В сердце тьмы

      Никкаль стояла, съежившись у входа в небольшой комнате. Из мебели здесь был лишь длинный диван из темно-синего бархата, а перед ним низенький столик с тарелкой фруктов. Вокруг по периметру расставлены горшки с экзотическими растениями, переплетающимися между собой, на стенах развешаны гобелены с символами каждой из стихий. Кингу завел ее сюда и задумчивый встал у окна, прикрыв глаза.       – Я… Повелитель… Э-э-э… Простите, я не знаю, как мне вас… – она пыталась собраться с мыслями, чтобы начать хоть какой-то диалог, но от волнения все слова путались между собой.       – Кингу, просто Кингу. Обойдемся без Повелителей. Итак, Никкаль, мне хочется услышать подробный рассказ о том, что с тобой произошло.       – Но я не знаю подробностей. Понимаете, я обычная студентка в академии Льва, маг огня, не самый лучший. Вообще не уверена, что даже слово «хороший» будет применительно к моим способностям.       – Самокритично, – Кингу прошел к дивану, расположился на одной его стороне, поставив локти на колени, и пристально посмотрел на девушку.       – Потому что я точно знаю свои возможности, и не могла я пробить барьер в Иркаллу, да бред какой-то.       – Стоп. Барьер… в Иркаллу? В каком смысле пробить? Кажется, я попросил подробно, постарайся без эмоциональной окраски, – на доли секунды в янтарных глазах мелькнула злость, но тут же исчезла. Или ей снова показалось…       – Я сдавала экзамен, разозлилась, что ничего не получается, стукнула по земле, а она вся потрескалась. Ниалл сказал, что из нее будто высосали жизнь на несколько метров вокруг, а еще, что удар ушел и вглубь до самой Иркаллы, повредив магический барьер, теперь оттуда уже выбрался один аннунак, и ректор переживает, что могут полезть и остальные, поскольку теперь защита повреждена.       – Ты хочешь сказать, что от твоего удара пострадала Печать Пяти?       – Вот, даже вы признаете, что это чушь. Это ведь невозможно.       – Я еще ничего не признавал. Поверь мне, за свою жизнь мне приходилось достаточно раз удивляться, так что я от этого устал, но мир упорно пытается снова вызвать во мне это чувство. Я был одним из тех, кто накладывал защитную магию после низвержения всей армии Тиамат вниз. Даже сказал бы, что именно Хаос объединил четыре Печати в одну, и его разрушение станет отправной точкой для уничтожения барьера. И поэтому мне очень сильно интересно, как это могло произойти.       – Мне тоже.       – Подойди ко мне.       – Что?       – Да ладно тебе, говорил же, я не кусаюсь, – Кингу абсолютно точно забавлялся, наблюдая за реакцией Никкаль на свою персону. Вот и сейчас его губы впервые полноценно растянулись в улыбке, на удивление теплой и беззлобной. Или он просто хороший актер. В любом случае, он терпеливо дождался, пока девушка подойдет ближе, и вытянул вперед руку, – покажи мне свою магию.       – Я не могу. После того случая у меня ее… будто нет. Я даже искры не смогу создать.       – Хм, любопытно. Я могу прикоснуться к тебе, чтобы осмотреть?       – Да, конечно, – Никкаль неуверенно вытянула вперед кисть. Кингу склонился ближе к ее ладони и медленно провел по ней пальцем. Она ожидала, что его прикосновение будет холодным, но его кожа была точно такой же, как… у всех. Он не был чудовищным созданием из бездны, его руки не покрывались инеем, а при дыхании из носа не шел дым. Ничего из того, что она себе представляла из жутких легенд со времен войны, когда он еще возглавлял армию Тиамат. Заметив столь пристальное внимание к своим действиям, Кингу снова улыбнулся, затем несильно стукнул пальцами по тыльной стороне ладони Никкаль. Вверх тут же взвился сноп темных искр, превращаясь в огненный шар. Девушка почувствовала, как по ее рукам потекла магия, словно прорвавшись через толстую преграду.       – Хаос скрыл твои силы. Не стоило на него так ругаться, фактически, он спас тебе жизнь. В момент выплеска твоя магия вышла из-под контроля, вопрос только в том, что вызвало подобный защитный механизм. Твоя энергия, она… весьма необычная. Не как у других магов. Меня к ней тянет.       – Мне стоит смутиться? – Никкаль резко убрала руку за спину, чувствуя, как щеки наливаются румянцем. Кингу рассмеялся низким бархатистым тоном и покачал головой.       – Не подумай лишнего, я говорю о самой магии. Хаос внутри тебя, он словно притягивает к себе, как чистая необузданная энергия, ты будто насильно преобразовываешь ее в стихию, а она сопротивляется. Что, если я скажу тебе, что подобная исходила от Тиамат?       – Мне не нравится это сравнение.       – Зря. Если не брать во внимание то, что она делала, то ее магия была самой чистой, самой… правильной. Она умела обращать ее в нечто более могущественное, чем просто в стихию.       – Вы ей восхищены. Тогда почему перешли на сторону людей во время войны?       – Смелый вопрос для той, кто боялась моего имени.       – Вы уже не кажетесь таким страшным.       – Приятно слышать. Еще приятнее мне будет, если ты все же оставишь позади формальности, нам предстоит с тобой долгая работа над тем, что происходит с твоей магией. Тебе самой будет комфортнее говорить со мной как с другом.       – Я не смогу так, – Никкаль смутилась, внимательнейшим образом оглядывая носки своих сапог, – вы ведь По… ну из Пятерки, а я просто студентка.       – О, Никкаль. Полагаю, не ошибусь, если скажу, что ты не просто студентка. Давай так, я отвечаю на твой вопрос, а ты собираешься с духом и говоришь со мной так, как говорила бы с другим студентом.       – Плохая идея. Но я могу попробовать.       – Вот и проверим. Смотри, Тиамат создала меня в разгар битвы с магами. Мне не объясняли разницу между добром и злом, плохими и хорошими поступками. Я был создан как оружие в ее руках, контролируемое ее волей. Я вел армии, уничтожал города, но она не учла того, что я все же был наделен собственным сознанием, ведь иначе от моей силы не было бы толку. Постепенно я начал понимать, что к чему. Тиамат вела жажда власти, я был сосредоточением ее сил. Когда Эрешкигаль вызвалась пожертвовать собой, чтобы увести армии аннунаков в Иркаллу, я ей помог, руководствуясь тем, что успел узнать об этой жизни. Четверка запечатала врата своей магией, а я их закрепил, и Энки призвал меня занять место Эрешкигаль. Так я и оказался здесь. Но я не общаюсь с людьми, не являюсь на праздниках Пяти, лишь немногие знают, как я выгляжу. Но, как по мне, Энки самому спокойнее, когда я на его стороне. Несмотря на гибель матери, я все еще опасен.       – Вы говор…       – Ты обещала.       – Я… кхм… да. Ты, – Кингу одобрительно кивнул, – говоришь так, будто в любой момент можешь взять и напасть на людей, если тебе сильно захочется.       – Могу, но зачем? Прошло несколько сотен лет, как я здесь. Меня не сдерживает ничего, кроме моего собственного сознания, мне не нужна ни война, ни смерти, ни власть.       – Теперь ты снова меня пугаешь, – вопреки своим словам, сменив формальный стиль общения, она действительно почувствовала себя лучше. Во всяком случае, Кингу не производил впечатления привилегированной особы, не смотрел надменно, чтобы показать свое величие. Он был абсолютно спокоен, поэтому и волнение девушки в такой атмосфере постепенно сошло на нет, и она даже позволила себе сесть на другом конце дивана.       – Тебе легче, – он не спрашивал, утверждал, это вводило в ступор.       – Есть немного. Во всяком случае, меня пока что не пытаются убить.       – Убить? За что? – темные брови взметнулись вверх, кажется, она и правда ляпнула несусветную глупость.       – Ну, магия, что может разбить барьер в Иркаллу, она может быть опасна для мира. Я решила, что Пятерке будет проще от меня избавиться, даже настроилась на это, – Никкаль произнесла это очень тихо, буквально, пробормотав последние слова себе под нос, а потому сначала думала, что ей показалось, но Кингу и правда смеялся, беззвучно, лишь шумно выдыхая воздух через нос. – Эй! Что смешного? Я тут вроде бы с жизнью готовилась прощаться.       – Просто интересно, мы на всех магов производим такое впечатление? Или только на юных девушек?       – Я тебя сейчас чем-нибудь стукну, – устало выдохнула Никки, но тут же опомнилась, что все еще разговаривает с одним из Пятерки, – ой, прости, пожалуйста. Я же говорила, плохая идея, мои друзья привыкают к подобному они знают, что я в шутку.       – Ты ведь не думаешь, что и я воспринял это серьезно?       – Откуда я знаю, вдруг мог.       – Никкаль, посмотри на меня, – он дождался, пока она соберется с силами и поднимет голову, – я тебя не трону. Даже если ты сейчас внезапно решишь запустить в меня этими фруктами.       – Ладно. Хорошо, в таком случае, что нам теперь делать? Я ведь не могу вернуться в академию, рядом с барьером мне становится плохо, я, вроде как, его чувствую.       – Ты не вернешься в академию, во всяком случае, не сейчас – Кингу моментально стал серьезным, – для начала ты проведешь немного времени рядом со мной. Хочу понять, насколько сильно может воздействовать твой Хаос. Затем познакомлю тебя со своим другом из прошлого, с тем, кто вместе со мной решил остановить эту войну.       – Я буду жить в Зиккурате?       – Да. Не волнуйся, ты привыкнешь к постоянному присутствию Пяти. Через пару дней перестанешь обращать внимание на наше появление. Общаться с ними или нет, твое право, но я бы рекомендовал быть осторожнее, особенно с Иштар и Шамашем. Не ввязывайся в авантюры первой, они ничем хорошим не кончатся, и не спорь со вторым, окажешься в проигрыше при любом раскладе. Большую часть времени ты будешь проводить со мной, так что можешь не бояться, но предупредить я обязан.       – Надеюсь, ночью у меня будет свободное пространство?       – Обещаю, что в твоем распоряжении будет целая комната, в которой никто не потревожит.       – Хорошо.       В дверь раздался стук, и Кингу откликнулся, позволив войти тем, кто стоял за ней. Ниалл пробежался глазами по Никкаль, слегка прищурившись, затем повернулся к Энки, стоящему за его спиной.       – Мне пора отправляться в академию. Я хотел бы убедиться, что с моей подопечной все будет в порядке.       – Ты можешь быть в этом уверен. Мы найдем причину всплесков ее магии и тут же отправим обратно.       – Искорка, – Ниалл снова обернулся, раскрывая руки для объятий. Никкаль тут же прижалась к нему, понимая, что еще немного и он уйдет, оставит ее здесь в незнакомом городе с Пятеркой сильнейших магов, которым неизвестно, можно ли вообще доверять, – будь осторожна, старайся не влезать в неприятности.       – Ты же знаешь, они сами меня вечно находят.       – Значит, нужно лучше прятаться, – Ниалл отстранился и пристально посмотрел ей в глаза, затем обернулся к Кингу, с любопытством наблюдающему за этой картиной, – я прошу тебя сделать все возможное, чтобы помочь ей. Пожалуйста.       – Все в порядке, она в надежных руках.       – Хочется верить.       Напоследок ректор еще раз провел рукой по плечу Никкаль в подбадривающем жесте и скрылся в коридоре. Теперь она чувствовала себя, как никогда, покинутой всеми, но перед ней тут же возник Энки.       – Кингу покажет тебе твою комнату. Пока ты находишься здесь, лучше держись ближе к нему. Позже я познакомлю тебя с остальными, сейчас их в Зиккурате нет.       И Энки тоже вышел, прикрыв за собой дверь. Никкаль обхватила плечи руками и устало опустилась на диван, стараясь не думать о том, что теперь она очень нескоро сможет увидеть кого-то из друзей. Где-то в академии за нее наверняка волнуется Су, ведь теперь из близких для нее людей там остался лишь Шимун, который проводит большую часть времени со своей девушкой, а не сестрой. Главное, чтобы она не чувствовала себя так же одиноко. Кингу молча ждал, пока Никкаль мысленно смирится со случившимся, и она была ему благодарна хотя бы за то, что не лез под руку. В его молчании на удивление даже ощущалась поддержка, какой бы странной она ни казалась.       – Покажи мне мою комнату, – тихо проговорила она, не открывая глаз, не услышала, скорее почувствовала, что он выжидающе встал рядом, и тоже поднялась.       Они прошли через главный зал в коридор и направились в сторону винтовой лестницы. В начале подъема также стояли двое охранников, проводившие их равнодушным взглядом. Кингу не произнес ни слова, пока они шли, не пытался утешать или в чем-то убеждать, просто показывал дорогу, пока не остановился перед ничем не примечательной дверью.       – Постарайся запомнить ориентир: здесь, – он указал пальцем себе за спину, – висит гобелен с изображением дракона, а здесь - моя комната.       Никкаль проследила за его взглядом и заметила на соседней двери, тоже обычной, на первый взгляд, звезду, символ Хаоса, такой же, какой был изображен на его троне.       – А ты не любишь выделяться, я посмотрю.       – Ты ведь не ожидала увидеть здесь огромные резные ворота? Может, ты еще думаешь, что я сплю на алтаре, украшенном черепами моих врагов?       Девушка поджала губы, чтобы ничего не ляпнуть, поскольку Кингу представлялся ей именно таким. Кажется, он заметил это по ее взгляду и, слегка закатив глаза, распахнул дверь в свою комнату. Красивая картинка в голове из кровати с тяжелым балдахином, резных спинок с фиолетовыми кристаллами и мрачных стен развалилась при виде скучной реальности. Это была самая обычная спальня. Если что-то здесь и говорило о ее владельце, то несколько гобеленов с изображением символа Хаоса и один с драконом, как и в коридоре. Но вокруг были лишь обычные бежевые стены, несколько книжных шкафов и большая двуспальная кровать.       – Разочарована? – он облокотился о дверной косяк, с интересом наблюдая за реакцией.       – Слегка. Наверное, я слишком увлеклась древними легендами о Тиамат.       – Добро пожаловать в обычный мир, у нас все еще есть магия и аннунаки, но совершенно никакой фантазии, – Кингу повернул голову к Никкаль, – постарайся чувствовать себя как дома, госпожа. Я могу тебе чем-то помочь для этого?       – Как ты меня назвал?       – Твое имя, так оно переводится с древнего языка. По-моему, звучит прекрасно, но извини, если тебя это задело. Больше не буду.       – Вообще-то, Великая госпожа, – Никкаль хитро прищурилась, но, заметив, как блеснули глаза напротив, стушевалась, решив оставлять колкости при себе в дальнейшем. Кингу лишь наклонился чуть ниже, разглядывая ее лицо.       – Может, однажды.       Эта фраза, сказанная низким бархатистым голосом прямо около ее уха, моментально вызвала по всему телу рой мурашек. Вот чего Никкаль точно не планировала, так это флиртовать с кем-либо из Пятерки. Хотя она много чего не планировала из того, что случилось за последнее время.       – Я, пожалуй, пойду в свою комнату.       – Хорошо. Я попрошу, чтобы тебе принесли туда еды и сменной одежды.       – Спасибо, – девушка выскочила в коридор и дернула соседнюю дверь. Эта спальня тоже мало отличалась от прошлой, но, во всяком случае, была уютной.       Несколько секунд Никкаль просто стояла в тишине, переваривая происходящее, а затем упала на кровать, сотрясаясь в беззвучных рыданиях. Она не готова была остаться сейчас одна, без какой-либо поддержки своих друзей, так далеко от места, которое считала своим домом. Огромное здание Зиккурата теперь представлялось ей скорее тюрьмой, в которой Никкаль вынуждена обитать, пока Пятерка не определит, что она не представляет угрозы для безопасности этого мира. Какая глупость! В какой-то момент на смену ярости пришла апатия, и девушка просто лежала на кровати, бездумно уставившись в стену, пока ее не прервал стук в дверь. Один из прислужников принес ей стопку вещей и поднос с горячей едой. Аппетита не было совсем, но организм все же требовал его накормить, поэтому пришлось поужинать. В другой ситуации Никкаль бы даже смогла восхититься вкусом местных блюд, но не сейчас.       Солнце уже скрылось за высокими башнями, и комната погрузилась в приятный полумрак. С улицы не доносилось ни одного звука, по всей видимости, окна выходили на задний двор, где сейчас никого не было. Переодевшись в ночную рубашку, Никки забралась под одеяло и сжала руками подушку, представляя, что она сейчас в академии, и утром к ней обязательно постучится Су, чтобы разбудить, потому что она снова опаздывает на завтрак. Улыбнувшись приятным мыслям после тяжелого дня, она погрузилась в сон.

***

      Все тело горело, воздуха в легких не хватало, а вокруг к ней со всех сторон тянулись мрачные костлявые руки вперемешку с когтями и жвалами, как у насекомых. Каждая из них пыталась схватить ее за конечности, выцарапать глаза, вырвать сердце. Липкий страх окутывал разум, мешая нормально думать, в глазах стояла темная пелена. Резкий удар и боль в плече разбудили Никкаль. Она оглянулась и обнаружила, что упала с кровати. Темные тени обступали ее со всех сторон, но не могли подобраться через туман, плотной стеной отгородивший ее от мороков. Никкаль видела сотни горящих глаз, устремленных на нее из дымки, и попятилась назад, прижимаясь к кровати. В голове билась лишь одна мысль: как долго их будет сдерживать эта сила?       Никкаль судорожно оглядывала комнату в поисках спасения, пока взгляд не остановился на двери. Она ринулась вперед, и туман сдвинулся следом за ней, разгоняя жуткие образы в стороны. В коридоре было темно, ведь ночь в разгаре, поэтому соседнюю дверь Никкаль нашла скорее на ощупь и забарабанила в нее. Кингу открыл буквально через пару секунд и удивленно уставился на свою гостью. Он не выглядел так, будто только что проснулся. Волосы мокрыми прядями лежали на лбу, а капли воды медленно стекали по обнаженному торсу, прячась за поясом штанов. Девушка проследила за одной из них, на мгновение забыв, зачем пришла, но, столкнувшись с выжидающим взглядом, опомнилась.       – Помоги мне.       Кингу удивленно дернул бровью, оглядывая абсолютно пустой коридор, а затем отошел в сторону, пропуская внутрь.       – Что случилось?       – Они окружили меня, и этот дым…       – Тихо-тихо, подожди, кто окружил?       – Тени!       Никкаль опустилась на пол и обхватила руками колени. Она не заметила, в какой момент туман, спасающий ее, рассеялся, теперь она наверняка выглядит сумасшедшей, еще и сидя на полу в легкой ночной рубашке, едва прикрывающей бедра. Плевать. Сейчас, когда она уже не одна в комнате, стало намного спокойнее. Каких бы жутких сказок она ни слышала о Кингу, почему-то ей казалось, что он, как надежная стена, стоит между ней и теми созданиями. Неожиданно на плечи ей опустилось покрывало, и Никкаль обнаружила, что дрожит, но скорее не от холода, а от пережитых эмоций.       – Здесь тебя никто не тронет, – услышала она тихий, успокаивающий голос, – что произошло?       – Я проснулась от тьмы, такой же туман, как в академии, он был вокруг, и словно все горит. Что со мной происходит? Я схожу с ума? Ведь не было огня, но вокруг эти фигуры, и у них глаза светятся… Я боюсь туда возвращаться.       – Госпожа, посмотри на меня, – Кингу поднял ладонь, – дай мне свою руку.       Никкаль потянулась вперед, соединяя их пальцы. По телу словно прошел разряд тока, согревающий, будто летний бриз. Тиски, что сдавливали ее грудь, разжались, позволяя снова вдохнуть. Лишь одно прикосновение моментально избавило ее от накатившей паники. Она держала руку на весу, опасаясь, что, если отстранится, все эти ощущения вернутся.       – Спасибо, – едва слышно выдохнула она.       – Ты можешь остаться здесь. Я постерегу твой сон, – Кингу тепло улыбнулся, не убирая ладони, чувствуя, что лишь его присутствие еще позволяет девушке держаться.       – Мне как-то стыдно тебя о таком просить.       – Так ты и не просишь. Я предложил.       – А ты?       – А я тем временем прослежу, что происходит с твоим Хаосом. А тебе нужно поспать, у тебя и так был насыщенный день.       Тяжело вздохнув, Никки поднялась и, укутавшись в плед, легла на кровать. В первую секунду она подумала, что Кингу ляжет рядом, и даже смутилась от этой мысли, но он прошел в дальний конец комнаты, где у книжного шкафа стояло одинокое кресло, и встал к ней спиной, изучая корешки книг. Никкаль же в своем импровизированном коконе разглядывала его, отметив для себя, что для тысячелетнего, он вполне неплохо выглядит. И тут же отругала себя за подобные мысли, списав их на последствия пережитого стресса. Никкаль наблюдала, как Кингу выбрал книгу и сел в кресле, закинув ногу на ногу. Под шелест страниц в тишине она и уснула снова.       Утром девушка впервые за последние дни почувствовала себя хорошо, в голове не было ни одной грустной мысли. В комнате было тихо, и сначала она даже не сообразила, что находится не в академии, но воспоминания обрушились на нее лавиной: экзамен, Ур, Пятерка, жуткие тени, Кингу… Ох, лахаму, она вчера уснула у него в комнате! Никкаль тут же подскочила на кровати, но ноги запутались в пледе, из-за чего у нее вылетело несколько не самых приличных ругательств. Со стороны кресла раздался короткий смешок.       – Доброе утро, госпожа.       – Ох-х-х, Кингу… Прости, что я вчера так… Тебе, что, пришлось ночевать в кресле?       – Я не спал.       – Почему?       – Оберегал твой сон.       Никкаль удивленно уставилась на своего собеседника. Тот все так же сидел с книгой в руках, но уже одетый в черную рубашку и штаны. Длинные пальцы неспешно перелистывали страницы.       – Это шутка? Тебе ведь тоже нужно отдыхать!       – Моему организму сон нужен не так, как твоему. У меня меньше потребностей. Зато я заметил одну интересную деталь – вокруг тебя сгущается магия, когда ты спишь, Хаос оберегает тебя. Почему?       – Мне казалось, что я приехала сюда, чтобы ты ответил на этот вопрос.       – Ответа у меня нет, во всяком случае, сейчас. Ты сказала, в твоей комнате были тени, как они выглядели?       – Темные такие, с горящими глазами. Они тянулись ко мне, но вокруг был какой-то дым, они не могли через него пробраться.       – Хаос, верно. Его я почувствовал, когда ты пришла, а вот тени нет. Я бы предположил, что это связано с барьером, не будь его повреждение так далеко отсюда.       – Я боюсь возвращаться в свою комнату, – Никки потупила взгляд, сосредоточенно обводя узоры на покрывале. Меньше всего ей хотелось сейчас показаться слабой, но вновь остаться одной в темной комнате, где вокруг только мрак и туман, ей не хотелось ещё больше.       – Тебе и не придется. В Зиккурате, нам делать нечего, я увидел достаточно. Мы отправимся в Гирсу, к моему знакомому. Я подготовлю лошадей, а тебе все же стоит заглянуть за вещами, нам предстоит долгая дорога.