Я знаю все твои мотивы, и за ними ложь

Пятая чашка чая, восемь утра, неутеплённый балкон и сильнейший ливень за окном. Вот так началась суббота уже середины октября. Время летело с бешеной скоростью, поэтому я даже не удивилась, когда поняла, что последний раз я появлялась в школе две недели назад, в понедельник, двадцать седьмого сентября. А ведь сейчас на календаре уже девятое число. Это, наверное, самый длинный больничный в моей жизни. Точнее, псевдобольничный. Хотя лучше бы я валялась всё это время с температурой за сорок и выплевывала легкие, нежели сидела бы физически здоровая сутки напролёт дома из-за блондина, чьего имени я бы предпочла не знать. В общем, с Глебом мы больше не пересекались и не разговаривали. И, очевидно, оно и к лучшему. Ведь будь я чуточку храбрее, то вырвала бы все его белобрысые волосы к чертям. Но вместо этого я решила, что буду сидеть дома, пока не надоест. А потом, когда надоело, я поняла, что останусь в этих четырёх стенах, пока Голубин не выпустится из школы. Да, определённо, это было лучшее решение. Ведь я вытерпеть не могла даже его одного, а уж всю его компанию, которые, вероятнее всего, одаривали бы меня каждый божий день косыми взглядами — тем более. Но, по крайней мере, если верить рассказам Маши, в школе они меня не упоминали. А вот в своих кругах я у них, кажется, была частой темой. Это моя любимая мышка Машуля разузнал тайком ради меня у своего парня. Слава случайно проговорился всего пару раз, но даже этого было достаточно, чтобы понять, что ненавидеть Глеба у меня в крови. Хотя узнать, что он рассказал друзьям о том, какая я, по его мнению, плохая, было не так плохо, если сравнивать с тем, что Егор был на всех их посиделках, на которые Михайлов убегал прямиком от Ивановой. И, видимо, я настолько была увлечена своими тараканами, что даже не заметила, как Ракитин сдружился с тем, от кого в слезах забирал меня ещё полмесяца назад. И, наверное, только какая-то глупая ответственность не давала ему забыть дорогу ко мне домой, поэтому он почти каждый день заходил ко мне на протяжении всего этого времени. А мне лишь оставалось смотреть на него сквозь пелену непонимания и выдавливать улыбку, надеясь, что когда-нибудь мне удастся понять, что объединяет их всех. Какое прошлое и какое настоящее. Но даже среди всех этих уж слишком мною ненавистных людей оставался один единственный человек, не дающий мне окончательно загнуться во всех этих загадках, которые мне, кажется, никогда не разгадать. Я даже думать не хочу о том, какой бы была моя жизнь, если бы в ней не было бы Маши. Вот правда. — Боже, — я резко дёрнулась, услышав, как где-то относительно рядом раздался телефонный звонок. — С ума сошёл? — возмущённо пробубнила я, наконец найдя источник звука, успевший меня неплохо взбодрить. — Прости. Разбудил? — Егор говорил со скоростью света, а я, как тормоз, пыталась сложить в голове нормальный ответ. Но по итогу всё равно промямлила хмурое и недовольное «нет», оставляя многословие всё же ему. — Глеб у тебя? — я машинально пробежалась глазами по комнате, хотя и без этого прекрасно знала ответ. — А почему должен быть? — Ракитин молчал, а я старалась понять, с какого такого перепугу русоволосый из всех возможных вариантов решил, что Голубин именно со мной сейчас на балкончике покуривал. — Ау? — что-то тишина по ту сторону трубки уж больно сильно затянулась, поэтому я глупо подала знак о том, что я вообще-то до сих пор на связи и до сих пор ничегошеньки не понимаю. Да и даже не уверена, что хочу понимать. — Открывай. — Что? — и секунду мне не дали потупить, как противный и бьющий по и так плохо соображающей голове звонок в дверь вдруг раздался на всю квартиру. Я быстро поплелась своими ногами-коротышками в прихожую, в которой уже где-то через меньше чем полминуты я открывала входную дверь нараспашку. Егор всё ещё держал телефон у уха, продолжая как бы разговаривать со мной, а рядом стоящий Слава просто осматривал меня, словно я какая-то достопримечательность. И роль тут сыграло даже не то, что последний раз мы с ним виделись ещё в школе. По большей части его смутил мой внешний вид, что я позже поняла по неловкому отводу взгляда. И мне ведь даже стыдно никак не было, потому что я гостей не ждала, и переодеть свою домашнюю футболку, еле-еле прикрывающую все достоинства, времени у меня не было. Поэтому я просто глупо нахмурилась, закрывая глаза на то, что стою перед другом и парнем подруги полураздетая. Всё же, как ни крути, в тот момент меня больше волновало, что эти двое забыли у меня в восемь утра. Да и тем более вдвоем. — Какого хуя? — я продолжала крепко сжимать дверь, стоя в проходе и не давая им зайти внутрь. — В квартиру пустишь? — сбрасывая звонок, начал абсолютно спокойно и непринуждённо говорить Ракитин, чем ещё больше заставлял мои брови сводиться к переносице. И я даже не успела толком сообразить, что происходит, поэтому просто выпалила «нет», даже не думая о том, что передо мной вообще-то стоит русоволосый, отказать которому — это что-то из разряда встретить макаку на Северном полюсе. В общем, невозможно. — Сначала, может, объясните, что происходит? — Михайлов быстро поменялся в лице, косо покосившись на Егора. Но тот лишь навалился на дверной косяк, мол, так ему удобнее, видите ли, и что-то начал бубнить. — Глеб пропал куда-то, — не верится, но меня это даже слегка обрадовало. Глядишь, такими темпами можно будет и в школу вернуться раньше его выпуска. — Последние три дня вообще в сети не появлялся и на звонки не отвечает. Дома тоже нет. Машина его на парковке стоит, — Ракитин покосился на наручные часы, а потом вновь выпрямился. — Ладно, будем надеяться, что опять бухает где-то, — слово «опять» меня смутило, но спрашивать про это я не стала. Тем более интересовало меня больше то, что среди парней я не вижу того, кто, как мне казалось, в первую очередь должен был искать Глеба. — А Артём где? — По городу катается, — я усмехнулась и покачала головой, потому что вся ситуация ещё больше становилась абсурдной. — Ну, ищет он его, короче. Просто разделились мы, — ещё минуту или две мы помолчали, а потом ни слова не проронивший Слава и до жути спокойный и одновременно бешеный Егор скрылись в коридоре, отправляясь на поиски своего дружка. Я же быстро захлопнула дверь и начала набирать сообщение Маше о том, что белобрысому прилетела карма, пускай и не прям сразу. Но моментально все стёрла, стоило мне заметить, что в последнем видеосообщении, отправленном ей, девушка держала в руках банку энергетика, который сразу напомнил мне о том, как однажды мы с Голубиным провели всю ночь на крыше какой-то многоэтажки, утром позавтракав точно таким же напитком. Дорогу до туда я помнила смутно, но какие-то отрывки и, так сказать, чекпоинты, на которых мы останавливались, в памяти остались. Поэтому, решив, что раз вероятность того, что парень там, равна меньше одной третьей, я ничего не сказала Егору, Славе или хотя бы Артёму, кто действительно пытался его найти. И вот я сама не понимала, что двигало мной после. То ли я героем себя захотела почувствовать, то ли просто интересно стало проверить, мог ли парень правда сбежать от всех туда. Потому что мысль, что его украли, даже звучала смешно. Очень смешно.

***

Выбежав из подъезда, я отправилась в сторону остановки, крутя карты в телефоне, понять по которым хоть что-то было невозможно. Но увлечено смотреть в этот экранчик мне ничего не мешало, поэтому я даже не заметила, как передо мной появился шатен. — И куда это ты бежишь? — я резко остановилась перед Артёмом, увидеть которого здесь было неожиданно. По крайней мере, я думала, что он сюда не приезжал вместе с Егором и Славой. — Ты что тут забыл? — торопясь, я закинула телефон в карман чёрной коженки, начиная невинно хлопать глазами. — Да вот, Голубина ищу, не поверишь, — поверю, ещё как поверю. Ты не первый, кто сюда с таким же помыслом прикатил. — У меня во дворе? — У тебя во дворе, — парень слабо улыбнулся, слегка сжимаясь от резкого холодного ветра. Хотя с виду он одет даже возможно теплее меня. — А ты то куда в такую рань? Неужели эти придурки и тебя втянули, — думать много не пришлось, чтобы понять, о ком он говорит. И, наверное, я впервые была согласна с Шатохиным. Они те ещё придурки. — Не думал, что ты действительно будешь его искать и переживать. — Не то и не другое, — слегка лукавила, но ему знать об этом было необязательно. — Да что ты, — да что я. — Тогда, может, всё же скажешь, куда ты прëшься в девять утра, при этом не вылезая из дома полмесяца? — ну, прикинуться дурочкой мне не впервые, поэтому я бровки домиком сложила, стараясь до последнего делать вид, что никак вообще не связана с его другом. Хотя я бы была только за, если бы это было правдой. Мне вот тоже не особо по кайфу от проблемы к проблеме убегать. Тем более появляются они оттого, что я просто на одной земле с Голубиным нахожусь и дышу с ним одним воздухом. — Да к врачу я, — первое, что пришло в мою дырявую голову. — Так что пусти, — надеялась ли я на то, что он передо мной извинится, мол, «прости, не подумал» и пропустит к остановке, с которой я отправлюсь непонятно куда одна, надеясь и одновременно не надеясь найти там того, кого всем сердцем ненавижу? Да нет, конечно, я же не настолько тупая. — Ну, раз к врачу, то давай я тебя подвезу, — по лицу читалось, что ведь специально на нервах играет, заставляя меня беситься. Вот они с Глебом два сапога пара, клянусь. — А то вот, наверное, холодно в толстовке и кожаной куртке ходить, — а сам-то почти то же самое надел. Разве что куртка у него хорошая такая, утеплëнная, зимняя уже, небось. — Очень мило с твоей не милой стороны, — почему язвила? А потому что хотелось мне так. — Но спасибо, сама доберусь, — фальшиво улыбнувшись, я, наконец, обошла шатена, стуча своими чёрными ботинками по асфальту. — Я одного понять не могу. Откуда ты-то знаешь, где он? — развернувшись на сто восемьдесят, начал парень, следуя за мной. И уже через несколько секунд мы шли рядом, потому что он догнал меня, даже не напрягаясь. — Я без понятия, где твой дружок, понимаешь? — мы уже добрались до парковки, где мне сразу в глаза бросилась машина Шатохина. Кажется, я все их, непонятно как полученные тачки, вижу за сотню километров, запомнив каждую ещё в начале сентября. — Значит, узнаем вместе, — среагировать я никак не успела, потому что в момент оказалась на сидении автомобиля. И это был явно не автобус, на который я шла. Совсем не автобус, черт возьми. — Ты дурак, что ли? Сам ищи, — молча сидеть я не собиралась, поэтому поначалу дëргала ручку и косо смотрела на Артёма, который спокойно заводил авто. И желание выбраться пропало сразу же, как он включил печку и мы тронулись с места. Всё же выпрыгнуть на ходу мне смелости не хватило. Да и чисто человечески сыграло то, что пока мы точили лясы с ним на улице, меня уже неплохо так подморозило. — Ты чего бешеная такая? — Это определённо то, что хочет услышать девушка, — недовольно пробубнила я, нащупывая в кармане телефон, с помощью которого ещё несколько минут назад я планировала добраться до той многоэтажки. — Да ты не девушка, а ворчливая бабка, — ещё лучше. Мне приятно до чёртиков. — Ещё и упрямая. — Подарю тебе на Новый год сборник нормальных комплиментов, — я просто продолжала его тему, потому что понятия не имела, куда мы едем. — Если доживём, — парень тихо усмехнулся, а я смутилась и ещё пристальнее уставилась на него. Шутки шутками, но что-то мне было не особо-то и весело. Тем более и я половины не знала, в чем они там всё варятся, чтобы считать это просто неудачной шуткой. —Да ладно тебе, шучу. Лучше что-нибудь получше мне подари, — физически мне закатить глаза почему-то не удалось, зато мысленно они у меня чуть ли не выкатились. Особенно, когда я заметила, что Шатохин, видимо, серьёзно задумался, что бы он хотел на Новый год. — И что же? — Артём продолжил молчать, мечтательно смотря вдаль, чем начинал меня уже настораживать. Как минимум потому, что он был, напомню, за рулём и вез не только себя, но и меня, которая вообще оказалась здесь, как сумка, быстро закинутая на сидение. — Машу, например, — мне послышалось? — Чего? — надеюсь, послышалось. — Да ну, ты правда веришь в то, что она без ума от Славы? До этого она его, видимо, по приколу френдзонила, — с неба начали падать капли дождя, которые тихо били по лобовому стеклу, разбавляя молчание, которое повисло, стоило ему сказать про Михайлова. Я вспоминала всё, что успело произойти за последнее время, пытаясь понять, как я вообще докатилась до того, что сейчас еду искать Глеба, обсуждая с Артёмом Машу, которая встречается со Славой. Моя жизнь — это Санта-Барбара на минималках. — Давай я сделаю вид, что этого не слышала, и мы лучше поговорим о том, как найти твоего друга,— быстро пробубнила я, напоследок косо взглянув на шатена, который пусть и малозаметно, но улыбался. — Да ну, не только моего же. Вы с ним, видимо, тоже неплохо сдружились, — не оценив сказанное, я приподняла бровь и вновь уставилась на сосредоточенного на дороге парня, который вёз нас, кстати, непонятно куда. Ведь я ему ни адреса, ни примерного места расположения не говорила. — И как же ты нас раскусил? — с сарказмом, причём с очень заметным, кисло спросила я. — Может, я, конечно, чего-то не догоняю, но просто «знакомые» не пропадают на несколько дней, до этого ни с кем не разговаривая и ничего не объясняя. И уж тем более не придумывают себе больничные, лишь бы не видеть друг друга, — хмурюсь, потому что недовольная. Недовольная, потому что не согласна. Не согласна, потому что Шатохин, блять, что это за приём у психолога? — Знаешь, я не в курсе, что произошло тогда между вами. Глеб не рассказывал, — Артём медлил, продолжая смотреть в лобовое стекло, по которому из стороны в сторону ходили дворники. А я же, в свою очередь, внимательно слушала всё, что он говорил, разумеется, делая вид, что занимаюсь противоположным. — Но я хорошо его знаю, и поверь, куда бы он ни делся, он бежит от тебя, — в горле как-то резко пересохло и стало жутко неловко. Потому что ситуация странная. Безумно странная. — И явно где-то в глубине своей белобрысой башки верит в то, что именно ты его найдешь и поможешь вылезти из болота, — боковое зрение позволило мне заметить, как шатен повернулся на секунду ко мне, кажется, чтобы понять мою реакцию. Но даже я сама не могла решить, что чувствую по всему этому поводу, а уж Артём подавно. — Иначе я не могу объяснить, почему только ты догадываешься, где он. — Ты говоришь бред какой-то, — наконец выпалила я и резко обернулась в его сторону. — Если я не знаю, где он? — хоть я уже давно поняла, что если тема зашла о Глебе, говорить спокойно у меня не получится, в голове я всё равно планировала, что это будет менее эмоционально, чем получилось на самом деле. — Вот и проверим. Терять нам всё равно нечего, — уже без улыбки монолитно заключил парень, на что я тихо фыркнула. — Мне вот тоже не особо-то и весело в выходные утром кататься в поисках этого придурка. Просто уж человечески так сложилось, что переживаю, — как бы я не пыталась это отрицать, я его понимала. Ведь была больше, чем уверена, что всех знакомых бы перерыла, если бы Маша так пропала. — А то у него крыша едет, когда он наедине с собой остаётся. — Что ты имеешь в виду? — чувствовала я себя менее уверенно, чем он, поэтому тихонько тормошила уголок куртки. — Я бы сказал, да боюсь, что мы тебе ещё противнее станем, — парень остановился на какой-то парковке, доставая свой телефон и что-то в нем открывая. Я, не стесняясь, уставилась на тусклый экран, пытаясь сообразить, что он делает. Но спустя несколько секунд Артем сам же отдал свой айфон ко мне в руки, хрипло пробубнив: «выбирай куда едем».

***

— Останови здесь, — уверенно сказала я Шатохину, который моментально ответил мне «хорошо» и начал парковать машину. Я же продолжала внимательно рассматривать через окно многоэтажку, на крышу которой меня когда-то приводил Глеб. И как-то не по себе становилось от мысли, что он действительно может быть здесь. Ведь я даже не придумала, что скажу ему и как объясню своё появление. Волновалась? Переживала? Случайно забрела? — Всё, — авто окончательно остановилось, отчего я нервно сглотнула, а после, чуть помедлив, все же открыла дверь. Холодный осенний воздух заставил меня вжаться в куртку и ускорить шаг к подъезду, в который заходила какая-то женщина. Я прикрикнула ей «придержите дверь!», а после чего быстро забежала внутрь. Артем же остался в машине, потому что мы решили, что раз Голубин когда-то доверил это место только мне, лучше будет сначала поговорить вдвоем, а уже потом, как факт, упомянуть, что приехала я за ним не одна. И хоть шатен убеждал меня в обратном, я была уверена, что увидеть меня — это последнее, чего хотел блондин. Но хотелось ему этого или нет, мне было уже не так важно, потому что сейчас я поднималась в лифте на девятый этаж, где после ещё пешком шла на десятый, дабы первым делом проверить крышу, забраться на которую в этот раз почему-то было страшнее. Но времени, чтобы думать о страхе, у меня не было. Поэтому я, видимо, будучи уверенной на все сто, что меня так легко пустят туда, откуда шаг и ты уже лепёшка на асфальте, быстро дотянулась до металлического люка. — Черт! — я тихо выругалась на то, что люди вообще-то подумали о безопасности, и аккуратно, спиной спустилась вниз по лестнице. — Где же ты... — отряхнула джинсы, осмотрела этаж. Вроде обычный жилой дом, особо ничем не примечательный. Почему именно сюда меня приводил Глеб? Задумалась, постояла пару минут. А потом окончательно отчаялась и начала спускаться. Десятый, девятый, восьмой, седьмой... Этаж за этажом выглядели абсолютно одинаково, и только меняющиеся белые цифры, написанные на стенах, давали мне понять, что я спускаюсь, а не стою на месте. Меня хватило так пройти половину, после чего я, остановившись на пятом этаже, плюхнулась на бетонную лестницу, доставая телефон. Не торопясь, набрала Артему, что облажалась, и попросила его вернуться домой без меня, надеясь, что тот согласится, и я наедине со своими мыслями доберусь одна до дома. Получила ответ: «точно?», тяжело вздохнула и расписала причины, чтобы парень уже без вопросов отстал. И у меня действительно получилось. Через окно я заметила, как его машина скрылась где-то за домами. Внутри меня было неприятное чувство, словно я обманула Шатохина, когда ввела на картах адрес неподалеку от этого дома. И хоть я ему сразу сказала, что больше чем уверена, что его здесь не будет, внутри все равно почему-то думала, что встречу блондина именно в этом месте. И смириться с тем, что крыша закрыта, я не могла. Наверное, поэтому я со вздохом встала и вновь начала подниматься на последний этаж. Снова цифра за цифрой, и снова я себе повторяла, что пора бросать курить. Потому что ненормально это, когда ты больше двух этажей преодолеть не можешь. — Полина? — сделав передышку на одной из лестничных клеток, я сквозь своё тяжёлое дыхание услышала до боли знакомый хриплый голос, который я узнаю из тысячи. — Что ты тут делаешь? — медленно и неуверенно я повернулась на звук. Передо мной, опираясь на косяк двери, ведущей в одну из квартир, стоял растормошенный светловолосый парень, из одежды на котором были только тёмные спортивные штаны. И как бы я не старалась, глаза сами бесстыдно съезжались туда, куда им явно не следовало, отчего я начинала краснеть. Ведь что-что, а в наглую смотреть на татуированное худое тело — это не то, зачем я сюда приехала. Определенно не то. — Я, я... — даже двух слов связать не получалось, потому что голова была забита другим. — Господи, накинь на себя что-нибудь, — быстро выпалила я, а после специально отвернулась в сторону тусклого коридора, делая вид, что как будто бы не успела ничего рассмотреть. И непонятно, кого я хотела этим обдурить. — Да зачем. Ты и так уже всё увидела, — я чувствовала, как сильнее кровь приливала к щекам, которые я глупо старалась скрыть волосами. — А я даже забыл, как ты мило смущаешься, — очень мило. Настолько мило, что я сейчас лягу на пол и калачиком покачусь по лестнице вниз, лишь бы взглядом с тобой не пересечься. — Заходить-то будешь, краснощекая? — говорит парень, стоящий передо мной полураздетый. Хотя что уж тут, сама утром в одной футболке щеголяла... — Что ж ты медленная такая, — тяжело вздохнув, Глеб, не теряя ни секунды, схватил меня за запястье и втянул в открытую дверь. Теперь мы оба оказались в прихожей какой-то квартиры. И, видимо, две недели друг без друга хорошо на нас повлияли, потому что и он, и я на удивление могли относительно спокойно стоять рядом, если учесть, что каким-то образом расстояние между нами по классике оказалось кратчайшим. А я уже даже не удивляюсь этому. — Отлично выглядишь для больной, — уголки его губ сложились в привычную наглую полуулыбочку, от которой в любой другой день я бы уже закатила глаза. — Отлично выглядишь для того, кого ищут друзья по всему городу, — не удержавшись, я слегка улыбнулась в ответ, кажется, напрочь забывая о том, что ещё вчера я хотела его убить, а пару минут назад стыдливо краснела. — Даже приятно, что из всех них меня нашла именно ты, — опустившись к моему уху, специально изводя меня, прошептал блондин, пока я пыталась обратно вбить себе в голову цель, ради которой пришла. Но как бы я ни старалась и что бы ни делала, Голубин как-то умудрялся все выворачивать в моей пустой голове. — Да ну, — уже даже не пытаясь вернуть здравый смысл во все свои слова и поступки, я продолжала смотреть в глаза парня, потому что прекрасно понимала, чего он добивается. — Помнится, в последний нашу встречу ты от меня избавиться хотел, — не знаю, что нами двигало и какой логики мы придерживались. Правда, не знаю. — От тебя попробуй избавиться, везде ведь найдешь, — кожаная куртка, в которую я была одета, по ощущениям превратилась в самую тёплую шубу. Из-за чего мне казалось, что в помещении стало жарко. Безумно жарко. И, видимо, тепло настолько ударило мне в голову, что я перестала соображать от слова совсем и, не стесняясь, начала опускать взгляд куда-то ниже глаз. Тем более не моя вина, что он гостей голым встречает. — Я же всё вижу, — какой внимательный. — А я и не скрываю, — напоследок поднимаю на него свои бесстыжие глаза, замечая, как он поворачивает дверной замок пару раз, тем самым давая мне понять, что так просто уйти мне уже не удастся. И мы оба смотрим друг на друга. Смотрим несколько секунд, рассматривая каждую детальку лица. Глаза, нос, губы. Всё до самого маленького кусочка, лишь бы оттянуть время. Хотя внутри уже всё сжалось от ожидании того, о чем я потом буду жалеть. Точно буду. Но думать об этом надо было раньше. До того, как я попала в эту квартиру. До того, как приехала сюда ради него. И вот его губы уже оказались на моих, а я, кажется, впервые и не сопротивлялась. Да что уж тут, сама же углубляла поцелуй, потому что окончательно сошла с ума. Глеб же не терял времени, скользил худыми руками по моему телу, и я даже заметить не успела, как куртка оказалась где-то в прихожей, а мы уже в одной из комнат. Тело горело, и с каждыми новыми поцелуями, которые уже не ограничивались только губами, огонь внутри становился всë сильнее и сильнее. Я чувствовала на своей коже глубокое дыхание парня, во власти которого сама не понимала, как оказалась. Но даже если бы я захотела выбраться из лап блондина, мне бы не удалось. Ведь я уже как будто полностью пропиталась им, не обращая внимания на всë, что есть вокруг. Для меня теперь был только он, его прикосновения, которые казались необыкновенно приятными, и моё сумасшедшее сердцебиение. — Знаешь, почему я был так зол на тебя в тот день, — тихо шепча мне в шею, он заставлял меня выгибаться под его телом. А полумрак комнаты, в которую блондин принес меня на руках, ещё больше брал верх над моим разумом. — Потому что никому, кроме меня, нельзя прикасаться к тебе. Никому, слышишь?