Безлунная ночь

      Они шли полчаса в полной тишине. Серёжа корил себя за то, что сделал. «Это было так глупо и наивно! Что бы он ни говорил, но мы знакомы всего пару часов!» Он прикрыл глаза, стараясь избавиться от дурных мыслей. Олег глядел себе под ноги и был подозрительно тихим. — Мы пришли.       Они стояли на совсем небольшой полянке около пяти метров в диаметре. Поляна была скрыта от посторонних глаз густыми деревьями и кустарниками. Страх снова поднялся волной откуда-то из земли и постепенно захватывал каждую частичку тела Серёжи, неумолимо добираясь до мозга. Ему совершенно не нравилось это место. С ним что-то было не так. — Олег, зачем мы здесь? Я не понимаю, что ты нашёл в этом месте. Ладно ещё костёр, озеро. Это было красиво, а тут... — парень не успел договорить, так как увидел лицо Олега. Он стоял в двух метрах от Серёжи, и лицо его было неестественно бледное. Серёжа поднял голову и только сейчас увидел, что на небе нет ни единой тучи, а луна ярко освещает поляну. Он снова перевёл взгляд на друга. Олег стоял все в той же напряжённой позе. На его лице застыло выражение мучений и боли, а глаза странно блестели. Казалось, он смотрел сквозь Серёжу. — Олег, умоляю, давай уйдём, — Серёжа услышал нотки нарастающей паники в своём голосе из-за чего тот дрожал и срывался на высокие ноты. Что-то было ОЧЕНЬ неправильно здесь.       Олег наконец сосредоточил взгляд на друге, и Серёжа понял, что блеск в его глазах — это слезы. Прежде, чем он успел задать хотя бы один вопрос, Олег опустил голову и посмотрел на что-то перед собой. Серёжа проследил за его взглядом и, когда увидел, на что смотрел друг, отшатнулся назад с такой силой, что ударился головой о дерево и беспомощно осел на землю. Он зажал рот руками, чтобы не закричать. Ему казалось, что если он издаст хотя бы один звук, то случится нечто непоправимое. Он отчаянно хотел закрыть глаза, но не мог оторвать взгляда от места, где стоял минуту назад.       Лунный свет, будто издеваясь, ярко освещал землю, настолько пропитавшуюся кровью, что казалось, будто запах железа даже витает в воздухе. Краем глаза Серёжа заметил, что Олег что-то подобрал с земли и теперь внимательно рассматривал. Серёжа неуверенно встал на подгибающихся ноги медленно подошёл. Лунный свет скользнул в сторону и отразился от окровавленного ножа в руке Олега. — Олег, мы уходим. Положи. Этим ножом кого-то убили! Мы должны обратиться в полицию! — он слышал, как голос подвёл его и сорвался. Ужас полностью охватил его, и организм впал в режим «бей или беги». Но Серёжа просто стоял как вкопанный. — Это мой нож, — тихо произнёс Олег, не отрывая взгляда от предмета. — Что? — не поверил Серёжа, но почувствовав, что вот-вот потеряет сознание от страха, опёрся на дерево. «Так вот каков был его план. Я буду его не первой и скорее всего не последней жертвой. Господи, мама, прости, что ушёл из дома... Надеюсь, ты никогда не увидишь, что он сотворит со мной». Все эти мысли лихорадочно проносились в голове Серёжи со скоростью света. Но вдруг всё затихло. И в этой тишине голос Олега прозвучал так, что Серёжа мог бы вполне спутать его с очередной собственной мыслью. — Им меня убили. Серёжу будто пронзило молнией. Очевидные мысли вспыхнули в его мозгу словно тысячи зажжённых свечей. «Где же я мог слышать его?» «Но мы знакомы. Мы ближе, чем ты мог бы даже предположить. Ближе, чем все другие люди». «Серёжа, ты помнишь о том, что произошло два месяца назад 23 июля?» — Я пошёл в книжный магазин, - Серёжа услышал свой шёпот будто издалека. Заученная многократным рассказыванием история, которая впервые за два месяца звучала по новой. — Забрать долгожданный заказ. И я забрал его. Потом пошёл домой, поужинал с мамой... Нет, я не дошёл до дома. Куда я пошёл? В лес? Но зачем?       Голова раскалывалась на части, все силы уходили на то, чтобы восстановить картину того дня. Серёжа еле держался на ногах. — Вспомни, что было в тот день, — услышал он голос психолога. Нет, не психолога. Это был голос Олега, пропитанный горечью и болью. — Я тогда поссорился с мамой и не захотел идти домой. Пошёл в лес, чтобы почитать там. К тому же погода была солнечная и тёплая. Дальше не помню... Кажется, я долго брёл по лесу, а потом услышал крики. Кто-то так душераздирающе кричал, что я хотел убежать, но ноги сами пошли на голос. Я помню, как остановился у тех кустов, — Серёжа мучительно посмотрел на кусты за своей спиной. — И увидел мальчика, кажется, своего ровесника, лежавшего на земле. Его крики прерывались хрипами, когда женщина, нависшая над ним, сдавливала ему горло...       Перед глазами встала картина: мальчик со взъерошенными чёрными волосами, глаза широко раскрыты, а в них дикий ужас, рот тоже раскрыт и из него доносятся неудачные попытки вдохнуть. Этот мальчик...       Ноги Серёжи подкосились, и он упал. Он услышал собственный громкий всхлип и зарыдал, не в силах даже подняться на колени. Он всё видел. И теперь он всё вспомнил. — Продолжай, Серёжа, — услышал он тихий и твёрдый голос. — Я не могу! — прокричал Серёжа, чувствуя, как начинает задыхаться. — Ты должен вспомнить всё.       Серёжа глубоко вздохнул и дрожащим голосом продолжил: — Когда мальчик... ты перестал дёргаться, женщина достала нож. Она наносила удары снова и снова. Нож входил будто в... кусок мяса, — от сравнения Серёжу начало тошнить. — Я не знаю, сколько ударов она нанесла... Не помню... — Пятнадцать. Пятнадцать ударов. Этой женщиной была моя мать, — на последнем слове голос Олега сорвался и он прижал руку ко рту, чтобы подавить рыдания. — Она не всегда была такой! Мы были очень близки. Ходили на пикники, сидели у костра, купались в озере, она так любила катание на лошадях! Олег кричал, прижимая руку с окровавленным ножом к животу. — Все началось внезапно. Она стала отстранённой. Сначала перестала встречаться с друзьями. Потом вообще выходить на улицу. Могла только иногда заходить в конюшню и сидеть там с лошадьми. Потом она и это перестала делать.       Невыносимая боль в голосе Олега перекрыла страшные воспоминания в голове Серёжи. — Я заботился о ней, даже пытался с ней поговорить. Сначала она улыбалась при виде меня. Я был единственным, кто мог заставить её улыбаться. Но однажды утром я зашёл её проведать и она посмотрела на меня как на чужого, — Олег еле выговаривал слова, стараясь выровнять дрожь в голосе, но ничего не выходило. — Я спросил, не хочет ли она поесть, а она прошептала: «Зачем я родила сына в этот мир? Лучше бы я убила его прямо в кроватке шестнадцать лет назад».       Слезы стекали дорожками по лицу Олега, но он не обращал на них внимания. Его разум полностью был поглощен прошлым. — Я отчаянно хотел верить, что она это сказала в сердцах. Может у неё была депрессия? Я не мог больше смотреть на свою некогда жизнерадостную маму и собирался поехать к психотерапевту. Это было 23 июля. Мама настояла, чтобы мы прогулялись до врача через лес. Я обрадовался, что ей стало лучше. Ведь она уже месяц не выходила из дома. Я слишком поздно понял, что это был плохой признак... Когда почувствовал её пальцы на своей шее, то подумал, что она хочет меня обнять, — Олег судорожно втянул воздух и закричал. — Но её пальцы сдавили мне шею! Когда у меня получалось ослабить её мёртвую хватку, я пытался докричаться до неё, просил остановиться, но она все сжимала и сжимала с новой силой! Кто бы мог подумать, что у такой хрупкой женщины столько сил.       Олег невесело усмехнулся, вытирая глаза. — Кислород заканчивался, моя грудная клетка судорожно дёргалась, лёгкие горели, голова кружилась, а перед глазами начало темнеть. У меня не осталось сил, я упал и тогда увидел тебя. Ты стоял в кустах и был смертельно напугал. Я пытался закричать, но вышел только очередной хрип. Это был последний мой хрип. А твои напуганные глаза - это было последнее, что я увидел. — Пожалуйста, — сдавленно произнес Серёжа. — Ты пытался прокричать «пожалуйста».       Олег упал на колени. Казалось, у него больше не было сил что-либо произнести. — Ты поэтому не стал снимать куртку, когда мы пошли купаться. Не хотел, чтобы я увидел твои раны, — теперь всё ровно складывалось в ужасающую картину.       Серёжа слышал всхлипы, но не мог понять, это был он или Олег. А может они оба. Ему вдруг захотелось обнять Олега, чтобы забрать все те страдания, что он пережил.       Он подошёл к все ещё стоявшему на коленях другу и присел рядом с ним. Олег не поднял глаз. Тогда Серёжа обвил руками его плечи и прижал друга к себе. Теперь в свете луны он мог разглядеть красные следы пальцев на его шее. Олега трясло, но, как и прежде, не от холода. Серёжа поднял голову Олега и аккуратно поцеловал мокрую от слез щеку. — Давай уйдём отсюда. И забудем все это. Мы будем вместе, — Серёжа сам не понимал, что говорит. Он просто хотел хоть что-то сказать, потому что ему было страшно. Он вспомнил, как сердце провалилось в бездну, когда решил, что Олег утонул. Тогда Серёжа чётко осознал, что не хочет, чтобы друг покидал его. Этот человек так неожиданно появился в его жизни, но теперь он не хочет без него жить.       Олег посмотрел на Серёжу взглядом полным боли. — Я мёртв, Серёжа! Ты не понимаешь?! Я умер! Меня убили! Это моя кровь на земле и ноже. Ты не можешь остаться со мной, потому что тебе ещё рано! Я видел, как мучает тебя тот день, о котором ты почти ничего не мог вспомнить, потому что твоя психика была настолько травмирована, что вычеркнула эти события из памяти. Видел, как видели и другие, как ты просыпаешься с криками по ночам. Я чувствовал в этом свою вину, ведь из-за моих криков ты увидел все это. И я понимал, что должен что-то сделать. Тогда я и пришёл к твоему дому.       Происходящее казалось Серёже очередным ночным кошмаром. Одним из многих, что он видел вот уже два месяца и из-за которых ненавидел спать. Он закрыл глаза, по-детски надеясь, что если он не будет видеть окружающее, то оно само исчезнет. Рядом раздался хриплый от рыданий голос: — Остался последний этап наших приключений. — Олег, прошу, не надо. Я больше не могу, — взмолился Серёжа. Он чувствовал, что ещё немного и сойдёт с ума. — Я тебе не рассказал до конца. Когда мама нанесла пятнадцать ударов ножом, то выбросила моё тело в реку. Его нашли в водохранилище на следующие сутки. Криминалисты не нашли орудие убийства, хотя им не составило труда определить, чем меня убили. Они прочесали весь лес, кроме этой поляны. Маму допросили, но к тому моменту на почве убийства собственного сына она совсем впала в неадекватное состояние и ничего толком не смогла рассказать. Меня похоронили на деньги государства на городском кладбище. Туда мы и направляемся. — Но... зачем? Разве я недостаточно увидел уже? Или ты хочешь надо мной поиздеваться?! — Серёжа почти кричал, схватив Олега за куртку. — Я хочу тебе помочь. Ты относишься ко мне как к живому. Ты влюблён в меня, Серёжа. И это взаимно, — сердце Серёжи пропустило удар. Мозг отказывался понимать происходящее. — Но это неправильно. Мне нужно уйти, но прежде ты должен будешь меня отпустить. Пока что ты не можешь этого сделать. Возможно, увидев мою могилу, ты осознаешь произошедшее. И... — Олег помедлил. — Я не хочу, чтобы мы расставались на этом месте, которое принесло много боли нам обоим.       Олег помог другу подняться. Серёжа, которого не держали ноги, вышел с поляны, опираясь на деревья и чувствуя, что эта пытка не закончится никогда. Да, он вспомнил 23 июля, но что толку? Ему было гораздо лучше, когда ничего не помнил! А теперь будто по только затянувшимся ранам прошлись с новой силой ножом. Возможно даже больнее. Ведь теперь это был не просто незнакомый паренёк, которого убивали у него на глазах, а его друг... человек, в которого он влюбился.