***
На уроке геометрии Эмма, как и планировала, вела себя как обычно и совершенно не замечала учителя, что в тот день был явно не в духе. Голос его был твердым, лишенным прежних игривых ноток, на малейший шум в классе Лоуренс реагировал остро, почти враждебно. Девушка была даже рада этому, ведь его плохое настроение не позволяло ему поглядывать на ничего не делающую школьницу, что в который раз засиживалась в телефоне. — Эту задачу пусть идет решать… — Лоуренс задумался, окинув класс взглядом. На глаза попалась одна наглая бездельница. — Эмма Дэвис, прошу к доске. — Я отказываюсь. — Заранее убрав гаджет, она спокойно уставилась в окно. — Хорошо, тогда Джон Мартин. — На удивление для самой Эммы учитель не стал спорить с ней как раньше, он без возражений вызвал другого человека. С одной стороны это радовало, но девушке почему-то стало не по себе. Почему он не стал спорить? Эмма уже была готова к такому развитию событий, даже прокручивала в голове то, что мог бы сказать учитель, но он разрушил все её представления. Он отстал? Поэтому у него плохое настроение? Эмма правда думала, что ей будет плевать, но… На душе сидело скорее негодование, чем равнодушие. Ну, как так? — Вот что не понимала девушка. Даже отложив телефон, она стала наблюдать за учителем. Его лицо действительно не выражало ничего помимо раздражения и сдерживаемого гнева, который он мог бы обрушить на Эмму, но почему-то не сделал этого. Он даже не посмотрел на неё, когда та отказалась выходить к доске. Все движения Лоуренса были нервными, девушка была готова поклясться, что еще немного, и он точно врежет кому-нибудь с первых парт. — А вот Дэвис останется после урока на пару минут. — Лоуренс поднял глаза, встретившись с Эммой, что внимательно изучала его и со стороны казалось, что она бесстыдно пялится на учителя. — У меня не пол… — Я всё сказал, Дэвис. — Перебил Лоуренс. Его голос почему-то заставил девушку вздрогнуть. Может он все же врежет, но не людям, сидящим впереди? Эмма не хотела оставаться с ним наедине, когда Берч в подобном состоянии, кто знает, что он сможет сделать. К тому же, зачем он вообще оставляет её после урока? Работу школьница написала, больше их ничего не связывает, так почему она должна оставаться?***
На протяжении урока Лоуренс замечал, как Эмма что-то активно печатает в телефоне. Он мог бы как обычно конфисковать запрещенную для использования на уроке вещь, но Лоуренс был уверен, что сорвется на девушку, как только подойдет к её парте. Кричать и спорить с Дэвис совершенно не хотелось, он хотел в свою сторону не ненависти. Однако после её отказа выйти к доске, Берч понял, что отпустить её с миром не сможет. «Не пойдешь, значит? Хорошо, не хочешь, так не надо». Лоуренс был уверен, что переписку девушка ведет с тем самым Жаком, который теперь вне всяких сомнений был её парнем — так думал учитель и попал в самое яблочко. Только вот он замечал выражение лица Эммы, когда та отвечала ему. Разве влюбленные девушки будут сидеть с лицом, полным вселенской скуки и отстраненности, Эмма будто заставляла себя отвечать собеседнику, и Лоуренсу это было отлично видно. Для него Эмма читалась, как открытая книга, все её эмоции были понятны и просты, хотя она сама так видимо не считала.***
Урок подошел к концу. Быстро сложив свои и вещи подруги, Эмма потянула Николь к выходу, стараясь слиться с толпой одноклассников. Она даже не думала послушаться учителя. План провалился, Лоуренс хоть и имел плохое зрение, судя по тому, что она видела его в очках, заметил невысокую девушку среди остальных. — Дэвис, что я говорил вам? Останьтесь. — Черт… — Прошептала она, с мольбой взглянув на Николь, та же в ответ усмехнулась, подтолкнув подругу к учительскому столу. Дверь за Николь захлопнулась, Эмма осталась одна. В подобной ситуации она ощущала себя зверьком, которого загнали в клетку и заперли со зверем покрупнее. Отчего холодок пробегал по спине, а ноги непроизвольно шагали к двери. Не отвлекаясь от экрана компьютера, Лоуренс протянул руку, Эмма в недоумении уставилась на его раскрытую ладонь, не понимая, чего же он хочет. — Я буду долго ждать? — Не понимаю, чего вам надо? — Тетрадь, Дэвис. Девушка понимала, что теперь ей у двери просто постоять не получится, длины её руки не хватит для того, чтобы молча положить тетрадь и остаться в безопасной по её мнению зоне. Встав около учителя, она отдала тетрадь, Лоуренс быстро пролистал её страницы, в кабинете раздался вздох полный усталости и раздраженности. — Вы за весь год ничего не написали, поражаюсь, как вас вообще не выставили из школы. — Ну, не выставили же. — Эмма зарывала себя в могилу собственными руками, но продолжала язвить. — Все равно конец года, закончится март, потом апрель, а в конце мая экзамены. — И вы думаете, что сдадите их? — Злостная улыбка на миг вспыхнула на его лице, но так же быстро погасла. Лоуренс выключил компьютер, повернувшись к Эмме. — На уроках вы ничего не делаете, насчет домашней работы я тоже сомневаюсь, основываясь на идеально чистой тетради. — Сдам как-нибудь. Это уже не ваше дело. — Что здесь мое дело, а что нет, решаю я. — Поднявшись на ноги, он сравнялся с Эммой, которой пришлось задрать голову, чтобы посмотреть на учителя. Вот бы ей сейчас стать одного с ним роста, а можно и еще выше, чтобы не он один смотрел свысока. — Иногда включайте голову и думайте, с кем вы разговариваете. — Если собрались читать мне нотации, то я ухожу. — Грубо кинула она, живо развернувшись к двери, но не успела и шага сделать, как оказалась зажатой между учительским столом и его владельцем. Прижав женские ладони к его поверхности, Лоуренс нахмурился, уже не пытаясь держать нейтральное выражение лица. — Я долго терпел ваше поведение, Дэвис, больше подобного не позволю. Вы совершенно не осознаете своего положения. — По-моему, вы тоже! — Попытавшись вырваться из удивительно крепкой хватки, Эмма добилась лишь того, что теперь её руки были сжаты в разы сильнее. — Отпустите меня! — Командовать право имею только я. — Его взгляд упал на дрожащие губы, покрытые прозрачным блеском. Сердце бешено забилось в груди. — Одно моё слово, и вы окажетесь в исправительной школе. — Я не хочу вас слушать. — Отвернувшись, Эмма попыталась сосредоточиться на чем-либо, кроме мужского лица, что внимательно изучало её. Она чувствовала его теплые руки, что сжимали её запястья, слышала его дыхание и ровный с нотками раздражения голос. — Мне казалось, что за последнее время мы немного сблизились, но видимо, я ошибался. — Пожалуйста, отпустите меня. Меня внизу ждут. — Эмма вдруг почувствовала себя такой слабой, под напором учителя, она не могла больше возразить ему. Угроза оказаться в исправительной школе оказала на неё большое влияние, она и правда задумалась над этим. А если Лоуренс все же расскажет всё директору, родителям? — Кто же это? — Берч уже знал ответ на свой вопрос, но все же хотел услышать его от девушки. — Мой парень, мы договорились встретиться с ним после уроков. Мне нужно идти. — Её спокойствие поражало его, но не слова. Они злили, отпечатывались в голове, затмевая всё остальное. Эмма была уверена, что Лоуренс отпустит её как только она скажет эти слова, но её руки до сих пор были вжаты в гладкую поверхность стола. — Я вам не верю. — Что? — Посмотрев на него, встретилась с горящими глазами, захотелось тут же отвернуться, но что-то мешало ей. — Не поверю, что вы способны кого-то полюбить. Что значили эти слова? Эмма искренне не понимала, по правде говоря, она не понимала всей ситуации в целом. Она была странной, похожей больше на страшный сон, нежели на её жизнь. Надо было выбежать из класса, не обращать на Лоуренса внимание, тогда бы возможно всё обернулось не таким образом. Не успев ответить ему, Эмма оказалась совсем близко к его лицу. Кровь прилила к щекам, заставив их покраснеть, Лоуренс явно заметил это. Его губы исказились в ухмылке, а глаза пробежались по девушке с ног до головы, он за один миг задел взглядом каждый сантиметр её тела. Чувствуя себя экспонатом на выставке, Эмма предприняла еще одну попытку вырваться, но она не увенчалась успехом. — Почему это?! Почему вы так считаете? Это уже мое дело, могу я любить или нет! — Разве можно переписываться с любимым человеком с кислой миной, а? Дэвис, ответьте мне. — Выстрел в голову. Эмма не знала, что ей ответить. Она попалась, попалась в свою же ловушку. Все-таки отношения с Жаком были плохой идеей, может, если бы она отказала ему, ничего бы и не было. Замолчав, она опустила взгляд, над ухом раздался приглушенный смех. — Нечего ответить? Это всё потому что вы не любите того парня. — Вы не можете этого знать. — Я знаю, могу даже доказать. — Каким образом? — Одна из её рук оказалась свободна, ладонь учителя грубо подняла раскрасневшееся лицо, заставляя девушку посмотреть на него. — Перестаньте, что вы вообще себе позволяете? — Упершись в его грудь свободной рукой, Эмма прикладывала все свои силы, чтобы хоть на сантиметр отодвинуть напористого мужчину от себя, но Лоуренс становился лишь ближе. — Вы можете отвернуться, если действительно любите того парня. — Он приблизился к дрожащим губам девушки. — Правда, сомневаюсь, что у вас это выйдет. Эмма не успела ничего возразить. Его губы накрыли её, женская ладонь дрогнула, ухватившись за ткань надушенной рубашки. Сердце пропустило удар, больно ударившись о грудную клетку. Поцелуй был нетерпеливым, грубым, Лоуренс приоткрыл глаза, взглянув на сдвинутые к переносице брови и пылающую кожу на щеках. Их вид распалял огонь в груди все больше, стирая какие-либо границы. Вкус девчачьего ягодного блеска был приторным, сладким, он смешивался со вкусом его губ, заставляя раз за разом припадать к приоткрытым губам девушки. Эмма совершенно не понимала, почему не может оттолкнуть его?***
Жак стоял в школьном холле, высматривая среди потока учеников ту самую, от взгляда которой к телу приливало тепло, а настроение улучшалось. На сообщения девушка не отвечала, даже не читала их, звонки пропускала. Жак начинал волноваться, вдруг с Эммой что-то случилось, а он даже не знает. Наворачивая круги вокруг своей оси, он всё ждал и ждал звонка, но спустя какое-то время в холле появилась Эмма. Сжимая сумку, она быстро уходила к выходу, иногда врезаясь в других людей, будто не замечая их. — О, Эмма! — Радостно выкрикнул Жак, помахав ей, но девушка даже не подняла голову. — Эй, Эмма! — Подбежав к ней, парень положил руку на её плечо, отчего Эмма дернулась, ударив его ладонь. — Ты чего? — А…Жак, прости. — Отдышавшись, она оглядела не чужого ей человека. Успокоившись, едва улыбнулась ему. — Я просто испугалась. — Прости, не хотел тебя пугать! Просто, ты не отзывалась, куда-то спешишь? — Нет, на самом деле я думала, что ты ждешь меня на улице, вот и поторопилась. Жак вдруг обратил внимание на её лицо: горящие щеки, глаза на мокром месте, в них стояли слезы, блеск для губ, половина которого была на её подбородке. Опустив взгляд ниже, он заметил слегка покрасневшие запястья, на душе стало неприятно. Он хотел спросить, у Эммы, что же случилось, но чувствовал, что она ему не ответит. — Ты как? — Спросил он, получив в ответ удивленный взгляд. — Хорошо, а почему спрашиваешь? — Просто…беспокоюсь! — Замяв разговор, Жак взял девушку за руку и повел за собой. — Идем, я тут такое кафе нашел, тебе понравится!***
Стоя у окна, Лоуренс с улыбкой наблюдал за девушкой, что шла, держась за ручку с каким-то незнакомым ему парнем. Перед глазами стояло злое, смущенное лицо Эммы, которое было для него одним из самых милых, что он видел за свою жизнь. Лица других девушек стирались в памяти, становились чем-то отвратительным, ненужным ему. Он больше не мог воспринимать этих милых, до одури слащавых девушек, что не перестают сладко улыбаться перед ним. Берч до сих пор ощущал вкус её мягких губ, он дурманил и кажется, вызывал зависимость. Но одного поцелуя было мало. Эмма была для него словно запретным плодом, от которого откусили сладкий кусочек, словно наркотик, что с первой пробы затягивает в темный омут. «Так быстро убежала. Испугалась?» — Отойдя от окна, он вернулся за стол. В мыслях все еще всплывала сцена их поцелуя, мешая погрузиться в работу, которой у мужчины было навалом. Он вспоминал полные слез, гордые глаза, поджатые, раскрасневшиеся от поцелуя губы. Вспоминал, как Эмма оттолкнула его и молча выбежала из класса, хлопнув дверью. «В её манере». — Усмехнувшись, он, наконец, открыл папку со скучными бумажками, которые ему пришлось заполнять. Иногда работа особенно раздражала.***
Мешая сахар в чае, Эмма прожигала столик кафе взглядом. Куда бы она ни посмотрела, перед ней стоял образ учителя, что с самодовольной, хищной ухмылкой тянется к её губам. Закрывая глаза, она видела воспоминание, где он забирает поцелуи с её губ, то отстраняясь на миг, то вновь припадая к ним, сжимая скованную руку. Еще хуже было вспоминать тот факт, что Эмма отвечала ему, хватаясь за ткань его одежды. «Почему я так сделала? Какой ужас… И что мне теперь делать?» — Напряжение росло с каждой секундой, а сердце, что застучало еще в кабинете, не унималось. — Эмма, что с тобой сегодня? Ты будто в облаках витаешь. — Жак коснулся её руки, приводя в чувство. «Скорее в аду». — Пронеслось в её голове. Эмма, наконец, обратила на парня, что выглядел брошенной собакой. — Ничего, в школе был трудный день, я устала. — Я наверное напрягаю тебя. — Нет, наоборот. С тобой спокойнее. — Она улыбнулась. Действительно, Жак ей не нравился, но Эмма думала, что сойдет с ума, если останется одна наедине со своими мыслями. Компания была ей необходима. Короткое свидание в кафе закончилось, не успев начаться. Жак видел, что Эмма грустит, хотя сама она это отрицала. Он списал всё на неудачный учебный день, поэтому проводив до дома, пытался подбодрить её, на что получил всю ту же легкую улыбку. — Ты свободна завтра? — После школы, да. А что? — Хотел позвать тебя и Николь на прогулку. Рей мне уже все уши про твою подругу прожужжал. — Посмеявшись, Жак окинул дом девушки взглядом. — Если согласитесь, то завтра сходим куда-нибудь? — Хорошо! Я скажу Николь завтра. — Спасибо. Улыбнувшись, Жак потянулся к Эмме, та отвернулась, подставив для поцелуя свою щеку. На ней остался теплый след, Эмме явно хватило поцелуев на сегодня. К тому же не с учителем, не с Жаком она их не хотела, а они оба претендовали на них в тот день. Попрощавшись, парень пошел своей дорогой, Эмма же проводила его взглядом, и как только Жак скрылся за поворотом, вздохнула, стирая притворную улыбку. Она знала, что завтрашний день окажется для неё адом, но перед ним нужно поспать. «Паршивый денек…»