Оступаясь на льду

Лань Чжань не мог не узнать его. Даже в толпе, среди десятка людей, снующих туда-сюда по льду его взгляд цепляется за один лишь поворот и скольжение. То есть, конечно, все скользят, но именно в этом повороте, в переходе, в том как человек разворачивает корпус…и как он падает на задницу, когда нога предательски подгибается, во всем этом он видит нечто знакомое. И останавливается. Светлые глаза пристально следят за упавшим и на долю секунды Лань Чжань даже сомневается в правильности своего наблюдения, но, словно бы, оправдывая оказанное ему доверие, человек громко ругается и, потирая ушибленную задницу, заливается веселым хохотом. Сомнения отметаются под чистую. Это он.  Хангуан Цзюнь встает и неспешно подходит к бортику, опираясь о него руками . Тот человек весь одет в черное, и продолжает смеяться, сидя на льду. Люди, проплывающие мимо косятся на него, как на безумца, но тот лишь вытягивает ноги перед собой и даже не пытается подняться. Правая бровь Лань Ванцзи поднимается вверх.  - Сычжуй, - названный подросток вырастает по правую руку, так же придерживаясь перил, но чтобы не упасть.  - Звали, тренер? Лань Чжань кивает на парня в черном. - Он не может встать. Помоги.  - Да, тренер! - Сычжуй тут же выходит на лед и плавно скользит к незнакомцу. Завязывается диалог. И Лань Чжаню приходится читать по губам, выглядывающим из-под маски, для удобства сдвинутой на подбородок. Человек отшучивается и все время смеется, но помощь принимает и, пытаясь подняться, чуть не утягивает Сычжуя за собой. Они неспешно едут обратно и Лань Чжань честно не пялится, но длинные тонкие ноги в узких джинсах сами притягивают его взгляд. Это сродни тому как когда ты видишь особенно красивый цветок и даже если не любишь цветы, ты все равно рассматриваешь его. Лань Чжань к цветам равнодушен. В его квартире они смотрелись как яркое пятно и очень раздражали взгляд. Он получал их в достаточной мере, но никогда не хранил как нужно и уже на следующий день забытые свертки высыхающих цветов отправлялись на помойку. К моменту когда Лань Чжань вынырнул из своих мыслей, Сычжуй и парень в черном уже Сидели на диванчиках и о чём-то весело болтали. Лань Чжань подошел ближе.  - Сычжуй. - подросток замолк и вскочил, но так как устоять на коньках тяжело, тут же схватился за спинку дивана и сел обратно, - Лед освободился, разогрейтесь.  - Понял! - Парнишка позвал компанию других таких же подростков как он сам, и толпа детей высыпала на лед. Парень в бейсболке молчал и кажется дрожал.  - Вэй Ин. - Лань Чжань не спрашивал, а утверждал и, когда тело парня дернулось, он убедился в своей правоте. Никакая маскировка не скрыла бы от наметанного взгляда движения, которые Лань Чжань видел тысячи и тысячи раз. Что уж говорить о характере. - Я знаю, что это ты, хватит скрываться. - названный Вэй Ином хмыкнул и сжал сидение под собой, будто бы намереваясь тут же встать и уйти, но был скован в движениях и понятия не имел где его обувь. Вздохнул и стянул бейсболку.  - Как тесен мир, Хангуан-цзюнь, не думал, что ты ходишь на общественный каток. - Вэй Ин поднимает пронзительные глаза на все еще стоящего перед ним Лань Чжаня и буравит его недовольным взглядом.  - Частный закрыт на ремонт, их перевели сюда.  - И как давно ты стал тренером?  Лань Чжань проигнорировал вопрос, занятый рассматриванием чужого лица. Вэй Ин ни капли не изменился за прошедшие 13 лет. Все тот же беззаботный смех и взгляд, полный вызова, все тот же острый язык. На сердце у Лань Чжаня потеплело.  Вэй Ин фыркнул, воспринимая молчание за высокомерие и сняв потертые коньки уже вскочил на ноги, чтобы уйти. Но хватка на руке и приблизившийся мягкий голос не позволили ему двинуться.  - Почему ты ушел? - темная макушка опустилась, а вниз по шее пробежался табун мурашек. Почему он ушел? Разве это не очевидно?  - Ты же видел. Я не могу кататься. Хватит с меня этого всего. И вообще... - воспользовавшись заминкой, Вэй Усянь дернул руку, высвобождаясь из чужой хватки, и направился к дальнему диванчику, под которым осталась его обувь. Обернулся и сквозь толпу крикнул, - Я больше не приду сюда! Не ищи меня, Ханьгуан-цзюнь! - и прихрамывая ушел. Лань Чжань перевел взгляд на оставшиеся старые коньки, кое-где поверхность уже протерлась, кое-где вылезли швы, но лезвия были безупречно остры и сияли. Он знал, что они еще встретятся, а сейчас нужно было начинать тренировку группы.  *** В следующий раз он встретил Вэй Ина в парке. Тот сидел на скамейке у озера и улюлюкая кормил уток булочками. Без шапки и перчаток. Уши, нос и щеки его раскраснелись, а изо рта клубился пар, поднимаясь вверх и уносясь прочь, к веткам деревьев, покрытых толстым слоем снега.  Это правда было чистейшим совпадением, потому что Лань Чжань только вышел из ветклиники, где проверял своих кроликов, и решил вместо машины, прогуляться через парк, чтобы питомцы немного развеялись и подышали свежим воздухом. Он хотел подойти, но брошенные в последнюю встречу Вэй Ином, слова остановили его. Лучше он немного понаблюдает издали. Ничего плохого не случится. Вэй Ин как раз вытащил вторую булку и приговаривал: «Ешьте ешьте, толстейте пока можете, ребятки, а потом я вас поймаю и зажарю!» и расхохотался. Лань Чжань невольно притянул клетку с кроликами ближе к груди. Но на его лице появилась еле заметная улыбка. 13 лет назад, когда Вэй Ин подарил ему кроликов, он говорил тоже самое «Хангуан-цзюнь, ты любишь кроликов? Ну посмотри же какие они милые, прям как ты! Ну что, засмущался? Нет? Ну блиин. Хангуан-цзюнь, ты обязан их забрать, иначе я их зажарю и съем!» *** Он был странным.  Они стартовали вместе и обучались на одном катке, но под руководством разных школ. Вэй Ин был шумным, несносным и всегда нарушал правила. Не соблюдал диеты, пил алкоголь, забывал свои коньки и брал на прокат. «Да что мне эти правила? Я и так знаю, что я лучше всех! Я утру всем нос и докажу, что даже не соблюдая всех этих правил, можно стать легендой! Мы с Цзян Чэном станем самыми крутыми фигуристами и нас будут звать Двумя нефритами Юн Мэна!» - так он говорил пока отрабатывал наказания. Но на льду он был невероятен.  Первое время, дядя не разрешал смотреть на чужие тренировки и отдельным правилом общаться с Вэй Ином. Как только он видел Вэй Усяня где-то на горизонте, то старался увести племянников подальше, так что Лань Чжань не видел болтуна в деле, и только слыша все эти бахвальства, раздражался и злился. А потом так получилось, что дядя задержался,  обсуждая график тренировок с мадам Юй, а  Вэй Ин вышел на лед и приковал к себе все взгляды. Все, что он делал выглядело так красиво и плавно, казалось, он летит по воздуху, а каждый прыжок давался ему с невероятной грацией и легкостью. Тогда у Лань Чжаня перехватило дыхание и так больше никогда не вернулось в норму. Всякий раз, когда он видел Вэй Ина, кровь его начинала бурлить и приливала к голове. Это злило еще больше.  А потом прямо в финале юниорских соревнований, он повредил ногу и исчез. Поднялся ужасный переполох, все были злы и не понимали что происходит, но так никто и не смог его найти. Лань Чжань тогда победил, но так и не почувствовал радости ни когда ему вручали увесистый кубок, ни когда дядя и брат в порыве эмоций обняли его. Было горько.  Лань Чжань искал его еще несколько лет, спрашивал в больницах, узнавал место жительства, опрашивал соседей. Никто не видел, никто не слышал. Единственное, что осталось-это видеозаписи с тренировок и чемпионатов. Вэй Ин всегда выступал в черном с подвязанной красной лентой, что развевалась за ним с оставляя алый след, словно оборванная нить судьбы. Лань Чжань заглядывался, никак не мог оторваться, выучивал каждое движение, скачивал музыку, повторял номера, но сравнивая никогда не чувствовал от своих записей такого же трепета. Потому что он всегда учился быть точным, плавным и грациозным, Вэй Ин же был воплощением эмоций, он был резок и хаотичен, его движения были развязанными, но за напускной игривостью всегда скрывалось что-то опасное и хищное. Это притягивало и отталкивало одновременно.  Лань Чжань смотрел и смотрел, и смотрел эти записи. Не мог успокоиться, не мог спать по ночам, не мог тренироваться. Ничего не хотелось. Только Вэй Ина. На льду. Рядом.  *** И теперь, стоя так близко, он не знал что сказать. Как попросить его вернуться или хотя бы остаться рядом. Вэй Ин вздохнул и подвинулся.  - Не стой за спиной, это жутко. - похлопал по деревянной поверхности рядом, - садись пока нагретое местечко не остыло.    Лань Чжань сел.  - Я же сказал, что не верн.. - стоило Вэй Ину начать, как Лань Ванцзи схваил его озябшие пальцы. Тот вздрогнул и прервался на полуслове.  - Знаю. У Сычжуя и ребят выступление. Приходи. - Вэй Усянь отпустил глаза на свою руку в чужой и медленно кивнул.  - Хорошо. Хорошо, я приду посмотреть. - и тихо добавил, - только отпусти меня.  Лань Чжань крепче перехватил холодную ладонь и встав, потянул его за собой. Вэй Ин не стал сопротивляться, но и смолчать не мог.  - Хангуан-цзюнь, куда ты меня тащишь? Ты же знаешь, что это похищение среди белого дня! Ну серьезно, Лань Чжань, куда мы идем? - Лань Чжань даже не обернулся.  - Домой. Ты замерз.  - Но ты же не знаешь, где я живу! Ну хорошо-хорошо, я покажу тебе дорогу, только не несись так! Ай-ай, сейчас нога разболится! Хангуан-цзюнь, не тащи меня!!! Уже в машине, Лань Чжань усадил гостя на переднее сиденье и, закрепив ремень безопасности, водрузил ему на колени клетку-переноску с кроликами. Глаза Вэй Ина заблестели.  - Хангуан-цзюнь, это кролики? Те самые кролики? Ты все-таки оставил их у себя? Хахаха, я же говорил, что ты милашка! - Вэй Ин погрузился в игру с кроликами так глубоко, что не заметил, как покраснели мочки ушей его собеседника, уже заводившего мотор.  Они ехали под воркование Вэй Усяня и через какое-то время остановились. Лань Ванцзи провел его в квартиру.  Вэй Ин наконец-то поднял голову и недоуменно спросил, - а где это мы?  - Дома.  - А… - Похлопал глазами, а потом лицо его расплылось в хитрой улыбке, - Мечтал ли я, что когда-нибудь окажусь в гостях у самого Второго нефрита школы Лань? - Вэй Ин усмехнулся и на ходу разуваясь и не скрывая любопытства, стал заглядывать во все комнаты. Лань Чжань же пошел заваривать чай.  Чайник как раз закипел когда из комнаты раздался восхищенный крик. Лань Чжань поспешил на звук и застал своего гостя, прижавшимся к вольеру с множеством белых пушистых кроликов. Да, у Лань Ванцзи была целая комната, посвященная кроликам, в конце концов он мог себе позволить. Часто Сычжуй и другие дети ухаживали за пушистыми комочками, иногда прислуга, когда Лань Чжаня часто не было дома. А теперь Вэй Ин восхищенно осматривал эти владения и, усевшись прямо посередине, гладил всех до кого мог дотянуться. Взгляд Лань Ванцзи потеплел. Он поспешил высвободить кроликов из переноски. И к толпе белых крольчат присоединился еще один белый и один черный.  - Лань Чжань, Лань Чжань, а почему только один черный? Это же не мог быть тот, которого я подарил, да? Они же столько не живут, Лань Чжань, откуда их так много взялось? Я же дарил мальчиков? - поток вопросов не прекращался, но тот словно и не собирался получить ответы. - Пойдем. Ты должен согреться.  Как только удалось оттащить несносного гостя, заваливающего Лань Ванцзи вопросами, они ушли на кухню, где хозяин дома все уже подготовил. Вэй Ин плюхнулся на стул и подтянул к себе горячую кружку. Принюхался.  - О, Лань Чжань, это что молочный улун? Откуда? Ты же его не пьешь. Лань Чжань кивнул.  - Не люблю. Ты пьешь. - Ой только не говори, что все это время хранил его чтобы заварить для меня! - Лань Ванцзи промолчал, а Вэй Ин усмехнулся, - ой, да брось! Я больше не катаюсь Лань Чжань, я даже бегать больше не могу! Сдался я тебе! - Сдался.  - Зачем? Лань Чжань не знал как ответить на этот вопрос. Зачем он ему? Покалеченный, сломленный и одинокий. Вместо ответа Ванцзи наклонился совсем близко и взяв чужие руки в свои, сжал. Он долго рассматривал их ладони, медленно, словно спрашивая разрешения поглаживал, выводил замысловатые узоры. Он прошептал, - Ты мне нужен. Всегда.  Ладонь Вэй Ина дрогнула в его руках. Лань Чжань прикрыл глаза, готовый к усмешке, к тому, что его сейчас грубо отпихнут и хлопнет дверь. Он был готов к любому исходу, кроме того, где одна ладонь Вэй Ина робко переплела их пальцы, а вторая невесомо легла на шею, большим пальцем поглаживая линию челюсти. Лань Чжань распахнул глаза, и, подняв голову, встретился со взглядом напротив. Вэй Ин выглядел грустным, смущенным и…счастливым.  - Глупый-глупый, Хангуан-цзюнь, - Вэй Ин тихо шептал, как если бы боялся спугнуть этот момент близости и откровения, - ты же ничего не знаешь обо мне. Отступи, ты же не знаешь на что обрекаешь себя со мной.  Лань Чжань замотал головой и покрепче сжал чужие пальцы.  - Не отступлю. Не отпущу тебя больше. Вэй Ин, ты ник… - смущение было таким сильным, что Вэй Усянь не мог слушать его дальше, поэтому поддался вперед и накрыл красивые чужие губы.  Может быть он надеялся, что его тут же оттолкнут и выгонят, что Лань Чжань как когда-то очень давно разозлится на него и будет отчитывать, но не того, что его будут целовать в ответ и уж точно не того, что Лань Чжань утянет его к себе на колени и сожмет в объятиях. И все равно было приятно и сладко. Дурманящее тепло разливалось по груди, мысли и доводы спутались, а кожу жгло там, где даже через одежду прикасалась чужая ладонь.  - Останься навсегда. - Хорошо, я буду рядом. Но выслушай, пожалуйста. - Вэй Ин стал быстро-быстро покрывать чужое лицо поцелуями, продолжая говорить в перерывах, - подумай хорошенько, быть со мной очень опасно. Только представь как разозлится твой дядя!