О шлюхах и собаках

      Солнце плавится золотой монетой в безбрежном лазурном небе.       Селми идет вдоль шпалеры с вьющимися по ней розами, вокруг гудят насекомые. Он идет от конюшен — нарочный уже во весь опор скачет к королю с доброй вестью, и день стоит благостный. В такой благостный день сир Барристан чувствует полузабытую нежность в сердце: обращает внимание даже на розы, что вдруг оказываются блеклыми, как едва обозначенный рассвет на горизонте, и идет не спеша, слыша их аромат. А навстречу, чтоб его, снова Мизинец.       — Как хорошо, что времена спокойны и королевская гвардия может позволить себе наслаждаться прогулками, — говорит он с неизменно нечистой улыбкой. — Клянусь, я надеюсь никогда не увидеть вас при деле, сир Барристан.       — Мы снова встретились, — признал неизбежное Селми.       — Но обстоятельства сменились: уже родился мальчик.       — Мальчик, — кивнул Селми седой головой. — Роды были тяжелыми.       Мизинец вдруг принимает задумчивый и отрешенный вид.       — Произвести на свет ребенка, должно быть, страшное мучение. Только представить, что нечто столь большое выходит из тела, причиняя адскую боль… — говорит он вполголоса, но вскоре избавляется от сумрачности и прибавляет: — хорошо, что мужчины освобождены от возможности прочувствовать это на своей шкуре. Нам с вами остается только в ужасе предполагать, каково это.       Селми смотрит на Мизинца в замешательстве.       — Королеву тронет ваше участие.       — Несомненно. Поклонюсь ей как можно скорее — и вынужден откланяться сейчас.       — Рад, что сегодня вы не скучаете без дела, лорд Бейлиш, — Селми действительно обрадовало, что тот покидает его так скоро. — Но куда вы…       Договорить он не успевает, потому что Мизинец уже проходит мимо — торопливо идет дальше по галерее, и Селми остается только в ступоре посмотреть ему вслед.        Селми не знал — откуда ему было знать, что вскоре на псарне, пока Бейлиш будет беспорядочно обчесывать собак, столпившихся вокруг, и подбрасывать им куски мяса, к нему подойдет один из псов, узнавший его, и пес этот будет самым наглым из своры — будет требовательно обнюхивать его и нырять под руку, требуя внимания. И Бейлиш огладит горячую собачью голову.       — Я вижу, у тебя тут много друзей, — скажет он, смотря на псов кругом — немытых и нестриженных. Всех, как один, без намордников.       Он склонится к Клыку, который при этом облизнется и клацнет зубами — из пасти резко пахнет псиной и жаром. Бейлиш улыбнется и опустится на устланный соломой пол, а пес лизнет его лицо, закинув передние лапы ему на плечи.       В красном замке Селми глядит в окно. Из гавани идет легкий, свежий ветер.