Волосы — синоним сексуальности или сексуальность — синоним волос?
Это первое официальное интервью отряда ELSSAD, полученное путем полного согласования с шефами без обоюдных угроз, шантажа и продажи горелых снимков (и горелых журналистов) из-под полы. Сказать, что случилось чудо – немного ошибиться с диагнозом, так как на самом деле всё гораздо проще и скромнее. В сентябре 2014 отряду исполнилось ровно десять лет с момента основания. И «Вампирелла» амнистирована. До первого хромого слова. Из тех, что вы не встретите даже на заборах. Были отложены звонки, отменены встречи и контракты. А эфирное время Бокового экрана поменяло расписание на один жаркий июльский вечер. Какой смысл смотреть в прайм-тайм мировые новости, если из всех уголков планеты нас больше всего интересуют Черный Отель и двадцать шесть его загадочных обитателей? В тот день вы познакомились поближе с одним из «диких котов», но лишь на краткий миг. Кто не мечтал хоть раз записать программу с гигантской ТВ-панели Хайер-билдинг? Насладитесь же текстовой трансляцией и фотоснимками в HD-разрешении, в этом выпуске, стр. 42.Паскаль Клаас Высокие технологии против жалкого бытия // “Martian Vampiress” 08’2014
Итак, концентрация вашего внимания должна сейчас достигнуть максимума: мы стоим на второй вертолётной площадке Хайер-билдинг на высоте сто девятого этажа, мы — это я, Патрик Огилви, и оператор, Седрик Уинтер. Седрик заметно волнуется и украдкой вытирает пот со лба фирменным чёрным платком ELSSAD, который ему выдала пресс-секретарь отряда перед включением в прямой эфир. Она как в воду глядела: ведь перед операторской камерой у нас стоит собственной несравненной персоной господин Хронос, которого по документам мы знаем как Бальтазараº, а неофициально к нему прилепилось прозвище «карамельный». Вы знаете почему? Вот и мы не знаем. Но мы подходим ближе, и я передаю интервьюируемому второй микрофон. Все секреты будут вскрыты. Разумеется, с его разрешения. Патрик. Бальтазар, нас видят сейчас на боковом экране. На двух планетах. Бэл. Я знаю, Патрик. Тебе тоже доброго утра. (Смеётся, прикрыв микрофон.) У Седрика от этого низкого тягучего смеха слабеют руки, платок выпадает, а камера кренится немного вбок. Патрик. Нервничаешь? Бэл. Отнюдь. А ты? Седрик, привет. Отлично выглядишь. Камера встаёт прямо. Патрик. Бэл... Можно ведь тебя так назвать? Бэл. Если ты не будешь при этом думать о колокольчиках¹. (Снова смеётся.) Патрик. Конечно нет! Только о карамели. Бэл, скажи мне и всем зрителям, почему у тебя прозвище «карамельный»? Бэл. Всё вышло банально. Из-за цвета волос. По мнению моего кузена, они похожи на чуть потемневшую карамель. Однажды он назвал меня так во всеуслышание с намерением обидеть, но я не клюнул. А потом клич подхватили остальные ребята. Патрик. Так тебе нравится? Бэл. Бесспорно. Патрик. У тебя шикарные волосы. Бэл. Вы меня с ними в ванной не видели. (Загадочно улыбается кому-то вверх.) Седрик по неясным причинам теряет равновесие, камера ведёт съёмку снизу вверх, фокусируясь на огромных ботинках бойца. Патрик (деликатно прокашлявшись). Скажи, пожалуйста, по какой причине длина волос — обязательное требование при отборе в ваш отряд? Ты согласен, что ухаживать за ними затруднительно и они мешают при исполнении, если не собрать их в хвостик? Бэл. Давайте сразу уточним — из двадцати шести «кошек» только у меня и второго бригадира отряда волосы отросли ниже спины. Остальным легче. Кроме того, длина в сантиметрах строго не регламентирована и варьируется в довольно широких пределах. У новобранцев они могут едва достигать плеч. А самые длинные волосы носят наши шефы, вы знаете — до первой трети бедра. Патрик. Правильно ли я понял — волосы определяют место в вашей иерархии? Чем они длиннее, тем выше можно встать? Бэл. Ты поразительно внимательно следишь за ходом моих мыслей. Патрик (покраснев). Ты не ответил на вопрос, Бэл. Бэл. Знаю. На него не так просто найти ответ, который удовлетворит меня, тебя и любознательную аудиторию. Это часть идеологии. Секретная доктрина, согласно которой мы должны быть не похожи на тех, кого защищаем. Не похожи во всём. Наша обтягивающая чёрная форма, неслышный скользящий шаг, заботливо отращиваемые волосы, лица, которые, хм... Ты заметил, что мы навязчиво напоминаем супергероев? Всем известны правила отбора: в ELSSAD должны попасть лучшие. Отбраковка на призывах иногда достигала тысячи процентов, и не спрашивай, как посчитали это аналитики. Длинные волосы — это символ отряда наравне с красными нашивками пантеры на рукавах. Иногда символизм не поддаётся логике, Патрик. Он разработан с целью достичь сердца и поработить умы, и с этой целью он справился. Патрик. Но ты согласен, что есть и чисто физиологический аспект? В распущенном виде волосы мешают быстро двигаться, стрелять и делать акробатические фигуры, не так ли? Бэл. На посту бригадира у меня прибавилось административной работы. Я махаю руками и ногами меньше, а больше работаю головой. И честно скажу: тяжесть волос, что оттягивает её немного назад, мне приятна. Патрик. Но ты всё ещё летаешь на задания, скажем, на заказное убийство? Бэл. Разумеется. Однако мне ведь необязательно передвигаться к цели цирковыми прыжками, путаясь в собственной шевелюре. Кроме того — раз уж зашла речь о секретах — в лаборатории корпорации было разработано специальное приспособление, удобно собирающее волосы в пучок и плотно фиксирующее вокруг затылка на манер змеиного клубка. Оно похоже на гибкую металлическую сеточку вроде тех, которыми пользуются светские модницы, но отличие в том, что в неё вживлён микроскопический чип второго типа — biomech². Он активируется при контакте с тёплой кожей головы, определяет радиус охвата, и сетка разворачивается автоматически, скручивая и складывая все пряди, волос к волосу. В обиходе мы называем эту заколку «крабик». Особенно хороша и незаменима она, когда нужно быстро надеть шлем, на ходу запрыгивая на мотоцикл. Патрик. Круто. Мы могли бы посмотреть на «крабика» в действии? Бэл. Прямо сейчас — нет. Ведь я пришёл к вам распущенный, чтобы Седрик насладился моей повышенной карамельностью. Камера рывком заваливается в сторону и вниз, несколько секунд по боковому экрану идут чёрные и белые полосы, затем появляется крупным планом рука в чёрной перчатке и кусочек белоснежного профиля. Патрик. Уважаемые зрители, Седрик не сможет продолжить съёмку, он что-то не то съел на завтрак и отбежал в здание. Но Бэл любезно согласился подержать камеру и даже частично навести её на себя. Бэл, мы можем продолжить интервью? Бэл. Конечно. (Чуть проворачивает камеру и смотрит в объектив одним сине-зелёным глазом.) Патрик. Бэл, ты попал в ELSSAD на первом же призыве. И все десять лет существования был с отрядом, посвятил себя службе, нашей защите и безопасности. Скажи мне, что кардинально изменилось за столь долгое время? Бэл. Пожалуй, что ничего. Так, по мелочам... Мы переехали с седьмого этажа на третий. Сожгли один раз бар “Freezing Point” дотла. Один раз переименовались. Трижды сменили ткань в униформе: благодаря названному происшествию она стала огнеупорной и непромокаемой. Учредили почётную должность короля пятничной вечеринки. И наши волосы росли и росли, суммарно достигнув тридцати двух метров в длину. Патрик. Ничего себе. А личная жизнь? Бэл. Я счастлив. У меня есть всё. Моё всё весит шестьдесят два кило, невинно хлопает голубыми глазами в ответ на вопиющие расхождения массы тела с регламентом и гуляет сейчас где-то по острову Мауи, собирая рапаны. Патрик. Руководство не планирует разрешить вам обзавестись традиционными семьями с детьми? Бэл. Семьями — нет. Это никому не нужно, в том числе и мне. Я люблю своего напарника. А детьми можно обзаводиться всегда. Раз в два-три месяца нас водят на клановое спаривание. Как бы страшно это ни звучало для непривычного уха, это всего лишь свидания вслепую... по официальным документам. Но мне до сих пор никто не приглянулся настолько, чтобы захотеть продолжить свой волчий род. Патрик. Политика корпорации благоприятствует тому, чтобы вы оставались нетрадиционно ориентированными³? Бэл. Это не то, о чем вы думаете с осуждением. Наша жизнь вовсе не означает сплошной разврат и половую несдержанность. Самоконтроль и умение пустить в ход анализ раньше кулаков — вот что главное. И если я люблю кого-то одного, я умею обходиться без него на задании, ждать его из командировки и не смотреть по сторонам. Патрик. Командиры строго обходятся с нарушителями? Бэл. Командиры желают нам только добра. Особенно там, где мы нечаянно слепнем и перестаём различать, что хорошо, а что не входит в план. У нас не существует наказаний в широком смысле этого слова. Собственная совесть и раскаяние — лучшие палачи. Патрик. Мы наслышаны о жестоких методиках тренировок стажёров и психическом выжимании мозгов. Ты всё это прошёл и выдержал очень давно. С тех пор было лишь легко и приятно? Ты когда-либо хотел поменять работу? Раскаивался ли хоть на секунду в выборе? Бэл. Никогда не было момента, чтоб я сказал «мне легко». Равно как и не было момента «мне надоело, я ухожу». ELSSAD — очень классная и смертоносная игра, что, однажды захватив, не отпускает. Нет, я никогда не жалел о своём выборе. И никогда не уйду на покой добровольно. Патрик. Я вижу, что наше время на исходе. Мне хотелось бы встретиться с тобой ещё раз в менее официальной обстановке и задать пару нескромных вопросов. Бэл. Задай напоследок сейчас один. Патрик. Скажи, как тебе удаётся оставаться таким великолепным? Бэл (широко улыбается в камеру, затем вытягивает губы в поцелуй; объектив чуть запотевает). А вот так. До встречи на поле брани, ребята. И помните — «дикие кошки» всегда с вами, на дежурстве днём и ночью. Боковой экран медленно гаснет, на чёрном фоне раздаётся испуганный голос Седрика: «Куда вы! Я не облобызал ваши мраморные ступни! О, вы божество...» Трансляция прерывается.08.07.2014