Козырь – это карта или смерть?

За окном быстро мелькал пейзаж. Гарри, который ехал впервые, заинтересовался им меньше, чем Макс, который ехал уже в четвертый раз. Лори сидела рядом, забросив ноги на его колени, списывала у кого-то из однокурсников домашнее задание и изредка поглядывала, чтобы он не вывалился в окно, ветер из которого трепал всем волосы и выдувал мозги. Грета тихо пересказывала свои каникулы, как пятью минутами ранее это сделал Макс, пока Гарри упёрся позади неё коленками в сидение и заплетал ей что-то наподобие французской косы. Себе он не заплетал волосы. Те были не настолько длинные как хотелось бы, а скорее походили на каре. Отправка и прощание с родственниками прошло относительно хорошо, если бы тетка и отец Лори постоянно не переглядывались. На этот раз Ева так рисковать не стала. Нацепила на подбородок обычную медицинскую маску, но было понятно – Алекто узнал по глазам. Для Греты было понятно почему они так смотрят на друг друга, а вот Лори явно было не уютно, пока Ева сверлила Алекто Кэрроу. Тот, кажется, не удивился увидеть их там, но вряд-ли он хотя бы взвизгнет где-нибудь об этом. Кэрроу, если Грете не изменяла помять, входил в Ближний круг, а туда за красивые глаза не берут. Там надо было из кожи вон лезть, чтобы сначала Лорд Волдеморт принял туда, а потом и Миледи одобрила твою кандидатуру. Проблема была в том, что если что-то куда-то выльется, то прилетит в первую очередь Ближнему кругу, а там уже выясниться кто на самом деле виноват. Лонгботтомы. Грета знала о них мало. Ходили слухи про их семью, но Вика и Ева опровергли почти всех их, при этом отказываясь говорить правду, но однажды девочке удалось послушать в чем же там секрет на самом деле. Половину она, конечно, не поняла, но уже после знала, что существует какое-то пророчество связанное с рождением в какой-то месяц лета, из-за чего случился форс-мажор с Беллой несколько лет назад. Беллатрикс напала на Лонгботтомов, но её схватили, а их сына, Невилла, почему-то окрестили Золотым мальчиком. Пока Грета подслушивала, Беллатрикс успела несколько раз повысить голос почти до визга от негодования и непонимания. Как удалось продвинуть Лонгботтома в Золотые мальчики, если за несколько часов до поимки Беллы им был ещё какой-то Поттер? Эта фамилия девочке была неизвестна. Гарри, с которым она позже поделилась, тоже. Вика же ответила, явно зная эту фамилию. Сказала что-то наподобие: «Поттера закопали, как только тот великан доложил обо мне. Дамблдору было невыгодно, чтобы народ узнал, что он проебал «легендарного» волшебника. Поэтому как только поймали тебя, Белла, они пустили слух, что Том тоже был в том доме. Я не знаю как они подтвердили этот слух! Не знаю, понимаете? Все начали поголовно верить, что Лонгботтом, маленький мальчик – победитель Темного лорда, а тот случай с Поттерами – лишь несчастье, а ребенок был таким же мертвым, как и родители. Дамблдор позволил им узнать, что я тут замешана, но если он о чем-то и догадывается – ни в коем случае не вмешивается. Кто поверит что я, великая и ужасная тёмная леди, украла, чтобы сохранить? Альбус перевернул историю. Ты, Белла, оказалась просто прекрасной возможностью доказать, что Том был именно у Лонгботтомов. А молния то им ничего не скажет никогда, потому что у Поттера они её не видели!» Грета запуталась окончательно, но что-то у неё в голове щелкнуло при упоминании Темного Лорда. Она поняла, что то ли Лонгботтомы, то ли какие-то Поттеры, причастны к исчезновению отца. Вот только Поттеры, видимо, были мертвы, а Лонгботтомы нет. Детство своё Грета помнила плохо. Помнила голос и сверкающие глаза отца. Помнила как он колдовал для неё. А ещё помнила Гарри. Помнила, как он только учился ходить, а мама суетилась рядом. Грете она почему-то запомнилась больной и жутко усталой. Позже, сопоставив даты из газет в библиотеке Хогвартса, она поняла почему. Она не помнила год, когда исчез отец, но помнила, что уже была глубокая осень. Том пропал в конце октября, но у Греты четко сложилось впечатление, что Гарри родился у них ещё задолго до осени, как говорит газета, 1981. Грета, конечно, одергивала и ругала себя. Какое же тут впечатление? Конечно, Гарри был с ними с самого рождения. Тем более он был даже чем-то похож на их отца, хотя Вика от неё отмахивалась и говорила, что Гарри в бабушку по маминой пошел. Из всего сказанного взрослыми Грета, а позже и Гарри, уяснили – Поттеры убили их отца, но Лонгботтомы, даже если и не делали это, во-первых, были светлыми, а во-вторых, были теми из-за кого тетя Белла попала в Азкабан. А значит они были врагами. – Сирены вызывают Грету Козырь, – громко пропел Макс, пока Лори щелкала у нее перед носом. Гарри продолжал заплетать её, кажется вообще не удивившись, что она на середине рассказа резко остановилась, уйдя куда-то в себя. – Ты чего? Грета, иногда думать вредит моральному здоровью. Пощади себя. – Не, это просто ты идиот, – улыбнулась Кэрроу, отгрызая огромный кусок от спелой, большой груши. – Кто бы говорил, – беззлобно пробормотал Яксли, снова возвращая всё внимание на Грету, у которой на голове вырисовывалась красивая, аккуратная прическа. – Черт, Гарри, попади в Слизерин! А то сестра твоя как чучело лесное выглядит по утрам. – Спешу тебя расстроить, – ровно произнес Гарри, закрепляя всё резинкой, – что я сам выгляжу не лучше по утрам. Мне бы самому в относительный порядок себя привести, а потом за Гри-Гри браться. – Гри-Гри? – Переспросила Лори, с улыбкой вновь поднимая взгляд от неразборчивого почерка знакомой. Грета хмыкнула, ожидая пока Гарри расскажет откуда пошло данное прозвище, но тут дверь в купе открылась. Все сразу замолчали, а расслабленные улыбки и позы сменились на раздраженные лица и напряжённые движения. Перед ними стояла вполне хорошенькая девочка, с напыщенным видом и ровной осанкой. Козыри бы приняли её за чистокровную, но переглянувшиеся между собой Яксли и Кэрроу дали понять, что они ошибаются. Лори и Макс знали об этом гораздо больше. Прекрасно знали, как отличить грязнокровку от чистокровного. Различать полукровных их не учили, сразу же откидывая их в первую группу. Взгляд друзей Греты сразу показывал, что девочка маглорожденная отчего Козыри только досадливо переглянулись. Их не учили ненависти к этим несчастным существам и учиться ею они не собирались. «Пустая трата времени вникать за что именно их ненавидят», – говорила им Ева, разливая чай по чашкам. – «Наслаждайтесь жизнью и представлениями, которые устраивают между собой чистые и маглорожденные. Поверьте мне, когда-нибудь вы лопнете от смеха, потому что выглядит это... намного больше чем смешно.» Так Козыри сейчас и поступили. Откинулись на сиденья, незаметно переводя взгляд с одних на других. За «хорошенькой девочкой» стоял какой-то рыжий, в котором все сразу признали Уизли. О них рассказывали с 1988, после того, как старший, кажется Артур Уизли, накосячил в Министерстве, но ни один из детей не вдавался в подробности. Рядом также присутствовал спокойный, с интересным телосложением, мальчик. В нем узнали Лонгботтома. Грета, с детства плохо контролирующая агрессию, порывалась встать, но её незамедлительно остановил Гарри, незаметно для всех сжав руку сестры и прижимая к сидению. – Что нужно? – Первым тишину нарушил Макс, растягивая слова и показывая, что троица явно мозолит им глаза. – Вы не видели тут жабу? – У девочки разлетелись волосы, пока она говорила, переводя взгляд с одного на другого. Козыри переглянулись одними глазами. Грета ощутимо расслабилась, но продолжала держать кисть брата в ответ. – Ну, начнем с маленького урока этикета, – надменно произнесла Лори, окидывая всех недоброжелательным взглядом. – Когда заходите в купе, нужно стучаться. Люди тут могут одеваться. – Или раздеваться, – Поддакнул Макс, гадко ухмыльнувшись повернувшейся в его сторону Лори и подмигнув осторожно ухмыляющейся Грете. Гарри и троица, всё ещё стоявшая на пороге, даже если поняли шутку, виду не подали. Только вот кажется у младшего Козыря весело блеснули глаза. – А жабу нет... Знаете, советую не искать. Если её кто-то и видел то либо уже в мёртвом виде, либо принял за сладость с покрашенным шоколадом. – Ты так уверенно сказал это, что не остаётся сомнений, что ты именно так и сделал, – подал голос Лонгботтом, смотря только на Макса и не видя потихоньку вскипающую Грету. – Она ест то, что может серьезно отразится на человеческом здоровье. Надеюсь ты не умрёшь из-за своей глупости. – Ты посмотри, у него ещё хватает смелости ерничать! – На русском восклинула Грета, вырывая кисть из пальцев брата и складывая руки на груди. Взгляд Невилла метнулся к ней. Но он не смотрел с испугом, как на неё смотрели тогда, когда она впервые заговорила на русском. Он знал, потому что когда-то слышал от её провожающих этот язык. Семья, что провожала её, а потом и её брата, была без сомнений чистокровной, вот только никто из знакомых родителей Невилла не могли сказать и не могли припомнить фамилию Козырь. В министерствах таких не было, в общественных магических заведениях тоже. Казалось, они были сотканы из воздуха. Демоны, выползжие из ада, учитывая факультет девочки. Уизли слышали, что мать и ещё одна провожающая были из другой школы, но, к сожалению, все учебные заведения тщательно хранили сведения своих выпускников и отказывались давать информацию без Министра Англии. Тот был слишком занят, чтобы послушать семью «второсортных» авроров. Они сами не поняли почему так всполошились из-за их семьи. Просто точно чувстваволось по магии, энергии и мощности, что они чистокровные, но о них было абсолютно ни-че-го. – Вы Козыри, ведь так? – Мальчишка, его одноклассник, многозначительно моргнул, подтверждая его догадку. – Кто ваши родители? – Слушай, может тебе ещё сказать из чего наши палочки сделаны?! – Прошипела та, что Грета, наклоняясь вперёд и чуть ли не выдыхая пар из ноздрей. – Чеши отсюда, Лонгботтом, пока проблем себе не нажил. Желаю побыстрее найти жабу. Мёртвую. Гарри, как сидящий ближе всего к выходу, повинуясь безмолвной просьбе сестры, пнул дверь купе, задвигая её. Грета уселась на диванчике поудобнее, доставая из складок мантии ингалятор и быстро воспользовавшись им, она уронила голову, зажимая лекарство в руках. Все молчали. Гарри, потому что тоже думал о Невилле, а Яксли с Кэрроу потому что знали, что нужно молчать. *** У Греты вспотели ладони, пока она сидела в Большои зале. Она ерзала туда сюда, с жутким страхом ожидая пока выкрикнут фамилию брата. Она бы не волновалась, если бы за час до отправки Вика не отвела её в сторону, объяснив, что Гарри, по кое-каким причинам может не попасть в Слизерин. На непонимающий, напуганный взгляд дочери, Козырь замялась, но быстро выпуталась, сказав, что у её брата «другое воспитание». Грета глупой не была. Не было у Гарри ничего другого. Что было Греты, то и было Гарри. Даже воспитание. Козырь нахмурилась, отводя взгляд от Макгонагалл читающей следующую фамилию. Что-то не складывалось. Что-то словно мешало. – Козырь, Гарри! Она сразу откинула все подозрения и подобное, быстро переведя взгляд на учительский стол. Гарри, в отличие от неё, выглядел спокойным. Ну, конечно, его то не предупреждали, что их может раскидать. Грете показалось прошло не меньше пяти минут, но это лишь растянулись так сорок секунд, перед тем как шляпа выкрикнула: – Слизерин! Грета с таким беспокойным видом наблюдавшая за братом и Лори с плохом зрением, поставили Макса в неловкое положение. Кажется, только он заметил, как напрягся и забеспокоился Гарри, когда на него надели магический головной убор. У них со шляпой произошёл какой-то диалог, но этого даже не думали замечать или придавать значение. Пока Гарри шел к ним, а главным образом к сестре, бледный и со слегка нервной улыбкой, чтобы не волновать сестру ещё больше, Яксли пришел в выводу, что обратить внимание на это всё же стоит.