Бюрократическая возня 3

Май, 2012 год.

      Май встретил Гарри совершенно омерзительной погодой, но зато целым ворохом новостей.       Начать можно с того, что Драко наконец-то занял место в судейской коллегии, чему сам нещадно удивился. Такой вывод Поттер сделал из-за реакции Малфоя, больше похожей на шоковое состояние, чем на радость.       Следующим за повышением утром, когда Гарри традиционно провожал непривычно молчаливого и задумчивого Драко навстречу очередным рабочим подвигам, супруг всё же спросил:       — Поттер, ты когда-нибудь думал, что выйдешь замуж за судью?       Гарри лучезарно улыбнулся и помотал головой, закончив поправлять чужую мантию и отступая на шаг.       — Да я и за политика не планировал, — весело ответил Поттер. — Тем более по фамилии Малфой.       Драко лишь усмехнулся, похлопал по щеке на прощание и удалился в Визенгамот, оставляя Гарри наслаждаться видом длиннющей судейской мантии, влачащейся следом за Малфоем по полу.       Супругу потребовалось два дня, чтобы отойти от потрясения и начать радоваться жизни. Вылилось это по итогу в то, что горделивый Драко раздобрел пуще прежнего, расщедрился на внеочередные подарки и не забывал сыпать шуточками разного уровня нахальности.       Вид крайне довольного собой и сияющего Малфоя грел сердце Поттера, а Гарри поймал себя на том, что впервые был просто рад за Драко. От всей души и без какой-либо задней мысли, потому что и впрямь любил.       Приподнятое настроение Малфоя, однако, привело к неожиданным последствиям.       Супруг вдруг снизошёл до приглашения в гости отца, который и не переставал набиваться в их близкие друзья. Желательно, конечно, ещё и в родственники, но это чересчур амбициозные планы, а тесть всё же предпочитал действовать наверняка.       Поттер попытался вспомнить, когда в последний раз нога Люциуса переступала порог их особняка, но ничего не получилось, так что точку отсчёта можно начинать с сегодняшнего дня. Гарри был уверен, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет, а тестя он ещё лет десять не увидит.       Люциус от столь заманчивого и желанного приглашения не отказался и прибыл в Эдинбург в назначенное время.       Встречать тестя Поттер отправился в гордом одиночестве, мысленно представляя, как всё хорошее настроение Драко канет в бездну в скором времени.       Целиком погруженный в фантазии о предстоящей ссоре, Гарри распахнул дверь перед тестем и остолбенел, глупо и невежливо уставившись в лицо тестя.       Конечно, Поттер слепым не был и давно заметил, что Люциус — очень обаятелен, да и многие говорили, что вроде как симпатичен. Гарри же, скажем прямо, не испытывал ни малейшего желания вглядываться в черты надоедливого тестя, которого ещё с самой первой встречи считал не особо приятным типом.       Память и восприятие со временем сыграли злую шутку, навечно превратив Люциуса в очередного безликого и светловолосого волшебника, ровным счётом такого же, как и вереница почти одинаковых портретов в Мэноре.       Открытием же сегодняшнего вечера стало то, что тесть, оказывается, был просто дьявольски красив, на что Гарри точно никогда не обращал внимания.       Возможно, Малфои с годами и правда становятся только лучше. Вариант, что просто у кого-то с возрастом изменились взгляды на прекрасное, не рассматривался.       Сейчас, глядя на это воплощение порока в элегантном приталенном костюме, Поттер обескураженно хлопал ресницами, медленно осознавая, что у него в родственниках давно числилось подобное.       Забавный факт: Гарри, безусловно, знал, какой репутацией обладал тесть, и мы сейчас говорим не только о его беспринципной натуре. Будучи довольно важной и очень известной персоной в высших кругах, Люциус позаботился, чтобы слава о нем бежала намного впереди. Иными словами, абсолютно все участники их небольшого кружка знали о существовании старшего Малфоя, его подвигах и были с ним заочно знакомы.       Неудивительно, но Поттера несколько раз ухитрились втянуть в обсуждение Люциуса, притом с довольно фривольной стороны.       Гарри тогда ещё стоял и недоумевал, как адекватному человеку может прийти в голову желание записаться в любовницы тестя, но Поттер и правда никогда не смотрел дальше цвета волос и скотского характера.       Увы, растопить совершенно ледяное сердце Люциуса не получилось ни у кого, что добавляло в копилку его достоинств невероятную верность.       Хотя всё было намного прозаичнее, чего не знал никто, кроме, пожалуй, Нарциссы, неспроста называющей супруга бесчувственным чудовищем с отрицательным либидо.       — Добрый вечер, мистер Малфой, — сладко запел Люциус. — Рад вас видеть в добром здравии.       Хищный взгляд тестя окончательно смутил Гарри, разом забывшего, как разговаривать, но благо на помощь явился Драко.       Поттер морально подготовился к очередному раунду нескончаемых выяснений отношений между Малфоями, но супруг лишь улыбнулся и вежливо пригласил отца войти.       И хоть Гарри просидел весь вечер как на иголках, предвкушая, что уже в следующую секунду сказка прекратится и начнётся конец света, встреча прошла на удивление миролюбиво.       Возможно, спасибо стоит сказать Скорпиусу в чудесном чёрном костюмчике, вызвавшему слезу умиления у Люциуса. Корвус особого внимания не получил, как и явно выраженного презрения, что Поттер тоже записал в плюсы.       Ужин тоже прошёл вполне дружелюбно, а хитренькая Лили не преминула возможностью прилипнуть к дедушке с вопросами.       Главным блюдом вечера же стало неуёмное хвастовство Драко своей персоной, что и было поводом для приглашения отца в гости.       Гарри слушал из уст супруга, какой же он замечательный, и словно вернулся в прошлое. Люциус же лишь одобрительно хмыкал, не давая каких-либо комментариев.       На этом они и попрощались. Никакой драмы.       — Я удивлён, что всё так хорошо прошло, — признался Поттер, когда они с Драко готовились ко сну.       — Я тоже, — со смешком ответил супруг. — Но ты был прав в одном, мой сладкий, — он тоже человек, и у него нет никого, кроме нас. Знаешь, мне его даже жаль. Всю жизнь гнался за идеалом, созданным для Малфоев, а остался без ничего. Наверное, он тоже заслужил хоть крупицу тепла, радости и любви.       Гарри мог поспорить, поскольку не считал Люциуса хоть сколько-то несчастным. Напротив, все скотские поступки тестя, как и продуманный до мелочей образ, были полностью осознанными и просчитанными наперёд.       Но если его чрезмерно снисходительный Драко хотел считать так, то пусть. Они с отцом просто слишком разные, чтобы понять друг друга. Ничего уже не изменить.       Слушая тихое дыхание засыпающего Малфоя, Гарри невольно вернулся к открытию, что действительно никогда не пытался нормально рассмотреть Люциуса.       И не замечал ничего, кроме цвета волос.       Осторожно выбравшись из постели, Поттер тихо вышел из комнаты и направился в спальню Лили.       В комнате горел ночник, мягким светом освещая небольшое по меркам их особняка помещение. Строго зыркнув на лежащую на диване Фею, Гарри встал на колени рядом с кроватью дочери и внимательно заглянул в её лицо, стараясь уловить каждую мельчайшую черту.       И в ту ночь Поттер впервые признался самому себе, что его Лили никогда не была копией Драко, как бы отчаянно Гарри ни убеждал в этом супруга.       Их единственная дочь и впрямь намного больше похожа на Поттера, что Малфой упрямо и терпеливо повторял все эти годы.       Гарри стало чертовски стыдно за собственную невнимательность и глупость. С другой же стороны, ослеплённый чувствами, возможно, он просто хотел верить, что Лили взяла от Драко намного больше, чем на самом деле.       Поттер ведь всегда считал, что Малфой не замечает очевидного, импульсивно желая видеть в их детях воплощение супруга.       Не удержавшись, Гарри сходил и к сыновьям, но здесь его особые сюрпризы не ждали. Полуторагодовалый Скорпиус так и остался почти полной копией маленького Драко, но с чуть более мягкими чертами, нежели запечатлённые на старых колдографиях супруга. Корвус же…       Поттер не понимал почему, но второй сын вызывал у него странные чувства. Сначала Гарри списывал это на шок, однако сейчас это слабо походило на оправдание. Его родная, притом во всех смыслах, плоть и кровь, почти абсолютная копия самого Поттера, но Гарри всё не мог отыскать внутри той же безграничной любви, которую испытывал к двум другим детям.       Так странно. Казалось бы, всё должно быть наоборот.       С другой же стороны, Поттера удивляло, что его супруг уже из всех детей предпочитал Корвуса, но Лили всё равно получала больше всего внимания, потому что была старше.       Конечно, обделять детей здесь точно никто не собирался, а Гарри нещадно себя ругал за подобные мысли, повторяя себе, что всегда будет любить всех одинаково.       К тому же перед Поттером в кровати спал милейший мальчишка, черноволосый и с совершенно очаровательным, чуть вздёрнутым носиком. Сущий ангел, тихонько посапывающий под одеялом. Как можно его не любить?       Да вот только вся магия пропадала в ту же секунду, как Корвус просыпался, потому что сейчас Гарри не мог видеть его глаз.       Ледяных, почти прозрачных и будто бы уже погасших. Неестественно бесчувственных для такого маленького ребёнка.       Гарри невольно вернулся в недалёкое прошлое, и в ту же секунду на него снизошло ещё одно озарение.       Покрывшись мурашками и отшатнувшись от сына, Поттер с ужасом осознал, что неоднократно видел этот взгляд. Ведь именно так на Гарри презрительно взирала безликая галерея давно почивших Малфоев.       Так же на него смотрел и Люциус.       Следующим утром Поттера ни свет ни заря разбудил ни с чем не сравнимый зов тёмного и невероятно сильного артефакта. Будто жалобный и отчаянный, молящий о спасении.       От такого поворота событий Гарри впал в полнейший ступор.       Поттер о подобном читал, но не думал, что когда-то столкнётся лично. К тому же у него не было в собственности тёмных артефактов, привязанных к нему, притом настолько, чтобы они были в состоянии звать хозяина. Лишённого магии, на минуточку, что лишь подтверждало догадку Гарри о кровавом ритуале, которым предмет был к нему привязан.       Как бы ни один артефакт в принципе не признает господина без осознанного зачарования, а Поттер такого припомнить не мог. Он же не сумасшедший, чтобы на досуге баловаться с магией уровня создания Крестражей. Беспощадной, чересчур требовательной, ещё и кровавой, чтобы предмет точно не потерялся.       Пребывавший в недоумении и пытавшийся понять, когда он успел обзавестись подобной приблудой, Гарри не заметил, что к нему обращается Драко, с которым они вместе завтракали. Лили ещё спала в такую рань.       — Поттер, эй! — окликнул его супруг. — Ты в порядке?       — Прости, задумался, — спешно ответил Гарри. — Что такое?       Малфой неодобрительно поджал губы.       — А я говорил, что магнитные бури крайне негативно влияют на твои мыслительные способности.       — Спасибо, что сегодня хоть не Луна в Козероге, — устало произнёс Поттер. — Ты можешь перестать оправдывать моё поведение чем угодно, кроме того, что я просто такой? Особенно рано утром.       Драко лениво отмахнулся.       — Я хотел попросить тебя кое о чём важном, — вальяжно заявил он. — Мне пора завести себе достойное хобби, а конная езда прекрасно подойдёт под это определение.       — То есть, чтение бульварных журналов больше не котируется как достойное хобби? — невинно поинтересовался Гарри.       Малфой гордо вскинул подбородок и сложил руки на груди.       — Нам нужны конюшни и территория под езду, — сказал он, великодушно игнорируя подначку. — Займись, пожалуйста.       Поттер скептически оглядел супруга.       — Ты уверен? — уточнил Гарри. — Ты точно будешь этим заниматься? Лошади же живые, с ними нужно общаться и ухаживать.       — Мой сладкий, я же сказал, что всё решил, — твёрдо парировал Драко. — Конечно, я буду ими заниматься. Или ты опасаешься конкуренции на поле лучших наездников этого дома? Не переживай, лавры первенства навсегда останутся у тебя. В моём сердце так точно.       Поттер притворился, что не заметил пошлой отсылки к своим недюжинным талантам.       — К тому же можно в будущем приобщить и мальчишек к конной езде, — заметил супруг. — Лишним точно не будет.       Гарри пожал плечами.       — Как прикажете, господин, — согласился он. — Всё будет исполнено в лучшем виде.       Драко поморщился.       — И не подозревал, что тебе настолько не идёт изображать мою прислугу. Меня и правда это возбуждало?       Поттер усмехнулся.       — Не поверишь, папочка, но тебя и сейчас это возбуждает.       Так к списку текущих занятий Гарри добавилась значительная перепланировка двора для организации конюшен. Порядком искушённый в вопросах строительства, Поттер решил не заморачиваться и сразу связался с профильным специалистом, дабы не заниматься ерундой.       Вечером же Гарри пришёл к выводу, что его жизнь — арена цирка, а на ней он главный клоун.       К этому открытию его подтолкнули вовсе не орущие без умолку сыновья, не громко возмущающаяся какой-то ерундой Лили и вторящая ей вытьём Фея и даже не очередные причитания и вздохи Драко на тему скорого банкротства.       Да, этот же человек вчера хвастался отцу состоянием и с утра хотел конюшни.       Жалобный зов, отдающийся зудом в груди, к тому времени сменился на чувство, схожее с ощущением дикой погони, когда хочется забиться в дальнюю пещеру и там дрожать от страха, молясь, что не найдут.       В целом, желание было вполне разумным, учитывая, что крики разной тональности разносились по всему особняку. Ладно хоть Малфой временно прекратил истерику, но Гарри ждал продолжения. В отличие от детей, Драко мог смаковать свою самую любимую тему несколько дней.       Однако сейчас все ненужные мысли и переживания вытеснило одно лишь желание вступить в связь с артефактом.       Невыносимый зов ледяной рукой сжимал сердце, требуя немедленно обратить на себя внимание.       Потирая виски и пытаясь хоть немного привести себя в чувство, Поттер столкнулся с самой неожиданной догадкой из возможных. Неужели всё в кои-то веки настолько просто?       Предмет ведь явно находился где-то совсем недалеко, раз лишённого магии Гарри так штормило с самого утра.       Ноги сами принесли его в полупустую и временно забытую всеми библиотеку. В груди нещадно кололо, а пальцы подрагивали, словно в нетерпении.       Поттер двинулся к полке, где мирно и уже не первый год лежал контракт.       Едва Гарри прикоснулся к нему, как зов затих.       Недоумевая, что же может хотеть от него трофейный договор, Поттер развернул бумагу, чтобы впервые увидеть… ничего.       Просто кусок старого, потрескавшегося и дурно пахнущего пергамента, украшенного гербом рода Малфоев. Никаких списков, никаких кровавых букв.       Нахмурившийся Поттер хотел было убрать контракт обратно на полку, как вдруг на бумаге всё же проступил сухой до невозможности текст.       Пробираясь через огромное полотно, пышущее древними законодательными формулировками, Гарри всё же нашёл то, что ему действительно пытался сообщить договор.       …Срок действия контракта истекает 7 мая 2012 года.       …Для продления необходимо повторное согласие каждой стороны.       Поттер ошалел настолько, что выронил бумагу. Таких чувств он не испытал, даже когда цепочку на шею надел, право слово.       Пятнадцать, мать его, лет. Ровно пятнадцать лет действовал этот контракт, чей срок истекает послезавтра.       Мир перевернулся.       Гарри истерично засмеялся и тупым взглядом уткнулся в книжную полку, чувствуя, что начинает дрожать.       Почему он об этом не знал? Нигде ни единого упоминания ведь не видел.       Глубоко вдохнув, Поттер подрагивающими пальцами поднял с пола договор. Перечитывая упомянутые там законы, Гарри смутно припоминал, что ещё в Министерстве, куда он по глупости сунулся аккурат после самой первой встречи с Малфоем, Поттеру в лоб сказали, что контракт полностью легален и принят королевской комиссией.       В нём не было противоречащих закону пунктов.       Гарри абсолютно не разбирался ни в современном, ни тем более в законодательстве тех веков, зато в ту же секунду о своём существовании напомнил господин великий судья, уже в сотый раз находящийся на грани банкротства.       — Поттер, ты куда спрятался? — жалобно вопрошал приближающийся Драко, стуча каблуками по коридору. — Поговори со мной, а то прибью кого-нибудь.       Гарри показалось, что время остановилось.       Поттера грызло неприятное чувство, слишком сильно отдающее подозрением. Не мог же более образованный Малфой, мечтавший попасть в Министерство, с самого начала знать, что срок будет ограничен пятнадцатью годами? Или мог и просто ничего не сказал? Более того, откровенно врал.       Мысли летели со скоростью света, сопровождаемые тихим стуком каблуков по паркету.       В память врезались юношеские терзания на тему упущенной молодости и как его посещали глупые идеи, что это почему-то произойдёт, когда ему будет за тридцать.       Кто бы мог подумать, что Поттер по великой случайности окажется прав. Провидец, чтоб его.       Шаги почти затихли.       — Я в библиотеке, — безэмоционально крикнул удаляющемуся супругу Гарри, раскрывая своё местоположение.       Драко появился в дверях почти сразу же. Поттер судорожно сглотнул, чувствуя, что ещё немного и просто потеряет сознание от шока.       — Что такое? — весело поинтересовался Малфой, одаривая супруга ухмылкой. — Мы тебя достали настолько, что решил вспомнить былое?       — Наш контракт… — начал было Гарри, но голос сорвался.       Драко недоумённо и несколько обеспокоенно глянул на Поттера. Глубоко вдохнув и прочистив горло, Гарри всё же сумел продолжить:       — Истекает через два дня. Всё. Всё закончилось.       Малфой удивлённо хмыкнул, подошёл ближе и вырвал из слабых пальцев Поттера бумагу. Внимательно изучив, Драко хмыкнул вновь.       — Любопытно, но крайне логично, — бесстрастно заметил он. — Не думал, что подобные бумаги привязывали ещё и к действующему тогда Кодексу о магических существах, или как оно правильно называлось. Однако здравое зерно имеется: зачем Малфою прислуживать сквибу в мире, где авторитет был напрямую пропорционален силе волшебника?       Гарри совсем ничего не понял, а, заметив его растерянность, Драко не преминул возможностью игриво поддеть Поттера за кончик носа.       — Ты чего расстроился-то? — дружелюбно спросил Драко. — Я всё равно тебя люблю. Или ты опечалился, что отныне нас будут связывать только фамилия Малфой и трое детей?       Простой до безумия вопрос Драко окончательно выбил Поттера из колеи.       — Ты знал, что контракт будет действовать пятнадцать лет? — прямо и сухо спросил Гарри, твёрдо глядя в лицо супруга.       Малфой заржал как гиена, как делал только тогда, когда ему искренне веселился.       — Мой сладкий, любой трофейный договор — бессрочный, здесь по тексту аж восемь отсылок на этот нюанс, видимо, с целью успокоить стороны. Однако подобные соглашения, как раз таки по тому Кодексу, могут считаться недействительными, если на одного из членов договорённости перестаёт распространяться часть законодательства. В то время сквибов считали вне закона, а если точнее, то с позором и жестоко убивали. Знаешь, когда магглы сжигали ведьм, мы занимались тем же самым, но наоборот. Или ты забыл, что мы говорим о временах радикальной чистокровной аристократии? Спроси у Кричера, уверен, он расскажет много интересного о нравах того времени.       Излишне эмоциональный Поттер и не думал оценивать ситуацию с подобной стороны, заочно напридумав себе всякой импульсивной ерунды.       Всё стабильно, ничего нового.       — Ты хочешь сказать, что эта проклятая бумажка думает, что я сквиб, и поэтому считает наш союз истёкшим? — уже более спокойно спросил Гарри.       — Ну да, — подтвердил Драко. — И по заложенной логике выбрала ближайшую круглую дату. Если не веришь, то можешь покопаться в законодательстве того времени, — у меня в кабинете во втором шкафу вся эта ересь хранится. Только заранее готовься, что там чёрт ногу сломит.       Испытываемая Гарри гамма чувств сменилась на непонятно откуда взявшееся сожаление с лёгкой ноткой раскаяния.       Если всё действительно так, то согласился бы он временно лишиться магии в прошлом, предложи ему кто такой вариант? Ещё и от заочных обвинений Драко во всех грехах стало тошно.       Совсем поникшего Поттера в реальность вырвало короткое, но влажное прикосновение чужих губ к своим.       — Мой сладкий, — строго выдал Драко, — прекращай. У тебя на лице всё написано. Если уже решил фантазировать, как вернулся в прошлое и провернул подобный фокус с отказом от магии, то я просто понять не могу, зачем тебе это надо.       Гарри сглотнул, поднял голову и с трудом посмотрел в глаза совершенно расслабленного и довольного собой Малфоя.       — Или ты забыл, что именно благодаря этой бумажке ты сейчас стоишь здесь, являешься моим всецело любимым, официальным супругом, а ещё отцом наших общих детей? — продолжил Драко. — Ты правда считаешь, что контракт подарил тебе только горести? Даже обидно, знаешь ли.       — Нет, — спешно ответил Поттер, тряхнув головой. — Я просто обескуражен, что всё так внезапно закончилось. И глупости всякие лезут в голову, вроде тех, что можно было сделать лучше. По-человечески.       Малфой хмыкнул.       — Это как? Ничего, что без этой бумажки ты бы максимум числился моим вечным любовником? Между нами не могло быть ничего серьёзного.       Сухие слова Драко полностью отрезвили Гарри, возвращая из дурных и слащавых фантазий на бренную землю.       Сложись история «по-человечески», между ними бы просто ничего не было. Ни перспектив, ни будущего. Бегство супругов друг от друга вряд ли можно посчитать достойными отношениями.       Вздохнув, Поттер не удержался и крепко обнял Малфоя, утыкаясь носом ему в воротник.       — Я когда-нибудь перестану быть импульсивным дураком? — угрюмо пробубнил Гарри в плечо Драко.       — Вряд ли, — спокойно ответил Малфой, легонько погладив его по голове, — но я уже привык. Только прошу обойтись без продления договора. Не хочу вновь попадать под проклятие, сотворённое твоей рукой.       Гарри фыркнул, а Драко вдруг изумлённо ахнул.       — Так это что получается? — восторженно проговорил он. — Неужели я однажды смогу увидеть свою грудь без шрамов? Мерлин, к такому сюрпризу жизнь меня точно не готовила.       От голоса рассуждающего о таких мелочах супруга Поттеру стало совсем весело, и он выпустил Малфоя из объятий.       — Ну что ж, теперь мы с тобой официально начинаем новую жизнь, — тихо произнёс Гарри.       — Любовь моя, ты просто не представляешь, насколько она будет отличаться от старой, — ехидно улыбаясь протянул Драко. — Кстати, ты уже придумал мне конюшни?       Поттер изобразил высшую степень изумления.       — А что, банкротство завтра утром всё же отменяется? Мне казалось, что теперь мы экономим.       Драко так недовольно зыркнул на супруга и гордо вздёрнул подбородок, что Гарри невольно рассмеялся.       Их гляделки прервала Лили, привлекающая к себе внимание агрессивным топотом по коридору.       — Папа, я хочу пироженку, — во весь голос возмущалась она. — И кролика! Белого.       Малфой недоверчиво покосился на супруга.       — Поттер, а почему у нашей дочери до сих пор нет кролика, если она его так хочет?       Гарри обречённо сжал пальцами переносицу.       — Потому что час назад она хотела кошку.