Ходячее несчастье

Антон смотрит на свой новый класс через линзы очков весьма затравленно. Ульяна замечает ненароком, прилепливая жвачку под парту, что новенький не знает, куда руки деть: хватается за ремешки портфеля, конфузится от пристальных взглядов и поглядывает на дверь, ожидая, что в любой момент в помещение войдёт Лилия Павловна и объявит, что он ошибся школой. По физиономии — причём, весьма симпатичной, — Ульяна читает уже несколько негативных эмоций, которые ежедневно испытывает сама. Лилия Петровна, вернувшаяся вскоре после разборок с директором, обрадовать Петрова не смогла, хотя неизвестно, могла ли она вообще радовать кого-либо со своим жестоким солдатским характером. Растерянный взор Антона рассеянно скользит по столам и останавливается на том, где сидит Семён. По классу проходится неприятный смешок. — Лилья Пална, пусть со мной садится, — подаёт голос Ульяна, поднимая руку, чтобы выкрик не казался учительнице нарушением школьных правил. — Семён ему глаза выгрызет. Она услышала отчётливо, как хмыкнул по левое ухо Ромка Пятифан, но в этот раз решила, что смотреть не будет. Вместо этого наблюдала за Антоном, застывшим у доски. — Ты, Ёлкина, не лучше будешь, — замечает Лилия Павловна, коротко записываая что-то в журнал, а Петров чувствует себя, как рыба в облаках. — Ну, садись уж, или тебе приглашение отдельное нужно? Антону хочется стереть со лба испарину, чтобы та не заблестела на свету ламп и не обернулась ему позором, но ему кажется, что этот жест будет ещё более идиотским. Действительно, выбор сложен. Сесть с прыщавым придурком, от которого за метры несёт отсутствием гигиены, или с красивенькой девочкой за последней партой? Петров шагает к Ульяне под противным хихиканьем девчонок. Ёлкина, сидящая на левой стороне парты, с удовольствием пересаживается на правую, к стенке, и злобный взгляд Ромки Пятифана, его кулаки, сжатые под партой, перекошенное от удивления лицо Бяши, больше не дотянутся до неё через узенькое расстояние между рядами. Антон садится за парту, вешает портфель на крючок и сглатывает слюну. Лилия Павловна начинает урок с ругани за прошедшую проверочную работу, проваленную всем классом, и Антон находит время, чтобы вытереть пот с лица. Но Ульяна ловит каждое его движение. Во время чтения делится книжкой, так-как своей Антон получить пока не сумел, и даже помогает с заданием, хотя парень и так сам всё понимает. Волнение выдаваёт его — он знает, чувствует, — но ничего не может с собой поделать. Звонок на десятиминутную перемену, такую маленькую, но значимую, прозвучал в его голове предсмертным колоколом. Он отсидел лишь первый урок, а за окнами только начало светать. Этот факт приводил его к меланхоличному, сонному состоянию, и на втором уроке ему сделали замечание об его «нежелательном» сне. На большой перемене Ульяна вышла из класса быстрее всех. Антон заметил, что она была невысокой, но ногами перебирала быстро. Двое мальчишек, смотрящих перед этим на Антона угрожающе, встали со своих мест и ушли той же дорогой, подзовя к себе ещё и Семёна. Не ясно, что взбрело Петрову в его никчёмную голову, но рисовать в исписанном мыслями о случившемся сегодня в школе скетчбуке ему десять раз перехотелось. Ему вдруг отчётливо представилось, что Ульяна сейчас смело сражается с тремя хулиганами, потому, причём, что позволила посадить рядом с собой новенького. Вот, почему они смотрели на Антона с такой ненавистью! Посчитали, что он поступил таким образом специально. Но обвинят по всём бедную Ульяну. — Привет, — голос перебивает панически бегущие в мозг мысли. Полина Морозова протягивает Антону руку, и он жмёт её, мельком рассматривая чужое лицо. — Я Полина. Ты Антон, да? Рада познакомиться. — Э-э… Да, — парень кивает, стараясь не выдать досаду от несбывшегося плана спасти Ульяну. — Приятно. Антон. Полина замечает, что не сумела сосредоточить всё внимание мальчика на себе: он уткнулся носом в скетчбук и не желает продолжать разговора. — Красиво получается, — она улыбается, но Антон против воли видит — выходит кисло. — А кто это? — Моя сестра — Оля, — Антон показывает листик с рисунком поближе, сомневаясь, что Полина в действительности интересуется подобным. — Это так, набросок… — Круто. Может, прогуляемся по школе? У нас ещё десять минут. Я покажу тебе всё-всё-всё! Полина воодушевлённо моргает длинными ресницами, смотря Антону в душу своими большими милыми глазами. Он не хочет портить её энтузиазма по поводу прогулки и соглашается. В итоге, о Полине он узнаёт больше, чем о школе. Девочка беспрерывно о чём-то болтает: то о дедушке, то о семье, то о собаках, то о сложном домашнем задании, то о контрольных, которые каждый год пишет на отлично. Петров смотрит в окна, мимо которых проходит, и пытается зацепиться за знакомую девчачью фигуру, преследуемый назойливой мыслью об Ульяне и хулиганах. Небо всегда остаётся белым, а деревья, растущие чёрными столбами и прогибаемые под сильным зимним ветром, стоят на корнях. — …А вообще, я дам тебе совет, — говорит Полина. — Не ищи в Ульяне подружку. Она мерзкая, и никого не любит, кроме себя. Голос одноклассницы переходит на шёпот. Она улыбается на недоумённый взгляд парня как раз в тот момент, когда по школе раздаётся звонок на последний урок — биологию. Весь урок Петров сидит за партой один. Нет ни Ульяны, ни мальчишек, ушедших следом за ней. Антон ёрзает на стуле: ему неудобно писать, как ни крутись. Когда на часах остаётся десять минут до освобождения из оков школьного дня, он придумывает речь, в которой извиняется за причинённые Ульяне неудобства и пообещает найти себе другого соседа по парте; в его глазах она предстаёт лежащей в больничной палате и едва дышащей. Мороз на улице щекочет вспотевшую бледную кожу Антона. Вместе с толпой ребят, уставших сидеть на уроках, он выходит на крыльцо и ненароком замечает капли крови на снегу, тянщиеся от порога за угол здания. Разум сразу складывает их с возможно произошедшим покушением на жизнь соседки по парте, поэтому его бросает сначала в жар, а потом в холод. Из-за угла выходит Ульяна, прижимающая кисть к кровоточащему носу. Антон смотрит на неё так, словно она — средневековый призрак. — У тебя салфетки не найдётся? Петров пару секунд тупится, прежде, чем достать из ранца пачку салфеток на всякий, самый крайний случай, и не жалея ни одной протягивает девочке. Она прижимает к носу сразу все, не оставив даже попытки предупредить о том, что Антон салфетками этими весьма дорожит. — Что случилось? — спрашивает он, не скрывая волнения. — Это из-за меня? Ульяна прыскает так громко, что с рядом стоящего дерева слетает ворона. — Да не-е, — тянет она в ответ, увиливая глазами от тех, что хранились под очками напротив. — Это, ваще, случайно вышло. Мы с Ромкой просто поигрались. — Поигрались с Ромкой? — удивляется Антон, так, что в конце фразы голос позорно срывается. — Ну, боролись на кулаках, под присмотром Бяши. Ульяна пожимает плечами, поправляя залезшую в глаза чёлку пальцами, накрашенными гламурным розовым лаком. Она словно сходит с модной картинки раскрасок, лежащих на столике у Оли: пшеничноволосая, с розовыми красивыми губами. И почему Полина о ней такого плохого мнения? Петров кивает и старательно делает вид, что бой на кулаках по его мнению — совершенно безобидное дело. Но Ульяна говорит уверенно, обиды или злости в ее голосе не присутствует, а значит и волноваться, кажется, не о чем. — Ладно, я понял, — доносится незнакомый мальчишеский голос за спиной Ульяны. Голос принадлежит рослому парню в шапке, с недовольно сжатыми на груди руками и расстроенным видом. Под глазом у него виднеется несильный пожелтевший синяк. Это, наверное, и есть Рома. — Много понял? — не оборачиваясь интересуется девушка, пока Антон сжимает ремешки ранца с небывалой силой. Пятифанов смотрит на него так, словно вот-вот убьёт. — Достаточно. Бяша хихикает, открыв вид на съеденные кариесом зубы. Семён булькает остатками пива из пластиковой бутыки. Антону не нравится эта компания. Кажется, он куда-то вляпался.