Frozen

До закрытия таверны оставалось совсем немного времени, когда дверь снова отворилась. Розария, вернувшаяся сюда с полчаса назад, чтобы дождаться новостей от Рагнвиндра, и сейчас уже оставшаяся последним посетителем, обернулась… — Ох, ну наконец-то! — она встала, тут же подходя к Дилюку. — Вас не было так долго… Как прошло? И… — Она осеклась, заметив выражение лица винодела. — …Рагнвиндр?.. Дилюк так же молча прошёл к барной стойке, тяжело опустившись на стул. Короткий кивок Чарльзу — мужчина, быстро почувствовав атмосферу, решил без лишних споров удалиться. — …Всё было нормально, — прорезал тишину чуть хриплый голос. Дилюк уронил голову на руки, пустым взглядом смотря куда-то сквозь стол. — Мы были на берегу озера. Хоть он так и не улыбнулся, он сам подтвердил, что ему хорошо, когда я спросил. Это было почти, как раньше. Но потом вдруг… — руки вновь начали мелко дрожать. — Он изменился слишком… Резко… — Рагнвиндр поднял голову, закрыв глаза, пытаясь сдержать подступающие к горлу слёзы. Потом перевёл потускневший взгляд на девушку. — Розария, скажи… Неужели всё действительно напрасно?.. Монахиня тяжело вздохнула, прикусив губу. Так и не ответив, она подняла руку, приобнимая винодела и позволяя его голове упасть на её плечо. — Знаешь, Дилюк… Ты всё-таки лучше, чем я думала. Впрочем, иначе Альберих вряд ли бы так часто изводил меня своими любовными переживаниями, — она слегка улыбнулась. — Хм… Может, когда всё это закончится, — когда, понял? — выпьем втроём, я, ты и Кэйа? Ну… Кто вино, кто сок, — хмыкнула она, глядя на бессильно рассыпавшиеся алые пряди. Губ Рагнвиндра коснулась вымученная улыбка. Он тихо вздохнул, закрывая рубиновые глаза. — Давай. Когда… *** На следующий день в таверне практически не было людей. Последние из них вскоре покинули заведение, расходясь по домам. Кроме одного человека. Кэйа устроился на втором этаже, неторопливо потягивая «Полуденную смерть» и окидывая пустым взглядом помещение. Здесь, в углу, вдали от всех, на душе становилось легче и спокойнее… Лишь Глаз Бога мигал слабым светом, а из трещин вылетали небольшие снежинки, покрывая кончики пальцев рыцаря льдом. Быть может, сегодня он замёрзнет навсегда?.. Раздались шаги, и на лестнице появился Дилюк. Чарльз уже сообщил ему, кто остался последним посетителем в таверне. — …Кэйа?.. Винодел медленно подошёл к столу, за которым сидел Альберих, опускаясь на стул напротив него. В алом взгляде, остановившемся на лице рыцаря, не было ничего, кроме скопившейся за эти две недели боли. Плечи устало сгорбились, а тёмные круги под глазами проступили ещё явственнее. Этой ночью он опять так и не смог заснуть. — Ты вообще… Видишь меня?.. Альберих прикрыл глаз, тихо выдыхая. С губ сорвался небольшой клубок холодного пара. Кэйа аккуратно, кончиками пальцев обхватил ножку бокала, всё так же смотря на алое вино. Сейчас в Альберихе не осталось ничего, кроме леденящего душу холода. Сердце болезненно сжалось, словно оно превратилось в лёд. Пиро элемент сейчас казался лишь злой шуткой судьбы. — Кэйа, ответь мне… пожалуйста… — Дилюк положил руку поверх руки Кэйи, мягко сжимая холодные пальцы. Лёд на них почти не оттаял. Кэйа, всё также молча, приоткрыл глаз, смотря пустым взглядом на руки. Их тепло не ощущалось. Совсем. Словно его в них и вовсе никогда не было. Корка льда на руках стала толще, покрывая их почти до запястий. Рагнвиндр прикусил губу, опустив голову. Видеть Кэйю таким было безумно, невыносимо больно… Рыцарь был близко, сидел прямо перед ним, но их души были друг от друга за тысячи миль. — Не оставляй меня… Прошу… — Дилюк встал со стула, опускаясь на колени перед Кэйей и сжимая его руки в своих. — Только не так… В рубиновых глазах, в который раз за эти бесконечно долгие недели, заблестели хрустальные слёзы. Альберих приоткрыл глаз, устремив взгляд куда-то сквозь Рагнвиндра. В голове ни единой мысли. Корка льда продолжила свой путь от запястий дальше, к локтям. Дилюк уронил голову на колени Кэйи, всё так же сжимая его руки в своих. С губ сорвался судорожный вздох, который перебили падающие на ледяную корку слёзы. — Я скучаю по тебе, Кэйа… Вернись ко мне… прошу… — голос дрогнул, срываясь помимо воли. Сейчас Рагнвиндр просто не мог сдержаться. Но Кэйа по прежнему не отвечал, смотря остекленевшим взглядом на макушку Рагнвиндра, пока корка льда разрасталась, продолжая покрывать всё тело. Редкие, сдавленные всхлипы сейчас были единственным, что прерывало пугающую тишину таверны. Пустоту в душе заполняла лишь боль. Боль, словно от утраты безмерно дорогого человека. Ведь прямо сейчас Кэйа окончательно замерзал у него на глазах. Пиро Глаз Бога на поясе вновь мигнул, светясь всё тусклее. Точно так же гасла последняя надежда Дилюка. С губ сорвались странные слова. Никто во всём Тейвате не смог бы их понять. Никто… Кроме Кэйи. Ведь это был язык, который они вместе придумали в детстве. Я люблю тебя… Прошу, умоляю… Скажи, что тоже любишь меня, ещё хоть раз… Тишину вдруг прервал тихий треск. Лёд, постепенно оттаивая, превращался в воду, стекая по покрасневшим от холода запястьям на пол. Кэйа тихо вздохнул и слегка встряхнул головой, опуская глаза на красную макушку. — Л… Люк?.. Дилюк вздрогнул, не в силах пошевелиться или поднять взгляд. Сердце, казалось, замерло. Слезы всё так же продолжали стекать по лицу, падая на руки Кэйи, но он больше не замечал их. Ему… Не послышалось?.. Альберих протёр глаз одной рукой. Трещина на Глазе Бога медленно покрылась коркой льда, после чего он растаял, оставляя дар богов полностью целым. — Люк… Почему… Почему ты на коленях?.. Ты… Ты плачешь?.. — Альберих непонимающе приподнял лицо Рагнвиндра за подбородок, заглядывая в рубиновые глаза. Дилюк, всё ещё не веря, поднял глаза, сталкиваясь с сапфировым взглядом. Он больше не был пустым. — К-кэйа?.. — едва слышно сорвалось с побледневших губ. Он смотрит на него… Он говорит с ним… Он… с ним. Это сон?.. Рыцарь помассировал виски, прикрыв глаза. — Мне… Мне приснился странный сон, будто я… Рука по привычке потянулась поправить длинную прядь волос… но замерла, так и не почувствовав её. Кэйа приоткрыл рот, чувствуя, как в глазе скапливаются слёзы. — Это… Эт-то был… не сон?.. Рубиновый взгляд метнулся к Глазу Бога на поясе Альбериха. Он, совершенно целый, светился так же ярко, как и раньше. Значит… Он не спит? И Кэйа… — Т-ты… Ты правда… вернулся?.. — слетел прерывистый шёпот с губ. Альберих не выдержал. — Люк… Я… П-прости… — сбивчиво прошептал он, бессильно опуская голову на плечо Рагнвиндра. Слёзы беспрерывно стекали из глаза. Эти две недели были… ужасными… — Я… Я был так груб с Кли!.. — голос вновь сорвался на всхлип. Пальцы чуть сильнее сжали рубашку Дилюка. — И т-так… Так холоден с остальными!.. Я… Я от-трезал прядь… И… И сказал, что ненавижу т-тебя… — Альберих судорожно всхлипнул, едва связывая слова. — Это не так!.. Я… Я… — тихие рыдания стали чуть громче. Плечи дрожали, а слёзы полностью намочили плечо Рагнвиндра. — П-прости… П-прости-прости-прости, я… Дилюк, поднявшись с колен, крепко прижал к себе Кэйю, также роняя голову ему на плечо. — Плевать… — пальцы судорожно сжались на одежде на спине рыцаря. — Сейчас… это не важно… — к горлу вновь подступил ком, голос предательски срывался, не давая нормально говорить. — Ты… вернулся… Остальное не важно… Нечаянно задетый бокал упал на стол. Недопитое вино растеклось, скапывая на пол, но никто из молодых людей сейчас не обратил на это внимания. — Не… Не извиняйся… Я… — Рагнвиндр поджал губы, зажмуривая рубиновые глаза. — Я знаю, что это из-за меня… Прости меня, Кэйа… Прости… Кэйа судорожно всхлипнул, уткнувшись лицом в плечо брата и продолжая тихо плакать. Слёзы стекали по лицу, оставляя мокрые дорожки, пальцы слабо сжимались на рубашке Дилюка, а плечи дрожали. — Люк… — шепотом позвал Кэйа. С его губ также сорвались тихие слова, которые не понял бы никто… Кроме Дилюка. Рагнвиндр на мгновение замер, боясь верить тому, что услышал. Он отстранился совсем немного. Лишь для того, чтобы взглянуть в сапфировый глаз, увидеть в нём ответ на свой немой вопрос… И Дилюк увидел. Увидел, что ему не послышалось. Рука медленно поднялась, несмело касаясь смуглой щеки и, совсем легко — уголка губ. Можно?.. Смуглая ладонь накрыла светлую, осторожно стянув черную перчатку. Взгляд опустился к руке. Из глаза непроизвольно стекла ещё одна хрустальная слеза. — Прости… — тихо прошептал Альберих, оставляя невесомый поцелуй на свежих ранках на костяшках пальцев. Следом за этим поцелуем, смуглые губы продолжили касаться каждой царапины и ссадины. — Прости… А после Кэйа почти с отчаянием впился в губы винодела, обнимая его за шею. Дилюк замер лишь на миг… после чего сам подался вперёд, зарываясь пальцами в синие волосы. Длинной пряди не доставало — он не мог врать себе. Но… Отрастит. Так же, как Рагнвиндр уже третий год заново растит свою. Главное — чувства. А их у молодых людей хватит до конца жизни… *** На следующий день, вечером, в таверне вновь собрались вместе Венти, Альбедо, Розария, Джинн, Лиза, Эмбер и увязавшаяся за алхимиком Кли. Настроение у всех было ужасным. Чувство, будто они потеряли близкого человека. — Поверить не могу, что мы не можем ничего сделать… — Розария сделала большой глоток вина, поджав губы. Она не хотела лишаться друга. — Неужели… Неужели это конец?.. — промолвила Джинн опуская глаза. Лиза поспешила прижать её к себе. Чарльз методично протирал бокалы. Дилюка сегодня не было за барной стойкой, а без капитана кавалерии… Таверна словно опустела. Но вдруг дверь открылась, и в помещение прошёл… Кэйа. Он сделал лишь пару шагов, остановившись перед друзьями и виновато глядя на каждого из них. — Прошу… Простите меня, — на выдохе произнес Альберих, опуская глаза. — Я не хотел ранить никого из вас… Повисла тишина. Все поражённо смотрели на Капитана Кавалерии, не веря своим глазам. Он только что… — …Кэйа?.. — едва выговорила Розария, не отрывая фиалковых глаз от друга. Неужели он… — Братик Кэйа! — Кли, вырвавшись из рук Альбедо, бросилась к рыцарю. — Братик Кэйа, я так скучала! Ты… — но девочка вдруг остановилась, виновато опуская глаза. — Ой… Ты ведь… не любишь так больше… — она поджала губы, всё так же не поднимая глаз на Альбериха. Кэйа поджал губы, но постарался улыбнуться. Улыбнуться как можно искреннее. Он тут же подхватил Кли на руки, крепко обнимая. — Ничего подобного, Искорка! — мягко возразил Альберих, устраивая девочку на своих плечах и позволяя ей обнять себя за шею. Именно теперь, увидев тёплую, такую искреннюю улыбку на лице рыцаря, все по-настоящему осознали, что Кэйа вернулся. — Ты… Ты… Да чтоб тебя Селестия прокляла, если хоть раз ещё выкинешь ТАКОЕ! — Розария очнулась первой. Девушка, резко отставив свой бокал, вскочила со стула, решительными широкими шагами направляясь к Кэйе. — Фатуи чёртов! Да я… — монахиня остановилась, лишь когда оказалась почти вплотную к Альбериху. Она запнулась на полуслове, смотря в сапфировый глаз… И вдруг обвила руками шею рыцаря, прижимая к себе так крепко, как только позволяла сидящая на его плечах Кли. — Идиот… Все нервы нам растрепал, придурок… — она вздохнула, закрыв фиалковые глаза. Кэйа сначала опешил, но после горько улыбнулся, прижавшись к Розарии, и прикрыл глаз. Джинн тут же сорвалась с места следом за Розарией, также обнимая Альбериха. — Я думала, что мы больше не сможем тебя вернуть… — шепотом призналась Гуннхильдр, уткнувшись лицом в плечо Альбериха. Лиза, наконец поняв, что происходит, тоже поднялась вместе с Эмбер и Венти. — Дружище! — радостно вскрикнул тот, подбегая к нему. Никто из них не хотел терять друга. Вдруг дверь таверны вновь открылась. Все машинально повернулись, бросив взгляды на вошедшего… — Этот разговор занял больше времени, — появившийся на пороге Дилюк Рагнвиндр вздохнул, прикрыв глаза. — Надеюсь, ты ждал не до… Винодел осекся, наконец-то заметив, в какой момент зашёл. И, увидев направленные на него удивлённо-осуждающие взгляды, он только сейчас понял, что за разговорами с Кэйей под ночным небом и сегодняшней долгой, наконец такой же, как раньше, прогулкой на лошадях, напрочь забыл рассказать кому-либо про то, что случилось вчера вечером. — Чёрт… — он прикрыл глаза рукой, вздохнув. — Свались ты в Бездну, Рагнвиндр, — Розария скрестила руки на груди, недовольно прицокнув языком. Однако искорки в сиреневых глазах выдавали, что девушка сейчас слишком счастлива, чтобы злиться. — Так и знай, если вы с ним всё ещё не поцеловались, я тебе это молчание не прощу. — ЧТО?! Это сейчас при чём вообще?! — Дилюк едва не подскочил после последних слов Розарии, слегка, но крайне подозрительно покраснев. Кэйа вдруг тоже как-то странно закашлялся, почти с испугом смотря на девушку. Лиза негромко рассмеялась, переводя взгляд с Кэйи на Дилюка. — А что, милашка, ты правда думал, что мы не узнаем? — с усмешкой спросила она. Рагнвиндр, поняв, откуда все об этом знают, нахмурился и скрестил руки на груди, бросая на Минчи самый суровый взгляд, на какой только способен. — Я ведь просил… — почти прорычал он, но его прервал Альбедо. — Об этом нетрудно догадаться. Розария узнала раньше всех. Венти согласился с этой теорией, как и я. Лиза только подтвердила, а Джинн узнала от неё, — он слегка пожал плечами, наблюдая за весёлой Кли. Девочка похлопала глазами. — А о чём вы? — непонимающе спросила она. Альберих, наконец придя в себя, тихо хмыкнул. — Да так, Искорка, дядя Дилюк теперь будет моим мужем, — мило улыбнулся он, переводя взгляд на Кли. В её глазах засияли искорки. — Серьёзно?! Ура!!! — МОЖЕТ, ХВАТИТ ОБСУЖДАТЬ ЭТО ТАК, БУДТО МЕНЯ ЗДЕСЬ НЕТ?! Увидев, как вспыхнул Рагнвиндр, Кэйа, Розария и Венти почти одновременно фыркнули, зажав рот рукой. Дилюк только тяжело вздохнул, подумав, сколько же проблем принесёт ему эта воссоединившаяся компашка… и прикрыл глаза рукой, пряча за этим жестом невольную улыбку. — Ты неисправим, — покачал винодел головой. Потом вновь поднял взгляд на остальных. — Это что, настолько очевидно?.. — С твоей стороны — не так уж, — дёрнула плечом Розария. — А вот Альберих… — на пару секунд в таверне наступила многозначительная тишина, прерываемая лишь неловким кашлем Кэйи. — Да и вообще, он как-то напился и сам мне всё выложил. Кэйа при этих словах вспыхнул едва ли не хуже Дилюка. — О Архонты… Об… этом… серьёзно знал весь Мондштадт?.. — Рагнвиндр бросил красноречивый взгляд на Альбедо, Венти и Лизу. — Ам… Честно говоря… — от окна раздался голос Эмбер, о которой некоторые из присутствующих на мгновение забыли. — Я не знала, что вы вместе… — девушка неловко потёрла подбородок. В таверне вновь повисла чуть напряжённая тишина. — Но я… догадывалась насчёт сэра Кэйи. Альберих лишь вымученно закрыл лицо рукой. Повисла недолгая тишина, после которой раздался тихий, но искренний смех каждого в таверне (кроме Рагнвиндра, он, естественно, лишь тихо фыркнул, едва заметно улыбнувшись). Отстранившись, Розария подошла к стеллажу с бутылками и взяла одну из них вместе с несколькими бокалами. — Тебе не кажется, что ты кое о чём забыла? — Дилюк скептически поднял бровь, смотря на то, как по бокалам разливают его вино. Монахиня лишь усмехнулась. — Считай, что так ты извиняешься за то, что заставил нас мучиться ещё пару лишних часов, — она слегка пожала плечами. Кэйа тихо хмыкнул и, опустив Кли на пол, подошёл к барной стойке, беря один бокал; также поступили и все остальные. — Тост! За долгожданное возвращение друга! — широко улыбнулся Венти, поднимая свой бокал. Тихий стук. Рагнвиндр опустил на стойку ещё один бокал и взял другую бутылку, наполнив его её содержимым. После он также поднял свой бокал. — И за возвращение самого ценного человека, что у меня есть, — тихо добавил Рагнвиндр, внимательно посмотрев в единственный сапфировый глаз. На смуглых щеках появился лёгкий румянец. — Ты будешь пить?.. — удивлённо спросила Джинн. — Только виноградный сок, — хмыкнул Дилюк, делая большой глоток. Остальные последовали его примеру, пока Альберих аккуратно обхватил руку в тонкой перчатке своей, переплетая пальцы и скрывая за бокалом теплую улыбку. — А я, а я?! — моментально подбежала Кли, смотря большими огненными глазками на взрослых. Дилюк, негромко рассмеявшись, протянул ей бокал, наполненный также виноградным соком. Искорка, удовлетворённая полученным вниманием, с радостью взяла его. Больше в таверне не было холодно, как в дни без Альбериха. Было тепло. *** Вечерело, и вскоре в таверне остались лишь Розария, Кэйа и Дилюк. Альбедо с Кли ушли самыми первыми — девочка уже сонно тёрла глазки, тихонько зевая, ей пора было ложиться спать. За ними, почти одновременно, ушли и Эмбер с Венти. Последними таверну покинули Лиза и Джинн, особенно тепло попрощавшись с рыцарем и виноделом. — Хм, а все разошлись быстрее, чем я думал… — Кэйа задумчиво посмотрел на дверь, за которой только что исчезли держащиеся за руки девушки. — Надеюсь, хоть ты не собираешься сбегать? — он усмехнулся, переводя взгляд на Розарию. — Не надейся, — фыркнула монахиня. — Тем более, что Рагнвиндр обещал мне выпить с нами. Момента лучше не найти, — она сделала крупный глоток из своего бокала. Кэйа поражённо поднял брови, едва не подавившись собственным вином. — Погоди-погоди… Что?! — Альберих перевёл крайне удивлённый взгляд на Рагнвиндра. — Ты — и выпить?! — Не обольщайся, только сок, — отмахнулся Дилюк. Монахиня только усмехнулась. — Ага, видимо, прошлого раза хватило? — губ коснулась лукавая улыбка. От такой удивительной новости рыцарь чуть было вовсе не выронил бокал из рук. Дилюк тихо фыркнул, ловко взяв бокал Альбериха и поставив его на стол, — от беды подальше. — Поверь, вполне, — хмыкнул он. На некоторое время повисла тишина: Дилюк спокойно пил виноградный сок, Розария с усмешкой наблюдала за реакцией Альбериха… Но вдруг Кэйа, придя в себя, схватил Рагнвиндра за галстук и притянул к себе, накрывая его губы своими. Розария тихо присвистнула, спрятав радостную улыбку за глотком вина. Впрочем, ни Кэйа, ни Дилюк, не обратили на это никакого внимания.