***
В прессе говорили, что у Оливии Миллз была слабая нервная система, и она решила покончить жизнь самоубийством после новостей о травме Кевина Дэя. Но Лив не обладала тягой к суициду, и не хотела возвращаться в Эвермор ни при каких обстоятельствах. Был только один нюанс — Жан Моро до сих пор жил в гнезде и являлся собственностью семьи Морияма. Миллз планировала это изменить. Именно поэтому она купила билет до Нью-Йорка. Лив не успела продумать план действий, но такой решительности она сама от себя не ожидала. — Вы хорошо себя чувствуете? — поинтересовался работник аэропорта на паспортном контроле, намекая на то, как Оливия выглядела. — У меня анорексия — отозвалась Миллз — Еду в Нью-Йорк, чтобы попасть к хорошему специалисту в этой области. — Извините — замялся мужчина — Проходите, хорошего полёта. Лив улыбнулась и кивнула, проходя через очередной металлодетектор. Весь полёт Миллз спала. Даже сиденья в самолёте оказались удобнее кроватей в лечебно-реабилитационном центре. Оливия проснулась, когда самолёт начал снижение, и сразу же об этом пожалела — сколько бы она не летала, уши закладывало всегда. Миллз вышла из аэропорта в Нью-Йорке и поймала такси. Кевин был прав — её набор для путешествий был крайне не практичным. Девушка откопала на дне спортивной сумки помятую двадцатидолларовую купюру и протянула её водителю, оплачивая поездку. Офис главной ветви семьи Морияма выглядел современно, но не бросался в глаза и не выделялся на фоне остальных зданий. Идеальный вариант для того, чтобы промышлять нелегальной деятельностью. Девушка на ресепшене не казалась доброжелательной и дружелюбной. Оливия была уверена, что если бы она выглядела как раньше, то и реакция была бы другой. Лив подошла к стойке и улыбнулась. — Мне нужно попасть к Ичиро Морияме — лицо администратора перекосилось. — У него на сегодня не назначено встреч — отрезала девушка. — Мне и не нужно назначать встречу. Я — приближённое лицо — прошипела Миллз и указала пальцем на татуировку на скуле. Лив бессовестно врала. Она не была приближённым лицом, она даже не была уверена, что Ичиро знал о её существовании. Но Оливию с детства научили, что если уж приходилось врать, то делать это надо было уверенно и до конца. В конце концов человек должен был сдаться под напором. С администратором так и произошло. Девушка виновато улыбнулась. — Вам на третий этаж, вторая дверь справа. — Спасибо — шокированная тем, что это сработало, Миллз постаралась как можно быстрее удалиться. Звуковой сигнал в лифте оповестил Оливию о том, что она на нужном этаже. Лив подумала, что всё это было ошибкой, но отступать было поздно. Миллз постучала и вошла, опустив голову. — Я, видимо, упустил момент, когда ты стала приближённым лицом — Ичиро Морияма смотрел на Оливию с такой жестокостью, которой она никогда раньше не видела. — Я прошу прощения, Господин Морияма. Мне пришлось соврать, чтобы меня пропустили — тихо произнесла Миллз, всё так же не поднимая головы. — Ты можешь сесть — девушка сомневалась, что это было предложением. Это больше походило на приказ в вежливой форме — Когда я видел тебя в последний раз, ты выглядела значительно лучше. — Это сделал ваш брат, но я бы не посмела тратить ваше время на свои бессмысленные жалобы. — И как именно мой брат это сделал? — перебил Лив Ичиро. — Не хочу показаться грубой, но ваш брат крайне неосторожен. Перед рождеством он сломал Кевину Дэю руку и за то, что я ему помогла, Рико сдал меня в лечебно-реабилитационный центр, который известен тем, что врачи не скрывают того, что берут взятки. У меня в крови не было найдено никаких следов наркотических веществ. Проблема заключается в том, что и я, и Кевин достаточно известны в определённых кругах, и это может вскрыться. — Продолжай — поторопил Оливию Ичиро, когда та замолчала. — Другая проблема кроется в том, что Жан Моро тоже обладает некой популярностью и его синяки и травмы, которые наносит Рико, начинают привлекать внимание людей. — Моро это уплата за долг. Пусть делает с ним, что хочет. Что ты хочешь от меня? Чтобы я призвал брата к большей осторожности? — Не совсем. Видите ли, Кевин Дэй уже покинул гнездо, и ситуацию с переломом руки успешно замяли. Мой контракт скорее всего тоже больше недействителен, так как я не продлила его в прошлом месяце. Жан Моро же остаётся в гнезде — Ичиро неожиданно громко рассмеялся. — Ты пришла просить свободы для своего друга — мужчина холодно улыбнулся. — Да — честно призналась Миллз. — Я не спрашивал — отрезал Морияма — И как ты себе это представляешь? Моро — собственность моей семьи, которая должна приносить прибыль. — Учитывая обострившуюся жестокость Рико, Жан может не дожить до выпускного и не принесёт вашей семье никакой прибыли. — Что ты предлагаешь? — Лив показалось, что в глазах Ичиро она увидела интерес. — В профессиональных командах спортсмены получают огромные суммы. Если бы Жан доучился в другом университете и попал в профессиональную команду, он бы принёс гораздо больше прибыли. Я могу ошибаться с расчётами, но если бы Жан выплачивал вам семьдесят процентов от своей зарплаты ежемесячно, он бы покрыл долг за семь или восемь лет. Ичиро ничего не ответил, он молча взял телефон и после недолгого разговора на японском, положил его обратно на стол. — Поехали — приказал Морияма. Оливия не знала японский. Она частично понимала о чём говорил человек, если речь была очень медленной и простой. Миллз, пребывая в полном неведении, покорно пошла вслед за Ичиро. Пока они ехали в чёрной машине с тонированными окнами, Лив поняла, что центр города остался позади. Спросить о том, куда они направлялись Миллз не рискнула. Неожиданно для самой себя, Оливия стала узнавать дома и вскоре увидела очертания аэропорта. Это значило, что её хотя бы не убьют в лесу. Летать на частном самолёте девушке ещё не доводилось. И путешествовать в таком сильном страхе тоже. Пилот объявил о посадке. У Миллз опять заложило уши, второй раз за день. Они прошли по трапу, и Лив узнала аэропорт Чарльстона. Сомнений не осталось, они направлялись в гнездо. Но намерения Ичиро Оливия понять не могла. Их появление в гнезде вызвало переполох. Миллз вернулась спустя четыре месяца и вызывала куда больше интереса, чем Морияма. Девушка знала, половина её сокомандников надеялась, что она исчезла из их жизни навсегда. — Скажи Моро, чтобы он собирал вещи. Свои тоже возьми, если их ещё не выкинули. Исаму пойдёт с тобой — сказал Ичиро и скрылся в кабинете Хозяна. Оливия рванула в свою комнату. Жан сидел на кровати с книгой и выглядел настолько родным и неизменившимся, что Лив бы расплакалась, если бы не охранник за спиной. Моро встрепенулся, когда дверь открылась. Миллз кинулась обнимать друга. — Лив, я так рад, что ты в порядке. Но что происходит? Кто это? — начал расспрашивать Жан, с недоверием смотря на Исаму. — Жан, любимый мой, я всё объясню потом. Прошу, просто доверься мне и собирай вещи — Моро стоял в оцепенении всего минуту, но как только пришёлся в себя принялся исполнять просьбу Оливии. Девушка засунула всё содержимое своего шкафа в спортивную сумку и попробовала застегнуть. Молния не поддалась, и Исаму с снисходительным выражением лица закрыл её с первой попытки. — Письмо у тебя? — протараторила Лив на французском. — Уже лежит в чемодане — отозвался Жан — Я готов — парень снова переключился на английский. Исаму вышел в коридор, Моро и Миллз последовали за ним. Дверь напротив открылась в самый неподходящий момент. Рико застыл на пороге, переводя взгляд с охранника на Оливию и обратно. Исаму не стал останавливаться, и Миллз пришлось проигнорировать желание высказать младшему Морияме всё, что у неё накопилось за время пребывания в клинике, и догнать охранника. Находиться в кабинете Хозяина при таких обстоятельствах было странно. Но Лив испытала высшую степень удовольствия, смотря на ошеломлённое лицо тренера. Жан и Оливия расписались на бумагах, гласящих о разрыве контракта у университетом Эдгара Аллана. Лив еле сдержалась, чтобы не рассмеяться, когда увидела, что её контракт продлили без её ведома. Видимо Рико всё-таки планировал забрать Оливию из лечебно-реабилитационного центра. — С этого момента Моро и Миллз больше не числятся в воронах, и Моро переходит в руки основой ветви — констатировал Ичиро, и кивнув дяде покинул кабинет. Бывшие вороны и охрана двинулись за ним следом.***
За последние двое суток жизнь Лив несколько раз перевернулась с ног на голову. Но стресс, который она испытала, не имел никакого значения. Оливия и Жан, подписавший контракт с главной ветвью семьи Морияма, проводили генеральную уборку в квартире, которая досталась Миллз по наследству от отца. Моро был обязан ежемесячно выплачивать семьдесят процентов от своего заработка в профессиональной команде на протяжении десяти лет. И пока контракт был действителен, побочная ветвь не имела права даже прикасаться к Жану. На завтра у Миллз и Моро был назначен сеанс по сведению татуировок с лица. И после того, как они закончат уборку, Лив планировала позвонить Джереми Ноксу и сообщить ему, что нашла для Троянцев идеального защитника. Жизнь резко наладилась, и Оливия очень не хотела всё проебать. Спустя ещё двое суток Жан стал числиться в команде Троянцев, а Лив решила, что в экси она больше не вернётся. Вместе с Моро они испекли самые вкусные в их жизни круассаны запланировали поездку во Францию. — Иногда мне кажется, что я проснусь в клинике и ничего этого не будет — призналась Миллз, моя очередную тарелку. — Это реальность, Лив, хотя я сам в это не верю. Я благодарен тебе и буду обязан до конца жизни. — Ты ничего мне не должен. Ну максимум, круассаны — Оливия выключила кран и подошла к Жану поближе — Я же тебе обещала. Миллз решила испортить сентиментальный момент и брызнула в Моро водой, оставшейся на руках. Жан не растерялся, кинул в неё полотенце и убежал подальше от кухни. Лив рассмеялась и ринулась за ним. В прессе говорили, что у Оливии Миллз была слабая нервная система, и она решила покончить жизнь самоубийством после новостей о травме Кевина Дэя. Но Лив не обладала тягой к суициду, хотя бы потому что у неё был человек, ради которого она хотела жить.