Новая сущность

      Заседание стран было в самом разгаре. Любой посторонний, кто заглянул бы в зал, наверняка бы удивился: казалось бы, взрослые мужчины и молодые парни, в костюмах и галстуках, а ведут себя как дети: бранятся, кричат, машут руками и лупят друг друга папками с отчётами, разбрасывая повсюду листы. Но мало кто знал, что члены собрания были не совсем людьми. Да, они имели нормальную человеческую внешность, характер, привычки, внутреннее строение, чувства и эмоции, но, тем не менее, это были не обычные люди. Это были воплощения стран - бессмертные сущности, чувствующие всю радость и горе своего народа, знающие каждого жителя и обречённые существовать до тех пор, пока не умрёт последний представитель народа. Обреченные потому, что вынуждены вечно наблюдать, как одно поколение сменяется другим, как приходят к власти новые правители, как умирают успевшие стать близкими люди, и при всём при этом не имея возможности расстаться с жизнью, ибо такое создание, как персонификация страны, не может быть убито как смертный. Существование потому, что взамен на вечность и молодость страны не имеют права на нормальную человеческую жизнь, вынужденные шифроваться и из года в год наблюдать за неизменными вещами - человеческой глупостью и жаждой власти. Сколько уже минуло веков, а люди остаются прежними. Конечно, среди них есть выдающиеся личности, которые совершают много дел ради блага Родины, или просто те, кто придётся стране по душе, но все они смертны. Люди уходят из жизни, сгорают, как спички, а странам остаётся только раз за разом испытывать боль потери и страдать. Ведь страна не может умереть так же, как и человек, не может прожить так же, как и он, не может создать полноценную семью. Нет, среди этих существ есть и женщины, но их слишком мало по сравнению с мужчинами, да и то, люди слишком сильно влияют на взаимоотношения между странами, а страны - на людей. Безумная, странная, сильная зависимость и привязанность к своей земле и народу - пожизненная, неизбежная участь воплощений государств - она же и одна из причин зависти к смертным. И как же им смешно и горько из века в век слушать бредовые мечты человечества о бессмертии. Лишь немногие из людей понимают, что цена за такое будет слишком велика. И любая страна может это подтвердить. Но, как бы это ни было печально, у сущностей никто не отнял того, что ценимо всеми и всегда - способность чувствовать, испытывать эмоции, любить и дружить - это в них осталось человеческим. Материальное тело, разум и душа - и ничто, пожалуй, не выдаст в тебе существо иного вида. Сущности, которую давно приняли предки современных стран и с которой давно смирились живущие в настоящем времени. Так было всегда и будет.       А в данный момент одна из таких материальных сущностей, а конкретно, воплощение Германии по имени Людвиг Байльшмидт, предпочитающий, чтобы его называли по имени, вероятно, из-за своего буйного братца, Гилберта Байльшмидта, бывшего Пруссии, на сегодняшний момент именующегося Калининградом, пытался угомонить разбушевавшиеся страны, что удавалось ему с огромным трудом. - А ну замолчали все! - взревел немец, со всего размаху ударяя кулаком по столу, дико напугав при этом Северного Италию, успевшего под шумок задремать, заставив того с воплем свалиться со стула. - Как дети малые! Даже в детском саду себя так не ведут! - Кстати, о детях! - вдруг подал непонятно каким образом проникший на собрание Силенд. - Вы когда меня наконец признаете страной?! - Когда рак на горе свистнет, - недовольно ответил ему Артур Кёркленд, воплощение Англии, попивая чай.       Силенд, он же маленький мальчик по имени Питер, тут же подскочил к Артуру с улыбкой до ушей. - А когда он свистнет? - Да никогда! - раздражённо отозвался Кёркленд. - Уймись уже и иди в песочницу играть. Это собрание для взрослых!       Питер обиженно нахмурил брови. - Ты злой! - буркнул он. - Уж какой есть! - ухмыльнулся Артур. - Всё, иди уже, и без тебя проблем полно!       Силенд обиделся и ушёл, оставив Англию в покое. Мужчина облегчённо вздохнул и только было расслабился, как вдруг над ухом зазвучал голос, который слышать ему вообще не хотелось. Голос, принадлежащий одному мерзкому, противному, манерному, расфуфыренному лягушатнику и винососу - воплощению Франции по имени Франциск Бонфуа. - Mon cher, ты что опять такой нервный? - елейным голосом спросил белокурый модник Франциск.       Артур, чуть не подавившись чаем, резко повернулся к ненавистному жабоеду. Жёсткие волосы, чуть темнее, чем у Франца, были взлохмачены ещё больше обычного, ярко-зелёные глаза горели неистовым огнём. - Тебе-то какое дело, лягушатник? - процедил он сквозь зубы.       Франция на это лишь рассмеялся. - Ах, и зачем я спрашиваю?! - пафосно тряхнул он гривой светлых локонов. - Тут же итак всё понятно! Тебе просто не хватает любви и ласки! Могу подсказать тебе прекрасное заведение, где ты отлично проведёшь время! - вкрадчиво шепнул на ухо Артуру, схватив его за плечи. - Ты не пожалеешь! - задорно подмигнул он Англии.       Кёркленд на это мигом вспыхнул. - Ах ты мерзкий виносос! - возмущённо вскрикнул он. - Да как ТЫ смеешь мне предлагать ТАКОЕ?! У меня и своих заведений такого рода достаточно, и без твоих советов обойдусь! - с презрением произнёс он, отталкивая от себя Францию.       Тот в ответ капризно надул губы. - Ну и зря, mon ami, - сказал Бонфуа. - Я ведь страна любви. А где, как не в стране любви, могут лучше разбираться во всех её особенностях?       Артур устало прикрыл глаза. - Это не любовь, - выдавил он. - Это просто животные инстинкты. - Mon cher, их тоже долго нельзя держать в себе, особенно мужчине! - с видом знатока покачал головой Франция. - Иначе будешь всё время таким злобным и раздражительным. А всё-таки, когда у тебя последний раз было, мм? - Мерзость!       И на француза тут же вылился чай. - Ты чё творишь, Артуренция?! - взвизгнул Франция. - Ты мне рубашку испачкал! - А нечего лезть ко мне со всяким бредом! - усмехнулся Англия, весьма довольный собой. - Ну держись, бровастый! - злобно процедил Франциск, протягивая руки к увесистой папке. - Сам не упади, мерзость! - ухмыльнулся Артур, подцепляя пальцами свою папку, не менее тяжёлую.       И уже меньше чем через мгновение две страны колотили друг друга, вопя и визжа. Вокруг них творился не меньший хаос, поэтому никто не обратил внимания на дерущихся. - Греция, когда долги отдавать будешь?! - тряс Людвиг сонного Геракла Карпуси, воплощение Греции.       Тот сонно приоткрыл один глаз и тут же закрыл снова, громко хрюкнув.       Левый же глаз Германии нервно задёргался. - Нет, ну он что, издевается? - спросил сам себя блондин. - Ве, а может, он умер? - подал голос Феличиано Варгас - воплощение Северной Италии. - Типун тебе на язык, Италия! - воскликнул Германия, уставившись на него блёкло-голубыми глазами, как на идиота. - Кто же мне тогда долги отдавать будет? - Ещё бы тут не умереть! - фыркнул сидящий рядом с братом Южный Италия, Ловино Варгас. - Тут любой от вида этой Картофелины скопытится! - Поговори мне тут ещё, - проскрипел зубами Людвиг; с каждым мгновением ему всё больше хотелось последовать примеру Греции - заснуть крепким сном и лишь изредка просыпаться, не видеть и не слышать этого дурдома, творящегося вокруг.       Ловино, гневно блеснув золотистыми глазами, одинаковыми у обоих Варгасов, выпалил: - И поговорю! Ты - картофельный при...       Договорить он не успел, так как его братец зажал ему рот. - Лови, прекрати! - сказал ему Феличиано. - Германия хороший, просто он устал, вот и нервничает!       А сам же Германия был близок к нервному срыву. "Чёртово собрание, будь оно неладно!" - мысленно ругался он. "Бардак. Прям хоть сейчас дурку вызывай. Ага, чтоб всех скопом увезли, и продолжить заседание в психушке!" - Германия-сан, может, задать Греции вопрос в другой форме? - обратился к нему Япония.       Германия обессиленно провёл ладонью по лицу. Тяжело дыша, он какое-то время сидел неподвижно, не меняя позы. Немного погодя, успокоившись, он повернулся к Японии. - Не думаю, Кику, что это поможет, - выдохнул он и снова встряхнул Геракла. - Хорошо, задаю тебе вопрос по-другому. КАК ты собираешься отдавать долги? - КОТАМИ!       Ответ Греции окончательно выбил Германию из колеи, заставив застыть, подобно статуе. - Что и требовалось доказать, - с трудом выдавил из себя Людвиг. - Самый логичный ответ из уст Греции. Ладно, - махнул он рукой и притянул к себе стопку. - Следующий вопрос на повестке дня...       В то время, пока Германия ругался на Грецию и сходил с ума, остальные страны тоже не теряли времени даром. Англия, лупя Францию, умудрился задеть Америку, отчего тот чуть не подавился гамбургером, почти целиком засунутым в рот. Россия, сидевший рядом, со всей силой ударил Альфреда по спине. Тот, посиневший, хрипя и держась за горло, упал на стол, а гамбургер продолжил полёт и попал прямо в глаз Швейцарии. Тот моментально рассвирепел и уже хотел было расстрелять "гадкого америкашку", "и плевать, что восстановится", но его вовремя остановил сидящий рядом Австрия, не без труда скрутив и вырвав из рук пистолет. - Пусти меня! - орал Ваш Цвингли не своим голосом, вырываясь из рук Родериха Эдельштайна, который и являлся воплощением Австрии. - Я ему щас навешаю! - Угомонись, - сквозь зубы процедил Родерих, с трудом сохраняя остатки спокойствия. - Ты же нейтральная сторона! - Ага, с этим сраным Америкой останешься нейтральным! - гневно выпалил Швейцария, не оставляя попыток освободиться. - Кто знает, что ему в следующий раз в дурную голову взбредёт? Куда свои ручонки загребущие запустит? Вот так будешь спать, а он ночью нападёт! - Согласны! - донёсся единый хор голосов нескольких стран, сидящих чуть поодаль.       Америка, всё ещё с трудом дыша, поднял недоумённые глаза на Ваша. - Швейцария... - прохрипел он. - Ты чего? На что ты мне сдался?       Тёмно-зелёные глаза Цвингли от такого заявления яростно блеснули стальным огнём. - Это я-то "чего"? - возмутился парень. - Нет уж, это ты - того! - покрутил он пальцем у виска. - Задрал уже! Тоже мне, Чёрный Властелин выискался! Неужто я не понимаю, что ты весь мир захватить надумал?       БАМ! Стул с грохотом свалился на пол. Альфред Джонс, воплощение Америки, резко поднялся из-за стола, свирепо смотря на Швейцарию, находившегося на противоположной стороне. Голубые глаза за стёклами очков блестели нехорошим огнём, рот был искривлён в гневе. - Чёрный Властелин, говоришь? - процедил он. - Ты это коммунисту скажи! Я, между прочим, Герой и борец за свободу, а он...       Не успел он договорить, как почувствовал на плече тяжёлую руку в перчатке. Тело сразу словно обдало холодом, заставив в растерянности замолчать. - Тоже мне, борец за свободу, - послышался над ухом ледяной голос, принадлежащий Ивану Брагинскому - воплощению России. - Ну, что умолк? Язык, что ли, проглотил? Ах, как жаль, а я ведь так хотел послушать твои бредни!       Злобно засопев, Америка нахмурился и с полным презрения лицом скинул с себя руку великана. - Заткнись, Рашка! - процедил он, поворачиваясь к нему лицом. - Ты - Мировое Зло, это известно всем!       Россия в ответ лишь улыбнулся своей фирменной обманчиво-мягкой улыбкой. - Ага, и тебе самому захотелось иметь этот титул! - издевательски произнёс Иван. - То-то я и вижу, ты из кожи вон лезешь, Федя! - и, не обращая внимания на трясущегося от злости Америку, продолжил: - Только ты смотри, не доиграйся. Тебе ведь потом всё аукнется!       Обе страны и не заметили, как все вокруг прекратили гомон и с непередаваемым ужасом воззрились на две державы, столкновение которых всегда приводило к конфликтам. Зал погрузился в тишину. Никто и не заметил, как за окном резко потемнело и похолодало в комнате.       Альфред, стиснув зубы, поправил очки и медленно проговорил, вкладывая в каждое слово всю ненависть к русоволосому мужчине: - А тебе бы, Раша, я посоветовал заткнуться. Ты здесь никто. Ты один. Против меня у тебя нет ни единого шанса. Ты не та страна, которой был раньше.       Маска давно была сорвана за ненадобностью. Больше не было личины бестолкового шута, была только страна, погрязшая в собственном безумии. Молодая, импульсивная, ещё не совершившая многих ошибок, совершённых другими странами до неё, но от того являющая собой зрелище не менее устрашающее. Глаза полыхали ненавистью, губы двигались, злобно извергая слова, словно яд, думая, что попадают прямо в душу и уничтожая, но на самом деле лишь распаляя пожар взаимного отвращения в душе другой страны - страны, обладающей собственным огромным опытом, пережившей многое и имеющий собственный путь развития. И пламя в душе, которое никто и никогда не сможет погасить, только заставить разгореться ещё сильнее и подняться вверх, словно возродившись из пепла. - Ой, придурок! - тихо простонали синхронно Англия и Франция, прячась под стол и прикрываясь папками. - Ты просто бельмо на глазу планеты, - продолжал сочиться ядом Альфред, совсем не обращая внимания, как за спиной России уже вовсю полыхает неистовым пламенем фиолетовая аура, заставляя другие, более благоразумные страны испуганно пятиться назад. - Совсем скоро ты исчезнешь с лица Земли, и никто и никогда не вспомнит о твоём существовании. Ты не сможешь воевать, и я попросту раздавлю тебя, как жалкую букашку. Ты исчезнешь, а мои люди будут жить на ТВОЕЙ территории и говорить на МОЁМ языке. Разве не видишь - ты уже беспомощен! Ты ничего не сможешь мне сделать. Ты даже не сможешь помочь своей любимой сестрёнке, которая сейчас мучается и страдает, истекая кровью! - гадко усмехнулся он, явно довольный тем, что задел за живое, при этом не осознавая, что только что перешёл черту дозволенного.       ХРЯСЬ! Голова Америки, только что спокойно распространявшегося на больную тему, со всей силой впечаталась в поверхность стола. Послышался хруст, и под головой моментально образовалась лужица крови, окрашивая золотисто-русые волосы в багряный цвет. По залу пронёсся вопль ужаса. Кто-то упал в обморок, кто-то застыл, как вкопанный, таращась во все глаза на нависшего над обнаглевшим Америкой Брагинского. Аура вокруг него приняла тёмный, почти чёрный оттенок, лицо было искажено в устрашающей гримасе, лиловое пламя в глазах, казалось, вот-вот вырвется наружу и испепелит того, кто позволил перейти себе рамки разумного.       Тяжёлая рука резко схватила Америку за волосы, с силой потянув вверх, не обращая внимания на полный боли стон, являя всем собравшимся окровавленное лицо Альфреда со свёрнутым набок носом. - Слушай сюда внимательно, Пиндостан! - прошипел Россия, как следует встряхнув противника и приставив к его подбородку кран, заставив смотреть себе прямо в глаза. - Я жив, пока есть хотя бы один русский, а мы, русские, если ты забыл, не сдаёмся. И пока я жив, я не позволю такой пиндосской харе, как ты, прибрать к себе своими граблями мою территорию. И, если понадобится, - добавил он чуть тише, с горящими от переполняющей его злобы глазами, - я лично тебя уничтожу вот этими вот руками! И тогда весь мир вздохнёт спокойно!       Послышался тихий треск и хруст - это происходила регенерация в организме воплощения Америки - вставлялся на место нос и срастались сломанные кости. Россия, тяжело дыша, провёл рукой по лбу, смахивая с него выступивший пот. Страны медленно зашевелились, кто-то осторожно выглянул из-под стола. Казалось, гроза отступила, Россия остыл и успокоился.       Иван слегка улыбнулся и отпустил волосы Альфреда, отходя немного в сторону. Но, только Альфред обрадовался неожиданному освобождению, как Брагинский тут же резко развернулся и изо всех сил снова впечатал Америку лицом в стол, заставив страны заверещать от ещё большего ужаса. - А это тебе за сестрёнку, - бросил Брагинский, кинув презрительный взгляд на стекающие на пол красные капли, и уселся на место.       Не обращая внимания на лежащую рядом регенерирующую персонификацию, Иван повернулся к остальным собравшимся сегодня странам, что удивительно - мужского пола. На лице его вновь играла мягкая улыбка, словно ничего только что не произошло. - Ну, так какой там вопрос на повестке дня? - обратился он к Германии, глядя на него в упор посветлевшими до серого цвета глазами, подперев рукой голову и ещё больше улыбаясь.       Людвиг Байльшмидт, до этого момента сидевший, как статуя, с вытаращенными от ужаса блёкло-голубыми глазами, от неожиданности чуть не подавился отчётами, которые пытался скормить ему Италия вместо пасты, пока тот пребывал в глубоком ступоре. Выплюнув злополучные бумаги и чертыхнувшись, Германия с трудом выдавил: - Думаю, этот вопрос вполне исчерпан, и возвращаться к нему нет смысла. - Совершенно с тобой согласен, - добавил Япония, тоже с трудом выходя из шокового состояния.       "Нет, с Курилами надо пока повременить!" - подумал Кику Хонда, при этом лицо его не выражало ничего, кроме ступора, из которого он потихоньку выходил. "Определённо повременить. Я же не настолько глуп, как этот юнец Америка, чтобы на рожон лезть!"       Рядом с Россией послышался тихий стон. Повернув голову, Иван увидел, как Америка, тяжело дыша, поднимает голову, обхватывая её руками, пряча глаза за чёлкой, принявшей красный цвет от впитавшейся крови.       Россия, чуть склонив голову набок, положил руку на плечо Альфреду. - Быстро же ты, Федюнчик, восстанавливаешься! - усмехнувшись, произнёс он. - Хотя, не столь и сильные были повреждения!       Альфред в ответ лишь покачал головой, а затем слабо выдавил: - Что со мной было? Я ничего не помню!       "Ага, щас, не помнит он!" - с сарказмом подумал Англия, выбираясь из-под стола, куда он предусмотрительно спрятался вместе с Францией, попутно скидывая с себя руки "винной морды".       Россия же в ответ на реплику Америки мягко улыбнулся. - Чёрный Властелин разбушевался в тебе, Федя! - ответил он со скрытой иронией.       "Твою мать, Брагинский, я поражаюсь! Он только что тебя оскорбил, в душу плюнул, а ты с ним разговариваешь, как ни в чём не бывало. Да я бы после такого в его сторону даже бы не посмотрел! Хотя, если бы ты вёл себя так же, как я, то тебе бы пришлось вообще ни с кем не разговаривать - слишком ты много зла от всех видел. Но ты... чёрт, ты просто удивительный, Иван! Как можно быть таким незлопамятным?!" - крутились мысли в голове Англии, а так же ещё почти всех стран, собравшихся сегодня на заседании.       Брагинский же по-прежнему продолжал разговор. - Ты, небось, устал говорить, а, Федя? - спросил он, и лишь немногие могли разглядеть в глазах России лукавые искорки. - И мозгушечка твоя бедненькая наверняка устала! - явно издеваясь, произнёс Иван, постучав по столу, при этом делая вид, что стучит по голове Альфреда. - Опа, пусто! - хихикнул он. - Небось, всю ночь речь готовил, истратил на это всё содержимое черепной коробочки! Хотел произвести впечатление! Ну что ж, я оценил! - загадочно улыбнулся Россия. - Конечно, запугать ты не запугал, до этого тебе ещё далеко, но ты старался, хороший мальчик! - насмешливо сказал Иван, потрепав Альфреда по волосам.       Страны во все глаза таращились на разыгравшуюся перед ними сцену, а Брагинский, совершенно не обращая внимания на устремлённые на него непонимающие глаза, продолжал измываться над недовольно сопящим Джонсом - Ты пока отдохни. Лучше найди прелесть и перекуси. А вот, собственно, и она! - радостно воскликнул Россия, вытащив из внутреннего кармана красное, наливное яблоко. - Вот тебе прелесть, Федя! - Я не Федя! - хотел было возмутиться Америка, но его бесцеремонно заткнули спелым яблоком. - На, отведай! - сунул Иван в рот Альфреду яблоко. - Кушай на здоровье, угощаю! - сказал он, а сам, нагнувшись к Америке, чуть слышно добавил: - Чтоб ты подавился этим яблоком! Я тебя за сестрёнку не прощу!       Америка, не ожидая такого поворота, лишь обалдело выпучил голубые глаза и что-то невнятно хрюкнул в ответ.       "Блин, Иван, я тебе поражаюсь!" - подумал Германия. "Что бы тебе ни говорили, как бы ни оскорбляли и не пытались сломать - ты всё равно оставишь последнее слово за собой! Тебе Америка вот сколько всего нагородил, а ты его и мордой впечатал, и опустил словесно ниже плинтуса... И как тебе это удаётся?! Воистину, умом Россию не понять!"       Тем временем, пока Россия измывался над Америкой, Англия сидел, нахмурив густые брови и глубоко задумавшись. Что-то было не так с обстановкой в зале. И дело было вовсе не в столкновении России и Америки, дело было совсем в другом. Артур явно ощущал присутствие чужеродной энергии, всё возраставшей, будто приближающейся к собравшимся в зале мужчинам, но её направление было определить очень сложно. Будто что-то прорывалось сквозь завесу времени и пространства, искривляя, искажая магнитное поле. Чья-то чужая сила спешила к странам, ведомая, как на магнит. И Англия отчётливо ощущал присутствие особого духовного заряда - магии. Только это магия была противоположной его. Чужой. Нездешней. Действующей по другим законам и принципам. Принадлежащим существам из другого мира.       Зрачки зелёных глаз резко расширились, закрывая практически всю радужную оболочку. Что-то должно было произойти.       За окном потемнело. Небо, до этого светло-серое, заволокло чёрными, со странным фиолетовым оттенком тучами. Где-то совсем рядом послышались раскаты грома, заставив Прибалтов вздрогнуть и с визгом свалиться под стол. Холодный порыв ветра распахнул окно, ворвавшись в помещение ледяным вихрем, отчего страны невольно поёжились и начали обмениваться недоумёнными взглядами. Воздух в комнате словно загустел и наэлектризовался. Явно чувствовалось присутствие магии.       "Мне это не нравится!" - подумал Артур. "Совсем не нравится. Да ещё в воздухе словно вращается и собирается под потолком, прямо под столом!" - нахмурился Кёркленд, поднимая взгляд вверх. "Точно. Ага, и Норвегия заметил!" - бросил он взгляд на другие страны. "И Румыния смотрит, тоже почувствовал! Стоп, а Россия-то за каким туда же смотрит так пристально?!" - удивился Англия, вытаращив глаза. "И ведь взгляд такой, будто всё понимает... Он же не маг! Ай, ладно, что я удивляюсь - это же Россия, вечная загадка для всех нас! Но, чёрт побери, что же это за хрень творится?!"       Франция, заметив, как изменился в лице его вечный противник, без которого он не мог жить, схватил Англию за плечи и слегка встряхнул. Тот от неожиданности передёрнулся всем телом и чуть не свалился прямо на Франциска. - Ааа, это ты, лягушатник... - произнёс он, выйдя из оцепенения. - Чего тебе? - Артурчик, что тут происходит? - на полном серьёзе спросил Бонфуа, пристально глядя в глаза собеседнику. - И не надо говорить, что ничего! - предупредительно произнёс он, видя, что англичанин хочет уйти от ответа.       Англия долю секунды колебался, но всё же ответил, чувствуя, как неведомый источник магии с каждым мгновением приближается всё больше и больше. - Франсуа, помнишь, во ЧТО мы вляпались полтора года назад? С КЕМ мы тогда столкнулись на моей территории?       Франциск утвердительно кивнул, сразу помрачнев. Таких существ, по-своему прекрасных, но озлобленных, обезумевших и предоставляющих угрозу для всего живого никогда не забудешь! А если учесть, что при этом они посягали на то, что им никогда не принадлежало по праву - такое будет в течении жизни периодически являться в кошмарах! Франция понял, ЧТО имел в виду Англия, и это ему совсем не нравилось. - Что, опять ОНИ? - спросил он, теперь уже сам ощущая, как странно накалился воздух в комнате, словно вращающийся по кругу.       Артур неопределённо покачал головой. - Не совсем, - ответил он. - Энергетика похожая, но вот сущность... как-то странно искажена! Как будто существа раньше были кем-то другим, и при этом были подвержены словно какому-то проклятью, одержимы паразитом!       Голубые глаза Франции недоумённо округлились. - Mon cher, ты каких-то мутантов описываешь! - выдавил он. - Я не могу представить таких созданий! - Вот и я про то же, - отозвался Англия, протягивая руку ко внутреннему карману, где он всегда носил волшебную палочку, так как сам являлся магом. - И мне это совсем не нравится. Так что будь наготове, - обратился он к Франции, при этом пристально глядя на остальные страны, которые недоумённо таращились на потолок.       Энергия, накапливающаяся в зале, стала настолько сильной, что это ощущали уже все страны, которые уже по определению чувствовали любые изменения в окружающей обстановке намного сильнее, чем обычные люди. Никто не мог объяснить, что происходит, но все ясно чувствовали, что в комнате творится что-то ненормальное.       "Что здесь, твою мать, происходит?" - промелькнула мысль в белобрысой голове Германии. "Что за..."       Но он не успел додумать свою мысль. Внезапно прямо за окном ударила молния, озарив всю комнату на мгновение неистовым ярким светом, лампы замигали и погасли, погрузив комнату во мрак. - Ну вот, теперь и свет отключили! - раздался чей-то тихий грустный голос. - Теперь меня точно не увидят! - печально вздохнул человек. - Ой, ты-то кто такой, голос в ночи? - послышался рядом с Германией чей-то раздражённый голос. - Вее, брат, ну не надо грубить! Тем более, в темноте! Ты же не знаешь, кто там!       "Дурдом!" - хлопнул себя ладонью по лицу Людвиг, благо, в темноте этого никто не видел. "Итальянцы в тёмной комнате - что может быть убийственней?" - Так давайте свечку зажжём! - предложил кто-то на другой стороне стола. - Ага, за упокой, что ли? - ответил ещё один голос на заманчивое предложение. - Придурки, ару! А если пожар устроите? - Я ВАМ "ПОДОЖГУ"!!! - взревел не своим голосом доведённый до ручки Германия, громко хлопнув по столу. - Совсем сдурели! - И что ты подожжёшь? - насмешливо спросил кто-то из темноты. - Не смешно, - обиженно отозвался ещё один голос "в ночи". - А ты не вякай, а ищи свечку! Или зажигалку! - Зачем нам свечка? Великий всё прекрасно видит в темноте и без свечки! - послышался всем знакомый, преисполненный нахальства голос, затем звук шагов, грохот падающей мебели, и вопль падающего тела.       В зале послышались смешки. - А впрочем, - прокряхтел самоуверенный человек, вероятно, в этот момент потирая ушибленное место. - Я подумал, что без свечки вы не сможете созерцать мой прекрасный лик. Поэтому, Великолепный я направляется на поиски свечки! - Давно пора! - Да посветите кто-нибудь мобильником! - взвыл кто-то от безысходности. - Да не, так же весело! - говоривший это явно улыбался. - Ну и что мы делать будем? - Ну как что? Рассказывать страшные истории! - ААААА!!! - вопль Германии пронёсся по залу, отчего некоторые страны попадали со стульев. - Да сколько можно играть в "угадайку"? Я не могу вычислить, кто и когда говорит! Отзовитесь уже! - А зачем? - хмыкнул кто-то. - Мне и так неплохо! И не надо лишний раз созерцать кое-какую морду! - Конечно не надо! Я и так знаю, что я прекрасен даже в темноте! - Идиот...       Германия хотел было уже подняться из-за стола и на ощупь вычислить, где кто сидит и говорит, как вдруг кто-то напрыгнул на него со спины, чуть не повалив на пол, и заголосил прямо в ухо: - Веее, Германия, я не нашёл свечку, зато нашёл пасту!       Людвиг, пожалуй, впервые за свою жизнь был рад, что оказался в кромешной темноте, ибо даже боялся представить, КАКОЕ сейчас у него лицо! Наверняка им можно пугать непослушных детей, не желающих ложиться вовремя спать, или наркоманов в подъезде. Ибо нервы немца готовы были сдать в любой момент.       "Спокойно-спокойно!" - говорил сам себе блондин. "Я не должен заводиться из-за ерунды, это нелогично. Хотя, по мне, нелогично то, что я сейчас не могу по голосам определить, кто говорит! А ведь, казалось бы, столько времени друг друга знаем... Да ещё это странное ощущение, как будто скопление энергии в комнате - я вообще ничего не понимаю!" - Италия, - прохрипел Германия, отцепляя от себя ручонки парнишки. - Сядь на место, или я подожгу нафиг твою пасту! - Ве, я всё понял, - обиженно пробубнил Феличиано, усаживаясь на место, кое-как нащупав его в темноте. - Эй, Людк, не кипятись! Щас Калининград свечку найдёт и дарует нам, грешным, святой огонь! - послышался в темноте насмешливый, мягкий голос.       "Россия..." - сделал вывод Германия. - Эй, Ваня, сколько можно повторять?! - донёсся откуда-то голос Гилберта Байльшмидта, бывшего Пруссии, в данный момент ковыряющегося в шкафу, пытаясь на ощупь найти свечку, но вместо этого только с грохотом сворачивая всё подряд. - Я Пруссия! - Не, упырёк ты мой красноглазый, ты уже давно моя область! - усмехнулся Россия. - Пора давно смириться. Да ты ищи-ищи! Авось, что-нибудь и найдёшь! - А вот за упырька обидно, - отозвался Румыния. - А ты разве в темноте не видишь? - удивился Германия.       Вампир недовольно засопел. - В абсолютной - НЕТ! - выпалил он и снова замолчал. - Эй, народ! - крикнул Пруссия. - Я, кажись, что-то нашёл! - Ну наконец-то! - облегчённо выдавил Германия.       Но облегчение его было недолгим.       То, что произошло в следующее мгновение, было невозможно описать. Энергия, скопившаяся в воздухе, достигла своего пика, и вся комната озарилась ярким светом, заставив мужчин вскрикнуть и на мгновение закрыть глаза. А когда они открыли их, то увидели, что откуда-то сверху исходит таинственное фиолетовое сияние. Все подняли головы вверх и застыли, как статуи, широко вытаращив глаза.       На потолке, прямо над круглым деревянным столом, образовалась странная фиолетовая воронка, очень сильно напоминающая портал в фантастическим фильмах и книгах. Страны недоумённо уставились на объект, будучи не в силах отвести взгляда. Что-то было в этом портале завораживающее, загадочное и волшебное. Смотря вверх, никто из присутствующих и не заметил, как Россия странно ухмыльнулся, при этом на всякий случай нащупав под одеждой свой излюбленный кран.       Англия напрягся. Теперь он абсолютно точно чувствовал приближение пяти существ, обладающих магией, но при этом непонятно, к какому виду принадлежащих. Что-то странное чувствовалось в них, и в то же время знакомое. И выйти эти существа должны были как раз из этого портала.       Зелёные глаза загорелись неистовым огнём, рука крепче сжала волшебную палочку под одеждой.       "Мне плевать, что они - пришельцы! Я не дам им что-нибудь сделать с нашими людьми. Их нельзя пускать во внешний мир. Отловить и изучить. А если будут нападать - я убью их!"       Вдруг портал вспыхнул ярким светом, и оттуда на стол с воплем вывалились пять созданий.       Страны, находящиеся в комнате, застыли на месте в глубоком ступоре. Столь неожиданное вторжение окончательно выбило их из колеи. Никто не понимал, что происходит и откуда здесь взялись посторонние.       Англия был в шоке. Он ожидал увидеть кого-угодно: монстров, зелёных человечков, клонов Франциска, но уж никак не мог представить, что таинственные существа окажутся совсем молоденькими девушками лет восемнадцати-двадцати на вид. Даже симпатичными, особенно одна, с русыми волосами. Но было в этих девушках то, что заставляло насторожиться и отнестись к их появлению - слишком сильная связь с некой местностью, болезненная, практически насильственная привязанность. Аура, в которой можно было видеть отголоски судеб многих людей, их боль, отчаяние и радость. Это могло означать только одно.       "Страны!" - нахмурился Кёркленд, складывая руки на груди, сверля глазами начавших шевелиться незнакомок. "Причём обладающие странного рода магией. И, что ещё более странно, слишком юные для своего облика! Как страны, существуют всего несколько месяцев, а уже выглядят сформированными молодыми особами. Они же должны быть как дети!"       Все страны потихоньку отходили от шока и, судя по резко посуровевшим лицам, думали примерно о том же, о чём и Англия.       "А это очень странно. Тем более, таких стран среди наших дам нету! Их надо задержать и всё у них выяснить. Без ответов они никуда отсюда не выйдут!"       Так думали мужчины, смотря с недоверием на пятерых девушек, умудрившихся попасть прямо к ним на собрание и ещё не знавших, что тем самым они круто изменили свою жизнь...