* * *
Серсея разгневалась, когда вошла в ворота и поняла, что Мирцеллы всё ещё не было на грязном винтерфеллском дворе. Томмен спрятался за её спину, крепко держась за руку, но только на мгновение до того, как понял, что здесь были мальчики его возраста. Кейтилин Талли постарела изящно. Она всё ещё оставалась стройной и элегантной, а её тёмно-рыжие волосы были заплетены в длинную косу, очевидно, привычную для северных женщин. Серсею позабавило, что леди Старк всё ещё выглядит южанкой, такой неуместной здесь, на Севере. Нед Старк выглядел столь же суровым, как и всегда. Коричневые волосы, коричневые меха, коричневая кожа. Только серо-стальные глаза выделялись на его торжественном серьёзном лице. Их дети стояли справа от Неда, все пятеро слишком высокие для своего возраста и очень красивые. Четверо из них — три мальчика и старшая девочка — выглядели как Талли: скулы, глаза, волосы, но младшая девочка была настоящим Старком. Серсея постаралась проигнорировать то, что Роберт задержался взглядом на младшей, и не почувствовала ничего, кроме уже ставшего привычным презрения к мужу. Воздух во дворе был холодным, а атмосфера ещё холоднее, когда Мирцелла въехала в ворота вместе с Ренли и сиром Арисом. Её волосы выбивались из причёски, а юбки задрались, открывая сапоги. Она смеялась, как всегда в компании с Ренли, и Серсее захотелось ударить дочь за неподобающий вид. Мирцелла либо не заметила гнева Серсеи, либо решила проигнорировать его. Она соскочила с лошади и встала рядом с отцом, подхватив его под жирный локоть и поцеловав в щёку прежде, чем встать возле Серсеи. «Она двигается грациозно, — неохотно признала Серсея. — Но она ездит верхом и ведёт себя, как Одичалая. О, если бы она была такой же воспитанной, как Джоффри!». Джоффри въехал в Винтерфелл раньше Роберта и подождал, чтобы помочь Серсее выйти из кареты. Он был её драгоценным золотым принцем, и раздражению Серсеи не было предела, когда Ренли прозвал Мирцеллу золотой девочкой. Мирцелла была более Баратеон, чем должна была, и временами Серсее даже казалось, что это не её дочь. Нед шагнул вперёд и поцеловал руку Серсеи, но, прежде чем он смог поприветствовать королевских детей, Роберт позвал его и потребовал отвести в крипту. Серсея попыталась протестовать, надеясь заставить мужа увидеть, что он позорит её перед посторонними, отправляясь на могилу своей прежней невесты, но Роберт оборвал её, кивнул Неду и был таков. Оставив её и Кейтилин Талли Старк представлять своих детей друг другу. — Мои сыновья, Джоффри и Томмен, — сказала Серсея, положив одну руку на мягкие волосы Томмена, а другую — на плечо Джоффри. — И моя дочь, Мирцелла. Старки поклонились и присели в реверансе, а затем Кейтилин представила свой выводок. — Мой старший сын, Робб. Он был красивым юношей, ровесником Мирцеллы, если Серсея помнила правильно. И одного возраста с бастардом Неда. — Мои дочери, Санса и Арья, — старшая была того же возраста, что и Джоффри, и настоящая красавица. А другая, младше Джоффри, но старше Томмена — типичная северная дикарка. — И мои младшие сыновья, Бран и Рикон, — ещё два красивых мальчика, один — ровесник Томмена, а второй младше. — Показать вам ваши покои, чтобы вы могли отдохнуть, Ваша светлость? — предложила Кейтилин, чуть фальшиво улыбаясь. Серсея ответила ей улыбкой и кивнула так милостиво, как только могла. Она почувствует себя отдохнувшей, когда это нелепое путешествие Роберта будет окончено.* * *
Баратеоны стояли плечом к плечу, глядя на Старков. Мирцелла знала, что Джоффри собирается что-то сказать. Это будет или что-то неуместное в адрес красавицы Сансы или язвительное в адрес лорда Робба. Тогда же лорд Робб привлёк её внимание, и она почувствовала, что краснеет даже шея. Она была рада, что её щёки разрумянились от ветра, что меховой плащ и шарф скрывает шею, поэтому никто не заметит её очевидного смущения. — Добро пожаловать в наш замок, Ваши высочества, — сказал лорд Робб через мгновение, оторвав от неё взгляд и улыбнувшись Томмену. — Мы надеемся, что вам понравится здесь. Он толкнул локтем леди Сансу — так незаметно, что Мирцелла пропустила бы этот жест, если бы не делала иногда то же самое в отношении Ренли. Красивая девушка — возможно, на год моложе Джоффа — застенчиво улыбнулась и шагнула вперёд, глядя на Мирцеллу из-под длинных ресниц. — Не хотели ли бы вы отдохнуть, Ваше высочество? — спросила она, протягивая дрожащую руку. Мирцелла никогда не считала себя пугающей, но, казалось, она наводит ужас на леди Сансу. — Спасибо, миледи, — с благодарностью ответила Мирцелла, улыбаясь так благожелательно, как только могла, и беря леди Сансу за руку. — Посидеть на чём-нибудь мягком будет очень приятно после месяца в седле. Глаза леди Сансы расширились, и она осторожно повела Мирцеллу за собой, сопровождаемая леди Арьей. Когда они уходили, толпа уже успела рассосаться, и челядь начала разбирать обозы, уводить лошадей в конюшни и заниматься всеми теми делами, без которых нельзя было обойтись. — Вы ехали верхом от самой Королевской Гавани, Ваше высочество? Мирцелла пожала плечами. — Раньше я путешествовала из столицы в Кастерли Рок, сидя в карете, но больше не хочу, — призналась она, закусив губу. Ренли сказал, что она всегда так делала, когда нервничала. Сейчас она тоже нервничает? Мирцелле так не казалось, но возможно это было так. — Я езжу верхом с тех пор, как научилась ходить, и каталась на лошадях столько времени, сколько мне дозволял мой отец. Мы с дядей Ренли часто путешествовали верхом из Королевской Гавани в Штормовой Предел, но, возможно, я переоценила удобство моего седла. Маленькая леди Арья тихо хихикнула, и этого оказалось достаточно, чтобы Мирцелла вновь засмеялась. Она была чистой и уже не пахла лошадью, потому что мать настояла, чтобы она искупалась в воде с приторным лавандовым маслом — Серсея редко позволяла Мирцелле подобное удовольствие, но в этот раз она не хотела, чтобы её дочь ударила в грязь лицом перед леди Сансой и леди Арьей. В комнате для шитья было тепло и сухо, и слуги Старков зажгли множество толстых жёлтых свеч из пчелиного воска, душистых и ярких. Мирцелла не смогла сдержать стон облегчения, когда уселась на мягкие подушки — её бёдра и зад болели после долгого путешествия в седле. — Скажите мне, леди Санса, — начала она, благодарно улыбнувшись, когда та протянула шкатулку с швейными принадлежностями. — Будут ли на сегодняшнем пире танцы? Леди Санса казалась удивлённой вопросом. — О, полагаю, что да, Ваше высочество, — ответила она, краснея. У Сансы было одно из самых красивых лиц из всех, что Мирцелла когда-либо видела, даже прекрасней, чем у Маргери Тирелл. — Отец и матушка пригласили музыкантов. — Я так люблю танцевать, — призналась Мирцелла, выбирая себе иглу и напёрсток. Он был довольно мил — мягкий, позолоченный, наверняка послуживший не одному поколению женщин Дома Старк. — И мать всегда против. Она говорит, что для принцессы неприлично танцевать с кем-то, не будучи помолвленной. Леди Санса, казалось, не знала, что ответить, но леди Арья, возясь со своими стежками, тут же нарушила воцарившееся молчание. — Танцы танцами, — категорично заявила она, хмуро глядя на свою иглу, будто та собиралась преждевременно свести её в могилу. — Но я предпочитаю ездить верхом, или тренироваться с Роббом, Джоном и Теоном во дворе.Это несправедливо, что Брану дают тренировочный меч… Я старше, чем он, и мне тоже должны были позволить… — Арья, прекрати… Мирцелла засмеялась, почувствовав напряжённость между сёстрами, потому что это напомнило ей отношения между Ренли и Станнисом. Она подумала, что, возможно, хотела бы иметь таких сестёр, как девочки Старк.* * *
Робб прислонился спиной к забору, засунув тренировочный меч за пояс, и наблюдал, как фехтуют Теон и Джон. — И что же наследник Винтерфелла подумал о наследнике Железного Трона? — поинтересовался Теон, поднырнув под лезвие Джона и замахнувшись лишь затем, чтобы в итоге попасть по его щиту. Грохот эхом прокатился по двору. — Я едва успел увидеть его прежде, чем принца увели внутрь, — сказал Робб, изо всех сил стараясь быть дипломатичнее. И он мне не понравился. Он смотрел на Сансу как на баранью ногу, но я не могу сказать об этом вслух. Королева снимет мне голову с плеч за оскорбление её мальчика. — А у нас было достаточно времени разглядеть его, правда, Сноу? Мы, бастарды и заложники, всех видим насквозь, — пошутил Теон, выругавшись, когда Джон ударил его в бок тупой стороной меча. — Наследник Железных Островов считает, что наследнику Железного Трона не помешало бы поднакачать мышц. Робб рассмеялся. Он ожидал услышать от Теона что-то более презрительное, потому что он мало заботился о том, что их могут услышать. — Но с другой стороны, принцесса просто красавица. Спелый плод, я бы сказал. Робб взмолился всем богам, чтобы никто этого не слышал, и чтобы он не покраснел. Он случайно встретился с принцессой взглядом тогда, во дворе, и почувствовал смущение, потому что она была очень мила со своими розовыми щёчками и губками, зелёными глазами и золотыми кудрями. — Следи за своим языком, Теон, — предупредил Робб. — Она принцесса Железного Трона и я сомневаюсь, что её отец одобрил бы подобное описание. Теон рассмеялся и отошёл от Джона, который хмыкнул и стянул с себя тренировочные доспехи. — Робб прав, — сказал Джон серьёзно. Джон всё и всегда делал серьёзно. — Ты не можешь обращаться с принцессой так же, как с дочерью мельника. Нет, принцесса не была дочерью мельника. Дочери мельника было шестнадцать или около того; темноволосая, темноглазая и с молочно-белой кожей, она поспешно была выдана замуж после того, что Теон сделал с ней. Принцесса Мирцелла была светловолосой, с лукавым блеском в зелёных глазах, будто весь мир забавлял её, и она въехала во двор как королева из старинных легенд, с диадемой на сбившихся кудрях и звонким смехом. Все заметили, как была раздражена королева, когда принцесса сначала подошла к королю, на лице которого сияла бесстыдная гордость эффектным появлением дочери. Если Теон попытается коснуться её хотя бы одним пальцем, то, скорее всего, потеряет всю руку. — Королеву волнует только её драгоценный сыночек, так что она вряд ли обратит внимание, — заявил Теон, пожав плечами и кивнув Роббу. — Судя по тому, как она смотрела на тебя, а старший принц — на Сансу, мы могли бы погулять на целых двух свадьбах. Нахмурившись, Джон встал рядом с Роббом, но Теон вдруг внезапно посерьёзнел. — Я присмотрю за принцем и Сансой, — сказал он. — Я не доверяю ему, потому что он пялился на неё так, как я — на дочь мельника. Несмотря на всю серьёзность ситуации, Робб не смог сдержать смех.* * *
Леди Арья скривилась, когда горничная Мирцеллы пришла забрать её, чтобы подготовить к пиру. Леди Санса удивилась, что ей для этого нужно так много времени, но Мирцелла лишь извиняющее улыбнулась им прежде, чем положить неоконченное шитье на стол и подняться. Алейна была красивой темноволосой и синеглазой девушкой, и Мирцелла давно подозревала, что она была одной из многочисленных бастардов её отца. Одного из них она знала достаточно хорошо — Эдрика Шторма, который воспитывался у Ренли в Штормовом Пределе, мальчика с внешностью Баратеонов и флорентовскими ушами — и не понимала, почему мать не пускает её сводных братьев и сестёр в столицу. Мирцелла знала, что отец сильно оскорбил её мать тем, что завёл детей от других женщин, но ведь это вина отца, а не этих детей. Но Алейна, по мнению Мирцеллы, могла и не знать о своём происхождении, поэтому ей и позволили быть служанкой. Мирцелле нравилась девушка, к тому же, только Алейна могла управиться с её густыми вьющимися волосами, заплетая их в так любимые её матерью сложные причёски. После мытья волос Мирцелла почти задремала, когда Алейна вытирала пряди сухим льняным полотенцем. Оно придавало волосам мягкость и блеск, в отличие от шерстяных, и у самой Алейны были такие ласковые руки… — Я принесла ленты, Ваше высочество, — голос Алейны вырвал Мирцеллу из дремоты. — Хотите, я вплету их в ваши волосы? — Какого они цвета? Мать всегда говорит, что они должны быть того же цвета, что и платье. — Платье чёрное, Ваше высочество, поэтому я принесла много чёрных лент. Мирцелла улыбнулась. — Цвета Баратеонов, — весело сказала она. — уложи косу вокруг моей головы, Алейна, а сзади просто распусти волосы. Леди Санса пообещала, что будут танцы, и я не хочу, чтобы волосы мешали мне. Алейна улыбнулась, кивнув, и Мирцелла погрузилась в грёзы о предстоящих танцах. Мирцелла часто мечтала. В Королевской Гавани она была словно узница, заточённая вместе с матерью и её придворными дамами, которые целыми днями вышивали и сплетничали. Мирцелла старалась делать всё им навред — вместо вещей с гербом Ланнистеров она сшила рубаху для отца, маленький плащ с коронованным оленем для Томмена и вышила платок, который на следующем турнире отдала Ренли, но наотрез отказывалась плести кружева и вязать чулки. Она не хотела походить на Серсею и её дам, строящих козни и заедающих их лимонными пирожками. Она часто проводила дни, позволяя рукам машинально делать свою работу. Она думала о верховых прогулках с Ренли, или играх с Томменом и его котятами, или о том, как будет сидеть рядом с Робертом на турнире. Также она гуляла по городу с Джейме, сидела в библиотеке с Тирионом, или гуляла по хайгарденским розариям с лукавой интриганкой Маргери Тирелл. А ещё Мирцелла танцевала в мечтах с неким рыцарем, который был галантней Барристана Смелого, красивей Лораса Тирелла, остроумней Ренли Баратеона и знаменитей Джейме Ланнистера. Она мечтала об Эйемоне Драконе и подобных ему, о великих героях прошлого, настоящих мужчинах, которые забрали бы её из Королевской Гавани и предоставили свободу, в которой отказывала Серсея. Джоффри частенько высмеивал любовь Мирцеллы к балладам, сказкам и историям, называя её ребячливой принцессой, и все смеялись вместе с ним, соглашаясь с этим прозвищем — все, кроме Ренли и Тириона, которые пережили подобное в своё время. Ренли был красив и достаточно остроумен, чтобы противостоять Станнису, но Тириону со своим ростом и жестокостью Серсеи повезло меньше. Иногда в своих мечтах Мирцелла даже пыталась себе представить, какой могла оказаться её жизнь, будь Серсея и Тайвин мертвы, Роберт — всё ещё блестящий воин, как в молодости, а Джоффри отправили далеко-далеко — да хоть на Стену — и он никогда не вернётся. А ещё, чтобы братьев Ночного Дозора воспевали в балладах так же часто, как рыцарей Королевской Гвардии. Мирцелла знала, что младший брат Неда Старка служит разведчиком в Дозоре — леди Арья взахлёб рассказывала о своём дяде, храбром Бенджене Старке. Мирцелла думала, что это несправедливо — насмехаться над Ночным Дозором и прославлять Королевскую Гвардию, защищавшую одного-единственного человека. Алейна затянула на ней корсет туже, чем обычно, и Мирцелла была смущена тем, как приподнялась её грудь в квадратном вырезе платья. Чёрный бархат был отделан золотой тканью и вышит золотой же нитью — коронованный олень вышит сбоку платья, и со стороны кажется, будто она сидит на его спине. Это платье было слишком экстравагантно и подходило больше для свадьбы, чем для обычного пира, но Мирцелле очень понравилась её причёска — её золотые волосы кольцами спускались почти до самых бёдер, аккуратно перевязанные чёрными шёлковыми лентами. Она почувствовала себя настоящим Баратеоном — Серсея постоянно заставляла её носить красное так часто, что Мирцелла невольно полюбила цвета дома её отца. Серсея, разумеется, побледнеет, увидев, что сделала Мирцелла со своими волосами, но улыбка её дяди, когда спустилась по лестнице под руку с сиром Арисом, заставило её забыть о грядущем неудовольствии матери. — Неужели эта леди — моя маленькая племянница? — заявил Тирион, прислонившись к стене возле Джейме и сложив руки на груди. — Скажи, брат, неужели наша сестрица родила Деву во плоти? Мирцелла наклонилась, чтобы хлопнуть Тириона по плечу и заодно скрыть покрасневшие щёки. Она была рада, что здесь её дяди, которые избавят её от общества Джоффри и его рыцарей. Зал уже был полон, и из-за огромной дубовой двери доносилась музыка, голоса и смех. Вскоре подошли и Серсея, Роберт и Томмен, сопровождаемые сиром Барристаном и сиром Престоном. Роберт уже был слегка пьян и обменялся с Тирионом парой непристойных шуток. Старки появились всем семейством — лорд Эддард и лорд Робб впереди, следом леди Кейтилин и леди Санса, а затем все остальные. С ними был и Теон Грейджой, заложник с Железных Островов, одетый в чёрно-золотое и серый плащ. Мирцелла на мгновение удивилась, почему на нём цвета Баратеонов, а потом вспомнила, что гербом Грейджоев был золотой кракен на чёрном поле. Теон всегда улыбался, но было что-то такое в его взгляде, что Мирцелле очень нравилось. Джоффри, как всегда, опоздал, но Серсея улыбнулась ему. Мирцелла же осмелилась переглянуться с Ренли и с трудом сдержала улыбку. Дядя всегда замечал то же, что и она — мелкие детали семейных взаимоотношений, на которые не обращали внимания посторонние. Лорд Эддард предложил руку Серсее, которая приняла её с напряжённой улыбкой. Роберт подмигнул леди Кейтилин, взяв её под руку, и они вошли в зал следом за лордом Эддардом и Серсеей. Лорд Робб шагнул вперёд с чуть застенчивой улыбкой на красивом лице. Он не осмеливался встретиться с ней взглядом. — Ваше высочество? — произнёс он, протягивая руку. Мирцелла стрельнула в него своей лучшей улыбкой, но не сдвинулась с места. Почему она так нервничает? Она, принцесса Железного Трона, Баратеон из Штормового Предела и Ланнистер из Кастерли Рок! Но он был наследником Винтерфелла, Старком и Талли из Риверрана. Древние, уважаемые Дома — говорили даже, что Старки был старейшим из всех родов. И он был очень, очень красив. Она взяла его под локоть, покраснев, когда Ренли подмигнул ей, и снова улыбнувшись. — Мой лорд, — она позволила ему ввести её в зал. Это был долгий путь к столу, который соорудили для них под королевским помостом, и Мирцелле захотелось завязать разговор с этим Старком с внешностью Талли. — У вас ведь есть ещё один брат, так? Разве он не будет сидеть с нами? Лорд Робб казался удивлённым тем, что она вспомнила про бастарда. — Моя леди-мать решила, что ваша леди-мать может оскорбиться, если Джон сядет за один стол с её детьми, Ваше высочество, — признался он, наклонившись к ней ближе, чтобы леди Кейтилин не услышала этого. — Но да, у меня есть ещё один брат. Мы практически одного возраста. — Леди Старк оказалась права, — призналась и Мирцелла. — Моя мать ненавидит бастардов отца, и эта её ненависть, к сожалению, распространяется и на других внебрачных детей. Мирцелла знала, что за ними идут Джоффри и леди Санса, но гораздо больше её интересовал лорд Робб Старк и его тёплые синие глаза. — У вас есть сводные братья и сёстры, Ваше высочество? Мирцелла засмеялась, запрокидывая голову и позволяя волосам свободно струиться по спине. Её всегда бесконечно забавляло, какими учтивыми были столичные юноши. Большую часть своего времени она проводила с дядей и его друзьями-рыцарями, такими как Лорас Тирелл и Аддам Марбранд, которые любили травить пошлые байки, так что Мирцелла не ужасалась им и не скрывала своего веселья, как другие юные леди. — Бастарды моего отца, да, — поправила она, с удовольствием заметив лукавый блеск в глазах лорда Робба. — Мой брат Эдрик воспитывается у дяди Ренли в Штормовом Пределе. Его мать сестра моей тётки, жены моего дяди Станниса. Или кузина, я точно не помню. Леди Селиса с удовольствием отреклась бы от Эдрика, но у него эти злосчастные флорентовские уши. И кроме того, все знают, как Эдрик был зачат, поэтому миледи тётя выглядит очень глупо, отрицая своё родство с ним. Уголок губ лорда Робба дёрнулся в подобии улыбки, и Мирцелла была полна решимости довести дело до конца. — Так это правда, что Его величество… — Опорочил ложе своего брата? — засмеялась она, торжествуя при виде улыбки лорда Робба. — Я уверена, что мой отец стал причиной многих браков — причём очень поспешных. И тогда лорд Робб, наконец, рассмеялся, громко и весело, и Мирцелле пришлось прикрыть рот ладонью, чтобы не схлопотать выговор от матери, потому что она не могла не рассмеяться вместе с ним.* * *
Кейтилин успокоилась только когда слуги начали убрать опустевшие блюда, а музыканты заиграли возле свободного пространства, где уже начались танцы. Весело было всем, кроме Неда, который продолжал сидеть рядом с ней ужасно серьёзным, учтивым и напряжённым. Король был мертвецки пьян, королева демонстрировала ледяную выдержку, и Кейтилин приходилось поддерживать разговор между всеми четырьмя. Она сделала передышку, чтобы взглянуть на своих детей. Сансе явно приглянулся Джоффри. Она и Джейни Пуль хихикали, прикрываясь рукавами, и буквально смотрели принцу в рот. Арья еле сдерживалась, глядя на них, и иногда перебрасывалась ядовитыми замечаниями с Браном и принцем Томменом. Робб… Робб смеялся вместе с принцессой Мирцеллой, она рассказывала что-то ему и Теону, выразительно размахивая руками. Кейтилин задумалась, должна ли она волноваться, что Робб никак не стремился к общению с принцем Джоффри, ведь королева может решить, что наследник Винтерфелла пренебрегает её сыном, и оскорбиться этому, но проблема решилась сама по себе, когда начались танцы. Принцесса Мирцелла оборвала свою историю на полуслове, поворачиваясь к ожидающему её Ренли Баратеону. Она вежливо извинилась перед Роббом и Теоном — такая же учтивая, как её мать, но гораздо более приятная в общении — и вместе с Ренли влилась в толпу танцующих, закружившись в вихре золотых кудрей в быстром северном танце. Кейтилин видела со своего места, как Теон дразнит Робба, но с удивлением заметила, что Робб отводит взгляд в сторону — неужели Теон сказал что-то смущающее? Робб покачал головой, и румянец на его щеках был более чем очевиден при отсутствии бороды, и Теон, гибкий и элегантный, насмешливо всплеснул руками, прежде чем подняться и пригласить на танец Сансу. Кейтилин сдержала улыбку, заметив явное разочарование Сансы — она наверняка мечтала отдать свой первый танец Джоффри, но не могла отказать Теону. Арья незаметно подкралась к Роббу, скользнув на освободившееся место принцессы Мирцеллы, и прислонилась головой к его плечу. Она сказала что-то и, хоть Робб был слишком взволнован, продолжала говорить ему что-то, пока брат не поднялся, расправив плечи, и не направился к танцующим. Мгновение спустя вернулся Ренли Баратеон и, когда Роберт крикнул ему, как он мог оставить принцессу одну, тот очаровательно улыбнулся и спросил, кто мог быть лучшим стражем для неё, чем наследник лорда Старка?* * *
Мирцелла пила летнее вино, танцевала и смеялась, пока не вернулась, наконец, на своё место вместе с Роббом. Волосы прилипли к её лицу, большинство лент развязалось. Она вытерла мокрый от пота лоб ладонью. — Вы отлично танцуете, милорд, — объявила она, делая глоток из своего кубка и улыбаясь лорду Роббу. — Неплохо, Ваше высочество, — возразил он, но они оба были пьяны, поэтому ещё и ухмыльнулся. — И я уже просил вас называть меня просто Роббом, Ваше высочество. — А я просила вас называть меня Мирцеллой, мой… Робб. — Ваш Робб, да неужели? И поднял глаза, слишком легкомысленный для того, чтобы стесняться, а Ренли словно появился ниоткуда, чтобы облокотиться о стол рядом с Мирцеллой. — Я оговорилась, — заявила она, откинувшись на плечо Робба, чтобы заглянуть в глаза Ренли. — Перестань дразниться, дядя Ренли, я слишком пьяна, чтобы отвечать тебе. Ренли засмеялся и чмокнул её в висок перед уходом. Мирцелла покосилась ему в спину, а потом снова повернулась к Роббу. — Я действительно просила, чтобы вы звали меня Мирцеллой, — настаивала она, наклонившись к нему. Она не отводила от него взгляда и почти не заметила, как он поднял руку и заправил прядь волос ей за ухо. — Это так, Ваше высочество, — согласился он. — Но моё воспитание говорит мне, что я должен продолжать обращаться к вам «Ваше высочество». Они оба захихикали, но вдруг вернулся Ренли с виноватым выражением лица. — Я боюсь, твои царственные родители настаивают, чтобы я проводил тебя до покоев, моя дорогая племянница, — сообщил он, протягивая руку. — И твоя мать несколько раз упомянула, что ты ведёшь себя неподобающе для Ланнистер с Кастерли Рок. Я сказал ей, что это не так, потому что ты ведёшь себя как истинная Баратеон из Штормового Предела. — Иные забери мою леди-мать, — сердито проворчала Мирцелла, но всё же ухватилась за руку Ренли и поднялась на ноги. В основном она достаточно твёрдо стояла на ногах и не шаталась во время ходьбы, но она, должно быть, была очень пьяна, потому что слишком осмелела во время танца с Роббом — прижималась к нему ближе, чем следовало, и позволяла его рукам опускаться вдоль её спины ниже, чем полагалось. И она провела полночи, размышляя о том, каково это — целовать милые улыбающиеся губы Робба Старка из Винтерфелла. Он действительно был очень красив.* * *
Где-то в самом разгаре её кошмаров Мирцелла вспомнила, почему ненавидела пить. Вино всегда делало её сны ярче, чем обычно. Кошмар был ей уже знаком, порождённый одной из глупых шуток её вечно пьяного отца перед путешествием в Винтерфелл. Серсея долго сокрушалась о своеволии Мирцеллы в вопросах заключения брака, и отец предложил провести турнир, победителю которого достанется в качестве главного приза рука принцессы Мирцеллы. Во сне первым выезжал Ренли, чтобы положить конец этому безумию и предотвратить брак Мирцеллы с монстром. Он умирал первым. Всегда первым. Следом за ним был Джейме, её золотой дядя, который также падал с коня. Лорас Тирелл, Аддам Марбранд, прочие рыцари, которые были дороги ей, за которых она могла бы выйти без особого отвращения — все до одного пали. Ну и в самом конце Грегор Клиган приближался к ней, чтобы забрать свой приз, и в его глазах было предвкушение того, как он будет насиловать её. Но сегодня всё было иначе. В этот раз навстречу Горе выехал новый рыцарь, в серой с белым эмалевой броне, и Мирцелла поняла, что сегодня монстру не победить. Серый рыцарь и Гора сошлись в поединке. Гора упал. Серый рыцарь взял в руки венец королевы любви и красоты, отбросив сломанное копьё, и, остановив свою лошадь возле её ложи, потянулся снять шлем… Солнце безжалостно ударило ей в глаза, пробуждая ото сна и вызывая ужасную головную боль, и Мирцелла поняла, что накануне она выпила очень, очень много. И она также знала, что это была первая ночь, когда она мечтала о Роббе Старке.* * *
Серсея была ещё злее, чем ожидала Мирцелла. Она не стала дожидаться, пока они останутся одни, желая опозорить Мирцеллу перед её братьями, дядьями и множеством рыцарей, которые присутствовали в столовой этим утром. Её голова болела, и она съела слишком много для того, чтобы почувствовать тошноту, поэтому Мирцелла облачилась в мягкое шерстяное платье тёмно-фиолетового цвета, которое подарил ей Ренли на последний день наречения и которое было достаточно тёплым даже для Винтерфелла. Это платье было одним из самых удобных помимо одежды для верховой езды, а комфорт был именно тем, к чему она сейчас стремилась. Её волосы были заплетены в косу, но даже умелые руки Алейны не смогли заставить тугие завитки распрямиться, и это было первое, что вызвало гнев Серсеи. — Моя дочь не будет заплетать волосы, как северянка, — отрезала она, выдёргивая ленту из волос Мирцеллы грубыми пальцами. — Делай всё как положено. Ты Ланнистер, а не Старк. — Могу я напомнить, что твои дети — Баратеоны, дорогая невестка? — мягко осведомился Ренли, протягивая чашку с медовым молоком севшей рядом Мирцелле. Та благодарно улыбнулась и сделала глоток напитка, а затем покорно принялась заново заплетать растрепавшиеся волосы, слишком усталая, чтобы спорить с матерью. Серсея же хмуро воззрилась на Ренли. — Вчера вечером она была настоящей Баратеон, не так ли? — прорычала королева. — Пьяной и распущенной. — Я не была распущенной! — возразила потрясённая Мирцелла. Возможно, она и была чуть легкомысленной, но ведь это был пир, поэтому она протанцевала с каждым молодым человеком в зале, и даже с младшими детьми. Она танцевала с Ренли, со знаменосцами её отца и со всеми семью рыцарями Королевской Гвардии. Она танцевала с Томменом и малышом Риконом, который радостно захлопал в ладоши, когда она схватила его в охапку и закружила. Рядом же с огромными Амберами — Большим и Маленьким Джонами — она почувствовала себя такой же маленькой, как Рикон, потом она танцевала с Роббом и Теоном, и даже с седым Рикардом Карстарком, который плясал до того резво, что у неё закружилась голова. В основном, конечно, она танцевала с Роббом, но ведь и со всеми остальными тоже, даже с братом лорда Эддарда Бендженом, хотя тот и опоздал на пир. Она танцевала много, хорошо и соблюдала хорошие манеры. Она не была распущенной. — Прижималась к мальчишке Старку как дешёвая шлюха! —Мама! — воскликнула Мирцелла, не в силах остановить румянец, заливший её щёки. — Как ты смеешь! — Я смею, потому что я твоя мать и твоя королева, — прошипела Серсея. — И оставшуюся часть нашего пребывания в Винтерфелле ты будешь вести себя так, как подобает принцессе. Я достаточно ясно выразилась? Мирцелла сделала ещё один глоток молока, отказываясь встречаться с ледяным взглядом её матери. — Отвечай мне. Ты будешь вести себя прилично? Мирцелла кивнула, её лицо горело, но думала она в этот момент о королеве Алисанне Таргариен, которая долетела на своём драконе до самой Стены. Когда-то она тоже была принцессой, не так ли? Мирцелла была уверена, что сможет подражать принцессе Алисанне, пока находится в Винтерфелле.* * *
Остаток дня она провела спокойно, в компании леди Сансы, леди Арьи и других девочек. Они не предприняли никаких усилий, чтобы скрыть своё презрение к леди Арье в присутствии Мирцеллы, постоянно насмехаясь над её причёской и платьем. Леди Санса и её подруга, дочка стюарда, особенно усердствовали в этом и очень удивились, когда Мирцелла выбрала место именно рядом с леди Арьей. — Вам понравился пир, миледи? — дружелюбно спросила она, радуясь, что прихватила собственную шкатулку для рукоделия. Из-за матери Мирцелла возненавидела шитьё, хоть и была вынуждена иногда заниматься им. — Он был очень весёлым, Ваше высочество, — осторожно ответила леди Арья, не поднимая глаз от вышивки. Её стежки были неуклюжими и кривыми, но Мирцелла могла различить силуэт лютоволка, серого на белой ткани. — Ваши братья отлично танцуют, — продолжила Мирцелла, едва удержавшись, чтобы не перейти на «ты». Серсея часто выговаривала ей за излишнюю фамильярность, а она считала, что это несправедливо — запрещать ей близко общаться с интересными людьми. — А вы тоже танцевали, миледи? — Немного, — неохотно призналась Арья. — Хотя я не очень хороша в этом. Вот у Сансы получается хорошо, а мне матушка говорит, что я не грациозна. Мирцелла рассмеялась — Серсея частенько говорила ей то же самое, пока Роберту не надоело слушать жалобы жены и он не нанял дочери учителя танцев. — Моя леди-мать раньше говорила мне то же самое, — поделилась она с леди Арьей, наклоняясь ближе и заговорщически шепча. — Но сейчас я вполне сносно танцую, разве нет? Леди Арья слегка улыбнулась, и Мирцелла почувствовала облегчение — ей нравилось, когда спутники улыбались, а леди Арья казалась такой серьёзной. Мирцелла потянулась к её шкатулке с рукоделием, выбрала иголку поудобнее и начала подбирать нитки. — Что вы собираетесь шить, Ваше высочество? — спросила леди Арья с искренним любопытством. Мирцелла заколебалась, внезапно почувствовав, что ведёт себя очень по-детски. Она понизила голос до шёпота, чтобы объяснить. — Так как моя дорогая леди-мать меня разозлила, я начала шить кое-что для дяди Тириона. Правда, я вручу ему подарок, только когда мы вернёмся на Юг, а то гнев моей матери падёт и на него тоже. Леди Арья казалась потрясённой тем, насколько открыто Мирцелла выразила свою неприязнь к Серсее, но после того, что случилось утром, Мирцелла не думала, что её мать заслуживает уважения. — И что же это за подарок, Ваш высочество? Мирцелла развернула алый шёлк, демонстрируя наполовину законченного льва, вышитого золотой нитью, поблёскивающей в неярком свете. — Этот плащ пригоден и для короля, но будет принадлежать карлику, — объявила она, игнорируя изумлённые лица обеих септ — её и Старков, а потом положила ткань обратно на колени и принялась вдевать в иголку золотую нить. — И мать возненавидит меня, когда Тирион будет наряднее, чем её сыночек. Судя по улыбке леди Арьи, она оценила сарказм. И эта девочка нравилась Мирцелле всё больше и больше.* * *
В тот вечер Мирцелла была вынуждена ужинать лишь в компании своих родителей и братьев. Томмен всё ещё не пришёл в себя после пира и почти клевал носом у неё на плече, ковыряясь в своей тарелке. Джоффри, как всегда, насмехался над всеми, а Серсея сюсюкала над ним. Роберт же был необычайно трезв. — Кажется, вчера вечером ты нашла общий язык с молодым Роббом, девочка, — сказал он, не потрудившись понизить голос, дабы не слышали остальные. — Хороший молодой человек. Не рыцарь, и вряд ли станет им, оставшись здесь, но хороший молодой человек и наследник великого дома. Ты могла сделать худший выбор. Мирцелла поперхнулась вином, и Томмен услужливо похлопал её по спине, когда она закашлялась. Может, Роберт действительно захотел выдать её за Робба? — Я говорил вчера с Недом, — продолжил тот, уставившись на Серсею. — Я предложил женить Джоффа на его Сансе, но ей всего одиннадцать и Нед против этого союза, но ты и молодой Робб почти одного возраста и могли бы стать прекрасной парой. Ей наконец удалось успокоиться и посмотреть на отца. Он выглядел смертельно серьёзным. — Ты удивила северян вчера вечером, — сказал ей Роберт. — Они ожидали Ланнистера, а получили Баратеона, и это им понравилось. Видимо, то время, что ты провела с Ренли, пошло тебе на пользу. Это хорошо, что ты полюбилась знаменосцам до того, как вошла в семью — Кейтилин недолюбливали здесь ещё много лет после её прибытия на Север. Ты произвела хорошее впечатление, девочка, и это только начало. Он серьёзно говорил об этом. Отец собирается выдать её за умного красивого Робба Старка, и он уже говорил об этом с лордом Эддардом. Она чувствовала какое-то странное головокружение и напряжение в животе. В течение нескольких месяцев после того, как она расцвела, её родители спорили о предполагаемом браке. Роберт предлагал старшего из сыновей Дорана Мартелла, любого из трёх Тиреллов, наследников Долины и Речных Земель, а то и кого-нибудь из Штормовых. Серсея же стояла только за кандидатов из Западных Земель, желательно Ланнистеров. Если бы кто-то спросил Мирцеллу — что, разумеется, никто не собирался делать — она бы сказала, что ей плевать, кем будет её жених, если он достаточно молод, не с отвратительным характером и не из Ланнистеров и их знаменосцев. Но Робб Старк никогда в расчет не принимался. А если бы Роберт не вспомнил о том, что у его лучшего друга, лорда Винтерфелла и Хранителя Севера, есть сын одного возраста с Мирцеллой? Глядя на родителей и видя триумфальный блеск в глазах Роберта и пылающий ненавистью взгляд Серсеи, Мирцелла поняла, что отец всё это спланировал уже давно и любила его в этот момент сильнее, чем когда-либо. Но она обещала не говорить об этом никому, даже Ренли, и перед сном поцеловала отца в заросшую щёку.* * *
Утро следующего дня выдалось ярким и достаточно тёплым. Мужчины отправились на охоту, а Мирцелла с удивлением обнаружила, что Джейме остаётся. — О, поехали со мной, дядя Джейме, — попросила она. — Дядя Тирион потерялся где-то в публичном доме или библиотеке, а дядя Ренли сопровождает моего отца, и мне совсем скучно. Джейме рассмеялся. — Ты похожа на свою мать больше, чем вы обе согласны признать, — сказал он, целуя её в макушку. — Но боюсь, что должен остаться здесь, дорогая племянница — я должен охранять свою милую сестру, как сир Арис — тебя. — Обещаешь не рассказывать моей матери, дядя? — Если ты сама не попадёшься ей. Мирцелла надулась. Ей нравился сир Арис, всегда серьёзный и рассудительный, но она предпочитала отправляться на верховые прогулки с кем-нибудь из своих дядей — со всеми, кроме Станниса, которому она не нравилась. Джейме, Ренли и Тирион никогда не относились к ней со скучной смесью уважения и родительской любви, как остальные мужчины в столице, и за это она обожала их. Она уже почти смирилась с ещё одним унылым днём в швейной комнате, когда ей в голову пришла мысль. Возможно, есть и другие, кого не взяли на охоту, но кто хотел бы погулять? Она коварно улыбнулась, подхватила сира Ариса под локоть и потащила за собой на поиски Томмена.* * *
Они уже почти добрались до ворот, когда Мирцелла заметила Брана Старка, карабкающегося вверх по стене. — Лорд Бран! — позвала она, помахав ему, когда тот повернулся. — Мы собираемся на конную прогулку, не хотите ли присоединиться к нам? Он спустился вниз и натянул сапоги прежде, чем подойти к Мирцелле. — Конная прогулка, Ваше высочество? — Я попросила ваших сестёр показать мне окрестности, — пояснила она, стесняясь, что ростом намного выше мальчика. — Не хотите присоединиться к нам? Леди Арья ехала рядом с Мирцеллой, леди Санса, Джейни Пуль и Томмен немного позади с сиром Арисом, сиром Престоном и двумя гвардейцами Старков, Квентом и Джеком. Она спросила у леди Кейтилин, не присоединится ли к ним и Рикон, обещая, что посадит его на свою лошадь перед собой. Леди Кейтилин, смеясь, поблагодарила её за любезное предложение, но в итоге отказала. Поэтому Мирцелла хотела найти Брана, думая, что Томмену полезно побыть вдали от Серсеи, рядом с которой он всегда был застенчивым и часто заикался. Они с Браном были одного возраста и могли бы найти общий язык. — Но вы уже собрались, Ваше высочество, — сказал Бран, робко краснея и не глядя ей в глаза. У него было красивое лицо, как у матери и старшей сестры, но было в нём и что-то старковское, словно дух Севера жил в Бране, также как во всех остальных Старках, кроме леди Сансы и леди Кейтилин. — Вы не слишком побеспокоите нас ожиданием, если поспешите, милорд, — предложила она. — И если вы встретите моего дядю-Цареубийцу, скажите ему, что принцесса всё ещё надеется, что он присоединится к нам. Заверьте его, что моя леди-мать в безопасности, находясь в Винтерфелле, а вот я могу и сгинуть в дебрях Севера. Бран закусил губу, чтобы не улыбнуться, а потом повернулся и убежал. Леди Санса и Джейни Пуль перешёптывались о чём-то между собой, и эта их привычка ужасно раздражала Мирцеллу. Она подумала, что теперь, возможно, понимает, почему другие раздражались, когда они с Ренли шутили и смеялись вдвоём или когда обнаруживали её и Элизу Сантагар, дочь мастера над оружием сира Арона, хихикающими над чем-нибудь. — Вы нашли что-то забавное, леди Санса? — с наигранным любопытством спросила Мирцелла, когда она услышала смешок Сансы уже в пятый раз. Леди Санса побледнела, а Арья усмехнулась. Это была странная, хищная усмешка, и Мирцелла подумала, что, может быть, сестра возмущала Арью намного больше, чем она сама — Джоффри. — Она думает, что ваш брат очень красив, — сообщила Мирцелле Арья. — И что он станет прекрасным мужем. Леди Санса была в ужасе. — Арья! — пролепетала она, отворачиваясь от Мирцеллы, её бледные щёки моментально порозовели. — Ты не должна ябедничать на меня принцессе! Сир Престон рассмеялся, и Мирцелла засмеялась вместе с ним. Так же, как сир Арис, он тоже сопровождал её время от времени и знал, что ей известно о многочисленных поклонницах, появившихся у её брата с тех пор, как тот внезапно вытянулся. — И я уверена, что вы стали бы прекрасной женой и королевой, леди Санса, — задумчиво протянула Мирцелла, подъехав на своей лошади таким образом, чтобы заглянуть Сансе в лицо. — Но мой брат нуждается в твёрдой руке. Я делаю всё возможное для его воспитания, но младшие братья и сёстры бывают такими невыносимыми, правда? — она подмигнула Томмену, который рассмеялся, а Санса стрельнула убийственным взглядом в Арью. — Ваше высочество, — мягко произнёс сир Арис, оглядываясь через плечо. — Если лорд Бран не присоединится к нам в ближайшее время, возможно, нам стоит отправиться без него — королева будет недовольна, если увидит вас верхом. Мирцелла закатила глаза и посильнее укуталась в меховой плащ. — О, сир Арис, не говорите мне, что проболтаетесь матери, — взмолилась она, дразня его и любуясь тёплым блеском его тёмных глаз. — Вы должны оставаться со мной в швейной комнате, сир Арис, а то нам будет не хватать вашего крючка. Оба королевских гвардейца рассмеялись, вместе с Томменом и Арьей, и даже с людьми Старков, и только Санса и Джейни Пуль казались непонимающими. Наконец появился Бран Старк, закутанный в меха и верхом на красивом гнедом мерине. Довольная тем, что вся их маленькая компания в сборе, Мирцелла пригласила Старков показать ей свою родину.* * *
К тому времени, как они вернулись в Винтерфелл во второй половине дня, Мирцелле удалось убедить даже леди Сансу звать её по имени. Она наслаждалась компанией Старков и нашла северные пейзажи очень интересными, но всё равно очень скучала по Ренли и Элизе Сантагар. Сир Арис и Квент обсуждали, как правильно натягивать тетиву у лука, сир Престон развлекал Брана и Томмена байками про Восстание Роберта. А Мирцелла рассказывала о жизни в Королевской Гавани. — Я провожу дни либо в солярии моей матери вместе с её фрейлинами, либо в своих покоях с подругами. Я близко дружу с леди Маргери Тирелл, а её брат сир Лорас — друг моего дяди Ренли. Вам понравилась бы леди Маргери, я уверена — она любит странствующих певцов и актёров, а ещё у неё немного злое чувство юмора, как у её бабушки. Также у неё есть три прекрасных кузины — Элинор, Мегга и Элла. А мою кузину зовут леди Ширен, но её отец редко позволяет ей посещать Королевскую Гавань, потому что считает мою компанию ненадлежащей для своей дочери. Но так как леди Маргери, её кузины и леди Ширен не всё время проводят в столице, то моя лучшая подруга — Элиза Сантагар, дочь нашего мастера над оружием. — Вы говорите о бабушке леди Маргери так, как будто мы должны знать её, Ваше высочество, — отметила Джейни Пуль, забыв, что обещала не называть Мирцеллу «Ваше высочество», когда рядом не было Серсеи, леди Кейтилин или прочих взрослых. Мирцелла засмеялась, забыв, какую изолированную жизнь вел Винтерфелл. — Леди Оленна — вдовствующая мать лорда Мейса, при дворе она известна как «Королева Шипов» за свой острый, как шипы хайгарденских роз, язычок. Они с моей матерью ненавидят друг друга, поэтому леди Оленна редко бывает в столице, но она нравится мне за свою прямолинейность и всестороннюю осведомлённость. Санса и Джейни нахмурились, не зная, стоит ли им смеяться или тоже что-то рассказывать, а Арья, в отличии от них, была впечатлена. — Королева Шипов? Я лучше буду Королевой Мечей. Мирцелла засмеялась, воздержавшись от упоминания о том, что именно так прозвали Элизу Сантагар Ренли и сир Лорас, когда обнаружили, что она показывает Мирцелле упражнения, которым научил её отец. Одна из ног Элизы была кривой, поэтому та прихрамывала при ходьбе, и сир Арон подумал, что ей стоит поучиться держать баланс. Но Элиза с трудом удерживала тяжёлый меч, поэтому получалось плохо. Ренли и Лорас обнаружили их двоих практикующимися во дворе во время турнира в честь дня наречения Роберта, и Лорас любезно показал Элизе, как держать меч так, чтобы он не был таким тяжёлым. Они были уже у самых ворот, когда услышали звук рога, возвещающего, что возвращались с охоты, и Мирцелла попросила своих спутников подождать, чтобы она могла приветствовать отца. Лицо Роберта пылало от вина, ветра, холода и веселья, и он неуклюже поцеловал дочери руку, когда она подъехала к нему. — А, ты опять сбежала от своей матери? — спросил он, весело сверкая глазами. — Ей не понравится это, девочка моя, надеюсь, что твой сир Арис умеет хранить тайны. — Это не тайна, отец, — заверила она его. — Я попросила у матери разрешения перед тем, как уговорила леди Старк позволить леди Сансе, леди Арье и лорду Брану провести время со мной и Томменом. Роберт расхохотался от такой откровенной лжи, и она засмеялась вместе с ним. Она любила своего отца таким — свободным от постоянного давления власти, вдали от шлюх, из-за которых она жалела свою мать. Здесь он больше походил на Ренли, хоть и не был таким красивым и обходительным. И он хочет выдать меня за Робба Старка, Робба Старка с дьявольской улыбкой и смеющимися глазами. Отец погладил её по голове и поехал дальше с лордом Эддардом, оставив Мирцеллу и сира Ариса дожидаться Ренли. Но вместо дяди к ним подъехал Робб в компании Теона Грейджоя и своего брата-бастарда Джона Сноу. — Ваше высочество, — приветствовал он её, поклонившись. — Не окажете ли вы мне честь позволить сопровождать вас обратно в Винтерфелл? Арья подъехала к Джону Сноу, и Мирцелла улыбнулась при виде того, насколько девочка была дружна со своим братом. Санса же поглядывала на Джоффри, но у Мирцеллы не было ни малейшего желания разделять компанию с братцем. Она обернулась к Томмену и Брану, увидев, что те уехали вместе с отцами, и перевела взгляд обратно на Робба. — Если вас не затруднит, милорд, — любезно согласилась она, разворачивая свою кобылку Мышь к воротам. — Как прошла охота? Теон Грейджой насмешливо фыркнул. — Неплохо, но она могла оказаться более успешной, если бы нас было намного меньше, Ваше высочество, — признался Робб. — Боюсь, что мы сразу же оповестили весь Волчий лес о своём присутствии. Его величество сказал, что в Королевском лесу не так интересно. Ну, в конце концов, Волчьим лес был назван не просто так. Усмешка Робба походила на оскал Серого Ветра, который следовал за конём хозяина, также как и остальные лютоволки. Хотя большинство столичных гостей пришло в ужас, что у каждого из детей лорда Старка — включая бастарда — был питомец-лютоволк, Мирцелла и Ренли были в восторге. У маленького Рикона был самый дикий щенок, у леди Сансы, разумеется, самый воспитанный, и все шестеро были такими же дикими, суровыми и прекрасными, как и сам Север. Разумеется, Серсея сразу же возненавидела зверей и приказала, чтобы их держали на цепи, но лорд Эддард осторожно напомнил королеве, что она может командовать в Королевской Гавани или в Кастерли Рок, но Винтерфелл — это родовое гнездо Старков, и лютоволки такая же неотъемлемая часть его, как львы в зверинце Кастерли Рок — рода Ланнистеров. А лютоволки были довольно дружелюбны и привязаны к своим хозяевам, что пугало и леди Старк. Во время сегодняшней поездки Мирцелла узнала, что Бран ещё не дал имя своему волку, но между ними установилась практически сверхъестественная связь — казалось, они могли понимать друг друга без слов, и волк не оставлял мальчика ни на минуту, даже во время трапезы лёжа у его ног под столом. У остальных волков, по мнению Мирцеллы, были прекрасные имена — Арьина Нимерия была такой же неукротимой, как и её тёзка, хотя девочка могла успокоить волчицу одним-единственным словом. Питомица Сансы Леди была намного воспитаннее, чем полагалось дикому зверю, а Лохматый Пёсик Рикона полностью оправдывал своё имя — его чёрная шерсть была длиннее, чем у его братьев и сестёр. Призрак Джона и Серый Ветер Робба были быстры и тихи, особенно Призрак — Мирцелла ни разу не слышала, чтобы молочно-белый волк издал хотя бы один звук, в то время как Серый Ветер выл по ночам и сейчас взволнованно тявкнул, когда Робб подошёл к нему. Зверь зарычал на Джоффри, когда тот встал слишком близко к Сансе в это утро, и Мирцелла была готова полюбить лютоволка уже только за это. Робб и Теон были очень дружны, и Теон невероятно умело отвлекал сира Ариса, чтобы никто не мешал ей и Роббу разговаривать друг с другом, и Мирцелла хотела, чтобы отец поскорее объявил о предстоящем браке. Тем не менее, она не могла не задуматься — а знал ли Робб о сговоре между их отцами? Согласен ли он? А вдруг он считает её всего лишь глупой маленькой принцессой, привыкшей к роскошной и беззаботной столичной жизни? Ну и, конечно, она волновалась, счёл ли он её достаточно красивой. Мирцелла знала, что была похожа на свою мать, а Серсею называли прекраснейшей женщиной во всех Семи Королевствах, хоть Мирцелла и думала всегда, что ледяной взгляд Серсеи делал её слишком строгой и холодной. Она надеялась, что не унаследовала от матери этого и что Робб счёл её по меньшей мере симпатичной. Конечно, он был очень очарователен и флиртовал с ней самым бесстыдным образом — хуже даже, чем Ренли или Лорас, который брал с собой на турнир целые охапки роз, чтобы провозгласить как можно больше девушек королевами любви и красоты. Одну красную розу он всегда носил с собой и обычно отдавал либо Мирцелле, либо своей сестре, леди Маргери, но как-то раз, в Хайгардене, он удивил всех, подарив цветок своей бабушке, леди Оленне. С Роббом было сложнее, потому что, в отличие от Ренли и Лораса, Мирцелла не могла понять, искренен ли он в своём флирте. Когда Мирцелла похвалила лань, которую везли двое людей её отца, привязав к палке между двух лошадей, Робб пообещал ей пару перчаток оленьей кожи, как подобает принцессе Дома Баратеон, если она одарит его в ответ своим вниманием. Мирцелла рассмеялась и назвала его наглецом, но, когда она встретилась с Роббом взглядом, то ей пришлось отвернуться, чтобы скрыть свой румянец. Она привыкла к флирту при дворе, но от одного взгляда красивых синих глаз Робба краснела гораздо быстрее, чем от множества сладких слов, которыми осыпали её потенциальные женихи. Ободрённая его очевидным интересном, Мирцелла осмелилась спросить, есть ли у него на примете какая-нибудь северная прелестница или он предпочитает девушек с юга, таких, как его мать. Он запрокинул голову и рассмеялся, и Мирцелла покраснела, когда даже Роберт и лорд Эддард обернулись, чтобы посмотреть на них. — Нет, Ваше высочество, я не связан узами любви и чести. Скорее уж, это вас осаждают с предложением руки и сердца. — Когда я была совсем маленькая и не знала об обетах Королевской Гвардии, я думала, что моим лордом-мужем станет сир Арис, потому что он всегда был подле меня, — она подмигнула своему рыцарю, который покачал головой и улыбнулся. — Я бы и сейчас не возражала — он ведь красивый мужчина, правда? Робб чуть опешил от странного вопроса, но засмеялся вместе с Мирцеллой и сиром Арисом. — Но если серьёзно, миледи, — признал он, лукаво глядя на неё. — В Королевской Гавани ведь полным-полно женихов? Она наморщила нос, поделившись некоторыми из особенно диковинных уловок, с помощью которых пытались добиться её благосклонности, и сир Арис неловко поддержал её, но именно в это время надо было подъехать Джоффри. — Ей нужно выйти замуж за того, кто будет держать её в узде, — усмехнулся принц. — За того, кто справится с её диким характером. Мирцелла хмуро уставилась на своего гадкого брата, её руки стиснули поводья лошади. — Повторяешь слова нашей матери, милый братец? — парировала она. — Ибо я никогда не слышала от тебя столь умных речей. Джоффри подъехал к ней вплотную. — Мать может говорить всё что угодно, но я-то знаю, милая сестрица, что стоит пожалеть того беднягу, что женится на тебе. Сгорая от стыда, Мирцелла пробормотала слова извинения и огляделась в поисках Ренли. Дядя взял её за подбородок, когда она подъехала к нему, нахмурив брови от беспокойства, и она выдавила улыбку. — Позже, — пообещала Мирцелла и поехала рядом с ним так близко, как только могла. Она опустила голову, не зная, что весь оставшийся путь до Винтерфелла Робб не сводил с неё взгляда. Однако Ренли это заметил.* * *
Серсея дожидалась Мирцеллу в её комнате вместе с Алейной. — И что ты можешь сказать в своё оправдание? — спросила мать, поднимаясь на ноги. Она сидела на кровати, перебирая платья Мирцеллы, и не могла упустить случая устроить дочери выговор. — Я предупреждала тебя. — Я весь день была с леди Сансой, леди Арьей, лордом Браном и Томменом, мама. Я думала, что неплохо провести время с моей будущей семьёй. — Робб Старк не твой жених, — прошипела Серсея, нависая над Мирцеллой, однако та была уже почти одного роста с матерью, так что скоро могла перегнать её. — Отец говорит иначе. Пощёчина была такой громкой, что даже сир Арис вздрогнул. К счастью, на руках Серсеи не было колец, но щёку Мирцеллы всё равно обожгло, как огнём. — Придержи свой наглый язык, — отрезала Серсея. — Ты не выйдешь из своей комнаты до конца нашего пребывания здесь, понятно? Мирцелла кивнула, сдерживая слёзы, и отступила, желая оказаться подальше от матери. Серсея захлопнула дверь за её спиной, и Алейна тут же усадила Мирцеллу за туалетный столик, чтобы позаботиться о её щеке. — Если кто-нибудь спросит, скажи, что я упала, — приказала она, глядя сиру Арису в глаза и безмолвно умоляя не рассказывать о произошедшем сиру Барристану или, ещё того хуже, Роберту. — И мы будем молиться, чтобы синяк побыстрее прошёл, хорошо?* * *
К счастью, синяк так и не появился к тому времени, когда Мирцелла и сир Арис спустились на ужин. В этот вечер они делили трапезу со Старками — только лишь члены обоих семейств и три королевских рыцаря. Джоффри, казалось, тосковал без своего верного Пса. Мирцелла же не знала, стоит ли ей чувствовать облегчение оттого, что здесь были, помимо сира Ариса, также Джейме и сир Барристан. После ужина они посетили септу, и, хоть лорд Эддард и был учтив и вежлив, Мирцелла не знала, как разговаривать с ним. Он не был Робертом или Ренли, Тирионом, Джейме или Тайвином Ланнистером, о которых Мирцелла уже давным-давно составила мнение. Он не был даже лордом Мизинцем или лордом Варисом. Он был столь же знатен, как и другие лорды в Королевской Гавани, но всё же отличался от остальных, и она не понимала его и боялась повести себя так, что не понравится ему. Самый последний их день в Винтерфелле выдался очень солнечным. Она провела с Сансой и Арьей почти целый час после завтрака, но хорошая погода всё же соблазнила её — вместе с сиром Арисом она прокралась в свою комнату, чтобы взять плащ, отороченный соболиным мехом — это был подарок Ренли специально для верховой езды — а затем выскользнула на улицу. Было очень холодно, несмотря на ясное небо, и она про себя поблагодарила Алейну, которая замотала ей горло шёлковым шарфом. — Доброе утро, золотая девочка, — приветствовал её Ренли, выйдя из замка. Он тоже был тепло одет и держал в руках мех с вином. — Уже готовишься к дороге? Она взяла дядю под руку и положила голову ему на плечо. — Мне нравится в Винтерфелле, дядя, — вздохнула она, наблюдая, как ворон перелетает через крышу. — Здесь так мирно. — Ты и так слишком мало времени проводишь в Королевской Гавани, — усмехнулся Ренли. — Если ты решишь вновь посетить Винтерфелл в скором времени, боюсь, что твоя леди-мать тебя просто убьёт. Тихо смеясь, они лениво побрели по невысоким сугробам, покрывающим двор. Они молчали, и только снег скрипел под ногами. Мирцелла повела дядю прямо на стук деревянных мечей и скрип тупой стали друг о друга. Томмен и Бран бились друг с другом, закутанные в меха больше, чем требовалось. Бран победил, потому что был быстрее, но Томмен смеялся, когда упал в снег. Мирцелла хотела уйти, буквально слыша в голове голос матери, вещающий о том, как неприлично юной леди наблюдать за подобным, но Ренли потащил её прямиком к забору, у которого стояли Робб, Теон и винтерфеллский мастер над оружием сир Родрик Кассель. На плечах Робба сидел Рикон, внимательно наблюдающий с высоты за поединком Брана и Томмена. Оба Старка улыбнулись подошедшей Мирцелле. — Ваше высочество, — весело крикнул Рикон, помахав маленькой ручонкой. Улыбка Робба была тёплой, и он окинул её взглядом с головы до ног. Волосы Мирцеллы были любезно заплетены Сансой в длинную косу, красиво выделяющуюся на фоне тёмно-коричневых мехов. — Ваше высочество, лорд Баратеон, — приветствовал их Робб, склонив голову. Мирцелле хотелось стукнуть дядю, когда Ренли повернулся и многозначительно подмигнул ей, так, что Робб наверняка это заметил. — Милорд, — сказала она скромно, понимая, что Ренли наверняка сейчас строит какие-нибудь похабные рожицы через плечо, чтобы отвлечь Теона. — Я не ожидал увидеть вас здесь, Ваше высочество, — сказал он, переступая с ноги на ногу и удобнее устраивая Рикона на своих плечах, чтобы предложить ей руку. Она с удовольствием приняла её, оттолкнув Ренли с такой силой, что тот налетел на забор, и прижалась к Роббу. — По словам моей сестры, вы весело проводите время в комнате для шитья. — Это так, милорд, — согласилась она. — Но я подумала, что было бы стыдно проигнорировать такую прекрасную погоду. — Это солнце слишком холодное и оно может ранить вашу кожу, — усмехнулся Робб. — Возможно, вам действительно стоило остаться в замке. Она засмеялась, когда увидела, что Рикон снова замахал руками. Видимо, Бран снова оказался лучше Томмена. — О, — терпение Робба лопнуло, когда брат заехал локтем ему по лбу. — Рикон, ты ведёшь себя невежливо. Ты чуть не ударил принцессу, немедленно извинись! Рикон посмотрел на неё широко раскрытыми глазами — в голове Мирцеллы промелькнула мысль о том, что у него глаза Талли, хотя он и Старк — и его губы задрожали. — Простите, Ваше высочество, — прохныкал Рикон. Мирцелла сжалилась над ним и приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать в щёку. — Вы не хотели причинить мне вред, лорд Рикон, — мягко сказала она. — И я не обижена, так что всё в порядке. Улыбка Рикона немедленно вернулась, и инцидент был забыт в одно мгновение, а его внимание вернулось к тренировке Брана и Томмена. Робб улыбнулся и покачал головой. — Жаль, что мне не три года, — пробормотал он, косясь на неё. — Хотя, возможно, у четырнадцатилетних есть свои преимущества. Это был такой бесстыдный флирт, что Мирцелле казалось, будто её щёки светятся, как факелы. — И что же это за преимущества, милорд? Робб усмехнулся тем самым волчьим оскалом, что появлялся, когда она дразнила его, и наклонился ещё ближе, к самому её уху. — Хотя бы в том, Ваше высочество, что я могу оценить, насколько вы прекрасны. Она подождала, пока он не отстранится и не улыбнётся, пытаясь сформулировать ответ. Об их предстоящей помолвке говорить было нельзя, но он явно знал, раз позволял себе быть так близко к ней. Но были причины, по которым она не могла ответить. Его лицо было так близко, и его синие глаза… Сир Арис шумно закашлялся, пробуждая Мирцеллу из её сладких грёз, и она поспешила отвернуться от Робба. Она слышала, как засмеялись Ренли и Теон, и всё ещё чувствовала взгляд Робба на своём лице, но нарочно смотрела в сторону. Она поблагодарила богов за бдительность сира Ариса, иначе она могла опозорить себя, целуясь с Роббом на виду у всего Винтерфелла — и ещё до официальной помолвки! — Прошу прощения, если я обидел вас, Ваше высочество, — сказал он тихо и как-то неопределённо. — Если… — Нет, милорд, вы не оскорбили меня, — твёрдо сказала она и, наконец, подняла взгляд. — Вы просто удивили меня. Я не привыкла к таким комплиментам. Он недоумённо нахмурился. — Значит, южные лорды слепые идиоты. Она усмехнулась. — Значит, это благодаря снегу и морозу у вас такое острое зрение, милорд? — Холодные ветра, принцесса — они обостряют наш взгляд. — Я слышала, что морской воздух обладает тем же эффектом, милорд. Значит, у людей с Железных Островов самые острые глаза в Семи Королевствах? Робб снова наклонился ближе, весело сверкая глазами. — Теон согласился бы с тем, что он лучше всех разбирается в женской красоте, — признался он. — Но по мне, так ему просто нравится платить больше, чем нужно. Мирцелла фыркнула, пытаясь скрыть смех, но безрезультатно — и только рука Робба и близость забора удержали её на ногах. Он смеялся вместе с ней, и, хоть ему и удалось твёрдо стоять на ногах и продолжать держать её и Рикона, Мирцелла знала, что сейчас Робб чувствует то же, что и она, а когда их взгляды встретились, то почувствовала странное тепло. Она уже собиралась было ответить, что её дядя Тирион любит переплачивать ещё больше, как по двору прокатился голос Джоффри. — Пора заканчивать эти детские игры, — прорычал он. — Осмелится ли лорд Старк сам бросить мне вызов? Должен же я защитить честь моей сестры, если уж она сама не в состоянии сделать это. Всё веселье разом спало с Мирцеллы, она выпрямилась и поджала губы. — Мне не нравится твой тон, братец, — заявила она в ответ, осторожно отстраняясь от Робба. — И на что это ты намекаешь? Лорд Робб никогда не опозорил бы мою честь. Во дворе повисла неловкая тишина, и Мирцелла подумала, что это несколько зловеще — ещё в Королевской Гавани Джоффри часто издевался над ней, когда она приходила на тренировочное поле в поисках Элизы. — Мне решать, на что способен один из моих вассалов, — высокомерно заявил Джоффри, шагнув во двор и размахивая аляповато украшенным мечом. Рукоять его была сделана из золота с массивными рубинами — в цветах Ланнистеров. По крайней мере, мог бы хоть в мелочах притвориться Баратеоном. — Лорд Робб не твой вассал, Джоффри, — ядовито произнесла Мирцелла. Скрестив руки под плащом, она медленно подошла к брату. — Король у нас — наш любимый отец, а отец лорда Робба — Хранитель Севера. Вы оба наследники, но если лорд Робб и чей-то вассал, то нашего отца. А вовсе не твой. Джоффри лениво взмахнул мечом в опасной близости от Мирцеллы, но она не сдвинулась с места. Она не позволит этому идиоту высмеивать себя. — Однажды я тоже стану королём. — Да, дорогой брат, однажды. Но не сейчас. Кроме того, ты же знаешь, что мать будет вне себя, если узнает, что ты тренировался с настоящим оружием. Щёки Джоффри вспыхнули, и Мирцелла невинно улыбнулась. — Разве мать не запрещала тебе этого? Мне казалось, она боится, как бы ты не поранился, да и не подобает это наследнику Железного Трона. Джоффри замахнулся на неё мечом, но сир Арис заблокировал удар своим клинком. — Похоже, Её величество была права, запретив вам брать в руки настоящие мечи, Ваше высочество, — сказал рыцарь ледяным тоном. — Я должен проводить принцессу в её покои, но уверен, что вам не помешает провести некоторое время с сиром Родриком. Он взял Мирцеллу под руку и увёл прочь, гневно сверкая глазами.* * *
Накануне прощального пира она вновь поругалась с Серсеей. — Как ты смела опозорить своего брата! — кричала мать, не обращая внимания на открытые окна. — Прямо на глазах у этих диких северян! — Я выйду замуж за одного из этих диких северян, мать, — холодно заявила Мирцелла со всем сарказмом, на который только была способна. — И я не опозорила его, мы с сиром Арисом как раз спасли его от позора. Серсея долго кричала, но Мирцелла игнорировала её, помогая Алейне заколоть ей волосы. В этот вечер она решила забрать волосы под золотую сетку с розовыми опалами — под цвет платья. Сетка была подарком на день наречения от её отца, когда ей было восемь и она любила розовый цвет настолько, что хотела повсюду видеть только его. В конце концов, крики матери разбудили Роберта, и он пришёл узнать, в чём дело. — Она должна быть наказана за своё поведение во дворе! — настаивала Серсея, тыча в Мирцеллу дрожащим пальцем. Именно в такие моменты она начинала задумываться, в своём ли уме её мать. Роберт нахмурился. — Я говорил с Ренли и сиром Арисом, а также с твоими кузенами, моими оруженосцами. Джоффри повёл себя как идиот, и она остановила его от дальнейших глупостей. Иди сюда, дочка, у меня есть для тебя кое-что. Мирцелла поднялась на ноги и следом за отцом вышла из комнаты, сделав реверанс, проходя мимо Серсеи. Когда она закрыла за собой дверь комнаты её отца, Роберт раздражённо вздохнул и плюхнулся в тяжёлое кресло у окна. — Иди сюда, девочка, — махнул он рукой. — Да, отец? — Будь осторожнее с матерью, — предупредил Роберт, роясь в карманах плаща и ища что-то. — Она любит тебя, хоть и не так, как твоего брата, так что просто игнорируй его и твоя жизнь будет проще. — Он оскорбил мою честь и честь лорда Робба, отец. Я должна была… — Именно молодой Робб и сир Арис должны были защищать твою честь, девочка. Да даже у Томмена было больше прав, чем у тебя, понимаешь? Игнорируй брата. Скоро ты будешь далеко от него, я могу обещать тебе это. Довольно напевая под нос, он вытащил из кармана коробку — розовую, перевязанную розовой лентой коробку для золотой принцессы — и жестом велел подойти ближе. По своей прихоти она села ему на колени, словно всё ещё была маленькой, и улыбнулась. Он всё ещё был огромным, её отец, поэтому она по-прежнему чувствовала себе маленькой рядом с ним. Он усмехнулся и всучил ей коробку. — Подарок по случаю помолвки, — подмигнул отец, когда она потянула за ленту и открыла крышку. Внутри оказался тонкий, как паутинка, лоскут золотистой ткани, а под ним… — О, отец, — выдохнула Мирцелла. — Оно прекрасно. Это действительно было так — тонкая золотая цепочка с длинным овальным медальоном. Сначала ей показалось, что силуэт коронованного оленя на нём выложен рубинами, но оказалось, что это были чёрные бриллианты. — Можешь до свадьбы держать в нём пряди волос своего Молодого Волка, — сказал ей Роберт, прочистив горло и засопев от прилива эмоций. — Ты более Баратеон, чем твои братья, а эта вещь принадлежала твоей бабушке. Она носила его со дня помолвки до того момента, как дед накинул ей на плечи плащ с гербом Баратеонов, но у тебя медальон останется даже после того, как ты выйдешь за Робба Старка. Мирцелла обвила руками его шею и крепко прижалась к своему глупому, жирному, вечно пьяному отцу, который любил её больше, чем умная, красивая мать.* * *
Они вошли в пиршественный зал точно в том же порядке, что и в прошлый раз. Робб Старк был в фамильных сером и белом цветах, и при его ржаво-каштановых волосах и синих глазах он смотрелся просто потрясающе. Мирцелле нравилось, что он вновь побрился — хотя она не имела ничего против его бороды, ей нравились его скулы и контур подбородка, не скрытые ничем. Хотя, если он будет коротко подстригать свою бороду… — Прекрасно выглядите, Ваше высочество, — сказал он ей. В прошлый раз, на пиру, она слишком смущалась его общества и постоянно краснела, но сейчас всё было по-другому. Сейчас она просто улыбнулась и кивнула, принимая комплимент. — Вы тоже, милорд, — вновь улыбнулась Мирцелла. О, она знала, что со стороны они выглядят прекрасной парой — оба высокие, со своими медными и золотыми волосами, смеющиеся и счастливые. Ей нравилось не так много людей — Ренли, Томмен, Тирион, Элиза Сантагар, Маргери Тирелл. Робб был остроумен и неглуп и, казалось, она нравилась ему так же, как и он ей, именно она сама, а не связи с Железным Троном, и этого было достаточно, чтобы она была готова броситься в его объятия. Но она осталась идеальной золотой принцессой и во время пира вела себя безукоризненно. Робб же был, как всегда, очарователен, а Теон то и дело шептал Мирцелле разные неприличные шутки. Джоффри обхаживал Сансу и Джейни Пуль, и Мирцелле ужасно хотелось оттащить брата от девочек, чтобы он не навредил им. Когда началась музыка, Ренли шагнул было к ней, но Робб успел первым, подав ей руку. Она переходила от партнёра к партнёру, слишком часто возвращаясь в объятия Робба, но вдруг перед ней вырос Джофф с перекошенным от злобы и ненависти лицо, он наступил на длинный подол её розового платья, которое треснуло и порвалось почти до самого бедра, а она сама упала на пол. Но прежде, чем Мирцелла успела что-то понять, она оказалась в руках Робба, прижимаясь к его широкой груди, а он смотрел поверх её головы на Джоффри. — Вам не помешало бы смотреть под ноги, Ваше величество, — прорычал он, придерживая Мирцеллу одной рукой, а второй принимая плащ, который протянул ему Джон — о, неужели серьёзный, добрый Джон был здесь всё время? — и заворачивая её в него. — Ваша сестра могла получить травму. Джоффри усмехнулся, сделав несколько едких комментариев, но Мирцелла уже ничего не слышала, кроме бешеного стука собственного сердца. Она смутно осознавала, что Робб отнёс её подальше от танцующих, чувствовала мягкость его бархатного белого дублета под пальцами, слышала его голос, пытающийся успокоить её, голоса Ренли, Сансы, Арьи, Джейме, Тириона, леди Кейтилин, а потом… — Иди сюда, девочка. И Роберт плюхнулся на скамью рядом с ней, полупьяный и раскрасневшийся. Он обнял её за дрожащие плечи и притянул к себе, влажно чмокнув в висок. — Тебе больно? — Н-нет, отец, — пробормотала она. — Но я потрясена. — Хорошо, тогда ты останешься здесь, с молодым Роббом. А с твоим братом я поговорю чуть позже. Она знала, что это было неправильно, жестоко и мелочно, но она надеялась, что отец ударит Джоффа хоть разочек. Ему было бы поделом. Робб тщательнее закутал её в тяжёлый шерстяной плащ, чтобы спрятать видневшиеся под разорванным платьем нижние юбки. — Если бы вы не были так расстроены, боюсь, я мог бы ударить вашего брата, — признался он так тихо, что она едва могла слышать. Она посмотрела на него, не смея надеяться, но в его взгляде было такое же обещание защитить её, как у Ренли или Джейме, и ей захотелось заплакать, потому что Робб знал её всего лишь две недели, но уже заботился о ней достаточно, чтобы захотеть побить Джоффа. — Мне очень жаль, — прошептала она. Почти прижимаясь к Роббу, она не заметила, как её отец вернулся на своё место и призвал всех к тишине. Она смутно слышала, как Роберт говорил что-то, но разом пришла в себя, услышав своё имя. — …и выпьем наконец за будущий брак принцессы Мирцеллы из Дома Баратеон и лорда Робба из Дома Старк! Гости разразились приветственными криками, и Мирцелле с Роббом осталось только принимать поздравления. А когда Мирцелла обернулась в сторону помоста и встретилась взглядом с матерью, то вздрогнула от ярости, которую увидела в её зелёных глазах.* * *
Так или иначе, Мирцелле удалось избегать Серсеи до следующего утра, когда Алейна начала заплетать её волосы в корону из кос, удобную для верховой езды. — Вчера вечером ты была достаточно наказана за свою наглость, — сказала Серсея, отталкивая Алейну и сама закалывая волосы дочери, впиваясь ей в голову острыми ногтями. — Северянам, кажется, пришлось по душе это жалкое шоу, но ты же Ланнистер, львица из Кастерли Рок! — Нет, мама, — спокойно возразила Мирцелла, отталкивая руки Серсеи и поднимаясь на ноги. Она накинула на плечи свой меховой плащ для верховой езды прежде, чем продолжить. — Я олень из Штормового Предела, а вскоре стану Старком из Винтерфелла, — её губы изогнулись в подобии улыбки. — Волчьей сукой. И она вышла из комнаты, чувствуя себя победительницей.* * *
Ренли ждал её на конюшне, держа в поводу своего Грома и уже осёдланную Мышь. — Интересно, выходила ли когда-нибудь принцесса Железного Трона замуж за северянина, а, золотая девочка? — его синие глаза весело заблестели. — Леди Маргери и маленькая Элиза Сантагар останутся без тебя в столице совсем одни. Мирцелла засмеялась и вывела Мышь во двор, снег хрустел под копытами кобылы. — Леди Маргери и без меня чувствует себя при дворе как рыба в воде. К тому же, пройдёт достаточно времени прежде, чем я покину столицу, потому что отец на старости лет стал суеверным и считает, что рубеж веков — самое лучшее время для заключения брака. Ренли усмехнулся и сел на своего Грома. — Он просто хочет, чтобы ты побольше времени провела с ним, — сказал он на удивление серьёзно. — Я сто раз говорил, что он тебя обожает, золотая девочка. Закатив глаза, Мирцелла взобралась на Мышь. Жаль, что она не могла надеть бриджи, как во время прогулок с Ренли и сиром Арисом в Штормовых Землях, но её платье хорошо защищало её от северного холода. Они почти доехали до ворот, как Мирцелла услышала, что кто-то зовёт её по имени, и повернулась, увидев спешащего к ней через толпу рыцарей Робба. Она соскользнула с лошади, чтобы поприветствовать его реверансом, как полагалось, демонстративно повернувшись спиной к тут же начавшему ухмыляться Ренли. — Милорд, — произнесла она, выпрямившись. — Вы что-то хотели? Робб достал что-то из поясной сумки, и она рассмеялась, увидев, что это была прядь его волос, перевязанных серебряной лентой. — Прошлой ночью вы говорили про ваш медальон, Ваше высочество. — Благодарю вас, лорд Старк, — улыбаясь, она стащила перчатки, чтобы положить его волосы в медальон, и подумала, что, возможно, отец не шутил тогда. Пока она возилась с этим, он вытащил из складок плаща небольшой свёрток из розового шёлка, несомненно, утащенного из швейной шкатулки Сансы. — Я обещал вам перчатки из кожи оленя, Ваше высочество, и пусть они станут моим подарком вам по случаю нашей помолвки. Мирцелла взяла свёрток из его рук и восхитилась тонкими, великолепно сшитыми перчатками из мягкой выбеленной кожи, тут же натянув их поверх своих варежек. — Они очень пригодятся мне, милорд, — сказала она и, прежде чем осознала, что делает, приподнялась на цыпочки и прижалась к его губам своими. Чтобы скрыть своё смущение, она вновь села на лошадь и, вновь повернувшись к Роббу, обнаружила, что он пялится на неё с открытым ртом. — Я надеюсь, вы будете присылать мне воронов в Королевскую Гавань, лорд Робб, — заявила она. — Клянусь, что буду самой требовательной невестой во всех Семи Королевствах. Он улыбнулся. — Буду ждать с нетерпением, Ваше высочество. Он поклонился ей, и Мирцелла с Ренли выехали за ворота. Ренли подождал, пока они отъедут подальше от кареты её матери, а потом начал смеяться. — Даже Роберт одобрил, что ты поцеловала своего Молодого Волка, — подмигнул он ей. — Молодец, золотая девочка — теперь тебе будет о чём поведать подружкам. В чём-то он был прав — ей действительно было о чём рассказать, хотя, разумеется, мать не оставила её в покое в ту ночь, когда они остановились на постоялом дворе. Мирцелла смутно помнила, как Серсея кричала на неё, пока она сидела у окна и пыталась расчесать свои волосы. Губы Робба были тёплыми, с привкусом чего-то острого. И Мирцелла не могла дождаться, когда попробует их вновь и узнает, что же это за специя…