***
— Ты проделал хорошую работу, Люцерис, — Эймонд поцеловал лоб своего омеги прижимающего их новорожденного сына к груди. Альфа рассмеялся наблюдая как ребенок кряхтит пока его кормят. — Тебе не кажется, что неплохо быть первым, муж? Его ответом было типичного односложное подтверждение, которым он отвечал Люцерису когда был погружен в свои мысли. — Держу пари, что имя нашего второго ребенка долетит до Джейса быстрее. — Драконий камень находится ближе, — Сказал Эймонд, утыкаясь лбом в плечо омеги. - Ворона с вестью должна была прилететь раньше. — Разве я тебе не говорил?, — Усмехнулся Люцерис. — Моя мать сейчас на драконьем камне выбирает яйцо для Бейлора. — Мне нравится имя Неирис, если в будущем у нас будет девочка, ну и может Валерион если у нас будет еще один мальчик — пробормотал Эймонд.***
— Это яйцо Санфаера, твоя мать помогла мне с выбором, — сказала Рейнира Эймонду. После смерти Визериса бывшая королева-консорт восстановила дружбу с Рейнирой, все дошло до того, что однажды Рейнира все таки уговорила Алисенту полетать с ней на Сираксе. — Такой тяжеленький, — Сказал Деймон державший маленького Бейлора на руках — В нем точно кровь будущего воина. — Пусть растет здоровым, этого достаточно — перебила его Алисента. Для Люцериса это были первые роды, поэтому все от начала до конца беременности очень нервничали. Последней родившей омегой в династии Таргариенов, была королева Эмма. Поэтому все впали в панику, когда получили весть о том, что роды начались на одну луну раньше. Эйгон, который впервые не был в пьяном состоянии, попросил подержать младенца на руках — Кто бы мог подумать, племянник, что твои гены окажутся сильнее, чем у моего брата, — С издевкой произнес он, не обращая внимания на сердитые взгляды Алисенты и Джейкериса. В чем то, все же, он был прав, у маленького Бейлора была темная копна волос на голове как у Люцериса, а глаза все еще были серыми, и если Эймонду повезет, глаза его сына обретут голубой оттенок. — Это означает, что он вырастет очень красивым, – прервала его Рейна, получив одобрительный кивок со стороны своей сестры Бейлы, которая крепко держалась за руку с Джейсом. – Надеюсь, у него будут такие же кучерявые волосы как у тебя, Люк. Хотя Рейна и Люцерис были когда-то помолвлены, но об этом все быстро забыли, когда и Люк, и Рейна оказались омегами. Но их связывала нерушимая дружба до такой степени, что первенец Люка был обещан ребенку Рейны. — Эймонд, Люк, примите мои поздравления, – сказала Хелейна забирая младенца с рук мужа. Она действительно была очарована младенцем. Оба вежливо ее поблагодарили. — Когда ты собираешься взять Бейлора с собой в полет? Это традиция Таргариенов, — спросил Деймон, приобнимая свою жену — Не рано ли? Малыш еще полностью не окреп. Полет может навредить его здоровью, — заговорила Алисента, прибывая в шоке от услышанного. — Полет на драконе никак не повлияет на его здоровье, наоборот пойдет на пользу его легким, — вмешался Деймон. — Моя мать взяла Визериса, когда тому было шесть дней от роду, и посадила на Мелеис, то же самое она сделала со мной. Я сам брал Рейниру в полет на Караксесе, когда она родилась. Лейна брала с собой Рейну и Бейлу точно так же. Наша работа как наездников подпитывать побуждения подняться в небо с малых лет. — Я точно так же брала своих детей в полет, — Грустно сказала Рейнира. — Как единственная наездница в семье я должна была сделать с ними то же самоe, — кивнула она в сторону сводных братьев и сестры. Визерис когда-то просил Рейниру взять с собой Эйгона в небо, но обида на Алисенту, все еще причиняла ей боль, поэтому она оттягивала этот момент, пока ее отец и вовсе не забыл о просьбе. Она сделала то же самое с Эймондом и Хелейной, и только когда она услышала смех своего первенца Джейса, когда они летали, то поняла, чего лишила своих сводных. Когда она попыталась исправиться и взять с собой в полет маленького Дейрона то получила отказ от королевы Алисенты, которая в паранойе думала, что таким образом ее младшего сына хотят лишить жизни. Именно из-за таких деталей Эймонду было трудно поддержать теплые отношения с матерью и сестрой. Было легко простить, но не забыть. — Я полетаю с Бейлором, как только Мейстеры позволят мне, — Заговорил Люцерис, разрушая повисшее напряжение между членами семьи. — Мы с Эймондом полетим на драконий камень, а оттуда в Королевскую гавань чтобы официально представить малыша.***
— Если ты будешь убаюкивать его ходя кругами по комнате, то он точно не уснет. Тебе следует отдохнуть, Люцерис, — прокомментировал Эймонд, покачав головой когда увидел приближающегося к нему омегу. — Надеюсь, Бейлор не такой упрямый как ты. Одной рукой он взял Бейлора, а второй протянул Люцериса к себе, младший прижался к груди альфы. Они оба вздохнули, наконец оставшись со своим первенцем наедине. Всю неделю их постоянно посещали мейстеры и члены их семьи, и только в день когда Рейнира вместе с Деймоном и Алисентой покинули Дрифтмарк, а за ними последовали все остальные, тишина воцарилась на некоторое время прерываемая шумом моря и их смешанным дыханием. — Мейстер сказал, что я не смогу ездить верхом на Арраксе как минимум две недели. — Только на Арраксе? — спросил Эймонд с наслаждением смотря на вспыхнувшие щеки своего племянника. — Ты так спешно захотел еще одного ребенка? — Люк засмеялся утыкаясь лицом в шею мужа. — Я бы не прочь попытаться. Их прервал Бейлор, который заскучал лишенный внимания своих родителей, он потянул Эймонда за его серебристую прядь, вызвав смех Люцериса. — Такой же нуждающийся как и его отец! — Воскликнул он — Давай, Бейлор, пора спать. Он взял ребенка с рук альфы и положил в колыбель у изножья их кровати.***
— Ты должен быть тем кто подарит ему первый полет. Пальцы, возившиеся где-то в кудрях Люцериса остановились: — О чем ты это? Люцерис повернулся лицом к дяде, оба все еще лежали в постели, пребывая в бессоннице из-за пробуждения чтобы покормить Бейлора. — Ты можешь сколько хочешь скрывать это от других, Эймонд, — Он провел пальцем по шраму, который сам же оставил когда-то в детстве. — Мы связаны, — Люцерис опустил руки к шее Эймонда. — Я чувствую, как ты недоволен моей и твоей матерью. Его глаза потускнели и со всей нежностью, которую он давал немногим, Эймонд взял ладонь своего омеги, притянув ее ближе чтобы поцеловать тыльную сторону. — Это полностью твое право взять нашего сына на Арракса — пробормотал он. — Деймон взял мою мать исполняя свой долг наездника, — Люцерис высвободил руку из хватки мужа, который издал низкий рык, когда его лишили прикосновения. — Бейлор наш сын. Любимый тобой и мной, — обеими руками схватил Эймонда за щеки, прежде чем глубоко поцеловать его. — Защищать — проговорил люцерис снова целуя мужа — И воспитать. Твой первый полет был в одиночестве, поэтому я хочу разделить полет нашего сына с тобой. — Не будет ли Арракс возражать если ты оседлаешь другого дракона? — Нет, думаю, он уже привык, что он не единственный, на ком я езжу. — Сколько нам еще ждать? — Прорычал Эймонд. — До чего, мой муж? — Люцерис невинно улыбнулся. — До того когда я смогу оседлать Вхагар? Или.... —Люцерис провел рукой от к груди к паху альфы, вызывая у того озноб. — Люцерис... — прошипел Эймонд, — Не играй. — Или до того когда я смогу оседлать тебя.***
Первый ропот начался, когда Бейлора представили двору. В отличие от слуг Дрифтмарка и Драконьего Камня, которые наблюдали, как принцы медленно шли на компромисс и укрепляли свой брак; в Королевской Гавани все считали, что их брак не больше чем политический союз. Поэтому, когда королева Рейнира Таргариен, первая своего имени, провела турнир, чтобы отпраздновать рождение своего первого внука, все смогли оценить черты маленького принца. Его глаза не посветлели, как ожидал Эйемонд, а вместо этого потемнели до темно-коричневого цвета, становясь похожими на Люцерисовские. В отличие от того, что он сказал сиру Кристону Колю в прошлом, на этот раз он собирался принять участие в турнире. В конце концов, турнир устраивали в честь его сына, не говоря уже о том, что Рейнира запретила своему мужу участвовать в турнире, так как была уверена, что будь он в ряду участников то пролил бы крови. Она и не подозревала, что в тот день так или иначе прольется кровь, потому что принц Эймонд краем уха услышал, как рыцарь Хайтауэров насмехается, смотря на маленького Бейлора, что был у Королевы Рейниры в руках, шепча "Яблоко от яблони недалеко падает".