***
Свита короля. Как только кто-то говорил это словосочетание, на лицах всех фанатов экси появлялось восхищение. Лучшие из лучших, самые сильные игроки за всю историю, звёзды, будущее Национальной Сборной. Но было ли это так? Рико Морияма и Кевин Дэй — наследники, принцы экси, и это было неоспоримым фактом. Жан Моро был одним из сильнейших защитников. Тихий и таинственный. Девушки, смотревшие экси с трибун или экранов, мечтали раскрыть все его секреты. А Оливия Миллз стала разрушающим фактором. Когда Лив решила, что хочет играть в экси и выбрала команду Воронов, она думала, что будет жить как в сказке. Но всё оказалось не как в её мечтах, реальность была окрашена жестокостью и кровью. Даже так Оливия смогла пробиться сначала в основной состав, а затем и в свиту всего за полгода. Остальные вороны смотрели на неё с неприкрытой ненавистью, когда Миллз появилась на тренировке с четвёркой на джерси. Тогда Лив ещё не стала самоуверенной девушкой без инстинкта самосохранения, и остерегалась своих сокомандников, не скрывающих своего желания прикончить её. Оливия никогда не забудет слова Рико, значение которых она поняла далеко не сразу. Младший Морияма в тот момент был необычайно добрым, он заправил прядь её волос за ухо и улыбнулся. — Знаешь как переводится твой номер с японского? — Миллз отрицательно помотала головой — Смерть. Докажи им, что их ждёт смерть, если они посмеют тронуть тебя хоть пальцем, моя королева. Лив восприняла слова слишком буквально — она избила парня, игравшего на позиции защитника, который нарочно впечатал её в бортик. И ей ничего за это не было. Тогда Миллз стала осознавать, какой властью она обладала. Рико надеялся, что Оливия станет олицетворением жестокости, ассоциацией с болью, но она не стала. Миллз не нуждалась во всеобщем обожании и уважении, не пыталась добиться этого, заставив всех бояться её и обходить стороной. По мнению Лив, Жан был единственным человеком, который хоть чего-то стоил, которого тьма Эвермора не поглотила полностью, и девушка была готова на всё, чтобы этого не произошло. С появлением Миллз в гнезде, Моро приобрёл неприкосновенность. Лив не терпела насилия и оскорблений в его адрес, но почему-то игнорировала тоже самое по отношению к ней самой. Оливия никогда не удивлялась, если ей говорили, что её ненавидят. Миллз не расстраивалась из-за оскорблений. Она привыкла и пропускала всё мимо ушей. Началось всё наверное в самом детстве, мать с нарциссическим расстройством личности — неплохой жизненный опыт. Для неё Оливия была лишь инвестицией или проектом. Всех достижений Миллз младшей всегда было недостаточно, результаты всегда были неудовлетворительными, а сама Оливия никогда не была достаточно хороша. Адекватный человек, который рос в таких условиях, обычно бежал к психологу, а Миллз подала заявку в лучшую команду, которая никогда не проигрывала. Чтобы доказать что-то матери, чтобы доказать что-то самой себе. По началу Рико бесился, что на этой планете всё-таки существовал человек, имеющий иммунитет к его оскорблениям и унижениям. Оливия же просто понимала что, Морияма младший не говорил ей ничего такого, чего бы она не слышала раньше. В прочем Рико быстро смирился и проникся к Лив своей особой любовью в извращённом формате. Так Миллз и получила четвёрку на скуле и ненависть всех сокомандников вдобавок. Все кроме Жана, Кевина и Рико мечтали, чтобы Лив уехала обратно в своё захолустье. И если с Мориямой и Моро всё было понятно, то Дэй стал чем-то абсолютно новым. Кевин видел её настоящую — сломанную девочку, недовольную собой, ненавидящую саму себя и делающая всё ради того, чтобы стать лучшей. Он сам был таким. Кевин был лучшим нападающим. Нахуй Рико с его единицей на щеке, она ничего не доказывала. Но Дэй никогда не критиковал Оливию слишком жёстко. Он только пытался научить её тому, что знал и умел сам. И Миллз это видела. Все это видели. Оливии было тяжело поверить в его благие намерения, она вечно ждала подвоха. А Кевин не сдавался. Дэй долго и упорно доказывал Миллз, что она гораздо лучше окружающих. Для Кевина Оливия была особенной.***
— Миллз — девушка даже не знала как зовут парня, который её окликнул. Оливия помнила только его номер — пятый, и в голову влезла мысль о том, что он был главным кандидатом в свиту, пока не появилась она — Знаешь, скоро всё изменится. Все это чувствуют. Ты пожалеешь, что вообще попала к Воронам. Парень ушёл, оставив Миллз размышлять над его предсказанием. Пятый номер по всей видимости оказался экстрасенсом, ведь вскоре всё действительно изменилось. В их жизни появилась Теодора Мулдани, и Дэй влюбился. Миллз была даже удивлена, что ей стало больно от этого. Кевин, который всегда поддерживал Оливию, теперь безостановочно говорил о Тее и о том, насколько она идеальна. Миллз решила, что созданный ею образ никак не мог быть вытесненным разбитым сердцем. Оливия тогда перевстречалась почти со всеми воронами, которые по её мнению были хотя бы чуть симпатичнее огров. В итоге Лив поняла, что чтобы вернуть хоть каплю внимания Кевина, этого было недостаточно. Козырем в рукаве стал Рико. И плевать, что Миллз ненавидела его всем сердцем. Правда, Лив даже не догадывалась, что именно она натворила. Морияма младший и Дэй стали делить не только первенство в экси, но и Оливию. Вторая половина первого курса больше напоминала холодную войну. Когда Миллз это достало окончательно, она решила прекратить. Но одумалась девушка слишком поздно, Рико теперь сходил с ума от мысли о короле и королеве экси.***
Единственным утешением Оливии стал Жан с его уроками французского и рассказами о провинции, в которой он жил в детстве. Правда каждый такой разговор заканчивался слезами, и в один раз Миллз не выдержала. — Я не могу обещать, Жан, но я как минимум попытаюсь сделать всё возможное, чтобы ты снова оказался во Франции и съел те круассаны — Моро улыбнулся, но в той улыбке не было даже намёка на счастье. — Боюсь, это невозможно. Оливия стала искать способ вытащить Жана хотя бы на прогулку. Сбегать из гнезда одной было просто, с возвращением помогал Кевин. Но Миллз была маленькой и незаметной, а Моро попался бы сразу. Поэтому Лив каждый раз приносила Жану круассаны из разных магазинов, но никак не могла найти нечто идеальное. А вот то, что Миллз каждый раз помимо пекарни забегала в бар или клуб, хранилось в секрете, который перестал был секретом довольно быстро. Если бы она всё время оставалась трезвой, то не протянула бы в Эверморе и дня. И все проходило более-менее нормально, если не учитывать тот факт, что Кевин каждый раз наблюдал за тем, как пьяная Лив строила из себя ниндзя. Но в одну ночь Миллз сидела в баре и услышала идеальный французский за соседним столиком. Так мог говорить только человек, который знал этот язык с детства. Достаточно пьяная Лив решила, что подойти к ним будет лучшим решением. — Вы умеете печь круассаны? — с ходу спросила Оливия на ломаном французском — Не подумайте ничего лишнего, это не расизм, мне просто нужны настоящие круассаны. — Умеем — ответил парень, и до Миллз не сразу дошло, что он говорил на английском. — Это займёт часа два — улыбнулась девушка — Пойдём с нами. Если бы Миллз была трезвой, она бы точно отказалась от такого предложения, но согласие за неё дала водка. Тогда Лив вернулась в гнездо не только с настоящими французскими круассанами, но и с убойной дозой кокаина в организме. Миллз стала каждую неделю ходить к тем ребятам из бара.***
Первым, кто заметил начинающуюся наркотическую зависимость, был Кевин. Сначала он пытался расспросить Оливию, но та упорно молчала. Дэй решил действовать ну или же поставить рекорд по самому быстрому избавлению человека от наркозависимости. Кевин и Жан стали следить за ней на постоянной основе. Понятие «личное пространство» в гнезде было привилегией и Лив её лишилась. К тому же её ломка привлекла достаточно внимания для того, чтобы Рико узнал всё. Миллз еле пережила очередную тренировку и явно не была готова к тому, что сказал Морияма младший. — Оливия остаётся и помогает мне убрать конусы и мячи. Обычно это было заданием для отстающих или провинившихся. Но отказаться Лив не могла, поэтому приложила все усилия для уборки мячей. — Миллз — рявкнул Рико, когда девушка в очередной раз выронила мяч — Ты неплохо проявляешь себя на тренировках. Неплохо для человека, у которого ломка. Думала, я не узнаю? — Морияма подошёл вплотную — Так уж и быть, я не скажу ничего дяде, но никогда не смей забывать о том, что я для тебя сделал. За летние каникулы, которые из-за полного отсутствия отдыха каникулами нельзя было назвать, Лив восстановилась полностью. Ночные вылазки пришлось прекратить, потому что они перестали быть тайными. Все свои силы Миллз направила на усердные тренировки и создание плана, как вытащить Моро из гнезда.***
Люди часто думали, что у спортсменов нет необходимости учиться. Второй курс доказал Оливии обратное. Крохи своего свободного времени она тратила на конспекты и рефераты. Из-за того, что Миллз стала появляться на парах гораздо чаще, чем в прошлом году, у однокурсников и однокурсниц проснулся интерес к девушке. Будто они не были научены горьким опытом с другими Воронами, и решили, что Лив наплюёт на все запреты и радостно побежит с ними гулять. Парни, осмелившиеся предложить Оливии познакомиться поближе, на следующий день появились в университете с разбитыми носами или синяками. Но Рико никак не мог об этом узнать и был непричастен хотя бы к этим травмам. Любопытство Миллз к таинственной персоне, мешающей строить ей личную жизнь, росло. И в итоге Жан раскрыл ей глаза. — Кевин просто боится, что ты опять начнёшь употреблять — пытался оправдать друга Моро. — Да пошёл он — прошипела Лив и захлопнула учебник по математике.***
НССА в этом году решило проявить особый интерес к Воронам, и все мысли игроков были заняты этим. Кто-то надеялся попасть в основной состав, а кто-то наоборот боялся из него вылететь. Оливия понимала, что всех их надежды в любом случае не оправдаются. НССА интересовались только двумя людьми — Рико и Кевином. А если быть точнее, то считали, что семья Морияма захватила всю власть в Воронах и не давала Дэю раскрыть свой потенциал полностью на одном поле с Рико. В конце концов на ежегодной встрече перед банкетом, где свита короля присутствовала в полном составе, Хозяину надоело это слушать, и тренер решил провести матч, где Рико и Кевин впервые должны были играть против друг друга. Как только Миллз и Моро об этом услышали, они переглянулись, понимая насколько ужасны будут последствия. Лив моментально забыла про обиду на Дэя и полдня наворачивала круги по номеру, стараясь не разбудить простудившегося Жана, и думала о том, как избежать катастрофы. Когда до матча оставалось полчаса Миллз вылетела из своего номера. Кевин уже ждал лифт, когда Оливия наконец его нашла. — Ты должен проиграть — заявила Миллз, и это больше было похоже на мольбу, чем на приказ. — Я знаю. — Кевин, ты не понимаешь… — начала Лив, но её нагло перебили. — Ты пойдёшь со мной? Думаю, никто не будет возражать, если ты попросишь посмотреть — Оливия не нашла в себе сил ответить. Девушка кивнула и сжала руку Дэя. Действительно, никто не был против лишнего зрителя. Лив сидела на трибуне и пыталась унять нараставшую тревогу. Был бы там пятый номер, он бы точно заявил о том, что что-то должно было произойти. Хотя Миллз и так это чувствовала. Лив смотрела как Кевин строил из себя человека, который первый раз увидел клюшку. Он не играл в полную силу, и Оливия убеждала себя, что благодаря этому всё будет в порядке. Матч закончился победой Рико, и Миллз выдохнула с облегчением. Но тревога никак не уходила. Лив вернулась в номер и выпила всё содержимое мини-бара, пока Жан пытался понять, что произошло. Моро снова лёг спать, но не прошло и пятнадцати минут, как в дверь постучали. Жан от этого не проснулся, а Оливия бросилась открывать дверь идиоту, посмевшему беспокоить людей ночью. Кевин стоял на пороге со сломанной рукой, если месиво, которое осталось от его руки, можно было так назвать. У Дэя во взгляде не было ни шока, ни боли. Только пустота. Лив с трудом сдержала слёзы. — Я не знаю, что делать в таких ситуациях — растеряно сказал Кевин, стараясь не смотреть на свою руку. — Ваймак — выдавила из себя Оливия — Идём. В голове Миллз не осталось ничего, кроме желания помочь другу. Девушка петляла по коридору, выбирая самый безлюдный путь, чтобы случайно не напороться на какого-нибудь человека, решившего прогуляться ночью. Оливия чувствовала, что Кевин шёл за ней. Они остановились около номера Ваймака, и Лив, не выслушав минимальные протесты Дэя, настойчиво постучала. Дэвид Ваймак был ошеломлён не больше их самих. — Вас отвезти в больницу? — спросил Ваймак, прервав затянувшееся молчание. — Пожалуйста, никакой больницы — Миллз не понимала, как она вообще находила в себе силы говорить — Ваш командный врач сможет с этим что-то сделать? — Дэвид кивнул и пропустил Кевина в номер — Я очень вас прошу, не спрашивайте ничего — Ваймак опять кивнул, и Миллз прошла внутрь. Эбигейл уже копошилась в аптечке, а Дэвид достал бутылку водки из мини-бара. Оливия пожалела, что успела опустошить свой. Лив прокашлялась. — Вы сможете его забрать? — это был единственный вариант, пришедший в голову Миллз. — А это безопасно? — поинтересовался Ваймак. — Да. Думаю, да — ответила Лив и присела на корточки перед Дэем — Кевин, послушай меня. Уезжай с Лисами и не смей даже думать о том, чтобы вернуться в Эвермор. — Ты останешься? — шокировано спросил Ваймак. Миллз кивнула, и Дэй поднял на неё свой разбитый взгляд. — Я не могу бросить Жана — объяснила Оливия — Спасибо вам, мне нужно идти — девушка поднялась на ноги и направилась к двери. Она ненавидела прощаться — Будь счастлив — тихо добавила Миллз на французском перед тем, как скрыться в коридоре. Когда Лив вернулась в свой номер, Жан уже бодрствовал. Миллз обессилено плюхнулась на кровать и заплакала. — Лив, что происходит? — Моро тряс её за плечи, пытаясь прервать истерику. — Он сломал ему руку, Жан. Кевин уедет с отцом — прохрипела Лив и уткнулась другу в плечо, продолжая рыдать. Той ночью они больше не спали. На утро Рико делал вид, что ничего не произошло. Единственное, что его выдавало — это запах перегара и незнание, куда делся Кевин. Но, видимо, вчера Миллз и Дэй не остались незамеченными. Морияма смотрел на Лив, как на предателя народа. И девушка знала, что это было только начало. — Мне сказали, ты меня искал — тихо сказала Оливия, заходя в номер Рико, прямо в лапы дикого зверя. — Я соскучился, моя королева — улыбнулся Морияма и ледяным тоном продолжил — Тебе не кажется, что тут кого-то не хватает. Кевина например. — Да как ты вообще можешь так говорить, после того, что сделал? — сорвалась на крик Миллз, за что моментально получила пощёчину. Секундой позже Рико сжал её в объятиях. — Любовь моя, мне тебя жаль. Справилась с наркотической зависимостью и опять на те же грабли. Тебе нужна помощь. — Что ты несёшь? — рявкнула Лив, пытаясь вырваться из рук Рико. — Дядя тоже так считает. Но как бы мы не хотели, мы не в силах тебе помочь. О тебе позаботятся, моя королева. В комнате появились два санитара. Миллз замотала головой. — Не надо, Рико. Пожалуйста, не надо — от отчаяния на глазах выступили слёзы. — Всё будет хорошо. Всё будет как раньше. Мерзкий голос Рико стал последним, что помнила Лив. А дальше звенящая тишина.***
Глаза слипались, но Миллз упорно старалась их открыть. Первым, что она увидела, был пожелтевший от времени потолок, на котором красовались пятна. Белые стены, железные кровати и крохотный шкаф, а больше ничего. Лив подскочила и зажмурилась, надеясь, что это страшный сон. В комнате раздался стук каблуков, и Оливии пришлось открыть глаза. Ничего не изменилось, но в помещении появилась девушка с приторной улыбкой на лице. — Чудесно, вы уже пришли в себя. Добро пожаловать в лечебно-реабилитационный центр имени Доктора Миллера — не переставая улыбаться произнесла медсестра. — Мне нужно вернуться в общежитие. Где выход? — прорычала Лив, отползая от пугающей девушки. — Ну что же вы так нервничаете? Вы не здоровы, и вам нужна помощь. Для начала приходите в себя, а позже я провожу вас на индивидуальную консультацию с вашим лечащим врачом. — Я не наркоманка. — Все пациенты так говорят. Вам у нас понравится.***
Конечно же ей не понравилось. Оливия сбилась со счёта, сколько времени она провела в реабилитационке, спустя несколько дней. Недели, месяца, годы смешались в один непонятный промежуток времени. Она успела повидать многое, но была уверена, что пациентам там не помогали. В этом центре не было ни компьютеров, ни телефонов, ни интернета, никакой связи с внешним миром. За нарушение многочисленного количество правил — одиночная палата, за непослушание — транквилизаторы, за непосещение терапии — успокоительное. Всё это конечно же в огромной дозировке. Миллз после первого дня поняла, что, если она хотела сохранить рассудок, то сидеть надо было тихо. Оливия выбрала самый логичный план действий. Она разговаривала с санитарами, делала вид, что уже начала вставать на путь истинный, соблюдала все правила. Роджер — самый дружелюбный медбрат, добыл ей коврик для занятий спортом, давал что-то помимо овсянки и разговаривал с Лив по вечерам. В один день он всё же прокололся — покинуть это чудесное заведение возможности не представлялось. Весь персонал кормил пациентов сказками о том, что они пока не готовы выйти в реальный мир. Но забрать человека из центра могло только доверенное лицо. И поскольку Оливию вряд ли бы кто-то забрал, она решила, что саморазвитие будет лучшим вариантом времяпрепровождения. Миллз добывала книги и читала их по вечерам, тренировалась в своей маленькой палате на потрёпанном коврике и решала задачи по математике, придуманные ей же самой. По всей видимости, Рико заплатил главврачу, чтобы Лив жила одна. Но одноместные палаты были заняты теми, кто наотрез отказывался соблюдать правила, так что в течении долгого времени Миллз жила в двухместной комнате одна. Но количество наркоманов или не угодивших кому-то людей росло в геометрической прогрессии, и к Лив подселили Кэссиди. Девушка была странной. Как только Оливия поворачивала голову в её сторону, то сразу же сталкивалась с пристальным взглядом. Кэссиди постоянно за ней наблюдала. В прочем, Лив до этого не было никакого дела, пока в один день соседка не решилась с ней заговорить. — Оливия Миллз, нападающий Воронов, четвёртый номер, часть королевской свиты, возлюбленная Рико Мориямы. Сомневаюсь в правдивости последнего факта. Если бы он тебя любил, то наверное бы забрал? — хмыкнула Кэссиди. — Если бы он меня любил, то он бы меня сюда не сдал — Лив поднялась с коврика и села на кровать — Раз ты так много знаешь, то наверное следишь за новостями экси. Что говорили про свиту, пока ты не оказалась тут? — Кевин Дэй трагически сломал руку на горнолыжном курорте и восстанавливался в Южной Каролине. Вроде как стал помощником тренера у Лисов, но официальное подтверждение я не застала. Рико Морияма нигде не появлялся после Рождества. Говорят, он опустошён из-за травмы своего брата. Про Жана Моро ничего неизвестно. Но в отличии от братьев, он был заявлен в основной состав на весенний сезон. Что из этого правда? — У меня до сих пор действует контракт, я не имею права ничего разглашать — соврала Миллз — Про возлюбленную Рико ничего не упоминали? — Ну как же. У тебя слабая нервная система, ты узнала про то, что Кевин сломал руку и решила покончить жизнь самоубийством. Сейчас проходишь лечение в лучшей психиатрической клинике в Англии. — Пиздец — сказала Лив, хотя хотела сказать гораздо больше. — Думаешь, я за тобой наблюдала, потому что я сумасшедшая? — резко спросила Кэссиди и не стала дожидаться ответа — Я пыталась понять, можно ли тебе доверять. Ты же вся такая правильная, делаешь всё, что скажут врачи. — Делаю — пожала плечами Оливия — Потому что с их седативными препаратами можно с катушек съехать. Мне это не нужно. — Я так и поняла — Кэссиди пересела на кровать Лив — Видишь ли, у меня из родственников только отчим, который меня сюда и сдал. Меня никто не вытащит отсюда. Если бы появилась возможность, у тебя есть человек, который пойдёт на всё, чтобы тебя забрать? Миллз задумалась. Жана бы она не стала подвергать такой опасности, другие вороны не пошли бы против Рико ради Лив. Моника, по совместительству мать Оливии, сказала бы, что её дочери именно в клинике и место. — Есть — ответила Миллз, как только в мыслях всплыл образ Кевина. — Так может ты ему позвонишь? — Через лейку от душа или кран в раковине? — фыркнула Лив. — Через ебучий телефон — разозлилась Кэссиди — Ты отбиваешь желание тебе помогать. Я дам тебе телефон, на котором очень мало денег. Не успеешь — сама виновата. Согласна? — Когда? — Сейчас, дурочка — развеселённая реакцией соседки, Кэссиди встала с кровати и начала рыться в шкафу. Спустя пять минут поисков она вытащила разваливающийся кнопочный телефон и кинула его Оливии. — Отлично, проблем с реакцией не наблюдается — хмыкнула Кэссиди, когда Лив поймала телефон — Я на шухере. Миллз дрожащими руками набрала номер телефона. Назойливая мысль о том, что параноик Кевин наверняка сменил его, лезла в голову. Гудки. — Да? — слишком знакомый голос. Оливии хотелось разреветься. — Кевин, это Лив. Послушай, времени объяснять нет. Ты можешь забрать меня из реабилитационного центра имени Доктора Миллера? Пожалуй… — звонок прервался — деньги закончились. Миллз откинулась на кровати и закрыла рот рукой, чтобы не закричать. Он не приедет, Оливия была в этом уверена. — Ну как? — Кэссиди заинтересовано на неё посмотрела. — Мне кажется, я всё проебала. Теперь Миллз чувствовала себя ещё хуже. Прошли целые сутки отвратительного ожидания. Лив разглядывала вид из окна и пыталась определить хотя бы месяц, сидя на групповой терапии. Роджер зашёл в комнату и прокашлялся, привлекая внимание врача. — Оливия, собирай вещи, тебя выписывают — Лив уставилась на Кэссиди. А та только одобрительно улыбнулась. — Забей гол в честь меня — прошептала девушка. Миллз запихивала футболки и штаны в спортивную сумку с невероятной скоростью. На минуту она подумала, что могла случайно забрать вещи Кэссиди, но решила, что соседка вряд ли будет злиться. Оливия вышла из своей палаты и последовала за Роджером по коридору. Она больше никогда сюда не вернётся. На креслах около ресепшена сидел Кевин и Эндрю Миньярд. Естественно Миллз его узнала, парень пославший всю свиту нахуй и отказывавшийся от контракта с Воронами. — Мы проделали огромную работу. Сейчас Оливия полностью готова к выходу во внешний мир. — Не сомневаюсь — ехидно протянул Эндрю. — Если будет нужна помощь, можете проконсультироваться с мистером Уилсоном — это врач, который помогал Оливие справиться с её зависимостью. — Конечно-конечно. Миллз, идём — Миньярд подскочил с кресла и направился к выходу. Оливия практически побежала за ним. До машины они дошли молча. Кевин явно был шокирован внешним видом Лив. Миллз не знала наверняка, так как в целях безопасности зеркал в центре не было, но догадывалась, что выглядела она крайне плохо. Пока она питалась одной овсянкой, она сильно похудела, красная краска из волос наверное вымылась да и корни отросли. Оливия забралась на заднее сиденье машины. — Какой сейчас месяц? — Кевин испуганно на неё посмотрел. — Апрель. Десятое апреля — Лив кивнула, она выпала из жизни на четыре месяца и шесть дней — Как ты сюда попала? — Дэй старался говорить как можно мягче, как будто вёл беседу с душевно больной. — Мне нужно зеркало и моя медицинская карта — заявила Миллз, и Миньярд повернул зеркало заднего вида в её сторону. Правила дорожного движения конечно могли измениться, но по крайней мере раньше так нельзя было делать. Кевин протянул ей медицинскую карту — Какой ужас — простонала девушка, разглядывая своё отражение. — Лив, как ты туда попала? — Рико сдал — быстро ответила Лив и принялась читать бумаги. — Когда это произошло? — подключился Эндрю. — На следующий день, после того как он сломал Кевину руку. Мне нужно в аэропорт. Если вам неудобно, то можете высадить меня поближе к центру города. — И куда ты поедешь? К Монике? — спросил Кевин. — В Эвермор.***
Всю оставшуюся поездку Миллз слушала протесты Дэя, но девушку невозможно было переубедить. — У тебя разряжен телефон и есть только паспорт и банковская карта, которая скорее всего заблокирована. Путешествовать с таким набором — плохая затея — настаивал на своём Кевин, пока они стояли около входа в аэропорт — Как ты можешь туда вернуться после того, что он сделал? — спросил Дэй на французском. — Там Жан — спокойно ответила Лив. Больше она не проронила ни слова. Миллз молча обняла Кевина, думая лишь о том, что возможно это была их последняя встреча, кивнула Миньярду и направилась к стойке регистрации. Свита короля. Как только кто-то говорил это словосочетание, на лицах всех фанатов экси появлялось восхищение. Лучшие из лучших, самые сильные игроки за всю историю, звёзды, будущее Национальной Сборной. Но было ли это так? Рико Морияма — социопат, которому место в психушке. Кевин Дэй, прирождённый игрок в экси, у которого чуть не отняли возможность играть. Жан Моро — человек, который мечтал открыть свою пекарню и гулять по вечерам вдоль набережной, но стал собственностью семьи Морияма. А Оливия Миллз стала разрушающим фактором.