Железо внутри, железо снаружи

Джунипер и Николас спокойно спали в своей кровати, освещённые лунным светом из окна, когда внезапно на тумбочке зазвонил свиток, заставив их проснуться и поморщиться. Николас сонно поднялся с кровати и взял трубку, быстро и неаккуратно приставив к уху. — Алло, кто это? — спросил с некоторой долей злобы в голосе Николаса, ведь никто не любит когда ему звонят в 3 часа ночи. После нескольких слов неизвестного собеседника настрой Николаса радикально изменился. — О боги… Уже собираюсь! — сказал Арк, быстро вскочив с кровати и направившись к шкафу. — Что случилось, дорогой? — спросила Джунипер, протирая глаза и включая лампу. Беспокойство в сердце женщины нарастало очень быстрыми темпами. Она чувствовала, что случилось ужасное. Не бывает простых звонков и такой реакции на них. — Красная ракета. — с внутренним напряжением в голосе сказал Николас, надевая своё снаряжение охотника и доставая реликвию Арков Кроцеа Морс. Все в Анселе знали, что значит одиночная красная ракета. На кого-то напали гримм. Это случалось довольно часто, ведь Ансель довольно далеко от Вейла и рядом с ним водилось очень много созданий гримм. Такие нападения могли случаться почти каждый месяц. Всегда на такие случаи собирают всех охотников и отправляют на помощь, как самую мощную и мобильную силу. Сама Джунипер охотница на пенсии, так что часто, по собственной воле, отправлялась на помощь вместе с остальными охотниками, от чего её муж постоянно пытался отговаривать, но безуспешно. Она, конечно, не могла сражаться наравне с обычным охотником, но всё равно могла сражаться и побеждать. — Я отправляюсь с тобой. — сказала Джунипер, вскакивая с кровати и начиная собираться, в лучших традициях атласовских военных. — Оставайся дома. Это опасно, ты можешь погибнуть. — произнёс, с заботой и беспокойством в голосе, Арк, заранее зная ответ и застегивая последние ремешки нагрудника. — Я знаю, что могу умереть, поэтому проживу чуть дольше и буду лучше сражаться. И ты меня знаешь. Я не могу бросить людей в беде. — сказала женщина, понимая, что за её словами кроется что-то другое. Она боялась. Нет, не гриммов и не смерти, хотя и это тоже было, она этого не отрицала, потому что она умный человек. Она сама не понимала чего она боялась, словно она потеряла что-то дорогое и важное. Джунипер быстро надела своё боевое снаряжение. Высокие чёрные сапоги с несколькими тонкими пластинами металла, свободные шаровары цвета хаки, широкий пояс с большой пряжкой, с прикреплёнными по бокам тремя большими пластинами для защиты бёдер и 8 цепей длиной до колена, скрепленные снизу полоской кожи, верх прикрывали белая рубашка с широкими рукавами и чёрный блестящий жилет из очень плотной ткани, которую очень трудно прокусить. Старая потрепанная одежда служила ей верой и правдой со времен её выпуска из Бикона, не лучшая, но привычная. Но её оружие было гораздо новее и являлось дополнительным способом гордиться её сыном, ведь оно было сделано им лично. Она успела несколько раз использовать это оружие в реальном бою, оказав огромное доверие Жону как кузнецу, по его собственному взгляду. — Почему ты не принял предложение Жона о создании для тебя нового оружия? — до сих пор удивлялась женщина. — Кроцеа Морс — это древняя реликвия славного рода Арк и я, как глава рода, обязан им владеть. — сам зная, что это была не главная причина, сказал Николас. Мужчина просто-напросто не хотел ничего иметь общего с Жоном. — Владеть — не означает пользоваться. — сказала Джунипер Но стоило признать, что Жон — отличный кузнец, который создавал отличное и, что самое главное, как он сам однажды признался, красивое оружие. Оружие его жены только подтверждало это. Феррум Факторем или Железный Творец, как Жон сам его назвал на очень древнем мёртвом языке Ремнанта. Маленький прямоугольный щит, носящийся горизонтально и закрывающий предплечье и кулак, был очень лёгкий и прочный со странными чёрными и жёлтыми полосами и с красивым витиеватым узором в виде лоз. Но это было простой безделушкой по сравнению с мечом. Одноручный меч — произведение искусства, но и эффективное оружие. Одноручный меч с узорами на клинике, с широким, на ¾ клинка, долом, в котором была помещена тонкая пластина с вытравленными на ней цитатами Арков из прошлого, также меч мог стрелять из прикреплённого к гарде двухствольного пистолета-пулемёта со стволами по бокам от клинка и магазинами в виде гарды, рукоять была сделана как у полуторного меча и была обтянута кожей и навершием в виде знака Арков. Быстро собравшись, пара вышла из своей комнаты на выход. Проходя рядом с комнатой Жона, Джунипер насторожилась. Её сын не вышел им навстречу, как раньше бывало. Жон очень чутко спал и даже на самые тихие звуки он просыпался, при всем при этом, он ни разу не выглядел сонным, словно он вообще не спал. Каждый раз в таких случаях он выходил им навстречу и изьявлял желание отправиться с ними. Они, конечно отказывались. Но в такие моменты оба родителя замечали, что это не подростковое желание выделиться, не желание доказать что-то, не способ выставить себя героем, а желание исполнить непонятный долг, следовать данному слову, словно солдат Атласа. Их это очень удивляло, мягко говоря. — Подожди! Дай кое-что проверить! — сказала Джунипер, остановившись у двери в комнату Жона. — У нас нет времени! — возразил её муж, дергая плечом, тем самым призывая продолжить путь. — Успеем. — сказала обеспокоенная мать, подходя к комнате её единственного сына. Она несколько раз тихо постучала. Ответа нет. Хотя каждый раз когда она стучалась к нему он всегда быстро открывал дверь, будто он заранее стоял у двери, даже когда он должен был спать. — Жон, я вхожу. — сказала Джунипер так тихо, чтобы её не услышали спящие девочки, но чтобы услышал Жон. Дверь без скрипа открылась, будучи идеально смазанной. Тут же в нос ударил лёгкий запах масла, железа и краски, как из мастерской. На одной стене висело больше десятка картин разных техник написания и ещё одна на мольберте, на ней была вся семья, кроме Жона, у другой стены были несколько шкафов с часами с красивой отделкой, музыкальные шкатулки, рамки для фотографий, украшениями и бижутерией, сделанные лично им, рядом с третьей стеной был большой письменный стол с огромным количеством разных книг, от сказок до научной фантастики, которая была у него в фаворе, а также огромное количество исписанных тетрадей, у четвёртой стены стояла кровать скромных, для молодого Арка, размеров. Почти всю мебель в комнате сделал лично Жон. Но его здесь не было. Джунипер почти слышала то как в её голове проворачивались шестеренки. Её сына нет, хотя он редко пропадал. В лесу нападение гримм. Жон всё время рвался в бой. В её голове сформировалась мысль, которая ударила её, словно молния. Сердце пропустило удар, чтобы затем забиться с новой силой, дыхание перехватило, как будто её ударили под дых, глаза забегали, словно искры. Её сын сейчас в лесу, на него напали гримм, просит о помощи, он сейчас в опасности и смерть близка к нему. — Жон! — крикнула Джунипер, не в силах сдержаться. — Что случилось?! — спросил Николас, забежав в комнату. — Ж-Ж-Жон! Его нет! Он... Он сейчас в лесу! — сказала Джунипер, почти в панике и с мокрыми глазами, в уголках которых начали формироваться слезы. Николас быстро прижал жену к груди, успокаиваю её и осматривая комнату. Его не было. У Жона была железная дисциплина, но, видимо, даже железо может дать слабину. Мужчина быстро опустил взгляд на любимую женщину. Она потихоньку успокаивалась. Но внезапно отец семейства понял одну важную вещь. Он не беспокоился о жизни Жона, он беспокоится только о состоянии Джунипер, но никак не о сыне. Он снова понял, что не любит Жона, уважает за силу, мастерство, упорство и ум — да, но не любит. А Джунипер действительно его любит и много сил отдаёт Жону. — "Он этого не заслуживает." — сам того не ожидая подумал Николас, за что себя и проклял. Внезапно, Джунипер отошла от него. Их объятья продлились не больше минуты. — Мы не можем тут стоять. Я знаю, ты не особо его любишь, но он — наш сын и наша задача — спасти его. — произнесла женщина с мрачной решимостью, свойственной в этой семье только Жону