Бюрократическая возня 3

Сентябрь, 2007 год.

      Драко откровенно не любил, когда Поттеру было очень весело.       Причина была простая: это значило лишь то, что Малфой крупно облажался. Со вкусом, с чувством и с расстановкой.       И ладно бы Гарри просто веселился. Нет, он начинал ещё и подкалывать Драко вслух. А так как Малфой уже первоклассно сел в лужу, крыть было нечем. Оставалось только бухтеть.       — Уверен, что ты найдёшь себе новых и замечательных друзей, — сообщил Гарри, похлопав Драко по плечу. — Таких же великих, как и ты.       Малфой угрюмо воззрился на мрачное серое больничное здание, огороженное высоким забором. Ещё и пасмурно, что только сильнее нагнетало.       Драко повернул голову к своей замечательной семье, которая припёрлась провожать его в полном составе. И плевать, что это был только широко улыбающийся Поттер с грызущей свои же пальцы на руках Лили.       Портключ перенёс их аккурат к лечебнице на севере Германии, располагающейся в пригороде на частной территории. Пустынно, угрюмо и мрачно. Ворон над зданием не хватало.       — Драко, это пойдёт тебе на пользу, — мягко произнёс Гарри, видимо, решив на минуту прекратить издевательства и оказать хоть какую-то моральную поддержку.       Малфой тяжело вздохнул и крепче сжал сумку.       — Поттер, это неправильно! — предпринял последнюю попытку Драко, которого в приказном тоне конвоировали сюда. — Я не душевнобольной.       Гарри пощёлкал языком.       — Все так говорят, а потом знаешь, что случается? — Малфой в ответ покачал головой. — Встают посреди ночи, берут кухонный нож и…       — При чём здесь история семьи Батори! — воскликнул Драко. — Я в полном порядке, просто попью зелья и достаточно лечения.       Теперь вздохнул Гарри.       — Малфой, хватит, — упрямо и строго проговорил он. — Ты сам знаешь, что так будет лучше. Полная конфиденциальность и лучший целитель из всех, что мы смогли найти за деньги.       Хотелось что-то возразить, да было нечего.       Предложенный Филиппом контакт оказался вполне порядочным гражданином, трудящимся во благо общества, хоть и не отказывающимся от дополнительных услуг по отдельному прайсу.       И всё бы ничего, но работал целитель в закрытой лечебнице для магов, страдающих ментальными расстройствами.       Превосходно осознающий масштабы проблемы колдомедик предложил вполне рабочий план.       Неделя на этом закрытом курорте в окружении откровенных психов, которые никогда и не вспомнят, что Малфой здесь был.       Драко, естественно, был против. Однако Поттер настолько профессионально вынес ему весь мозг, попутно оформив сюда втихушку, что Малфой сдался.       Потому что терпеть ежедневно наседающего на протяжении последних двух недель Гарри стало невыносимо.       Драко тоскливо посмотрел на Поттера, забавно пересадившего дочь на руках. Почувствовав на себе чужой взгляд, Гарри повернул голову.       — Мерлин, Драко, прекрати, — попросил он. — Мы тебя любим и хотим, чтобы ты нас радовал своим прекрасным видом ещё следующие лет сто. Да, Лилит?       Дочь промолчала, слишком увлечённая рукой, а Малфой снова уставился на серое здание.       — Драко, иди уже, — недовольно пробурчал Гарри. — Мы стоим здесь полчаса.       Малфой набрал воздуха в лёгкие, чтобы предпринять самую-самую последнюю попытку, но Поттер на него шикнул.       — Так, поцелуй нас на прощание и иди. Я всё равно тебе напишу и приду послезавтра, как и положено.       — Поттер, но вдруг там со мной что-то сделают, — заныл Драко. — Я боюсь.       — Рот свой закрой, — довольно агрессивно рявкнул Гарри. — Боится он. Как в туалете кусками воспоминания вытаскивать экспериментальными чарами — так всё в порядке, а здесь он испугался.       Малфой откинул голову и застонал. Драко успел уже тысячу раз пожалеть, что проговорился об этом Поттеру, который принялся его осторожно расспрашивать сразу же после выписки из Мунго.       Кто за язык тянул?       Но супруг был такой ласковый, вежливый и так мило улыбался, обещая полное понимание и поддержку, что Малфой растаял.       Казалось бы, Драко не рассказал ничего такого, но Поттер взбесился.       Да, Малфой действительно слегка накосячил. Но ситуация была критическая! За ним шли авроры, времени было мало. Вот Драко и забежал в первый попавшийся туалет, где воспользовался экспериментальными чарами, которые не поддавались диагностике. Заклинание считалось немного опасным, но Малфой им пользовался уже раз пять и проблем не было.       Авроры же шли за ним, потому что Кингсли в очередной раз заподозрил Драко во взятке, а сотрудников Министерства для решения личных вопросов привлекать не хотел. Сущая нелепица! Малфой был чист на руку.       Ведь все взятки, начиная с конца прошлого года, брала Офелия и вносила в казну их фонда помощи сиротам. Ну не мог же фонд оставаться убыточным, пока они не определились кому его всё-таки передать.       Гарри подошёл ближе, явно предлагая дочь для прощания. Мерлин.       Послушно и влажно поцеловав заулыбавшуюся Лили в щёку, Драко отстранился.       — Меня тоже можно, — нахально предложил Поттер.       Малфой нахмурился и отмахнулся.       — Иди к чёрту, — сказал он. — Бесишь меня.       — Кто кого ещё бесит, — парировал Гарри. — Пришёл к успеху, я смотрю.       Драко закатил глаза и решил, что действительно пора уходить, пока Поттер снова не начал его пилить.       И не поспоришь же даже. Да и Малфой понимал, что супруг просто за него переживал. Чересчур сильно.       Настолько, что организовал абсолютно всё самостоятельно, подключив Алистера, с которым составил и вычитал договор с целителем раз сто. И вещи Поттер сам собрал.       Но если совсем честно, то основная причина, почему Драко не хотел идти вовнутрь, заключалась вовсе не в мифическом страхе, а в том, что его ждала одиночная палата для особо буйных пациентов.       Полная конфиденциальность, мать его.       Наверное, не стоит говорить о том, что весь персонал клиники ввиду специфики своей работы был под клятвами неразглашения?       Сразу же за входной дверью Малфоя встретила крайне неприятная возрастная женщина, видимо, местная медсестра.       — Ты — Теодор Нотт? — грубо спросила она, на что Драко кивнул.       Блейзом уж он не стал представляться, хоть и очень хотелось. А Теодор, насколько знал Малфой, совсем пропал с горизонта. Складывалось впечатление, что решил отмыться от «чистокровной грязи». Ну и скатертью дорожка, Драко точно не страдал от этого факта.       Медсестра завела его в небольшой кабинет, где принялась заполнять какие-то бумажки.       Закончив, она подняла голову и строго посмотрела на Малфоя, который уставился в одну точку.       — Есть правила внутреннего распорядка, — сухо проговорила она.       — И? — безразлично протянул Драко.       — Твои патлы, — с нескрываемым отвращением произнесла она. — Их необходимо отстричь.       Малфой аж дёрнулся.       — Никогда, — прошипел он, вскочив на ноги. — Это позор для любого аристократичного волшебника.       Медсестра неприятно улыбнулась.       — У меня здесь две сотни таких аристократов, — заявила она. — Есть правила.       И кто его знает, чем бы всё закончилось, но от пострига Драко спас вошедший в кабинет целитель.       Звали его Робертом, как и любимого парфюмера Малфоя. Иронично.       Грузный мужчина средних лет, не особо дружелюбный, но и не отталкивающий. Самый обычный.       — Оставь его, — сказал он. — Не думаю, что наш пациент планирует душить себя косой или есть свои волосы.       Медсестра недовольно скорчилась и откинулась на стуле.       — А если придёт проверка и у нас в палате для буйных вот это патлатое чудо? Ты о последствиях думал?       Роберт устало потёр лоб.       — Инга, к нам проверка приходит раз в год от силы и то перед новыми выборами мэра, который подписывает финансирование. Ты всерьёз считаешь, что наша клиника для безнадёжно больных магов хоть кому-то интересна?       — А ты обесцениваешь свою важную работу, — возразила Инга. — Без нас…       — Всё будет замечательно, — грубо перебил её Роберт. — Мы занимаемся сраной благотворительностью и живём с психами. Избавь меня от этих россказней, я уже всё понял на последней переаттестации.       Роберт подошёл к Драко и грубо взял его под руку.       — Пойдём, мой буйнопомешанный.       Малфоя вели в его палату пустыми коридорами, которые он без особого интереса разглядывал. Здесь и правда было тоскливо. Не было ни лоска Мунго, ни какой-то жизни в целом.       Палата оказалась тоже довольно безрадостной, хоть её и явно попытались приукрасить и дополнить мебелью к прибытию столь важного гостя.       Обитые белым стены, но здесь был мягкий свет, вполне приличная по меркам больницы кровать и даже тумбочка. Подобие ванной здесь тоже имелось.       Когда они зашли внутрь, Роберт обвёл рукой небольшое помещение.       — Располагайся, — сказал он. — Выходить отсюда не будешь, но здесь и ходить нечего.       — У меня постельный режим, я правильно понимаю? — нагло поинтересовался Драко.       — Мне совершенно плевать, чем ты тут будешь заниматься, — безразлично произнёс Роберт. — Хоть действительно сиди и ешь свои волосы.       Малфой хмыкнул, а колдомедик продолжил:       — Но я должен тебя вылечить. И времени у нас совсем немного.       Драко удивился.       — Я же здесь на целую неделю, — озадаченно сказал он. — Мне казалось, что этого более чем достаточно.       — Ошибаетесь, молодой человек, — покачал головой Роберт. — Судя по тому, что мне передал Филипп, мне бы тебя здесь месяц подержать, любитель поковырять свои воспоминания.       Теперь Малфой ужаснулся. Неужели всё и правда настолько плохо?       — И я убедительно прошу тебя бросить подобные эксперименты над собой, — раздражённо проговорил Роберт. — Пользуйся Омутом.       Драко поморщился: ему совсем не нравился фамильярный тон целителя.       — Вы же сами понимаете, что предлагаете глупость? — парировал он. — Не существует артефакта, дающего нужный мне эффект.       Роберт заглянул в глаза Малфоя.       — А я бы сказал, что ты сведёшь себя в могилу, но это будет ложь. Ты будешь живой, физически здоровый, но овощ. Такого будущего ты хочешь для себя к тридцати годам?       Драко, которому откровенно надоели эти разговоры ещё от Поттера, швырнул сумку на пол и сел на кровать, закинув ногу на ногу.       — Учитывая, что вы слово в слово повторяете речи моего супруга, смею обвинить вас в предвзятости, — с вызовом произнёс Малфой. — Не удивлюсь, если он вам доплатил за то, чтобы вы меня здесь устрашали.       Роберт ничего на это не ответил, но оповестил, что вернётся чуть позже. Повторно предложив располагаться, он ушёл из палаты, хлопнув дверью, и закрыл её на ключ.       Стоило Роберту покинуть Драко, как он обречённо застонал и упал на подушку.       Чёртов Поттер.       Такое чувство, будто Малфой неразумное дитя, которое нужно опекать.       Ладно хоть с ложечки кормить ещё не начал, хоть и порывался пару раз.       Нормально же жили, а тут воцарилось непонятно что. Курица-наседка, вот право слово.       Хотя если отбросить недовольство, то Драко было довольно приятно. В конце концов, это же замечательно — оказываться в центре внимания.       И плевать, что он практически всегда там был у Поттера.       Решив, что вполне можно посмотреть, что ему собрал супруг в дорогу, Малфой полез в сумку.       Пижамы, бельё, банные принадлежности. Ничего особенного.       Пробившись сквозь вещи, Драко обнаружил, что Гарри решил позаботиться и о досуге Малфоя, потому что положил ему какие-то книжки.       И вместо нормальной литературы Поттер сунул ему маггловские приключенческие рассказы.       Видимо, Гарри вознамерился действительно свести Драко с ума.       Ему надо было ещё сказку с фениксом сюда сунуть для надёжности.       Между книгами нашлась и короткая записка, явно написанная рукой Поттера.        «Хоть ты и редкостный мудак, но всё равно люблю тебя безумно. Уже скучаю.       Навеки твой,       мистер Малфой».       Звучало действительно угрожающе, Драко был согласен с Гарри из прошлого, когда тот ругался на тему подобных приписок в самом начале их сожительства.       Кинув записку на тумбочку, Малфой закрыл лицо руками.       Нелепое послание вернуло его к теме, терзавшей его уже не первый день. Поттер хоть и тактично молчал, но явно ничего не забыл, что чётко прослеживалось в его излишне дерзком поведении.       Возможно, выжидал, но скорее просто поставил лечение Драко выше в списке приоритетов. Малфой же был уверен, что Гарри вернётся к этому вопросу сразу, как Драко выйдет отсюда.       Кто бы мог подумать, что Поттер будет тем, кто сделает ему самое правильное предложение о замужестве.       Малфой боялся даже себе в этом признаться, но он действительно был смущён до невозможности.       Невольно Драко словно вернулся в прошлое. Весь такой гордый четырнадцатилетний мальчишка, выслушивающий нотации о важности перспективного и правильного брачного союза.       Не одаривать никого лишним вниманием, присматриваться, вежливо ухаживать. Всегда держать лицо и уж точно не размениваться по пустякам.       Нарцисса тогда рассказывала о традициях, правилах, а Драко восторженно слушал, представляя собственную роскошную свадьбу, которая обязательно станет предметом его особой гордости. Фееричную, излишне пафосную, такую, что просто бы растоптала все венчания за последние лет так сто.       Когда Малфой впервые увидел Асторию, то был поражён. Их знакомство было организовано Люциусом, и, мягко говоря, Драко не хотел туда идти. Ругался с отцом, просил не лезть опять в его жизнь, но в итоге сдался и пошёл.       Конечно, её род был далеко не так хорош, как хотелось, но Астория была прекрасна.       Наверное, именно в несовершенстве рода и крылась причина её привлекательности. Не было той самой чёрствости и наглости, присущей всем дамам из высшего сословия, которые превосходно осознавали своё положение и власть.       Малфой действительно тогда думал, что у них с Асторией есть шанс на нормальные, настоящие отношения. Сейчас-то он уже понимал, что был наивен и глуп, но тогда было плевать.       Драко и сам говорил, что в том возрасте последнее о чём думаешь, так это о перспективности и реальности союза. И был с собой полностью согласен.       А потом ещё и на арену заступил Поттер, к тому моменту уже знакомый как свои пять пальцев. Лез, пытался узнать получше, начал неловко ухаживать, хоть и продолжал метаться.       И выбирая между Асторией, которую Малфой знал только по ничего незначащим перепискам о прекрасном, и Избранным, который в очередной раз перепутал простейшее бытовое заклинание и забыл нормально заправить рубашку в брюки, когда собирался идти преподавать в Хогвартс…       Казалось бы, Драко из прошлого как минимум должен был обрадоваться предложению Гарри, но Малфоя из настоящего терзало чувство, которому он не находил объяснения.       Оно напоминало страх или тревогу, но лишь частично.       Партия разыграна, а Драко сорвал джекпот.       Но ощущение того, что хотелось впервые и осознанно всё сделать правильно, никуда не уходило. По-своему, не по методичке и не по законам рода.       Стать бунтарём, таким же, как Забини, пославшим все чистокровные догматы к чёрту, что в его положении было абсолютным безумием.       Чопорному Драко, не представляющему свою жизнь иначе, за пределами Министерства, тоже хотелось сделать нечто эдакое. Дикое и безответственное.       Не думать о последствиях, просто взять и сотворить полное безумство, за которое неоднократно осуждал Поттера.       А так как идей у Малфоя не было, он откопал любезно сунутый Гарри комплект для написания писем друг другу и быстро нацарапал на листке.        «Поттер, назови мне самое большое безумство, на которое ты был бы готов?».       Оторвавшись от бумаги, Драко оглядел комнату, не совсем понимая, как он должен отправлять эти послания. Окно под потолком было заколочено на славу.       Раз вариантов не так много, то Малфой подошёл к двери, в которую принялся со всей дури долбить.       Точно умалишённый.       То ли охранник, то ли санитар, без вопросов забрал бумажку.       И если Драко думал, что они с Поттером вполне замечательно общались по почте в прошлом, то теперь понял, что и здесь крупно ошибался.       Его супруг мало того что с готовностью отвечал на любые вопросы, так ещё и сам ими засыпал, активно поддерживая диалог, чего уж точно никогда не было.       А ведь нормально посланиями они обменивались последний раз тоже во времена преподавания, что было кучу лет назад.       За первые часы пребывания здесь Малфой достал персонал так, что его уже захотели придушить, но пока учтиво скрывали этот факт. Но и здесь супруг ухитрился спасти Драко от ужасной участи, потому что после третьего послания додумался подключить к этому делу эльфов, минуя остальные элементы цепочки.        «Безумство? Выйти замуж за Драко Малфоя, конечно. С тех пор я всё считаю вполне нормальным. Хотя нет. Ты хоть немного, но симпатичен. Если присмотреться, конечно. Но вот Гойл, да, совершенный урод. Так что считай замужество с Грегори Гойлом самым большим безумством, которое я могу представить».       «В смысле «немного»?»       «Если присмотреться, Драко. Очень и очень внимательно. Знаешь, уделить этому несколько часов, пристально рассмотреть со всех сторон. В принципе, вполне достойный вариант».       Малфой задохнулся от возмущения, но тут ему отдали ещё и второе послание.        «Кстати, хотел у тебя спросить. Ты хочешь новый фиолетовый костюм, или тебя устаивает тот, что я купил весной? Решил провести ревизию, а у тебя их только три. Тебе есть в чём ходить на особо важные собрания своего клуба по интересам или раскошелиться на Кауфмана? И я уже выкинул половину из того, что у тебя было, раз ты отсутствуешь. Нечего захламлять гардеробную».       «Делай что хочешь».       «Мерлин, ты опять, что ли, обиделся? Малфой, хватит. Лучше скажи мне, тебе понравилось что-нибудь из последних новинок или мне подобрать на свой вкус».       «Пошёл ты к боггарту».       «Значит, будешь ходить в стильной и актуальной в этом сезоне горчице».       «Даже мой отец не носит горчицу! Мне не сто лет, чтобы надевать подобное убожество».       «Это уже твои проблемы».       «Поттер, не пиши мне больше. Всё, я очень занят. И горчицу от Кауфмана я в жизни не надену».        «Как миленький, когда я выброшу всё остальное из твоего гардероба. Ты, кстати, уверен, что тебе нравятся те уродливые запонки с изумрудными вставками?».       И это было так забавно. Просто болтать с Гарри о всякой чепухе, чего они точно никогда не делали в письмах. Открыто, не боясь показаться нелепым, и уж точно не страшась осуждения или чего-либо ещё.       Ближе к вечеру, правда, мысли увело в другую сторону. Более романтичную, что ли.       Представился самый обычный ужин, где Поттер будет возмущаться, что Малфою нужно нормально питаться, пока сам пытается накормить Лили на стульчике, чем та очень недовольна.       Гарри обязательно расскажет какую-нибудь совершенную бессмыслицу, например, очередные сплетни, которых успел нахвататься из газет.       Такой домашний, привычный.       Единственный, кто и правда его ждёт.       Колеблясь, откровенно сомневаясь, но Драко сумел заставить себя вывести эти строки.       «Я тоже по тебе скучаю, Поттер».       Такие простые слова дались с невероятным трудом. Они словно втаптывали в грязь всю гордость, открыто признавая собственное поражение.       «Безумно?»       «Только если очень сильно присмотреться».