Скрывая свою слабость

      — Ты раздражаешь меня, — диким шепотом, говорит мне в губы Пэн. Это не так. Я пленяю его. Слова произнесенные мной удивили парня и только спрятавшись за злостью Питер может скрыть это. Касаюсь его уха, переходя на шею. От «наручников», которые так и находятся на моих запястьях, режет кожу. Но это ничего от той боли, которую причиняет мне Пэн.       — Неужели? — шепчу ему в ухо, нежно толкая на кровать, от чего Питер не сопротивляясь садится на мягкую перину. Сажусь ему на колени, впиваясь губами в его. Сладостный вкус его губ растворяется во мне. Покусываю их, смотря прямо в глаза своему королю.       Питер смотрит так, будто готов на все ради меня в этот момент. Он отвечает, жёстко наращивая темп поцелуя, захватывая меня всю.       — Связалась с Крюком, — вздрагиваю в его руках. Не время думать о том, что он знает о нашем плане. Время затуманить его мысли. Чтобы и Питер думал только обо мне. Каждую секунду.       — Так значит я предатель. — выдыхаю, когда Пэн сжимает мою талию до сладостной боли, прижимая меня ближе, я двигаюсь на его бердах, вызывая короткие вздохи Питера прямо мне в подбородок, пока я закидываю голову.       — Это значит, что тебя надо перевоспитать, — кусает мою шею Питер, от чего я прикрываю глаза, сглатывая. Чувствую сладкие покалывания внизу живота.       — Так попробуй, — опуская голову, чтобы смотреть прямо на Питера, прямо в его мир зеленых глаз, шепчу я. Бросаю ему вызов. Каждая наша маленькая ссора. Каждое мое непослушание заканчивается одинаково.       Сплетением наших тел.       Пэн хватает меня за талию и скидывает с себя, нависая надо мной. Он разглядывает мое тело. И я уверенна он видит девушку, покусанную… Исписанную его отметинами. Только его. Девушку, которая до чертиков хочет отдаться ему навсегда прямо сейчас.       Снова залезть в его мир. Хоть на секундочку почувствовать его тепло.       — Ты не выйдешь от сюда, Мэг, — его дыхание выравнивается и мой взгляд полный желания меняется. — И я уж точно не сниму с тебя браслеты, — Питер быстро встает с кровати. Мне надо больше. Я хочу больше растворится в нем. Срочно. Мне надо это прямо сейчас.       Он разгадал, что я хочу от него. И я снова проиграла. Но на этот раз я этому даже рада. Его отношение ко мне, как карусель. Не знаешь будет ли гроза или выглянет солнце.       — Не трогай Крюка, — приподнимаюсь с кровати на локтях и смотрю на ярость, которую так упорно до этого скрывал Питер за страстью ко мне.       Он ничего ко мне не чувствует. Просто играет. Я ему нужна для выгоды. Для того чтобы просто использовать, выпить меня до последней капли.       — Тебя до сих пор волнует его шкура? — нарастающее раздражение внутри глаз Питера отчетливо видно. Он просто не может представить, что кто-то обошел его. Сама не знаю почему я так привязалась к пирату. Он до сих не доверяет мне, как и я ему. Но мысль о том, что из-за меня его убьют… Пугает. Может это из-за того, что я просто боюсь снова увидеть чью-то смерть.       — А тебя волнует, что я чувствую? — с болью в голосе, с единственным камнем на душе, который помогает мне жизнь, говорю я. Питер меняется в лице. Даже не знаю наигрывает он, но я вижу, что будто ему больно от произнесенных мною слов. — Ты учил меня для того, чтобы за раз избавить меня от всего, что у меня есть, — слезы вновь накапливаются в глазах и я срываюсь с места, направляясь к Пэну.       Слезы катятся, но я этого не замечаю. Только гляжу на Питера, сжимая зубы, чтобы не сорваться.       — Ты забрал у меня Квилла, забрал мою свободу, забрал мое безрассудство, но главное, что ты отнял, вырвал у меня мою душу, — я повышаю тон, не могу не накричать на Пэна. Мне надоело, что боль внутри съедает меня.       Соленые струйки льются из глаз и я не сдерживаю всхлип, смотря в глаза парня, которого ненавижу настолько, что люблю.       — Теперь хочешь забрать самое важное — веру, — толкаю Питера, но он даже и на шаг не сдвигается с места. Это злит. Я знаю, что он сильнее меня, но… Но я продолжаю бить его по груди и как ни странно Питер меня не останавливает. — Ты забираешь у меня веру найти родителей, Питер, — уже полушепотом говорю я, останавливаясь и сжимая одежду Пэна в кулаки.       Мой разбитый взгляд поднимается к глазам Питера в которых играет что-то похожее на сочувствие. Но он не может этого чувствовать. Ему наплевать. Плевать. Плевать ему, Мэг. Пойми, он не поддержит тебя. Как ты могла полюбить такого. Не должна была любить. Не должна была что-то чувствовать к нему. Не должна…       Но сердце в груди колотиться. Колотиться от этих чувств. И от этой боли. От безумной боли причинной им. Боль из-за осознавания того, что он — не мой. И никогда им не был.       И не будет, Мэг.       — Тише, — чья-то теплая рука касается головы и нежно поглаживает, направляя меня к себе. Я прижимаюсь к груди Пэна. Он не должен был видеть моих слез. Моей слабости.       Одно слово и моя грудь успокаивается и слезы перестают течь из глаз. Как он мог меня успокоить от злости на него же самого?       — Ты вернешься домой, обещаю, — почти не слышно, словно не хотел того, чтобы я это услышала, сказал Питер. Резко поднимаю голову и смотрю в глаза. Ведь только в них я могу прочитать шутит ли Питер.

***

      Очередная игра Питера закончилась плачевно. Кто-то сломал руку, а кого-то просто поцарапали. Но парни без ран не остались. После того, как я перестала ходить на эти игры появилась некая традиция у пропащих. Не помню когда именно она появилась, но каждый из них, без исключений, подходил ко мне, чтобы дать мне пять или посидеть около меня. А иногда даже просили рассказать им какие-то сказки или веселые истории.       Я только улыбалась. Конечно же эти парни привязались ко мне. И если я скажу, что мне все равно на их взгляды полные счастья, то ужасно солгу.       Последним всегда подходил Девин. Парень будто нехотя давал мне кулачок или сидел со мной пару минут ничего не говоря. Но я знала, что ему это нужно.       Я слышала много раз из разговоров потеряшек, что я стала для них неким талисманом. Поговоришь с Мэг перед игрой — значит точно ран будет меньше. Когда первый раз это услышала очень удивилась. Мальчики искренне верят, что я некий волшебный человек, который всех их спасет от ран и боли.       И вот, как всегда последним ко мне подходит Девин. Парень садится рядом, что случается крайне редко и открывает рот, чтобы что-то сказать.       — Удачная игра? — решаю начать разговор раз потеряшка стремиться со мной поговорить. Девин лишь кивает, слабо улыбаясь.       — Спасибо тебе, — тихо проговаривает Девин, чем удивляет меня. Конечно я ожидала, что он когда-то осознает, что я ему не враг, но не думала, что это произойдет так скоро.       — За что? — наклоняюсь к парню, чтобы видеть его глаза. Потеряшка смотрит вниз, скрывая свое лицо.       — За то, что искренне относишься к каждому из нас, — парень поднимает голову и я в первый раз вижу его улыбку, посвященную мне. В душе случается переворот, некий щелчок. Я рада, что отношения с Девином идут на контакт. Он открывается мне впервые после случившегося с Квиллом.       — Нет. — с серьёзным выражением лица, говорю Девину, смотря в его голубые глаза. Такие же как у Квилла и у меня. — Спасибо вам, за то, что верите в меня, — легко улыбаюсь и кладу руку на плечо парня, от чего на душе становится теплее.       — Расскажи историю, Мэг, — вздрагиваю, мальчишки давно не называют меня девчонкой. Но это все равно до сих пор так непривычно. Один из потеряшек, который это и произнес, подходит ко мне и садится на землю. К нему подключаются и другие. Всегда, когда я встречаю пропащих, сижу около костра, ведь кто знает о чем о них захотят поговорить. А свое дерево я на время оставляю в гордом одиночестве.       Я знала много историй из разных жизней. Когда ты бродящий по миру подросток мало кто тебя замечает, но много от кого можно услышать разных сплетен. Когда ты лишний в мире для людей вокруг тебя, им легче выговориться такому незнакомцу и чужестранцу, как я, чем близкому.       Множество людей я повстречала на пути. Случайные подслушанные разговоры в кафе, что таили в себе множество загадок. Крики в магазинах, которые так сложно не услышать. Да и множество другого. Это помогало мне отвлечься хоть на чуть-чуть от той рутины, которая каждый день меня измытавала.       — И что же вы хотите на этот раз? — улыбаюсь, когда потерянные приближаются ближе ко мне, в надежде услышать очередную историю из моих уст. Иногда я их пугала. Рассказывала разные легенды из тех мест где я побывала и парни много дней после этого спрашивали, чем же все закончилось. Но этого я не знала. Легенда есть легенда. Никто не знает ее конца.       — Конец истории про мальчика с собакой, — выкрикивает один потеряшка, кажется он здесь младше всех. Перевожу взгляд на Девина и тот смеется. Как же я могла забыть, это его новый сосед, с которым он тоже недавно наладил отношения.       — Заткнись, Дрю. — без упрека в голосе говорит Девин, улыбаясь и смотря на меня. — Пусть Мэг сама выбирает. — моя рука все так же находилась на плече парня. Заметив это, убираю руку докасаясь до ножа на поясе.       Достаю нож и опустив немного голову. Этот нож придает мне уверенности, но еще больше мне ее придают эти мальчишки.       Я рассказываю потерянным о истории, услышанной в одном маленьком ресторанчике. Отец одного мальчика рассказывал ему эту легенду множество раз, но мальчишка все просил рассказать еще. Еще раз окунуться в мир легенд и фантазий. Мужчина рассказывал ему про парня, который однажды проснулся и очутился совершенно в другом месте, не похожим на его прежний дом. Парень не помнил своего имени и не знал, как он попал в это место. Словно он не жил до этого…       Все пропащие затаили дыхание.       Повествую о том, как изначально мальчика не приняли на этом маленьком клочке земли, но после он нашел настоящих друзей. Он узнал, что если выйти за границу дозволенного всем запертым в неком месте, похожим на уютную полянку, то можно нарваться на пожирающих людей тварей. И были те смелые, которые практически каждую ночь отправлялись за эту границу. — А что было дальше? — выкрикивает один пропащий мальчишка. Улыбаюсь, ведь понимаю, что ответа у меня нет. Я не дослушала рассказ мужчины и они с сыном ушли из ресторанчика. — А этого мы уже никогда не узнаем, — хлопаю руками по ногам, опираясь на них и встаю с места. Некоторые мальчишки повздыхали, ведь каждому хотелось услышать конец истории, — Но могу предположить, что история не обошлась без жертв и кровопролитий, но закончилась так, как и должна.       Обхожу всех мальчишек и замечаю довольный взгляд Пэна.       Как и моя история. Надо быть закончиться так, как и должна.