Empty thoughts. (Пустые мысли)

       После того несчастного случая жизнь семьи Каллен потекла размеренным ходом.       Эсми обустраивала их новый дом, приобретая мебель и элементы интерьера согласно вкусам своих детей. По проекту в каждой спальне была установлена усиленная шумоизоляция, чтобы создавать хотя бы видимость уединения. Вся техника в доме была новейшей, только сошедшей с конвейера, даже кухня, которая была им в общем-то не нужна. Удивительные дизайнерские решения, которые применяла Эсми при благоустройстве дома, делали его светлым, открытым и очень уютным, в каждой детали чувствовалась теплота.       Большие панорамные окна занимали практически всю южную сторону дома, а просторный холл со сводчатым потолком был излюбленным местом матери семейства, особенно когда Эдвард садился за рояль и играл горячо любимые Эсми мелодии.       Розали постепенно перегоняла весь автопарк семьи из их дома на Аляске, где они прожили последние десять лет. Розали, признанная красавица с особым трепетом относилась к бесчувственным железякам и обустроила гараж так, что позавидует даже самая лучшая автомастерская. Блондинка могла ковыряться в машинах днями напролёт, находя в них особое успокоение.       Эммет же, всегда следовал за своей женой. Куда бы она ни отправилась, он всегда был рядом. У стороннего наблюдателя могло бы создаться впечатление, что он словно маленький телёнок следует за мамой, но на самом деле это именно Роуз не мыслила своей жизни без него. Хотя и Эммет испытывал к ней всепоглощающую любовь, способную сдвигать континенты.       Элис со всей страстью принялась исследовать все близлежащие магазины, обновляя гардероб каждого члена семьи по своему вкусу. И никто из семьи не мог возразить этому маленькому урагану с короткой стрижкой и задорным голосом. Элис знала обо всём наперёд, напропалую пользуясь своим даром, она сразу могла узнать понравится эта вещь или нет. Поэтому гардероб всей семьи был подобран с особым изяществом.       Джаспер ежедневно интересовался у Карлайла состоянием девушки, что по его вине лишилась родителей, и всё больше мрачнел, когда новости изо дня в день были одними и теми же. Иногда его мрачные эмоции выходили из под контроля и тогда он уходил далеко в лес, всё больше времени тратя на охоту и истребление популяции оленей на севере Америки. Но он всегда возвращался, потому что знал, что человеческая жизнь быстротечна и если бы не он, то кто-нибудь другой мог стать причиной гибели людей. Постепенно ему удалось взять злость на себя под контроль и практически вернуться к нормальной жизни. Но при этом он продолжал ждать возвращение отца домой, чтобы узнать последние новости касающиеся Анны.       Эдвард же как всегда предавался меланхолии, которая была его постоянным спутником, вот уже семьдесят лет, с тех самых пор как он перестал считать себя мессией. Когда-то давно, ему в голову пришла гениальная мысль – очистить этот мир от скверны и более десяти лет он успешно выискивал убийц, насильников, педофилов, пользуясь своей возможностью читать чужие мысли. Пока однажды в порыве праведного гнева, чуть не съел невинное дитя. Именно тогда он понял, что перестал отделять себя от своих жертв, его мысли стали такими же жестокими и залитыми потоками крови.       Возвращение к Карлайлу стало спасением. К тому моменту семья пополнилась Розали, которая потратила первые годы своей вампирской жизни на месть своим обидчикам. Карлайл искренне верил, что эти двое смогут найти утешение и помощь друг в друге, но не сложилось, слишком разными они были.       Эдвард никогда не жалел, что выбрал свою человечность, отринув жажду, что огнём горела в груди рядом с людьми. Он воистину мог гордится своим самоконтролем и однажды даже набрался смелости и окончил медицинский колледж, но к сожалению стать врачом он не мог. Его тело замерло в возрасте семнадцати лет и максимум, на который он мог рассчитывать это три класса школы и обучение в колледже. Для дальнейшей работы он слишком молодо выглядел, впрочем как и остальные члены семьи.       Так и повелось, что они переезжали с места на место каждые восемь-десять лет в поисках места, что можно было назвать домом. Меняли документы, заново шли в школу, старались держаться обособленно и ни с кем особо не контактировать. Но порой такая закрытая жизнь начинала надоедать, хотелось чего-то нового, свежего - другого мнения, отличного от их семьи, других взглядов и убеждений. Но приходилось мириться и довольствоваться тем, что есть. Потому что всегда был риск того, что кто-нибудь из них сорвётся и тогда придётся в спешке покидать насиженное место.       Через три недели после аварии Карлайл наконец сообщил семье, что девушка очнулась, но страдает от потери памяти, что и неудивительно, после такой серьёзной травмы.       После этой новости Джаспер заметно оживился и больше не был похож на собственную тень, чему несказанно радовались Эсми и Элис. И Эдвард заметил, что Джаспер всё с большим нетерпением ждёт новостей от отца, этот энтузиазм передался и ему и наконец, после ещё трёх недель он решил навестить Карлайла в больнице, чтобы ненароком посмотреть на девушку и убедиться в том, что она действительно ничего не помнит.       Не так давно Карлайл рассказал, что Анна вспомнила, что Эдвард нашёл её и что Карлайл оказывал ей первую помощь. Но отец был абсолютно спокоен, уверенный, что девушка не видела и не слышала ничего лишнего. ***       Погода в Форксе как всегда была хмурой и пасмурной, солнце не показывалось из-за туч уже три дня и именно этот день выбрал Эдвард для визита в больницу. Точнее сказать, это Элис выгнала его из дома, сказав, что ему просто необходимо навестить Карлайла именно сейчас.        Словам провидицы Эдвард предпочитал доверять, если бы его поджидала какая-то опасность, то она была бы первой, кто предупредил бы об этом. И к тому же в мыслях сестры не было ничего предосудительного.       Дорога до больницы заняла меньше получаса, что позволило Эдварду не сильно уйти в свои мысли и вовремя взять себя в руки для того, чтобы войти в обитель человеческой крови.       Возле стойки регистрации медсестра так усердно улыбалась Эдварду и мысленно восхищалась его красотой, что у вампира заскрипели зубы, с такой силой он сжимал их, пытаясь абстрагироваться от потока мыслей людей.       Но тут краем уха он уловил отдалённо знакомый запах, смешанный с запахом масел и лекарств. Он внутренне настроился на обладателя, столь приятного аромата и тут в его мысли ворвался голос. «Привет, ромашки. Кидайте деньги. Читайте книжки.»       Эдвард склонил голову вбок, прислушиваясь, сомнений быть не могло только эта девушка могла петь про себя на русском языке. Он был абсолютно уверен, что другой такой в этой больнице быть не может. «Дурной мальчишка Ушёл. Такая фишка. Нелепый мальчишка.»*       Уж не про него ли она поёт? Не сумев побороть искушение, Эдвард чуть повернулся в её сторону. Она сидела в инвалидной коляске, ожидая лифта, в сопровождении медбрата, что был бы не против передохнуть после двенадцати часов непрерывной работы.       Её сердце сбилось с ритма на одно короткое мгновение, когда она заметила, что он наблюдает за ней. Прядь его волос выбилась из причёски и он грациозным движением провел раскрытой ладонью по голове, возвращая её на законное место.        Дыхание девушки сбилось, на её лице был неподдельный интерес к его внешности и движениям, но в голове так и продолжала крутиться песенка, не сбиваясь ни на что другое. «А я девочка с плеером, С веером вечером не ходи. Да ты не такой как все, и не любишь дискотеки.»       Как верно подмечено, он действительно не такой как все, и если бы Анна узнала его самый страшный секрет, то бежала бы от него куда глаза глядят. Но девушка продолжала смотреть на него. «Я не буду тебя спасать, Догонять, вспоминать, целовать. Меньше всего нужны мне твои comeback′и.»*       Эдвард поймал себя на мысли, что пялится на девушку, озадаченный её выбором песни. Текст сменился на музыкальный проигрыш в голове девушки. Других мыслей так и не появилось. Человеческий мозг обычно не вызывал у него вопросов, но Анне удалось его заинтересовать.       Именно в этот момент вышел Карлайл и Эдвард переключил свое внимание на отца, пытаясь объяснить ему, что это Элис виновата в том, что он отвлек его от работы. В следующую секунду Карлайл повернулся в сторону девушки и приветливо улыбнулся, помахав рукой.       В мыслях медбрата Эдвард услышал желание выпить кофе, и поэтому поспешил доставить девушку к лечащему врачу, о чем Эдвард незамедлительно сообщил Карлайлу.        В мыслях же Анны появились рассуждения о массаже, физиотерапии и том, как местные работницы борются за сердце Карлайла. - Добрый день, доктор Каллен, - она поздоровалась, приветливо улыбнувшись. – Сегодня вы обошли меня стороной, вновь лишив меня развлечения.       Карлайл мягко рассмеялся. И Эдвард услышал в его голове воспоминание о недавнем разговоре с Анной, где они обсуждали попытки медсестёр его завоевать. - Прошу прощения, постараюсь больше не срывать твоё развлечение, - Карлайл перевёл взгляд на Эдварда. – Позволь представить тебя моего сына Эдварда. - О, - Анна округлила глаза, - тот самый Эдвард? – шёпотом спросила она у доктора Каллена, как будто Эдварда здесь и в помине не было. – В таком случае, мне очень приятно познакомиться, Эдвард. Я – Анна, - она протянула ему руку для приветствия. Лицо Эдварда на краткий миг исказилось в гримасе отчаяния, он искренне боялся тактильных контактов с людьми, полагая, что их холодная кожа может навести людей на нужные мысли. Ему пришлось пересилить себя, он аккуратно сжал пальцы девушки и быстро выпустил её руку из своей, внимательно считывая её мысли, но в них не было ничего, кроме фразы, которую она произнесла в следующий момент. – Я должна поблагодарить тебя за своё спасение. Боюсь, если бы ты меня не нашёл, то доктору Каллену не удалось бы собрать мой мозг. - Не стоит, - выдавил Эдвард, задаваясь вопросом то ли она настолько глупа, что ей приходится обдумывать каждую фразу, то ли это последствия амнезии? - Что ж, не буду вас отвлекать. У меня по программе сон-час, не хотелось бы его пропустить, - Анна крутанула колеса коляски немного откатываясь назад. – И кстати, доктор Каллен, прошу вас, воздействуйте на моего дедушку. Я уже неделю прошу у него принести мне пару любых книг и блокнот с карандашом, чтобы скорее восстановить моторику, но он упёрся и говорит, что мне нужен отдых и никак иначе. - Вашего деда очень сложно переубедить, - Карлайл нахмурил брови. - Думаю, Эдвард мог бы помочь с книгой. А мы просто ничего не скажем доктору Гранту.       У Эдварда словно воздух из лёгких выбили, такой подставы он никак не мог ожидать. Он затравленно посмотрел на отца, желая заставить его взять свои слова назад. - Что вы, я не хочу никого утруждать. «Эдвард, вся наша семья виновата перед ней, я прошу тебя быть снисходительным и немного помочь девушке адаптироваться. Всего один раз.»       Мысли Карлайла были чёткими, у Эдварда не осталось иного выхода, кроме как согласиться. - Мне несложно, - выдохнул Эдвард - Что бы ты хотела почитать? - Всё что угодно, - она улыбнулась и впервые посмотрела в его глаза. Только сейчас он заметил насколько удивительной гетерохромией она обладает, если бы он увидел только правый её глаз, то поклялся бы, что она одна из них, особенно в сочетании с бледной кожей и тёмными кругами под глазами. - Я по большей части собираюсь переписывать текст. Но лучше наверное, что-то из школьной программы. Признаться честно я ничегошеньки не помню, а в школу надеюсь в этом году попасть. Естественно, когда доктор Каллен выпишет меня отсюда. - Тогда я заеду завтра, - его губы чуть дернулись в подобии улыбки, её непосредственность, не смотря на тяжёлые травмы завораживала. – Может тебе ещё что-то надо? - Спасибо, только книга и блокнот. И может, если тебя не затруднит – мороженое, любое на твой вкус. – «Интересно со вкусом горной пумы, подойдёт?» - Твой отец не позволяет вольностей, так что лучше не говори ему, что я попросила сладенького. - Не скажу, - он кивнул головой, внутренне веселясь. - Тогда до завтра, - она посмотрела на Карлайла – Жду вас на обход, доктор Каллен, не смейте прогуливать, - она погрозила ему пальчиком и кивнула медбрату, что стоял недалеко и пил кофе, воспользовавшись небольшим перерывом.       Стоило только Анне скрыться за дверьми лифта, как у Карлайла пиликнул пейджер и он был вынужден оставить сына одного. ***       Выбрать книгу было несложно, но вот заставить себя поехать в больницу, казалось выше его сил. В итоге только после того, как Джаспер вызвался поехать сам, Эдвард согласился с тем, что лучше он, чем временами неуравновешенный брат. Появление Джаспера в больнице полной кровоточащих ран могло обернуться катастрофой для всех них.       Собрав всю свою выдержку в кулак, Эдвард постучался в дверь палаты, прекрасно зная, что Анна только вышла из душа. Даже сквозь закрытую дверь он чувствовал аромат яблок в карамели, исходящий от её тёплого тела. - Войдите.       На короткую долю секунды Анна замешкалась и Эдвард услышал недовольно восклицание: «Чёрт!» - Я невовремя? Отец сказал, что к этому времени ты будешь свободна и сможешь принять посетителей, - Эдвард сделал шаг в палату и ногой прикрыл за собой дверь.       Взгляд девушки метнулся за его действиями, что не осталось незамеченным. Её сердце застучало быстрее, разгоняя по телу кровь. - Конечно нет! Просто, я не думала, что ты действительно придёшь, - она очень медленно двинулась в сторону кровати, вызвав у Эдварда неподдельное раздражение своей медлительностью. Он порой забывал какими медленными могут быть люди. – Прости, мне мою медлительность, спринтерский забег пока придётся отложить, - она вскарабкалась на кровать и села, подложив под спину подушки.       Эдвард замер, поняв, что в её голове всё также только фразы, которые она собиралась произнести и ни одной отвлеченной мысли. Ему становилось все интереснее разгадать так ли она проста как кажется на первый взгляд? - Думаю всё впереди, - он легонько улыбнулся. - Что ты мне принёс? – она в нетерпении заёрзала по кровати.       Эдвард подошёл ближе и протянул ей книгу. На самом деле он её даже не выбирал, просто вытянул первую попавшуюся с полки, не особо задумываясь над содержанием. - Портрет Дориана Грея? – она повертела книгу в руках. - Ты уже читала? – он приподнял левую бровь. Может ли быть такое, что она помнит больше, чем говорит? - Не помню, но название очень знакомо. В любом случае освежу память, - она мягко улыбнулась. Он успел увидеть в её мыслях портрет красивого мужчины, словно она видела экранизацию этой книги, но Эдвард мог поклясться, что лицо ему незнакомо, а он видел все фильмы по этой книге. – А в другой руке то, что я думаю? - Я не знал какое тебе понравится и взял три в одном: шоколад, клубника, ваниль, - Эдвард передал ей контейнер с прикрепленной сверху пластиковой ложкой. - Прямо как «48 копеек»! – перед глазами девушки пронеслась картинка с брикетом трёхцветного мороженого. - Что-то знакомое? - Да, кажется я ела такое в детстве. Доктор Каллен говорит, что такие маленькие триггеры помогут моей памяти частично восстановиться. Но пока вспоминаются только какие-то мелочи, - она открыла контейнер и зачерпнула ложкой холодную массу. – Уж прости тебе не предлагаю. Слишком давно я этого ждала.       Эдвард мягко улыбнулся и отошёл от кровати. Он был несказанно рад, что Анна не стала уговаривать его попробовать мороженое. Вся человеческая еда на вкус была словно кусок земли. Но ради прикрытия иногда приходилось есть на людях, об этом все члены семьи вспоминали с ужасом. - У тебя наверное много своих дел, я бы не хотела тебя задерживать, как бы мне ни было здесь скучно, - начала Анна.       Эдвард готов был расцеловать её за то, что она пытается выпроводить его куда подальше. Однако слова отца плотно въелись в мозг и он дал себе последнюю попытку казаться нормальным, после чего покинет это место с чувством выполненного долга. - Мне несложно. К тому же отец сказал, что тебе надо больше разговаривать. Так что если ты не против, я посижу здесь, - он указал на кресло возле её кровати. - Я хотела попробовать писать, - она облизнула ложку. Почему–то это действие вызвало несвойственную его телу дрожь и Эдвард предпочёл выяснить с чем это связано. - Я могу почитать тебе, а ты будешь записывать, что запомнишь, а потом можем обсудить прочитанное, - Эдвард склонил голову. Это был последний шаг, который он готов был совершить, если она снова откажется, то он вернётся домой и скажет отцу, что сделал всё возможное. - Только если тебе будет нетрудно, - Анна закрыла контейнер и протянула Эдварду. – Убери пожалуйста в холодильник, не хочу чтобы мороженое растаяло. - Конечно, - он чертыхнулся про себя, убрал мороженое и взяв книгу из рук девушки уселся в кресло, открывая на первой странице.       Анна придвинула прикроватный столик и расположила на нём скетчбук и взяла в руки карандаш, приготовившись писать. - Мастерская была пропитана пряным ароматом роз, и, когда легкое дуновение летнего ветерка проносилось в саду меж деревьями, в открытую дверь вплывал удушливый запах сирени или тонкое благоухание розового шиповника, - голос Эдварда разносился по палате мягким шелестом опавшей листвы, увлекая девушку и вытесняя из её головы абсолютно все мысли.       Эдварда позабавило то, как она повторяет по несколько раз одно и тоже слово сперва по-английски, а потом по-русски, записывая в блокнот оба варианта.       В какой-то момент вампир настолько увлёкся чтением, что не заметил, что девушка перестала повторять за ним и теперь бездумно чертит линии на бумаге. И только к концу третьей главы Эдвард понял, что в палате стало слишком тихо. Только одна мысли билась на повторе в голове девушки. «Линия, линия, ещё одна линия.»       Каждое слово в её голове действительно сопровождалось линией на бумаге. Эдвард отложил книгу и встал на ноги, подходя к ней ближе, желая узнать, что именно она делает и не стоит ли позвать Карлайла. Состояние Анны напоминало своего рода транс, что было не очень хорошо, после обширной операции на мозге.       С листа на него смотрел его собственный портрет, точные линии, взлохмаченные волосы, широкие брови и даже не смотря на то, что рисунок был выполнен карандашом, можно было с точностью сказать какой у него цвет глаз. - Что ты делаешь?       Анна резко дёрнулась, как от удара и попыталась отодвинуться от него. Её сердце колотилось с такой силой словно готовилось выпрыгнуть из груди. Она испуганно посмотрела на Эдварда.       Он увидел в её мыслях такой сумбур из картинок и мыслей, что постарался как можно скорее покинуть её голову. - Прости, я не хотел тебя напугать, - он поднял ладони вверх и сделал шаг назад. – Думаю надо позвать Карлайла. – он стремительно вышел из палаты, оставив Анну одну.