Гуди Аддамс виновница всех бед или же...

Пока Уэнсдей приходила в себя уже не только после оргазма, но и после слов Ксавье, он лишь нежно жамкнул девушку за попу, думая: — милашка… Спустя пару минут таких полежанок первой из них встала Уэнсдей, поправляясь и собирая вещи, а особо важные надевала, чем заставила Ксавье немного напрячься и, вставав, он начал делать тоже самое, что и девушка. В момент пока Уэнсдей собиралась, в её голове была тысяча мыслей: «Что мне теперь делать?», «Может просто уйти?», «Это всё неправильно», «Я зря пришла, мне не нужно было приходить», «Что я натворила», «Я такая дура». Но из этих всех мыслей её вывел Ксавье, который взял её запястье в свою руку, уже ожидая, что та, видимо, захочет сбежать. И когда девушка с легкой дрожью повернулась, смотря в лицо парню, то увидела лишь то, как парень с большой нежностью и некой заботой смотрел на неё, при этом поджав губы, ведь он не знал, что сказать. Девушка, не выдержав, прикусила внутреннюю часть щеки, чувствуя, как глаза начинают наполняться солёной водой и, не выдержав, та лишь подошла к нему, крепко обняв и уткнувшись лицом ему в грудь. Тихо всхлипывая и сжимая бока его футболки, она думала: «Нет! Нет! Не смотри на меня так! Не надо… Пожалуйста», «Я не заслужила твоего такого взгляда на меня», «Я не заслужила твоей любви…», «Ксавье…». Парень же был немного в ужасе и шоке, изначально не поняв, как ему отреагировать. Но потом, придя в себя, парень крепко прижал её поближе, иногда поглаживая по голове, когда та всхлипывала. Спустя пять минут такого неожиданного действия от Уэнсдей наступила тишина, а Ксавье почувствовал то, как она, кажется, сжала ещё сильнее его футболку. Тогда парень тихо проговорил: — Уэнсдей… — положив руку на её голову, он нежно провел по макушке большим пальцем. На что девушка еле проговорила сильно хрипя из-за сорванного ранее голоса: — Прости… Прости меня… — будто пробурчала она парню в грудь, но тот всё рано это услышал. Виновато улыбаясь, он проговорил с хрипотцой: — И ты меня прости. Я был. Таким. — подбирая слово к последней фразе, остановился парень. — дураком. — продолжил он, вновь поглаживая Уэнсдей по голове. — Я тоже была той ещё дурой… — проговорила девушка, снова слегка всхлипывая и сжимая бок футболки. — Поэтому мы и подходим друг другу. Мы оба с тобой два дурочка… — проговорил парень, слегка смеясь и пытаясь подбодрить Уэнсдей, и у него это даже на секунду получилось. Девушка слегка хмыкнула, успокаиваясь, но она всё также сжимала футболу Ксавье. Он нежно улыбнулся, всё также поглаживая Уэнсдей по голове. Она вжалась в грудь Ксавье чуть сильнее, смущаясь и чувствуя какое-то умиротворение. Спустя где-то минуту девушка отлипает от парня, немного отходя, чем заставляет его немного в ожидании выгнуть бровь. — Ксавье, давай поговорим… — пыталась сказать Уэнсдей как можно спокойнее, хоть и сорванный подрагивающий голос слегка сдавал её. Вымолвив это, девушка лишь снова прикусила губу, чувствую какое-то напряжение между ними. Ксавье лишь молча кивнул, чувствуя как его сердце начинает сжиматься в страхе, что любимая снова может его покинуть, что тот момент сейчас снова повторится. У парня в горле появился ком, который он боялся проглотить, будто если он это сделает, то точно спугнёт девушку. Пару минут длились для обоих будто целая вечность. — Наша встреча после Вороньего бала… То, что произошло… — проговорила она, хрипя и смотря куда угодно, только не на Ксавье, потому что та ещё не была готова взглянуть на него. А парень лишь чувствовал как начинает слегка белеть от ужаса и волнения, не зная, чего ему ожидать. Уэнсдей лишь продолжила, шумно вдыхая и набираясь смелости: — В пятнадцать лет я начала видеть видения, прикасаясь к какому-либо предмету, существу или человеку… — сказала она всё таким же хриплым голосом. Ксавье слегка удивился, но продолжил её слушать, лишь иногда делая довольно громкие вздохи. — И я вот как с года назад… В тот день, когда ты сравнил меня с ликорисом, я начала видеть призраков свои умерших предков. — проговорила девушка, смотря на Ксавье, у которого сейчас была куча эмоций разом. По началу фразы девушки, он вспомнил о том дне, нежно заулыбавшись, а после услышанного о Гуди его глаза довольно сильно округлились, выражая полное удивление и даже лёгкое недоумение. Парень лишь приложил руку ко рту, размышляя об услышанном. А Уэнсдей перевела взгляд обратно, когда чуть не столкнулась со взглядом Ксавье. Она стояла молча пару минут, давая времени подумать об услышанном. И спустя те самые пару минут напряжённого молчания с обеих сторон заговорил Ксавье, прервав эту тишину: — Из-за неё ты… Тогда так мне сказала. И прогнала меня… — проговорил дрожащим и хриплым голосом Ксавье, в котором читалось напряжение и тревога. На сей раз девушка кивнула в знак согласия. — Ты настолько сильно боишься и не желаешь быть как твоя мама?.. — проговорил шёпотом парень, заставляя Уэнсдей поднять на него взгляд. Чувствуя, что парень прав, она от волнения прикусила губу. Она всегда придерживалась идеи того, что она никогда не будет, как её мама, что она никогда не станет проявлять примитивную совокупность эмоций, которые называют «любовью», уж тем более не то, чтобы она оказалась в такой ситуации. Сейчас она чувствовала ужасную боль и осознание самой большой ошибки по отношению к Ксавье, но девушка поняла сейчас самое важное, прервав несколько минутную тишину, она прошептала: — Да, ты прав. Я этого боюсь. Но я уже никогда не стану как она. — проговорила она с почти обычной своей манерой поведения, чем заставила Ксавье смутиться и напрячься в недоумении. — Я боялась любить. Я не хотела быть как она, потому что одиночество мне было ближе. Мне было комфортнее одной… Но… — хрипя, проговорила девушка, а голос ее дрожал уже не так сильно. — Но… С появлением тебя в моей жизни я не до конца ещё понимала и была уверена в том, что: «а создана ли я для любви?». И в тот момент я не знаю из-за чего, но я решила воспользоваться этой «возможностью». Возможно я была тогда не совсем готова… Но сейчас… — с хриптоцой говорила она, а голос ее к концу фразы все затихал. Подняв голову и смотря прямо в глаза парню, она начала говорить более уверенно: — Я не хочу любви. Я не хочу кого-либо любить и быть любимой. — проговорила она. Парень лишь заметно напрягся, чувствуя себя с каждой секундой всё ничтожнее, и то, как от боли сердце сжимается всё сильнее и сильнее. — но… — продолжила она очень тихо, заставляя парня напрячься сильнее. — если это будешь ты, то я думаю, всё будет хорошо… — уже не так уверенно, а как-то смущённо проговорила Уэнсдей, мельком смотря на Ксавье и смущенно переводя взгляд. Он лишь почувствовал, как его сердце забилось в бешеном ритме и как щёки начали слегка алеть, а глаза застыли в немом вопросе: «Это признание?», «Я ей всё же интересен…». Парень прикрыл рукой рот, не зная, как реагировать на это, не то что ответить. Спустя минуту молчания с обеих сторон первым прервал его Ксавье. — Уэнсдей. Неужели это признание в любви?.. — прошептал хрипловато парень, при этом слегка смущённо улыбаясь. Уэнсдей лишь смущённо кивнула. Ксавье по-лисьему улыбнулся и прошептал, наклонившись к уху девушки: — прости, что?.. Я просто не расслышал. — хищно улыбнувшись, проговорил парень, поднимаясь и возвращая зрительный контакт. С слегка недовольным лицом и сведёнными домиком бровями девушка, сглатывая ком смущения и напряжения, проговорила: — Да, это признание. И ты мне не безразличен. — прохрипела девушка, напрягая голосовые связки, чтобы её услышали. Уэнсдей выглядела раздражённо и смущённо. А Ксавье, лишь хмыкнув, улыбнулся и обнял девушку, чем заставил девушку слегка удивиться, но обнять его в ответ. Вновь уткнувшись ему в грудь, она почувствовала, как её чмокнули в макушку, из-за чего та ещё больше засмущалась. Ксавье начал гладить девушку по спине, чем заставил ее слегка подрагивать от его прикосновений. Он наклонился и нежно чмокнул её в шею, заставив ее вздрогнуть и сжать футболку от удивления и смущения. Но когда он было запустил руки под юбку, слегка сжимая ножки девушки, а она в ответ слегка постанывала от смущения и удовольствия. Но когда было девушка уже настроилась на нечто большее от парня, он резко встал и, ничего не говоря, подхватил ее под бёдра и, закинув на плечо, понёс её обратно к бедному измученному столу, сажая ее. Уэнсдей лишь опешила от таких действий парня, поэтому смущённо смотрела на него, иногда хлопая глазами, в неком шоке, не зная как реагировать. Ксавье пока убирал волосы для удобства не смотрел на девушку, но когда он закончил свои махинации, он взглянул на нее и впал в некий транс из-за ее реакции. Он увидел лицо девушки, которое было напугано и застывшее в неком немом ужасе, поэтому спустя минуту неловкого молчания Уэнсдей решила первой прервать эту тишину, пнув ногой в коленку парня. И это даже подействовало. Ксавье резко поменялся в лице и уже аккуратнее взял девушку за талию, снимая её со стола, чем заставил ее вновь удивиться, но уже не в предвкушении чего-то, а в разочаровании и даже в обиде. Аккуратно наклонившись, он поправил юбку девушки. — Тебя проводить? — проговорил хрипло парень, отводя взгляд, да и в целом поворачиваясь. Девушка же ещё больше встала в ступор. — Что? — прохрипела девушка, смотря парню в спину. — Просто темно и я переживаю за тебя. — проговорил он в пол голоса, всё так же стоя спиной к девушке. Уэнсдей же лишь опешила, не зная, что говорить, и не понимая такой реакции парня. Она почувствовала неприятный горький ком в горле, поэтому просто, прикусив губу, чтобы не дать эмоциям волю, прохрипела: — Не надо. — уходя, и даже не прощаясь и не поворачиваясь к Ксавье, ответила Уэнсдей. Девушка чувствовала, как её сердце больно сжимается, и то, ком в ее горле становился больше. Ксавье остался в домике, размышляя обо всём и чувствуя себя не менее отвратно, чем Уэнсдей, которая уже подходила к академии. По возвращению в академию девушка чувствовала многое, но чувство обиды и горячи были свыше всех. По ощущениям была где-то середина ночи, поэтому аккуратно войдя в комнату, Уэнсдей тихо переоделась и легла спать. Спустя пару минут сопений Инид, смогла уснуть и она. Всю остальную неделю Уэнсдей была мрачной, и Инид немного побаивалась подходить к подруге, чтобы узнать о том, что случилось. Но когда та всё же это делала, то в ответ ничего не слышала, кроме мрачно-убийственного взгляда подруги. Блондинка догадывалась, что такое настроение её соседки связано с Ксавье, потому что между ними всё стало напряжённее, чем было, и была как будто уж очень большая недоговорённость. Не выдержав такого уж слишком мрачного даже для Уэнсдей поведения, та решается при помощи Аякса свести ребят на разговор на выходных. И у неё это получается. Уэнсдей шла в палисадник, потому что они договорились с Инид, что та придёт и поможет ей. Но когда девушка подошла к нужному месту вовремя, вместо пустоты, ну или хотя бы Инид, она увидела Ксавье, которого так или иначе старалась избегать, что было взаимно. Когда Ксавье увидел Уэнсдей, он напрягся не меньше, чем девушка. Между ними снова образовалась неловкая тишина, но каждый из них не мог вновь установить зрительный контакт, не то, что заговорить друг с другом. Но первым всё же перевести взгляд и заговорить решил (-а). Продолжение следует…