Минус на минус

Малышенко обессиленно опустилась на пол, закрывая лицо руками. – Ну вот, ты снова меня спасаешь, – пробормотала Виолетта сквозь слезы. – Ви, ты сама ушла, – присаживаясь на корточки рядом с подругой, мягко произнесла Лера. – Я здесь не при чем. – Не, Яр, – грустно усмехнулась та. – Как и в первый раз. Без тебя я бы не ушла. Я бы осталась. – Нихуя подобного, – мотнула головой зеленоглазая. – Я по себе прекрасно знаю – если ты хочешь убиться, ты это сделаешь, и ничьи слова и убеждения на тебя не повлияют. – По себе ты, конечно, это знаешь, – снова усмехнулась девушка с татуировками на лице. – Ты же несгибаемая. Но я прекрасно помню, как ты уводила свою убитую в говно Вику с тусовок, когда она орала о том, что ей нужно еще. – А ты не сравнивай, – склонив голову, грустно произнесла Лера. – Вика была моей марионеткой. Она начинала употреблять, когда я сказала, что так надо, и заканчивала, когда я говорила, что хватит. Она могла повыебываться, но всегда знала, что получит потом за это пизды. Вика боялась меня больше, чем отходов. Поэтому, едва увидев на моем лице выражение, которое обозначало: «Домой», она пила водичку и послушно собирала вещи. Даже если она в итоге уезжала домой одна, а я оставалась торчать. Вилка покачала головой. Лера видела, как ей тяжело, но понимала, что никакие слова тут не помогут. Она полностью понимала чувства младшей подруги – она испытывала то же самое, но просто не транслировала это во внешний мир. Не привыкла. Но внутри у нее творился полный пиздец. Она уже несколько раз за этот день пожалела, что разъебала симку с номером Марка. Как же хотелось употребить чего-нибудь. Чего угодно, что рассеяло бы разум. Лера по привычке шмыгнула носом, вспоминая те ощущения. Вилка тут же отреагировала на привычный звук, поднимая голову. Она бросила на зеленоглазую понимающий взгляд. – Блять, Вилка, – обреченно пробормотала та. – Неужели это все, что мы есть? Ебаные наркоманки, которые ничего не могут с собой поделать? Малышенко помотала головой. Потом покивала. Закрыла лицо руками. – Я не знаю, – наконец сказала Виолетта. – Но я понимаю, что если бы там был реальный стафф, я бы согласилась. Лера уставилась вниз, обессиленно опускаясь на пол и опираясь спиной на стену коридора отеля. Она воспринимала все происходящее слишком скептически. Но услышав слова Вилки, она погрузилась в эту ситуацию полноценно, и ее тут же накрыло осознание. – Я тоже, малышка, – выдавила она из себя. – Я тоже. Малышенко обреченно глянула на нее. Лера понимала, что до этого момента младшая подруга видела в ней хоть какую-то надежду. А сейчас эта надежда разрушилась. Нужно было что-то делать. – Говорят, что признание проблемы – это первый шаг на пути к ее решению, – неуверенно пробормотала зеленоглазая. – Не знаю, Лер, – вздохнула Виолетта. – Мы ведь и до проекта понимали, что мы зависимые. – Конечно, но мы ведь пришли сюда, чтобы это исправить. – Ага, пошла десятая неделя, а мы все еще за дозу мать родную готовы продать, – покачала головой Малышенко. – Ну, тогда после пацанок – сразу в рехаб? – усмехнулась Лера. – Или своими силами попробуем справиться? – Я не уверена, что получится, – прошептала девушка с татуировками на лице. – Вил, у тебя, до того как ты пришла сюда, в жизни остался хоть один не употребляющий друг? Вилка помотала головой. – Ну вот, а сейчас они появились, – улыбнулась Лера. – Окружение важнее всего. Эти люди тебе точно помогут. – У тебя, кстати, тоже появился такой человек, – отметила Вилка. – Только ты упорно продолжаешь ее отталкивать. – Кира употребляла не меньше нас, Ви, – скептически глянув на нее, ответила черноволосая. – Да, но ты сама сказала, что она не хочет возвращаться к прошлой жизни. – Ты же знаешь, что одного желания здесь недостаточно, малышка, – пробормотала Лера. – И с моей стороны будет пиздец как эгоистично рассчитывать, что Кира вытащит меня из этого дерьма, когда она сама по уши в нем. Два бывших наркомана – это очень хуевая история, Вил. А если все выйдет наоборот? Не она меня спасет, а я затяну ее обратно? Я же себя тогда никогда нахуй не прощу, понимаешь? Поэтому проще идти своими дорогами. Тогда у нее шансов вылезти из этого будет значительно больше. Я разрушаю все вокруг, Ви. – Слушай, я вот сейчас даже по тому, что ты говоришь, слышу, что ты меняешься. И меняешься ты не из-за проекта, а как раз-таки из-за Киры. Это прям чувствуется. Зачем ты от этого бежишь? – Все просто, Вилка. Я не верю в то, что все еще могу измениться, – покачала головой Лера. Виолетта помолчала. – А я верю в тебя, – наконец произнесла она, смотря вдаль. – И Кира верит, я уверена. Но пока ты сама не найдешь в себе силы и не дашь себе шанс – это не имеет никакого значения. Зеленоглазая медленно покивала, опустив глаза вниз. В этот момент из одной из комнат на этаже вылетела раздраженная Вакарчук. Видимо, ей испытание про будущее тоже далось непросто. Заметив встревоженный взгляд Виолетты, черноволосая девушка кивнула ей и сказала: – Иди, ей сейчас тоже нужен друг. Я нормально. Вилка быстро приобняла ее и бросилась к подруге. Лера вновь откинулась спиной на стену и прикрыла глаза, шумно выдыхая. В голове непроизвольно воссоздалась картинка из номера. В сознании тут же всплыли воспоминания. *** 7 февраля 2017 года, 03:12 Санкт-Петербург Лера, расслабленно развалившись на черном кожаном диване, задумчиво чередовала затяжки самокруткой, забитой травкой, с глотками дешевого виски с колой. Угашенная кудрявая подруга игралась с ее длинными шелковистыми волосами, собирая их в два дурацких хвостика. – Блять, я как будто из дешевой порнухи вылезла, – глянув на себя в старое зеркало, поморщилась Лера. – А по-моему, ахуенно, – оценивающе посмотрела на нее Карина туманным нетрезвым взглядом. – Ты пиздец какая красивая, Валера. Хочу тебя поцеловать, вот. Зеленоглазая помолчала, задерживая в легких дурманящий дым, а потом, выдохнув, скептически глянула на подругу. – Ты объебанная в хлам, зай. – Ну и что? – рассмеялась кудрявая девушка, наваливаясь на подругу и потянувшись к ней губами. – Ну пожа-а-алуйста, ну поцелуй меня. Лера глотнула виски, вздохнула и притянула подругу к себе за шею, и, без особого желания, даже не закрывая глаз, поцеловала ее взасос. Убитая Карина сразу же вовлеклась в поцелуй, обхватывая лицо зеленоглазой девушки ладонями. Спустя пару минут Лера отстранилась, вызывая недовольный стон подруги. Черноволосая девушка снова развалилась на диване, запрокидывая голову назад и задумчиво глядя в потолок. – Ну чего ты? – поставив локоть на спинку дивана и приперев подбородок рукой, спросила Карина. Девушка помолчала, а потом медленно произнесла: – Карина… – О боже, – перебила ее подруга. – Мне страшно становится, когда ты меня по имени называешь. Сразу ощущение, что сейчас будет какой-то пиздец. Лера закатила глаза, хоть и знала, что она была права. Кудрявую подругу она называла исключительно производным от ее фамилии прозвищем – Каспер, или, сокращенно, Кас. – Хочу попробовать то, что ты юзаешь, – решив не ходить вокруг да около, прямо сказала она. Карина ошарашенно уставилась на нее. – Слушай, – аккуратно начала она. – Зачем тебе это? У тебя же все окей, ты далеко не тупая, все впереди еще… – Ой, давай ты не будешь меня учить, дочь уважаемого полковника полиции Каспарова, многообещающий курсант престижной академии милиции города Санкт-Петербурга, – усмехнулась Лера. Карина открыла было рот, но возразить было нечего. – Меня не берет уже все это, – зеленоглазая кивнула головой на остатки травы и почти пустую бытылку вискаря. – Хочу новых ощущений. Нет, не хочу – они мне нужны. Заебало все. – Яр, не лезь ты в это, – глубоко вздохнув, сказала кудрявая девушка. – Потом не выберешься. Лера обернулась на нее, сжирая долгим темным взглядом. – Зай, если бы мне нужны были нравоучения, я бы сейчас была с маман в Европе и моталась бы по всяким ебаным дипломатическим приблудам, а не сидела бы здесь. Я знаю, чего я хочу. А ты знаешь, что если я чего-то хочу – я это получу. Неважно, от тебя или от кого-то другого. Карина вновь глубоко вздохнула. – Вот что мне с тобой делать? – недовольно пробурчала она. – Ты ведь и правда, если захочешь, из-под земли все достанешь. Хуй с тобой. Пойдем. *** Лера мотнула головой, выбираясь из воспоминаний. Вспоминала ли она все это с отвращением? Нет. Изменила бы она ход событий, будь ее воля? Тоже нет. Тогда чего же она ждала от своего нынешнего состояния? Она не знала. Знала только, что ей надо покурить. Остальное – потом. Девушка снова шмыгнула носом, поднялась с ковролинового пола коридора отеля и отправилась на поиски балкона или веранды. Найти выход на воздух оказалось просто. И редакторы все еще не начали бегать по отелю в поисках учениц – видимо, у многих испытание началось позже. Поэтому Лера спокойно вышла на широкую площадку, оперлась о металлические перила и закурила сигарету. Девушка прищурилась от солнечного света, резко ударившего ей в глаза. Во-первых, в отеле освещение было приглушено, во-вторых, испытание в номере максимально располагало к ночной обстановке, поэтому, когда Лера вышла на дневной свет, ее немного переклинило. Привыкнув к свету, она посмотрела на простилающийся перед ней вид. Москва, как обычно, кипела жизнью – был понедельник, и по дорогам туда-сюда летали машины, по тротуарам сновали прохожие, обгоняя их, на заказы спешили курьеры. После спокойного размеренного темпа Петербурга, где вообще никто, никогда и никуда не торопился, смотреть на московскую жизнь было максимально непривычно. И неприятно. Лера ненавидела ебаную Москву. Она поморщилась, затягиваясь сигаретой. А потом услышала, что дверь на просторный балкон отеля резко открылась. Глубоко вздохнула. Никакого покоя, блять. Она настолько устала, что решила даже не оборачиваться. Похуй. – Да ну нахуй, – раздался у нее за спиной знакомый недовольный низкий голос. – Мне от тебя нигде покоя не светит, да?