Тарталья
• Он оставляет свою семью в неведении о своей работе, что уж говорить об остальных. Замалчивание о ранах любой тяжести, своих проблемах и поражениях - это Одиннадцатый Предвестник Фатуи. • Однако Аякс очень нуждается в разговорах об этом, чтобы отвести душу, представить, что у него нет такого груза ответственности, но в открытую просить тебя об этом помешает гордость и принцип: «Мои проблемы - это мои проблемы, а твои проблемы - наши проблемы», он ведь защитник семьи. • Через разговоры его можно вывезти на разговоры об этом, но через долгое время. Он начинает с шуток об этом, потом уклоняется от точных ответов, а потом вздыхает и говорит об этом тихо, неохотно, будто сам себе. Тарталье признать свою слабость невозможно, Чайлду позорно даже думать об этом, а Аякс давно уже тонет в этом. • Решения проблем он будет принимать, но вот слушать редко когда. Ему тяжело признавать свою слабость, а тут ещё возложить за это ответственность на кого-то. Он соглашается с твоими вариантами, но Чайлд скорее изобретёт велосипед, чем признает поражение даже в этом. • Однако, если твои советы помогли ему, то можно найти благодарственные, очень красивые розы на прикроватной тумбочке, чувствуя объятья сзади и молчаливое «Спасибо» в жестах.Венти
• Все прекрасно знают, что Архонт, в некотором смысле, топит свою печаль в алкоголе. Для него так привычнее, приятнее, как-то правильнее. Он один уже много лет, зачем же привлекать нового, пусть и любимого человека, напрягая его, когда можно просто напиться и забыть весь ужас? • Но в пьяном виде он намного сговорчивее. Не приходится слушать отмазки, что «всё хорошо», хотя вы оба знаете, что нет, не всё хорошо; попытки сменить тему на другое или к песне и дурацкую ложь, в которую даже он сам не верит. В пьяном виде он не может думать о таких сложных вещах. • Тихо, монотонно, смотря в стол, он начнёт свой рассказ. Может даже споёт его; ему так легче обстрагироваться от этого. В одиночестве, чтобы никто не увидел, желательно ночью и при твоём молчании. Он слишком боится услышать слова неверия и жалости. Своей он изрядно напился. • Твоё сочувствие трогает Архонта ветра где-то внутри, а объятья навевают ощущение полёта где-то высоко. Улыбнётся, достанет лиру и начнёт песню о свободе, но не торжественном освобождении города, а о долгожданном отпущении тяжести души. • Ветер будет чаще дуть тебе по пути, даже если ваши разминуться, а в городе подозрительно чаще станет сиять солнце над головой. Песни же на улице будут иногда звучать ближе, а в зелёных глазах сиять благодарность за подаренное чувство покоя. Ветер будет хранить его настолько долго, на сколько сможет.Кэйа
• Капитан кавалерии, как приверженец традиций города, спиртным заглушает свои переживания на душе, но не напивается. Это не панацея от всех проблем, а быть зависимым от этого того хуже. • Как-то ты всё же застанешь тот небольшой промежуток времени, когда одна маска будет сменять другую, а под ними будут его тёмные, спутавшиеся в единый беспорядочный клубок чувства и переживания. На все вопросы будет отвечать в шуточной манере, сводя это к саркастичному: «А я похож на того, у кого всё плохо?» • Осторожность ломается, сердце бьёт по преграде всё сильнее, а мозг даёт сбой и пускает всё на самотёк. Медленно, колтун мыслей тянет первую нитку, скатываясь в сферу, пока капитан рассказывает тебе свою историю. Не всю, где-то замалчивая, но так честно, как он может. Пока что не хочет проверять опять на себе силу целой правды. • На свои слова ждёт осуждения, какие-то выводы или что-то ещё, кроме понимающих глаз и поддержки. Хруст и всё летит вниз, оставляя сияние каплей слёз на полу и беззвучный крик облегчения. Что-то в нём сломалось, но после была не пустота, а циркулирующее внутри тепло, краями спирали задевая его всего. • Предложит забыть об этом для всех остальных, снова готовя маски на день. Он стал честнее с тобой, но предпочитает не думать об этом. Внимательный глаз с звёздным зрачком будет чаще присматривать за тобой, укрепляя уверенность и в себе, и в тебе. А может то и не покровительственный взгляд вовсе, а неверующий в реальность?Панталоне
• Предвестники готовы сложить головы перед своей Царицей и её целей, отринув страхи, переживания и себя. Такова плата за участие в великом и власть над остальными. Но что-то вопреки таким утверждениям всё же прокрадываются внутрь. • Звон монет приглушает совесть, гнев, страх, боль и сердце. Цель впереди слепет и даёт призрачную уверенность в правильности, но внутри что-то кричит и говорит о помощи. Панталоне честно не понимает, откуда у тебя такие вопросы к нему. Разве он так сильно волнует остальных своим видом? • Смешки, шутки, сарказм, а затем шипение ядовитой змеи и шуршание погремушки сзади. Как кто-то посмел считать его слабым? Он не для того взбирался так высоко. На это приходит чёткий ответ, что ему нужна помощь не из-за слабости, а из сострадания и любви. Все ядовитые речи и опасные оружия откладываются в сторону. Не слишком далеко, одно жало он оставляет рядом. • Как о лёгкой истории на ночь, повествует Предвестник, иногда, глядя немного нетерпеливо, ожидая восхищение или одобрение в глазах. Тишина. После рассказа он получает лишь горькую улыбку и ответ, что ему могут помочь без перечисления достоинств, что его правда любят и ценят. Стрела достигает мишени, сражение выиграно. Грустный вздох разочарования в своей неумелой пьесе лжи. Одобрение и благодарность в стёклах очков. • Теперь в звоне монет есть не только звук капель крови, криков, слёз, но и сверкание благодарности и спокойствия, очень временного умиротворения, проглядного сквозь промежутки падения моры в глазах банкира. Предвестник медленно начинает приглядываться в омут сомнения о том, кто он есть, держась за тебя.