Дворецкий мечты

В тот день я, как и полагалось дворецкому, убирался в кабинете моего дорогого шефа - известного на весь мир (а этот мир ограничивается парой-троечкой звезд) продюсера и театрала - Максима Викторовича Шаталина. Как и всегда: недоеденный завтрак, который любезно был попрошен на стол в кабинет (с умыслом, что шеф его таки докончит); уложенный на спинку стула пиджак и, ну разумеется, почти полная пепельница. Мой шеф курил и уже очень давно, а бросать не планировал. Категорически нет, как он сам и говорил мне не раз. Казалось, никакая сила в мире не могла заставить его бросить. И даже пылкая, страстная любовь к Виктории Владимировне. *** Выйдя в холл, я столкнулся нос к носу (ну, или нос к огромной горбатой горе) с Жанной Аркадьевной - предметом моих насмешек, подколов и всего прочего. Все домашние наивно полагали, что я влюблен в неё без памяти. А мне всего-то нравилось издеваться над ней и наблюдать эту незамедлительную реакцию. Истерики, крики, погони за мной с любым, самым тяжелым предметом в руках. Я получал неистовое удовольствие, видя, что мой чисто английский юмор не утрачивается с годами, а, наоборот, оттачивается. - Константин! - приготовилась Жанна отвесить очередную шуточку, - Вы что, решили записаться на марафон для тех, кому далеко за тридцать? Похвально, похвально! Я же тоже решил не остаться в стороне: - О, да. Могу и вас захватить с собой на предстоящий турнир... Правда, я боюсь, что вы не добежите и развалитесь, не достигнув и стартовой черты. - Боже мой, какое остроумие! Какая искрометность! Для вас это слишком высокий юмор, уж простите. Не дотянетесь! Удостоверившись, что ни за одним из нас последнего слова не осталось, мы вновь не замечали друг друга. Я готовил обед, а Жанна тем временем ускакала в кабинет шефа. *** По телевизору не было ничего интересного. Мыльная опера. Это было больше по части Виктории, нежели по мне. Я любил историю и исторические фильмы. Дома никого не было: Шаталин-старший с женой и детьми отправились в большое путешествие по многочисленным родственникам Прутковской-Шаталиной, остались только разве что я и Жанна. От осознания этой грустной и даже пугающей мысли я едва не решил спрятаться в большом шкафу в кабинете Максима Викторовича и просидеть там до самого его возвращения. Лишь бы больше не пересекаться с этой жабой. Почти засыпая, уже сквозь сон, я услышал треньканье телефона в холле. Стационарный надрывался из последних сил - мы им не пользовались уже давненько так, старик доживал своё. Поначалу я и не придал этому огромного значения: мало ли, кто-то ошибся номером. Или вообще всё это мне только снится. Но когда этот "треньк" стало невыносимо слушать, я решительно встал с дивана, намеренный словесно уничтожить звонящего за такое надоедливое поведение! - ДА! - крикнул как можно более громко, чтобы придать в это "Да!" всю свою ненависть к собеседнику. Ответили мне не сразу. Наверное, оглохли от моего резкого вопля. Или у кого-то остановилось сердце. А когда до меня донесся голос... - Константин Николаевич, это вы? - Галина. Её искренне удивленный простодушный голос и глуповатые вопросы просто ни с кем невозможно спутать. Смягчив голос до тембра, будто бы сливочное масло, которое нарезают раскаленным на огне ножом, я ответил: - Всё верно, Галина. Здравствуйте. Виктория и вся семья уехала к её родственникам в Бирюлево. Что-нибудь передать по приезду? - Константин, не могли бы вы помочь мне в одном важном деле? Мысленно я прикидывал, что это может быть за важное дело. Нужно отвезти её за туфельками на рынок? Или помочь ей найти спутника? Вот уж где-где, а тут я и сам не силен. - Внимательно слушаю! - Так вот, вы понимаете, э... Дело в том, что... Я понял, что красноречия Гали не хватит, чтобы сразу изложить мне суть её проблемы. Моей терпеливости в тот момент позавидовали бы многие. Шумно вздыхая, как бы намекая ей, что надо бы побыстрее излагать, я слушал еще полминуты бессвязное "ээ...ну...эээ...", когда, наконец, чудо свершилось и Галина обозначила, что конкретно от меня требуется. - Короче говоря, мне надо прийти с кем-то на вечер встречи выпуска! Просьба казалась мне нереальной. И даже глупой. Я и "Халчонок" в общественном месте в качестве пары! Держимся за руки, танцуем и... целуемся! Хотя, ведь можно же обойтись и без этих поцелуев и объятий на публике. Просто прийти, показаться, что Галина нашла себе кавалера, потанцевать минут этак сорок и уйти. И пока я раздумывал, как бы поступить, она, очевидно, успела принять моё молчание за согласие. В трубке послышалось радостное: - Значит, встречаемся завтра в семь вечера у Шаталиных дома! Спасибо вам! И гудки. Вот это я, что называется, попал.