешение, — отрезал Бомгю. Лия покраснела от обиды. Они сидели на ступеньках кафе. День был пасмурный, с утра моросил дождь. Родители Лии не знали о случившемся накануне. Она проникла в дом через задний вход. Мама и папа о чём-то болтали в гостиной. Лия поднялась к себе в комнату, переоделась в пижаму и залезла под одеяло. Глаз она не сомкнула до первых лучей солнца. Одежду Бомгю она спрятала на самое дно шкафа и решила постирать и высушить, когда дома никого не будет. — Хочешь перекусить? — спросила Лия. — Или… — Я ничего не хочу, — со злостью сказал Бомгю. Разговора у них не получилось. Бомгю был хмурый из-за ссоры с родителями. Они отругали его за то, что он ввязался в драку и чудом выбрался из неё живым. Пришлось придумать оправдание своему внешнему виду, но оно не пришлось по вкусу его родителям. На самом же деле Бомгю вломился в дом госпожи Чхве. Её самой он в доме не застал, зато застал её внука. Он повалил его на пол и хорошенечко врезал пару раз по лицу, размазывая кровь по его скулам и губам. Он готов был прибить его насмерть, но сдержался, напоследок придавив ногой его живот. — Бомгю, смотри какие милые, — произнесла Лия. По дорожке семенили голубки, поедая семечки. Столкнувшись клювами, они одновременно вскинули серые головки и посмотрели друг на друга, а потом с курлыканьем потерлись грудками. — Некоторое время он не будет лезть к тебе. Гуляй только по людным местам, — сказал Бомгю, снимая капюшон. — И надевай что-нибудь неприметное и закрытое. Лия, я волнуюсь за тебя. — Поняла, — промолвила она. Вечером она задремала у себя в кровати. Соль таяла на ее губах, обжигая кончик языка. Она заглатывала морскую воду и тонула, барахтаясь из последних сил. На ее плечи давили тяжёлые ладони. Она терпела боль, пока мышцы не онемели, и она не провалилась в воду. — Я никогда этого не делал… соберись! Лия приоткрыла глаза до тонких щелок. Слезы застилали её взор. — Это не поцелуй! — раздавалось над ее ухом. Лия хотела вздохнуть, но не могла. Её хлопнули по мокрым бледным щекам — это не привело её в чувства. — Ты очень красивая. Не умирай, пожалуйста, — шепнули ей на ухо и поцеловали в губы. Это был ласковый добрый голос. Ее ладошку сжала его ладонь. Воздух ударил ей в рот, и она сильно вздрогнула. Вода струёй полилась с её губ. Дальше без предупреждения её взяли на руки и понесли в больницу. Она прижималась к холодной щеке своего спасателя, шепча ему «спасибо». Так вот почему она помнила вкус его губ! Его запах и его прикосновения. Он пришел к ней на помощь в тот день. Чхве Бомгю спас ее! Она проводила время в саду, не решаясь выйти за ограду. Мама с подозрением посматривала на неё. Лия скрывалась от её проницательного взгляда за книгой. Бомгю очень редко писал ей. Их последний разговор закончился на грустной ноте: он бросил «пока» и ушёл домой. Не подержал её за руку и не обнял. Какая буря терзала его душу? Когда Бомгю пришел к ней с букетом ромашек, она несказанно обрадовалась, приняла букет и, не в силах ждать, обняла Бомгю. Она соскучилась по его запаху и ласкам, обхватила его ладонь руками и прижала к своей щеке. Её сердце разбухло от нежности и трепета, пронзавшего каждую клеточку её тела. На его губах был маленький рубец, а на кулаках алели кровоподтеки. Лия села напротив него и тронула концами пальцев его щеку. — Бомгю, ты настоящий принц из сказки, — сказала она. Он мягко улыбнулся ей. — Я не принц, а обыкновенный человек. — Принц, — стояла на своём Лия. — Твой поцелуй оживил меня. Лицо Бомгю осенила радостная улыбка. — Ты вспомнила! Вспомнила меня! — в сердцах воскликнул он. — А что ты именно вспомнила? — Ты слышал, — скромно отвечала Лия, отворачиваясь к столику и наливая себе и Бомгю сок. Она протянула ему стакан, а Бомгю отодвинул его. — Мне интересно знать, ты помнишь только поцелуй или ещё что-то? — Еще… Его брови дрогнули. — Еще ты назвал меня красивой и попросил не умирать, — промолвила Лия и залпом выпила сок. Бомгю забрал у нее стаканы и поставил их на стол, затем придвинулся к ней. — Вот это помнишь? — спросил он, тронув её губы тёплыми пальцами. — А это? Он взял ее за руку и нагнулся к её лицу. Она отпрянула, спрыгнула со стула и побежала в сад. Бомгю выпил свой сок и взглянул на деревья, облитые солнечным дождём. Небо дышало кучевыми облаками, а по голым ногам гулял ласковый ветерок. Меж ветвей мелькнуло яркое платье Лии. Оно было подсолнечного цвета. Лия опустилась на стул. В ее ладонях лежало большое зелёное яблоко. Оно пахло медом, Лия только сорвала его с дерева. Она обхватила яблоко пальцами и произнесла: — Мы не друзья, и не можем ими быть. Она поднесла яблоко к губам Бомгю. Он раскрыл рот и укусил зелёный бок. Сладко-кислый сок брызнул ему на язык. Лия откусила рядом с отпечатком его зубов и вернула яблоко на тарелку. — Друзья в такие игры не играют, — сказала она. — В какие? Лия зажала в зубах хлебную палочку и вытянула шею. Бомгю стиснул палочку на другом конце. Действия Лии сильно волновали его. Стоит ли раскрывать секрет, если и так все понятно? Палочка под его зубами надломилась, Бомгю ухватился губами за ребристый край. Губы Лии стали на сантиметр ближе. Хруст на ее стороне, — и теплое дыхание подуло на его щеку. Его зубы клацнули, затем её. Между ними осталось три сантиметра… один… — Сегодня ветерок славный. Давайте змея запустим, — сказал папа Лии, пробираясь сквозь ягодный кустарник к столику. Он не заметил их покрасневших лиц и любовных взглядов. У Лии порвалась бечевка. Змей улетел под облака. Папа соорудил из подручных материалов нового змея и вручил его Лие. Лия и Бомгю запускали змея. Их мысли занимала только любовь. Они от души веселились. Бомгю бегал с Лией по полю, кружил её на руках… Лия прислонялась лбом к его лбу и улыбалась, глядя в его блестящие глаза. Бомгю не думал, что его сон о коварном лодочнике и вязкой черноте воплотится в жизнь.