Бог равнодушия

Найдя на столе завалявшийся лист бумаги, Джон ручкой вывел: «Дневник». Слышишь ты, неведомое божество фатума, я написал это и больше не хочу ни дня. Я открыл этот ящик с моим страхом. Хочу, чтобы все это поскорее закончилось, как угодно, на твой вкус. Всю жизнь я опасался, что если напишу что-то, типа дневника, то это случится, все закончится, я умру. Вот так нелепо. Теперь интересно и важно только одно, смогу ли я хотя бы еще раз, в момент угасания, увидеть его? Если уж действительно в последний миг вся жизнь проносится перед глазами, то я увижу его. Пусть я увижу его. Всего, что было, было слишком мало. В тот вечер, когда он разгадал загадку с кроссовками Карла Пауэрса и я увидел бумажку с телефоном Джима на его столе, я ему сказал, что он сам виноват в том, что к нему так тянет… А он, не глядя на меня, ушел в свою комнату. Я злился на него за всех, мне казалось, за влюбленную Молли, за того парня, которому (я так думал) он понравился… я злился на себя, что не могу стать ближе. И так каждый раз. С Ирен. Я завидовал. Хватит. Я был ближе всех, но не стал ближе. Я не знаю, чего я жду. Наверное, чтобы время остановилось, земля разверзлась и поглотила все это вместе со мной. Я же пишу… Почему ничего не происходит? Почему ничего не происходит? Почему ничего не происходит? Ничего, осознать свое поражение? Ничего не происходит со мной. Это невыносимо! Пожалуйста, как же я хочу прикоснуться, это безумие… Ненавижу Ненавижу Невозможно ненавидеть сильнее … боль невыносима Невыносимо       Ничего не случилось. Джон перечитывал записи, слова, которые он написал, были о Шерлоке. И Джон решил вспомнить и записать все, что было, чтобы были рассказы… Ведь рассказы так нужны, когда невыносимо. «Мне это нужно и пусть это прикончит меня» - так Джон назвал свой блог. Шерлок вернулся. Культ равнодушия пал. В самолете Шерлок проваливался в горячечное забытье, уткнувшись в предплечье Майкрофта, держась пальцами за его рубашку. Они возвращались в Лондон. Два падших бога равнодушия. Когда Шерлок спросил Майкрофта о Джоне, тот показал ему блог.       Каждое написанное слово о друге облегчало боль. Казалось бы, воспоминания должны были быть болезненными, но, исполненные счастья, они не ранили. Блог заживлял, стягивал рваные края. Слово за словом, для Джона это был уже не просто блог, это были показания, свидетельства гениальности и человечности его друга, это были признания. Больше, чем слова. В какой-то момент, когда Джон действительно почувствовал, что сердце немного «отпустило», он подумал с усмешкой на лице, что его фобия его же и лечит… В тот момент мышцы его лица вспомнили то выражение, которое часто вызывали реплики Шерлока… «Идиот, какой же я идиот, я точно, однозначно идиот, бог идиотизма». Тем вечером Джон, пересказывая очередное воспоминание, находя спасение от одиночества в словах, написал в блоге: «Несмотря ни на что, Шерлок, ты жив». Подписчики прочли… @GovernGod66, @DarkLazarus… @YourShooter Майкрофт усилил наблюдение за Джоном до максимального уровня. -Детский сад, Шерлок, с чего ты взял, что снайпер это YourShooter? Наверняка просто девочка-подросток с фантазиями, - невозмутимо произнес Майкрофт, пролистывая какие-то отчеты. -Отбросив все невозможное, то, что останется, и будет ответом, каким бы невероятным он не казался. Я так и не достал стрелка Джона, - Взгляд Шерлока замер в какой-то видимой ему одному точке. – Считаю единственно возможным, находиться рядом с Джоном с этой минуты, так мы с двух позиций оценим риски угрозы. -Шерлок, фобии фобиями, но это уже паранойя. Реакция Джона непредсказуема и это может сыграть на руку снайперу, если он все-таки в процессе. -Майкрофт, Джон точно будет в бешенстве, но он будет спасать. -Это твой план? -Да. Какое-то время братья провели в молчании. На город опустились сумерки. Резко закрыв лэптоп и проверив сообщения на телефоне, Майкрофт произнес: -Сейчас ты направишься к Джону на Бейкер-Стрит, и я надеюсь, ты постараешься удержать его в квартире и не подпускать к окнам. Есть информация об активности там. Улица под наблюдением, мои люди на местах. Машина ждет. Постарайся не умирать.       Минивэн службы доставки UPS притормозил на Бейкер-Стрит у 221B и высокий мужчина в черном форменном комбинезоне и кепке позвонил в дверь, после чего немного удержав руки у дверной ручки, открыл дверь и вошел. Не задерживаясь, Шерлок взлетел на семнадцать ступенек и толкнул дверь в квартиру, которая не должна была быть закрыта на ключ. Дверь поддалась, он оказался в той самой гостиной и был резко сбит с ног и повален на пол. Джон услышал шаги и его армейские рефлексы сработали молниеносно. Все шло по плану. Теперь они оба были на полу, достаточно далеко от окон. Шерлок закрыл глаза, чтобы дать Джону время для узнавания и осознания.       Джон давно не был в таком состоянии. Давно забытые ощущения. Внезапный посетитель был будто без сознания, хотя Джон не помнил, чтобы тот при падении ударился головой. Сорвав с кепку с головы, Джон замер. Перед ним на полу лежал Шерлок. В голове пронеслись его образы с разбитой головой на тротуаре перед Бартсом. Пальцы доктора безошибочно почувствовали пульс на шее под скулой. Бьется. Рука Джона переместилась, чтобы развести веки и проверить реакцию зрачка. Резко его рука была сжата уверенной хваткой и Джон услышал тихий знакомый голос: -Сейчас не вставай, меня преследуют, окна под огнем. Шерлок говорил совсем тихо. Джон приготовился закрыть его собой и мгновенно вспомнил, какая из точек в квартире наименее уязвимая. Комната погрузилась в вечерний мрак. Некоторое время было тихо, затем из приоткрытого окна донеслись звуки быстрых шагов, переговоров по рациям, необычная для этой улицы тишина сменилась звуками разбитых в здании напротив окон, послышались отрывки сигналов сирен. На стеклах промелькнули синие всполохи маячков машин спецслужб, скорых. Шли минуты, затем все стихло. В конце концов, стали слышны шаги прохожих, проезжающие машины. Джон и Шерлок просто сидели на полу у стола на кухне, глядя в окна гостиной. -Джон, я жив. – Шерлок уверенно сжимал теплую руку Джона и чувствовал неровное биение его пульса. Развернувшись и всмотревшись в лицо Джона, Шерлок увидел мертвенную бледность и болезненно сжатые губы, вторая рука Джона сжимала свитер на груди. Джон закрыл глаза и в его сознании промелькнуло «до тех пор, пока ты не станешь вести дневник»… в груди нещадно кололо и Джон отключился.