Playing with your life or is it destiny Which sets you on a path? Is it out of choice that you're here next to me Or just the aftermath Of moments as they pass?.. Duran Duran – What Are the Chances?
2 мая 1998 г.
Теперь Яксли накладывал щиты, а Гермиона искала на лестнице цели. Кто бы это ни был, он был неплохо подготовлен к сражению даже в столь невыгодной позиции. Или так казалось. – Яксли! – крикнул смутно знакомый голос. Гермиона послала жгучее проклятие точно на звук, и через секунду на ступеньках проявилась грузная туша озлобленного Гойла, до этого стоявшего под маскировочными чарами. – Агуаменти Максима! – Из палочки Гермионы на лестницу внизу хлынула целая волна, и ещё трое слизеринцев предстали перед ними. Малфой замыкал группу и, вероятно, не стремился вступать в затяжной бой, в то время как Крэбб, Гойл и Нотт выглядели настроенными на славную грязную драку. Секунда затишья прервалась взрывом заклинаний с обеих сторон. Гермиону отшвырнуло к стене, и Яксли, прикрывая её, сбил с ног Крэбба. Нотт оглушил Джинни. – Gu leoir, детишки! – Яксли увернулся от рикошета заклинания Гарри, прилетевшего сбоку, и красочно выругался. – Ступефай Триа! Малфой упал, но только он. Ещё двое оставались в строю. Гермиона не видела Рона и Гарри, половину её лица залило чем-то горячим. Спина Яксли заслоняла обзор. Всё сверкало и крутилось, как в детском калейдоскопе. Гермиона не успела осознать, когда бой закончился. Вдруг ниоткуда появился Торфинн. – Бан, что-то ты размяк. Сраные сопляки. Вертел я их папаш… – проворчал он, а потом повернулся к Гермионе. – Ты в порядке, пигаличка? У тебя котелок протекает. Тонин нас убьёт. – Жить буду, здоровяк. А где он? – принимая протянутую руку, поинтересовалась Гермиона. Яксли, связав четырёх молодых Пожирателей Смерти, извлёк из мантии несколько лечебных зелий. – Спасибо, Корбан, – кивнула Гермиона. – Избавляется от Кэрроу, – с лёгким пожатием плеч признался Финни. – С тобой Тонин стал чересчур милосерден, крошка. Братец сбежал, когда мы случайно сломали его суке-сестре хребет. Как кричала – просто песня. – Случайно? Какая жалость, – не без сарказма протянула Гермиона, надеясь, что и братец вскоре получит по заслугам. После всех историй о наказаниях, которые санкционировали брат и сестра в Хогвартсе, она никак не могла сопереживать Кэрроу, даже если это окончательно расстроило её моральный компас. Яксли нанёс мазь от порезов ей на лоб и почти заботливо стёр своим аристократичным платком кровь с её лица. Похоже, после прошлой ночи все друзья Антонина стали в разы более… опекающими. Гермиона не была уверена, нравилась ли ей эта метаморфоза. Пыль постепенно улеглась. Никто из Отряда Дамблдора, судя по всему, не пострадал, потому что Гарри наконец взорвался. – Какого хрена тут происходит?! – Осталась только вещь Ровены Рейвенкло, Гарри, – сухо ответила Гермиона, прекрасно зная, что друг – друг ли? – спрашивал не об этом. Она выбрала не лучшую тему для отвлечения его внимания от своей «свиты». – Что? Гермиона, о чём ты? – Гарри в ужасе заозирался и, шагнув ближе к ней, яростно прошипел: – Не при них! Ты с ума сошла?! – Это корона. Или она сказала, венок? Короче, проклятой штуки нет в башне, – бесцеремонно вклинился Торфинн. – Тонин разболтал леди-призрака. По её словам, надо искать в комнате потерянных вещей. Это где-то рядом. Тонин послал меня на седьмой этаж первым, и тут я встретил вашу разношёрстную компашку. Гарри с гулким стуком захлопнул рот. Джинни и Рон глядели на Гермиону, как на предательницу, – ну, в некотором роде они не ошибались, не так ли? Невилл непонимающе наблюдал за разворачивающейся сценой. А Луна мечтательно смотрела прямо на Торфинна, и ему это, кажется, льстило. Яксли громко кашлянул, привлекая внимание, и без всякого сочувствия предложил им всем поторопиться. – Мы ещё поговорим, – сквозь зубы пообещал Гарри, ткнув палочкой в сторону Гермионы. – Идём. Я знаю, что это за комната. Пока они шли к Выручай-комнате, Яксли прикрывал им спину и, словно ненужный балласт, тащил за собой четырёх бессознательных слизеринцев по полу холодного коридора. Он тщательно связал их и, помня о решении Снейпа относительно прочих отмеченных студентов, пообещал не калечить, если они по собственной глупости опять не встанут на конце его палочки во время боя. Гермиона не возражала. Невилл, Луна и Торфинн вызвались сторожить вход. Гермиона старалась не дрожать под раздражёнными и, что ещё хуже, донельзя разочарованными взглядами Гарри и обоих Уизли. Даже если она не общалась с мальчиками целый месяц и с середины шестого курса слегка охладела к ним, ей было больно рушить их многолетнюю дружбу. Но она сделала свой выбор, когда приняла предложение Антонина, и ей не стоило забывать об этом. Гарри быстро провёл оставшуюся с ним группу сквозь горы хлама к невыразительному мужскому бюсту, на котором сверху лежала потемневшая от времени серебряная диадема. Гермиона побоялась, что Гарри или Рон схватят крестраж голыми руками, как только подойдут ближе, и быстрым заклятием сорвала диадему с бюста и заставила её повиснуть в воздухе перед ними. – У нас нет меча! – словно только что понял это, закричал Гарри. – Мы могли бы достать… клыки василиска? – нерешительно предложил Рон. Джинни побледнела и неосознанно отшатнулась от брата. – У вас есть палочки, безмозглые головы. Разойдитесь, – презрительно скривил губы Яксли и хлопнул Гермиону по плечу. – Давай, киска. Ты гасишь. Готова? – Что? – выдохнул Гарри, но сделал несколько шагов назад, и тогда же Яксли направил палочку на диадему. Воздух мгновенно загустел и исказился от жара. Крестраж будто почуял угрозу, он бешено закрутился на каменных плитах, звеня и источая непроглядно чёрные миазмы. Гермиона методично накладывала щитовые чары: первый слой, более грубый и толстый, вокруг них с Яксли, а второй, мягкий и податливый, – позади диадемы. Огненная птица со злым гулом вылетела из кончика палочки Яксли и, ударившись о второй щит, начала с треском поглощать тьму крестража. Несколько мгновений, и диадема исчезла внутри ревущего пламени. Уничтожив тёмный артефакт и не насытившись его мощью, птица ощерилась на своего создателя. Гермиона мгновенно замкнула щит и, как во время вызова Патронуса, начала вспоминать самые тёплые и успокаивающие минуты своей жизни. Яксли, по-видимому, делал то же самое. Адское пламя, перестав кричать и биться, медленно затихло, оставив после себя лишь обугленные вмятины в полу и удушающий запах гари. Радость и удовлетворение Гермионы от сдерживания сложной тёмной магии и уничтожения крестража испарились, когда она услышала сдавленный стон Гарри. Джинни и Рон уже нависали над ним, упавшим на старое кресло и беззвучно шевелящим губами. – Он здесь… – наконец разобрала она его шёпот. Потом Гарри моргнул и с мрачной решимостью встретил встревоженный взгляд Гермионы. – Как ты это сделала? – спросил он слегка хрипло, прижимаясь к Джинни. – Ты… ты могла уничтожить медальон с самого начала, да? – Глаза Рона засверкали от гнева, когда он догадался, что имел в виду его лучший друг. – Ты использовала Адское пламя в доме Бэгшот, теперь я вспомнил, – добавил Гарри чуть более едко. – Что ещё ты от нас скрывала? – Одна я бы не смогла его укротить, – возразила Гермиона тихо. – Вы не могли помочь. – Конечно! У нас не было своего Пожирателя Смерти, чтобы научить… Гермионе хотелось завопить, что у них был Дамблдор, который оставил кучу туманных подсказок и вопросов без ответов, но она не упомянула бывшего директора. Это вызвало бы лишь новую бурю. – А если бы могли, ты бы сказала? – обессиленно произнёс Гарри. Яксли сложил руки на груди и отстранённо уставился на свои ногти. Он не планировал встревать в разборки подростков, знала Гермиона. Она выпрямилась и молча пошла к выходу, Яксли последовал за ней. Она хорошо помнила, какой благоговейный ужас испытывала, когда Антонин впервые продемонстрировал ей силу Адского пламени. Проклятым огнём было чрезвычайно трудно управлять, особенно светлому, незапятнанному тьмой волшебнику. Неназванные молодые Пожиратели Смерти, считавшие себя достаточно способными, однажды уничтожили целую магловскую деревню, не сумев прервать заклинание, вспомнила Гермиона лекцию Антонина. Как ни иронично для последователей Волдеморта, но они оказались слишком светлыми для контроля Адского пламени. И эта ужасающая ошибка послужила толчком для карающей стратегии их лидера. Русский маг был очень серьёзен, когда объяснял Гермионе тонкости призыва любой стихии в извращённом виде. Природа, как он не уставал повторять, не терпела искажений и боролась против допустившего это мага. Именно поэтому чаще всего нужен был второй волшебник, способный успокоить бушующую стихию. Учитывая явную причастность Гермионы к ряду тёмных ритуалов, она уже не считалась однозначно светлой. И её силы хватало не только на вызов проклятого огня, но и на его изгнание. Яксли, конечно, имел гораздо больше опыта в тёмной магии, чем Гермиона, однако значительно уступал Антонину, который единственный в их компании умел единолично контролировать Адское пламя. – Думаю… Нам лучше спуститься с Большой зал, – предложил Невилл, когда все собрались в коридоре, а дверь в Выручай-комнату растворилась в стене замка. Похоже, он чувствовал облегчение от их возвращения, потому что Луна и Торфинн не прекращали свою странную игру в гляделки и явно смущали его. Рон и Джинни кивнули и первыми двинулись в сторону лестницы. Гарри отстал от них всего на пару шагов, на его лице застыло хмурое выражение. Он не смотрел на Гермиону. Яксли продолжить волочить пленников по полу и замыкать строй, Гермиона присоединилась к нему. Торфинн и Луна шли впереди них почти вплотную друг к другу, добавляя всей ситуации налёт сюрреалистичности, и по-прежнему оба молчали. – Как твоя голова? – прервал тишину Яксли. – Зелья сняли симптомы, – прислушавшись к своим ощущениям, ответила Гермиона, – но у меня точно есть сотрясение. Она потянулась к макушке, где наверняка выросла шишка от столкновения со стеной. Вдруг её словно окатило ледяной водой, по спине побежали мурашки, а в голове болью отозвался посторонний голос. «Я знаю, что вы готовитесь к битве. Ваши усилия тщетны…» – шипел Волдеморт. Их колонна остановилась, и Гермиона поняла, что все они слышат одно и то же. Змеелицый ублюдок лицемерно обещал пощадить всех в обмен на Гарри Поттера и наградить любую инициативу в его поимке. Он дал им целый час – вот это щедрость. Гермиона начала считать вдохи, чтобы унять колотящееся сердце. Без лишних обсуждений они ускорились. Нельзя было быть уверенными, что Волдеморт не нападёт раньше или, как минимум, не пошлёт кого-нибудь на разведку. Стены Хогвартса завибрировали от неожиданно ласковой защитной магии. Она обволакивала каждый камешек, расползаясь по замку, пока не хлынула наружу ярким сиянием. Громадный щит накрыл территорию школы, и Гермиона охнула, увидев мощь наложенной защиты, когда проходила мимо окна. Только директор мог активировать подобные чары, другим пришлось бы накладывать их вручную, и это потребовало бы колоссальной траты внутренних резервов. Гермиона внутренне поблагодарила Антонина за то, что он распознал предательство Снейпа и включил его в их план. Они не прогадали, когда помогли ему избавить от Метки. Директор был сильным подспорьем в грядущем сражении, Гермиона уже видела результаты их решения. Когда Большой зал уже ждал их за поворотом, Гермиона и Яксли остановились, чтобы она взяла заботу о четырёх слизеринцах. Яксли хотел наложить несколько заклинаний на самый очевидный путь к этой части замка. Чары встретили бы обладателей Тёмных меток жестоким отпором, но легко пропустили бы всех остальных, тем не менее, предупредив Яксли о приближении гостей. Гермиона наклонилась над Ноттом, чтобы проверить, не пришёл ли он в себя, и с опозданием заметила появление чьей-то тени совсем рядом с ними. Это была её ошибка, что она отвлеклась. Трое Пожирателей Смерти выскользнули из-за гобелена, висевшего на противоположной стене. Со своей точки они видели и Гермиону с Яксли, и группу Гарри с Торфинном. – Яксли, Роули, что происходит? Вас тоже вызвал Кэрроу? – спросил чернокожий мужчина – вероятно, главный. Потом он заметил Гермиону и остальных. – Кто ваши племенники? Грязнокровка?! – Предатели! – крикнула женщина с короткими волосами, стоявшая позади, почти не целясь послала в них Редукто. Яксли, прерванный на середине чтения заклинания, не успел наложить щит перед нападавшими, и проклятие поразило Гермиону. Она вскрикнула. К счастью, атака оказалась не смертельной, однако её зрение не позволяло сосредоточиться на взрывах и вспышках, а крики и грохот растворились в пугающем отсутствии звуков. Вероятно, удар усугубил сотрясение и свёл действие всех зелий на нет, отчего она потеряла представление о происходящем вокруг… Кто-то старательно тряс Гермиону за плечо и, поднимая ей веки по очереди, светил в глаза ярким светом. Судорожно вздохнув, она отмахнулась от зажжённой Люмосом палочки. – …она! Гермиона! – воскликнула Джинни. – Слава Мерлину, ты очнулась. Гермиона приподнялась на локтях и посмотрела на рыжую девушку. Джинни помогла Гермионе сесть и, не задерживаясь дольше необходимого, переместилась к следующему раненому. Невилл лежал неподалёку без сознания. Если бы не слабо вздымающаяся грудная клетка, Гермиона бы решила, что он мёртв. Джинни со знанием дела накладывала на товарища диагностирующие чары и одновременно избавляла его от обрывков мантии, чтобы добраться до раны на животе. Чуть дальше по коридору Гарри и Рон стояли на страже, готовые снова броситься в бой. Луна сидела на корточках в нескольких футах в стороне и раскачивалась туда-сюда, словно… словно впала в детство. Гермиона вскочила, о чём тут же пожалела, и, шатаясь, подошла к блондинке. – Луна? – позвала она. К ужасу Гермионы, Луна не отреагировала. Она потеряла связь с реальностью. Рядом с ними что-то упало, и Гермиона подскочила от грохота, прозвучавшего в её голове, как сотня молотков, ударивших по наковальне. Мир закружился от резкого движения, и она отодвинулась от Луны за секунду до того, как содержимое её желудка выплеснулось наружу. Вытерев горящие губы, Гермиона оглянулась и увидела в шаге от них мёртвого чернокожего волшебника, чья челюсть теперь висела под странным углом. У другой стены, возле злосчастного гобелена, продолжалась возня. Женщина, напавшая на Гермиону, трепыхалась в стальной хватке Торфинна, её глаза выпучились до такой степени, что казалось, они вот-вот лопнут. Гермиона отвернулась, когда услышала характерный звук свёрнутой шеи. Луна продолжала раскачиваться. – Мамочка… – прошептала она. Гермиона начала озираться, чтобы позвать кого-нибудь на помощь, и только тогда поняла, что ещё не все враги обезврежены. – Мама, не надо… Третий Пожиратель был зажат в угол Яксли и, улыбаясь окровавленными зубами, прижимал палочку к своей Метке. – Дёрнешься, Хиггинс, и я разделаю тебя, как свинью, – процедил Яксли. Его противник успел задействовать Метку за секунду до того, как Яксли отрубил ему руки, без сомнения, чем-то тёмным. Крик Пожирателя быстро оборвался звуком упавшего тела. – Катись в Ад, – фыркнул Яксли. Он присел возле Луны и Гермионы, и его брови сошлись на переносице, когда он услышал пугающий шёпот блондинки. – Чем в неё попали? – Гермиона повернулась к Яксли в поисках ответа. – Финни, – позвал тот. Торфинн в одно мгновение оказался возле них. – Держи её. Крепко. Гермиона даже не успела спросить, что они собираются делать, когда Яксли произнёс: – Легилименс. С минуту в коридоре стояла тишина. Потом Луна закричала и забилась в объятиях Торфинна. Напуганные, но твёрдые в намерении прервать муки их подруги Гарри и Рон бросились к ним, и Гермиона встала между старыми друзьями и новыми. Рон застыл на середине шага и посмотрел на неё с явным намерением идти напролом, Гарри придержал его рукой. Это был инстинктивный жест, о котором он, похоже, мгновенно пожалел. – Пусти нас, Гермиона, – сквозь зубы прорычал он. – Что они делают с Луной? – крикнул Рон. Луна уже затихла, но по-прежнему вырывалась из громадных рук Финни. Яксли водил палочкой над её головой и бормотал какое-то сложное заклинание. – Гермиона, – предостерегающе рявкнул Гарри. – Идите в Большой зал, – перебила его Гермиона. – Кто знает, какое послание они передали Волдеморту. Мы должны поторопиться. Она чувствовала, что вот-вот упадёт, потому что ноги её почти не держали, однако не хотела показывать слабость перед Гарри и Роном. Не тогда, когда она была единственным препятствием на пути к Яксли и Торфинну. Она сомневалась, что Пожиратели Смерти умеют полноценно общаться с Тёмным Лордом через Метки, но не собиралась сбрасывать эту вероятность со счетов. Антонин говорил, что её использование чем-то напоминает магловский пейджер, поэтому передача кратких сообщений с помощью Протеевых чар, как через галлеоны Отряда Дамблдора, оставалась возможной. Вопрос был в том, хватало ли противникам мозгов, чтобы их задействовать. – Мы догоним вас и приведём Луну, – пообещала Гермиона. Рон выругался и поспешил к Джинни и Невиллу. Гарри с разочарованием взглянул на Гермиону и, опустив палочку, тоже отступил. Она облегчённо вздохнула. – Как она? – спросила Гермиона, когда её старые – бывшие? – друзья поспешили к гигантским дверям. – Ты понесёшь девушку, Финни, – приказал Яксли, поворачиваясь к Гермионе. – Ты можешь идти? Гермиона качнула головой и даже от такого маленького движения снова почувствовала тошноту. Она боялась, что её вот-вот вывернет подступающей к горлу желчью. – Выпей. – Яскли протянул ей очередное зелье, которое снимало некоторые симптомы. Его действие было ограничено парой часов и не избавляло от последствий. Тем более при повторном использовании, однако другие варианты требовали времени. Торфинн очень бережно для гиганта вроде него поднял Луну. Его челюсть была плотно сжата, когда он бросил последний ненавистный взгляд в сторону мёртвых Пожирателей Смерти. Гермиона содрогнулась от мысли, каково это – сражаться с бывшими товарищами. Даже если они никогда не были друзьями, это не могло быть легко. Яксли поддерживал её за талию, хотя и сам сильно хромал. Вероятно, вчерашняя травма не до конца зажила, и многочисленные драки значительно ухудшили её состояние. Когда они наконец ввалились с Большой зал, лишь немного отстав от Гарри и компании, их встретил гневный вопль. – Как ты смеешь, упырь?! Тёмный Лорд узнает! – Кэрроу вдавливал палочку в шею маленькой девочке с такой силой, что она кашляла между всхлипами. Трус и садист, сбежавший от Антонина и Торфинна, успел добраться до Большого зала раньше них и, вероятно, стал свидетелем активации Снейпом защитной магии Хогвартса. Гермиона отлипла от Яксли и приготовилась атаковать. Гарри и Рон стояли чуть впереди и тоже выглядели готовыми драться. Гермиона не сразу увидела Джинни, но вскоре взгляд зацепился за вспышку рыжих волос за столом Гриффиндора. Девушка на пару с Лавандой и Шеймусом устраивала Невилла на скамье. Остальные студенты застыли, не решаясь на какое-либо вмешательство. Они могли сделать только хуже. Снейп демонстративно медленно поднял палочку и направил её на Кэрроу, Флитвик и Макгонагалл начали обходить столы, чтобы взять ублюдка в кольцо. Пожиратель Смерти оскалился и с омерзительным смешком стиснул свою заложницу поперёк туловища. – Ни шагу! – гаркнул он. Его палочка брызнула искрами, и девочка пронзительно закричала, когда они обожгли её шею. Это был ужасный звук. Гермиона кивнула Яксли, им стоило воспользоваться тем, что Кэрроу до сих пор не заметил их приближения. Однако в следующую секунду всё пошло кувырком. Если Снейп и успел доказать свою лояльность Ордену Феникса, то рассказать о Яксли и Торфинне – нет. Деканы Рейвенкло и Гриффиндора, до этого державшие на прицеле только Кэрроу, внезапно и со всей силой ударили по Яксли и Торфинну. – Нет! – крикнули Гарри и Гермиона одновременно, но было поздно. Кэрроу, прикрываясь младшекурсницей, швырнул Круциатусом в Снейпа. Гермиона не видела, отразил ли он проклятие или увернулся. Её поглотили вспышки взорвавшихся о щиты Финни заклинаний, посланных профессорами. Следом за взрослыми в бой вступили и студенты – молодые Пожиратели Смерти и члены ОД. В начавшейся неразберихе невозможно было ничего объяснить, и Гермионе ничего не оставалось, кроме как тоже начать защищаться. Она и Яксли старались как можно быстрее обезвредить врагов, пока Торфинн прикрывал их. Маркус Белби в паре с Блейзом Забини сопротивлялись им дольше всех, но в итоге присоединились к лежащим без сознания близняшкам Кэрроу. Та же участь постигла двух хаффлпаффцев, попытавшихся напасть на Гарри и Рона. Макгонагалл, казалось, пылала, имея возможность наконец защитить своих подопечных, и сыпала невербальными заклинаниями с такой скоростью, что в очередной раз доказывало, насколько она могущественная волшебница. Она трансфигурировала любые попадающиеся под руку предметы и превращала их в доберманов и бультерьеров, которые с удивительным проворством отбирали у противников палочки и валили их на землю. Несмотря на то, что собаки не были настоящими, Гермиона не смогла заставить себя применить против животных боевую магию и, соответственно, вовремя отбросить их назад. Один из доберманов миновал защитные чары и вцепился в руку Торфинна. Из-за потери щитов Яксли и Гермиона оказались в невыгодном положении. Пока она помогала Торфинну избавиться от собаки, Яксли пропустил сглаз и, не удержавшись на ногах, упал на колени. Его лицо исказилось от боли. Гермиона даже не отдавала себе отчёта в следующих действиях. Она выставила перед Макгонагалл и Флитвиком настолько мощный щит, на какой была способна. – Гермиона? – Декан Гриффиндора наконец заметила её. Стиснув зубы, Гермиона шагнула вперёд, загораживая скрюченного на полу Яксли. Торфинн встал с ней плечом к плечу. Только тогда Гермиона поняла, что, кроме Яксли, на полу рядом с ними также лежала Луна. И ещё трое слизеринцев… Почему трое? Гермиона не успела ни ответить Макгонагалл, ни осмыслить последнее несоответствие. Чья-то сильная рука дёрнула её за волосы, и она, споткнувшись о Яксли, упала назад, оказавшись прижатой спиной к груди Теодора Нотта. Похоже, он уже некоторое время ждал подходящего момента. Отобрав у неё палочку, слизеринец, подражая Кэрроу, приставил её к горлу Гермионы. Казалось, всё застыло. Бой продолжался, но неожиданная остановка позволила Гермионе осмотреться. Снейп и Кэрроу бились в другом конце Большого зала, и директор успешно теснил противника. Они походили на два размытых чёрных пятна, и только бесконечные вспышки показывали, на чьей стороне преимущество. Гарри и Рон разобрались с группой слизеринцев и сосредоточенно пробирались к гриффиндорскому столу, где происходило ещё одно крупное противостояние. Гермиона не успела уловить, кто с кем дрался, – рука Нотта схватила её за подбородок и дёрнула вверх. – Ты – труп, – пообещал Торфинн, прожигая холодным взглядом молодого Пожирателя Смерти. Он стоял вполоборота, чтобы одновременно видеть Гермиону и иметь доступ к Яксли и Луне. Невыгодное положение, совсем невыгодное. – После вас, – оскалился Нотт, не опуская палочку от шеи Гермионы. Он уже начал произносить формулу режущего проклятия, когда между ними вклинился вихрь непроглядного чёрного дыма, и Нотт умчался прочь, ударяясь о стены и оставляя её позади. Гермиона мгновенно узнала силуэт. Пользуясь всё тем же скоростным перемещением, её спаситель погнался за Ноттом, который был довольно неплох в этом. Похоже, новеньких Пожирателей не так уж плохо тренировали после вербовки. Может, Нотт и был неплох, но уж точно не достаточно хорош. Не против Антонина. На самом деле, не прошло и половины минуты с его появления, когда он вернулся к месту, где неподвижно ждали Гермиона, Яксли и Торфинн. Тело Нотта, скорее всего, ещё живого, свалилось безвольной кучей в нескольких футах от Антонина. Гермиона, не думая и не стесняясь никого, бросилась ему на шею. Её волшебник был слегка потрёпан и почему-то весь перепачкан пылью, от него пахло свежей землёй и сыростью подземелий. – Никто не тронет мою жену, – прошептал Антонин в кудри Гермионе, прижимая её к себе. Она услышала в этом обещании опасные нотки и только ещё сильнее вжалась в его грудь. Он осторожно отстранил её и, всё больше хмурясь, оглядел с ног до головы. – Я не должен был отпускать тебя. Ты пострадала. – Я буду в порядке, – тихо ответила Гермиона. Торфинн хмыкнул и, не обращая внимания на профессоров, присел на корточки возле Луны и кричаще собственническим жестом поправил её белые локоны. Макгонагалл прочистила горло. Она и Флитвик не спешили опускать палочки, даже если Яксли и Торфинн перестали сопротивляться. Антонин посмотрел на кого-то за плечом Гермионы, и она обернулась, чтобы увидеть Снейпа, подошедшего к ним сбоку. В ходе дуэли с Кэрроу он потерял мантию и пропустил несколько ударов, но выглядел вполне сносно даже с кровоточащим носом. – Долохов. А я всё ждал, когда ты явишься. – Снейп, – растянул губы в полуулыбке Антонин. – Я перекрыл все тайные ходы, о которых знали Братья. Это их немного задержит, когда щиты падут. Джагсон и Макнейр дежурят у ворот, остальные где-то в лесу. Снейп отрывисто кивнул. Он приложил палочку к горлу и невербально усилил собственный голос так, чтобы его следующие слова слышали все в зале. – Профессора защищают студентов, все дети остаются здесь, в Большом зале. Орден на подходе. Деканы, прошу вас позаботиться о пленных и пересчитать студентов. Мадам Помфри, соберите группу для оказания первой помощи и пошлите эльфов за всем необходимым. – Снейп сглотнул и повернулся к подошедшему Гарри. – Не все переживут этот день. Не забывайте, что это верно и для врага. Боритесь за то, во что верите, боритесь за свою жизнь, боритесь, чтобы победить. Его безрадостная, но, тем не менее, вдохновляющая речь эхом разносилась под потолком, заволочённым тучами. Молнии сверкали, будто в подтверждение грядущего ужаса и беспредела. Закончив с общими указаниями, Снейп обратился к их небольшой группе. Гермиона на мгновение отвлеклась от лечения Яксли и подняла глаза на директора. Профессор выглядел решительным и сильным, несмотря на усталость и потрёпанный вид. Макгонагалл любезно вправила ему нос прежде, чем он заговорил. – Уизли, возьмите кого-нибудь из вашей шайки и встретьте членов Ордена на седьмом этаже. Будьте осторожны, в замке может быть неприятель. Поттер, вы остаётесь. – Но!.. – начал Гарри, но Снейп взмахом руки заставил его замолчать. – Молчать. – Он щёлкнул пальцами перед Роном. – Уизли, вы меня поняли? – Да, сэр, – буркнул тот и поспешил к гриффиндорскому столу, возле которого собрался весь ОД. Похоже, его состав пополнился новыми членами. Гермиона затянула бинты на бедре Яксли. Ей пришлось смириться с тем, что созерцание его голых ног, судя по всему, станет её плохой привычкой. Проклятие одного из профессоров выбило ему коленный сустав на левой ноге, и укус Нагини, конечно же, снова открылся после их пробежки через весь замок. Он ворчал и едва слышно ругался, но позволил Гермионе привести его в порядок. Торфинн устроился рядом с ними и совершенно бесцеремонно усадил Луну себе на колени. Близость с девушкой, пусть она до сих пор была без сознания, наполнял его удивительной бодростью. По какой-то причине Гермиона не думала, что Луну обидит подобное обращение. Скорее уж наоборот. – Минерва, – продолжал Снейп сердито, – я, может, и задолжал вам объяснения, но сейчас не время. Старый дурак многое скрывал. Сейчас мне нужно кое-что обсудить с Поттером. – Он наклонился к Гермионе и с усмешкой поинтересовался: – Не составите компанию, мадам? Вы заполните пробелы. Антонин собственнически притянул её к себе, когда она встала. – Иди, умница моя. В наш план нужно внести коррективы. Мы с Корбаном справимся. Люблю тебя, – сказал он, почти прижимаясь губами к её уху. Потом Антонин поднял голову и недовольно поморщился, глядя на Снейпа. – Не уходите далеко. – Что, во имя Мерлина?.. – фыркнула Макгонагалл, и Гермиона только пожала плечами. – Простите, профессор, но директор верно заметил: сейчас не время. Я обязательно поговорю с вами позже, если хотите. – «Если получится» осталось недосказанным. Гермиона дождалась сдержанного кивка своего бывшего декана и пошла за Снейпом и Гарри. Они остановились возле высокого камина, сейчас не горящего, и их накрыли чары Снейпа. Гермиона узнала его Муффлиато и со слабой улыбкой вспомнила, как Гарри нашёл его в старом учебнике по зельеварению. Пока шёл рассказ о причинах и последствиях, Гермиона пожалела, что не разорвала портрет Дамблдора в клочья или не облила его скипидаром. Этот манипулятивный мерзавец! Она не знала и половины того, что он спланировал для их своеобразного приключения в поисках крестражей. Сколько всего он мог предотвратить? Сколько всего случилось именно по его вине – из-за его невмешательства? Слишком похожее прошлое Снейпа и Гарри – к их обоюдной досаде, – подумала она, было лишь вершиной айсберга. Часть о дружбе Снейпа с матерью Гарри стала для Гермионы большим сюрпризом, но именно она и объясняла его преданность Дамблдору и его пути. Гермионе искренне сочувствовала своему бывшему профессору и очень старалась скрыть эти эмоции, чтобы не разозлить или, ещё хуже, заставить его пожалеть о её включении в диалог. Под конец истории Гарри был почти зелёным и опирался на портал камина, будто собственные ноги могли подвести его в любой момент. – Значит, я последний? Все остальные уничтожены? Ты же говорила, что оставалась только диадема, – он посмотрел на Гермиону. – Ты знала, да? – Я догадывалась, – честно ответила она. – Узнала уже после… после Малфой-манора. Расчёты по арифмантии указывали на это. К сожалению, их нельзя было провести в поле. Прости, Гарри. Гарри утвердительно хмыкнул. – Это многое объясняет… Снейп задумчиво потёр подбородок. – А Нагини? – в его взгляде мелькнуло что-то потусторонне тёмное и тут же сменилось привычным язвительным блеском. – Тёмный Лорд наверняка позаботился о том, чтобы её было нельзя уничтожить способами, доступными обычному школьнику. Гермиона усмехнулась, а Гарри нахмурился, уловив не слишком тонкое подначивание. – Мы чуть не откинулись, выворачивая эту гадину наизнанку. Твои зелья настоящее чудо, Снейп, – пробасил, подходя, Финни. – И, Мия, сила твоей любви, конечно, не менее чудесна. Никогда не забуду, – добавил он быстро и развязно ухмыльнулся. Снейп закашлялся, поняв намёк. Он-то точно знал о ключевом ингредиенте в Слёзах Элефтерии, как и о жертвенных ритуалах, вероятно. Гермиона покраснела, а Торфинн как ни в чём не бывало продолжил: – Скоро тут будет Орден, крошка. Наши позиции снаружи, возле хижины амбала-полукровки. Чтобы не пересекаться с членами Ордена и легко отступить, когда придёт время, поняла Гермиона. Учитывая состояние Яксли и её собственное, это было разумно. Однако это также означало, что они встретят первую волну… Им стоило поторопиться, чтобы создать укрытие и продумать пути отхода. Снейп покачал головой, Торфинн без капли такта ворвался в их круг чар. На этом его роль вестника была завершена. Он мило улыбнулся Гермионе и молча встал позади неё, ожидая, когда она закончит трудную беседу. Гарри мрачно наблюдал за реакцией Гермионы на последние слова Торфинна. – Тебе всё равно, да? Тебе, защитнице эльфов и всех угнетённых? – спросил он надтреснуто, наплевав на общество двух волшебников. – Ты же не такая… Что же твои новые приятели-расисты сделали, если ты доверяешь им свою спину? Похоже, это расстроило его гораздо больше, чем само обзывательство. Гермионе не было всё равно, что Торфинн, хотел он того или нет, использовал для Хагрида обидное прозвище. Проведя столько дней в компании трёх Пожирателей Смерти, она поняла, что плевки в сторону маглорождённых и нечеловеческих магических рас стали их привычкой, частью образа жизни. Безликие оскорбления просто вылетали из их ртов, как ругательства у шахтёров. Она собиралась поработать над этим, но не могла требовать от них изменить манеру поведения по мановению руки. Даже Антонин, меньше всего подверженный влиянию доктрины чистокровных и искренне любящий культуру маглов, с пренебрежением относился ко многим маглорождённым, и у него были причины. Теперь Гермиона знала лучше. Столько волшебных традиций было запрещено и забыто, и всё из-за влияния маглорождённых на новый для них мир. Обе стороны конфликта принимали неправильные решения. Благими намерениями, гласила истина… Когда противостояние только разгоралось, когда Волдеморт ещё не превратился в безумное чудовище, можно ли было всё решить мирно, если бы кто-то остановился и задумался о последствиях? Или этого не произошло – ради общего блага? – Хочешь знать, что они сделали? Как всё началось? – спросила Гермиона с твёрдостью, которой не чувствовала. Торфинн за её спиной хмыкнул. Гарри вяло кивнул. Что ж, история знакомства с Антонином и его друзьями могла отвлечь от невесёлых мыслей. – Я должен заняться подготовкой, – прервал их Снейп. – Поттер, не делайте глупостей. Вы поймёте, когда наступит правильный момент. – Он скупо кивнул Гермионе. – Мадам. Торфинн подбадривающе похлопал её по плечу и вернулся к Антонину и Яксли. Последний уже стоял без чьей-либо помощи, и почему-то это вселило в Гермиону надежду. – Он пришёл с миром… – начала она. Её рассказ занял меньше времени, чем речь Снейпа о решениях Дамблдора и их последствиях, и через некоторое время Гарри снова облокотился на портал камина. К счастью, от этой истории его хотя бы не тошнило. – Значит, всё это время... Долохов? – Хотя это и прозвучало с вопросительной интонацией, Гермиона не стала ни отрицать, ни подтверждать очевидное. Всего полчаса назад Антонин во всеуслышание объявил её своей женой, когда покончил с Ноттом. Правда, вряд ли это слышали многие, но Гарри стоял неподалёку… Гермиона вздохнула. Её друг получил слишком много, мягко говоря, разочаровывающих новостей за один день. И отреагировал он на удивление спокойно, что тревожило ещё больше, чем если бы он вскипел. Может, он и сам догадывался о последнем крестраже и нуждался лишь в подтверждении. А связь Гермионы не стала большим шоком после всего, что он успел увидеть сегодня. Не после Адского пламени в Выручай-комнате. – Оглядываясь назад, я не понимаю, как они могли спрятать Дурслей, но не позаботиться о твоих родителях… – произнёс Гарри глухо. – Ты был в приоритете, – натянуто улыбнулась Гермиона, стараясь не звучать обвиняюще. – Но я всегда хотел быть Гарри, просто Гарри, – возразил он с мрачной усмешкой. – Я никогда не смогу быть им, да? – Мне очень жаль, Гарри. – Мне тоже, Гермиона. Спасибо, что рассказала правду. Это сложно, но я… понимаю, наверно. Я желаю тебе счастья. – Спасибо, Гарри! Ты не представляешь, как много это для меня значит… Они порывисто обнялись, и Гермиона не сдержала слёз, мысленно прощаясь со своим лучшим другом. Он не заслуживал такого конца, никто из них не заслуживал, но Дамблдор воспитал его как жертвенного льва, а её – как его проводника. У них не было пути назад. Дверь в Большой зал открылась. Рон и Шеймус привели семью Уизли, Кингсли, Люпина, Тонкс и ещё с десяток людей. Некоторых Гермиона не узнала. Сжав напоследок руку Гарри, она поспешила к Антонину. Им пора было уходить, пока между вынужденными сторонниками не разгорелся конфликт. Даже студенты с опаской и ненавистью поглядывала на бывших Пожирателей, члены Ордена могли бы подкрепить взгляды и словом, и делом, а Гермиона хотела этого меньше всего. Антонин встретил её нежными объятиями. Он накинул ей на плечи ремешок с несколькими склянками. Гермиона узнала кровевосполняющее зелье, обезболивающее и противоядие от яда акромантулов. – Не смей умирать, Гермиона. Пожалуйста, солнце, ради меня. Я не смогу без тебя. – Антонин провёл костяшками пальцев по её щеке. – Финни пойдёт с тобой. Вы стойкая боевая пара. Торфинн осклабился. – Не зазнавайся, – проворчал Яксли. – Это только потому, что я чересчур помят для роли телохранителя. – Корбан, – шикнул Антонин. – Выживите, вы все, вы слышали? – Ты тоже, Тонин. Они не стали задерживаться и прощаться с кем-либо, лишь кивнули Снейпу. Гермиону не покидало странное ощущение всемогущества. Ей казалось, что ради Антонина она свернёт горы – ну, или шеи. Однако подобные заблуждения в собственной силе могли стоить жизни, поэтому она быстро взяла себя в руки. Территория Хогвартса была пуста. Уже начинало темнеть, и длинные тени тянулись по высокой траве и каменистым дорожкам. Они разделились возле хижины Хагрида. Антонин и Яксли пошли к гремучей иве, а Гермиона и Торфинн остановились возле курятника. Здесь было столько вольеров, что можно было плутать часами. Впрочем, неудивительно, учитывая численность обитателей Хогвартса и их аппетиты. Битва началась внезапно. Гермиона уже начала замерзать, сидя на крыше одного из загонов, когда на небосводе вспыхнули тысячи огней. Заклинания ударялись о толстый щит, постепенно разрушая его. Боги, это было страшно, но и красиво одновременно. Торфинн даже присвистнул. А потом все мысли из головы исчезли. Остался только адреналин и желание защитить – себя, друзей, любимых. Гермиона сражалась, не жалея себя. Она защищала Торфинна от хаотичных атак и постоянно накладывала на них маскировочные чары. Пожиратели Смерти и егеря проносились мимо них, не замечая, что их поразило. Это было даже немного… скучно? Однако это чувство быстро исчезло, когда из леса вышли великаны и повалили полчища пауков. С другой стороны потянуло потусторонним холодом, и Гермиона мгновенно узнала смрад дементоров. Акромантулы находили их легче всего, а за ними прибегали и особо внимательные волшебники. После нескольких отражённых атак членистоногих Гермиона и Торфинн выработали против них подходящую тактику: она ослепляла, а он кромсал. Перемещаться по крышам становилось сложнее из-за груды волосатых тел и паутины, да и основное сражение переместилось в замок. Решив спуститься, они осторожно обогнули курятник и двинулись к хижине Хагрида, где кто-то остервенело швырялся заклинаниями в тёмные фигуры на опушке леса. – Чёрт возьми, – охнул Финни, когда они подошли ближе. Группа дементоров взяла в кольцо нескольких студентов курса четвёртого или пятого. Гермиона понятия не имела, как они оказались на улице, тем более так далеко от замка. – Экспекто Патронум! – крикнула она. Маленькая светящаяся выдра резво разогнала тёмных тварей, а Торфинн помог подросткам подняться с земли. «Вы храбро сражались… – вдруг пронеслось в их головах. Голос Волдеморта, казалось, шёл одновременно и изнутри, и отовсюду снаружи. Он был везде. – Достойно проститесь с вашими мертвецами. Окажите помощь вашим раненым. А теперь я обращаюсь прямо к тебе, Гарри Поттер…» Гермиона и Торфинн слушали и наблюдали, как фигуры противников одна за другой отступали в лес. Редкие мелкие сошки сбегали с поля боя насовсем. Гермиона не винила их за трусость, может, они наконец поняли, насколько неправы. Или просто испугались яростного отпора больше, чем власти Волдеморта. Это немного её рассмешило. Полчаса прошло в относительном спокойствии. Гермиона надеялась встретить Антонина, но их пути не пересеклись. Возле гремучей ивы начинался след из крови и тел врагов, пройдя по которому, они, наверно, могли бы найти Антонина и Яксли, однако их отвлекли две фигуры, спешащие из замка в лес: низкая и высокая, обе худые, обе черноволосые. Гермиона изо всех сил постаралась не заплакать. Она прижалась к Торфинну, не желая видеть, как её лучший друг идёт навстречу смерти. Они со Снейпом вошли в Запретный лес. Это был последний раз, когда кто-либо видел Северуса Снейпа этим вечером. Затем пространство поглотили жуткое запустение и безмолвие. Каждая минута тянулась, будто часы. Из-за наступивших сумерек зрение начало подводить, рисуя тут и там то, чего нет. Раненых и убитых членов Ордена и ОД уже забрали внутрь, никто больше не прочёсывал территорию, только Антонин и Яксли были где-то далеко впереди. Однако временная передышка не остановила всех. Гермиона скорее кожей почувствовала, чем услышала чей-то душераздирающий крик. Он разнёсся над поляной и впитался в землю, как прошедший перед битвой дождь. Торфинн поднял палочку и махнул рукой в сторону деревьев. Звук доносился оттуда. Ранее они не собирались входить в лес, но если кому-то требовалась помощь… Фенрир Грейбэк облюбовал это место. Остатки его стаи, включая егерей, не погибших от силы гнева Тёмного Лорда, собрались вокруг двух девушек со светлыми волосами. Приглядевшись, Гермиона узнала Лаванду и Луну. Судя по вздоху Торфинна, он тоже узнал понравившуюся ему девушку. Невербально он наложил на себя и на Гермиону чары, отбивающие запах, а затем – заглушающие. Учитывая его опыт в успешном подкрадывании к оборотням, Гермиона могла положиться на своего товарища. К сожалению, Гермиона не прихватила с собой навозных бомб и не знала заклинаний, усиливающих какие-нибудь запахи, чтобы отвлечь монстров, но она могла их ослепить, как чёртовых акромантулов. Это дало бы им несколько секунд форы. Так и вышло. Они с Торфинном успели обезвредить троих оборотней, пока они поняли, что произошло и с какой стороны на них напали. Грейбэк оказался слишком быстр для обладателя такой громадной туши. В два прыжка он настиг Торфинна и схватился с ним без всякой магии, на одной грубой силе. Гермиона с ужасом осознала, что Финни ему уступает, а его щиты не успевают подниматься при таком тесном контакте с противником. С каждым мигом, с каждым пропущенным ударом когтями его поражение приближалось. Ещё два егеря были придавлены деревом, поваленным яростной магией Гермионы. Луна и Лаванда сумели разобраться ещё с двумя, хотя, похоже, Лаванда вышла из строя в результате их последней атаки. – И это всё, маг? – прорычал Грейбэк, которому наконец удалось повалить Торфинна на лопатки. Гермиона задохнулась от страха. Если бы не тренировки, если бы не бешено стучащий в висках пульс, она бы так и замерла посреди боя. Но не зря Антонин и Торфинн натаскивали её, не зря её считали способной и многообещающей волшебницей. Увлечённость Грейбэка боем сыграла с ним злую шутку, он был слишком поглощён оскорблениями Торфинна в промежутках между его избиением, чтобы заметить приближение Гермионы. Одно ужасное проклятие слетело с её губ, которое, как она думала, никогда не будет ей произнесено. – Сектумсемпра, – прошептала Гермиона. Живот и грудь Грейбэка словно взорвались от хлынувшей крови. Что-то подозрительно напоминающее кишки вывалилось наружу, и Гермиону затошнило от этого зрелища. Она сделала это. Её магия убивала страшнейшего оборотня… но всё ещё человека. Торфинн, гораздо более стойкий к отвратительным сценам и сноровистый в драке, не упустил свой шанс добить Грейбэка. Его руки сначала столкнули увесистого мужчину на землю, а потом рванули то, что Гермиона приняла за кишки. Ну, она не ошиблась. Ворох внутренностей оказался намотан на кулаки Торфинна, когда он издал победный крик и повернулся к ней. – Спасибо, Мия. Гермиона никогда не забудет этот хлюпающий, чавкающий, булькающий звук скольжения органов, падающих на землю, сопровождавший искреннюю благодарность её друга. Она отвернулась и, поборов тошноту, пошла проверить Луну и Лаванду. Обе девушки были относительно целы, оборотни не успели им навредить. Лаванду контузили два оглушающих заклинания, но диагностика показала, что волноваться не о чем. Её поставило бы на ноги даже бодроперцовое зелье, однако у Гермионы не было при себе ничего бодрящего. Луна выразила признательность тёплыми объятиями. К удивлению Гермионы, они поразительно успокаивали. Несмотря на то, что Торфинн с ног до головы был перемазан чужой и своей кровью, Луна обняла и его – причём не только обняла, но и целомудренно поцеловала в щёку. Девушка пообещала отлевитировать Лаванду в замок и передать первому попавшемуся преподавателю или члену Ордена. Финни, доведённый до небывалого счастливого состояния её невесомым поцелуем, едва не отрастил хвост и не завилял им. Гермиона не могла не усмехаться, наблюдая за его стремительной влюблённостью. Трупы вокруг и противный металлический запах, смешавшийся с духом леса, не мешали им наслаждаться победой в стычке с оборотнями, но напомнили, что задерживаться не стоит. Проводив взглядом Луну и бессознательную Лаванду, Гермиона и Торфинн решили поискать Антонина и Яксли. Час, отведённый Волдемортом, почти истёк. На краю леса, неподалёку от домика Хагрида, началось движение. Гермиона успела увидеть лишь середину процессии, но даже тогда она поняла, что нападать сейчас слишком рискованно. В этот раз у них не было ни укрытия, ни стратегии. Они с Торфинном легли на землю позади одного из громадных валунов и спрятались под маскирующими чарами. Пожиратели Смерти, егеря и тёмные твари шли мимо них, неожиданно восторженные, почти ликующие. Гермиона зажала рот рукой, чтобы не закричать, когда поняла, что так воодушевило их врага. – Гарри… – прошептала она, повернувшись к Торфинну. Он помрачнел и сжал её ладонь в своей, даря молчаливую поддержку. Десятки, если не сотни волшебников и существ прошли в сторону замка. Гермионе было страшно представить, как встретят обитатели Хогвартса весть о смерти Гарри, их героя и защитника. Она подавила всхлип. – Смотри, – Торфинн толкнул Гермиону локтем и указал на опушку, находившуюся ближе к курятнику. Там, между деревьев, мелькали вспышки заклинаний, и Гермиона поспешила туда. Торфинн держался рядом, прикрывая её спину. Но погони не было. Гермиона подбежала к Яксли и Антонину как раз вовремя, чтобы понять, что она наконец отомщена. Беллатриса Лестрейндж распласталась посреди поляны, и её голова покатилась, подпрыгивая в траве, прямо к ногам Гермионы. Плюнув в перекошенное лицо безумной женщины, Гермиона встала по левую руку от Антонина и начала выставлять щиты перед ним и Яксли. Торфинн кинулся к Яксли и, подхватил под мышки, оттащил его на безопасное расстояние. Антонин продолжил обстреливать заклинаниями братьев Лестрейнджей, оба казались выдохшимися, но не желающими сдаваться. В ходе боя они переместились слишком далеко от замка, чтобы видеть, что там происходит. Только эхо возобновившейся битвы разнеслось под вечерним небом. А потом вдруг всё будто поставили на паузу. В образовавшейся тишине Гермиона могла слышать, как её сердце пытается пробить рёбра и выскочить наружу. Оба Лестрейнджа вскрикнули и синхронно схватились за левые предплечья. Торфинн успешно свалил с ног Рабастана, когда тот отвлёкся. Старший, встретив твёрдый взгляд Антонина, засучил рукав. На месте Тёмной метки красовался обугленный шрам, в котором едва узнавались очертания черепа и змеи. – Всё кончено, – произнёс он. Гермиона не смогла уловить его настроение. Казалось, Пожиратель Смерти звучал… удовлетворённо? – Может, разойдёмся мирно, Родольфус? Вы в меньшинстве, – бросил Антонин. – Дорогая Белла причинила много боли моей жене. Кровь за кровь. – Кровь за кровь, – повторил Родольфус Лестрейндж – и отступил. Суровый мужчина склонился над скрюченным в агонии телом своего брата и аппарировал их обоих прочь. Гермиона посмотрела на Антонина, и он лишь пожал плечами. Лестрейнджи сбежали, и когда-нибудь у министерства могут возникнуть с ними проблемы, но это не касалось никого из них. Они заставили врага сложить палочки, они не авроры, чтобы проводить задержания. Гермиона вздохнула. Она подумала о Невилле. Его наверняка разочарует известие о побеге Лестрейнджей. Далёкий бой, судя по раскатистому эху заклинаний, которое становилось всё реже и реже, тоже близился к завершению. Антонин приобнял Гермиону, направляя её в сторону ворот Хогвартса. Однако раны Яксли не позволили им уйти далеко. До остановки кровотечения его нельзя было перемещать ни порт-ключом, ни путём аппарации. Торфинн зарылся в аптечку Яксли, а Гермиона с присущей ей тщательностью принялась залечивать его рассечённое плечо. К счастью, никакие важные внутренние органы не были задеты, иначе им понадобилась бы помощь целителя. Это вызвало бы лишние вопросы и, конечно же, помешало бы побегу. – Твои друзья, умница моя, – прошептал Антонин, поцеловав Гермиону в висок. Его рука плотнее обхватила её талию. – Я никуда не отпущу тебя. – Я знаю, – мягко улыбнулась Гермиона, прижимаясь к пропитанной кровью и грязью мантии русского волшебника. Рон издалека явно воспринял защитный жест Антонина как вызов. Гарри же смотрел на них с пониманием. Гарри! Гермиона дёрнулась в объятиях Антонина. Если бы не его мягкая хватка, она бы побежала навстречу каким-то чудом выжившему другу. Разве он не должен был умереть? Что произошло? Почему? Сотня вопросов вертелась у неё на языке, но она не успела задать ни одного, когда мальчики и сопровождающая их Луна подошли на расстояние, достаточное для разговора. – Руки прочь от неё! – почти взвизгнул Рон. Его лицо приобрело оттенок, близкий к свекольному, а на щеках виднелись следы слёз. Гарри же был пугающе спокоен и бледен. Луна сразу же подошла к Торфинну и без всякого стеснения взяла его за руку. Никто не обратил внимания на её безмолвное приветствие, адресованное одному бывшему Пожирателю Смерти. – Мне не нужно ничьё разрешение. Ничьё, кроме её, – проворчал Антонин, не утруждая себя обращениями. Поза Яксли, до сих пор сидевшего на земле, стала жёсткой. Гермиона выскользнула из обнимающих её рук Антонина, чтобы помочь Яксли подняться. Если им придётся бежать, он должен был быть на ногах. – Значит, так? Ты с ним? – крикнул Рон и двинулся на Гермиону. Антонин в то же мгновение шагнул перед ней и направил на младшего Уизли палочку. – Как долго? Как долго ты водишь нас за нос?! – Я собиралась сказать! – резко воскликнула Гермиона. Она не хотела оправдываться перед Роном, не сегодня. Ей вполне хватило того, что она уже рассказала Гарри. Она хотела упасть в объятия Антонина и уснуть. Гарри дёрнул Рона за рукав и что-то быстро ему зашептал. Рон скривил рот и сделал шаг назад. – Ты даже не попыталась сказать мне, – произнёс он так тихо, что Гермионе пришлось напрячься, чтобы расслышать его жестокие слова. – Я для тебя ничего не значу. – Поттер, – цыкнул Яксли, выступая сбоку от Антонина. – Не знаю, как ты выжил, но предлагаю воспользоваться умением ходить и увести своего пажа обратно в замок. Торфинн встал возле Гермионы и подмигнул отходящей к Гарри и Рону Луне, делая вид, что совершенно не замечает остальных людей вокруг. Впрочем, возможно, он не притворялся. Если это была не пресловутая любовь с первого взгляда, Гермиона не знала, как обозвать то, что происходило с Торфинном и Луной в течение последних часов. Финни, весь в крови с ног до головы, плечистый и внушительный, казался неожиданно хрупким перед лицом субтильной молодой волшебницы. Луна мило улыбнулась ему в ответ. Однако в следующее мгновение Рон напомнил о том, что этот день навсегда запомнится им всем горечью победы и болью потерь. Он, раскрасневшись ещё больше, тряс кулаком с палочкой в направлении Антонина, Гермионы и их друзей. Он почти плакал. – Такие, как они, убили Фреда! Убили Тонкс! Демельзу и Бута! Даже Криви! Как ты можешь защищать их?! – Снейп тоже мёртв, – добавил Гарри глухо. Сердце Гермионы упало. – Мне жаль. Я не предс… – Не смей! Ты не имеешь права… – Рон задохнулся, и из его горла вырвался сдавленный всхлип. Гарри вышел вперёд и положил руку на плечо лучшему другу. – Корбан прав, Поттер, – устало сказал Антонин. Его пальцы держались за талию Гермионы, как за якорь. – Вы ещё долго не увидитесь с Гермионой. Неужели вы хотите, чтобы последние слова между вами были такими? Глаза Гермионы заслезились. Антонин терпел нападки Рона, чтобы не расстраивать её, он дал Гарри шанс прекратить ссору. Но она очень сомневалась, что эти двое уйдут, когда красная тряпка прямо перед ними. – Вы уезжаете? – одновременно спросили Гарри и Луна. – Куда? – Туда, где тебе будут рады, куколка, – проворковал Финни, отсалютовав блондинке. Смущение на его грязном лице сейчас смотрелось крайне неуместно. – Ещё одна, – зло прошипел Рон, и Гарри толкнул его локтем. Гермиона поморщилась. Конечно, Луну он защищал, потому что она ни с кем «плохим» ещё не была замечена. Но что будет потом, если – Гермионе бы этого хотелось – Луна ответит Торфинну взаимностью? Она тоже станет персоной нон грата? – Они не могут уехать, – вставил Гарри. – Их ждёт суд. «И тебя тоже» не прозвучало, но определённо подразумевалось. Гермиона поджала губы, она знала, что Гарри изо всех сил хотел помочь ей, но, изначально настроенный против её мужа и друзей, он не помогал. Даже если ранее он говорил, что понимает, его мнение не могло измениться так легко. – Кажется, у нас гости, – заметил Яксли и ткнул палочкой в сторону замка. Оттуда к ним приближались четыре точки, и через некоторое время в лидере небольшой группы Гермиона узнала Кингсли. Антонин кивнул Яксли и Торфинну. Яксли залез под мантию и стащил со своей шеи шнурок от ботинка. Он протянул один конец Финни, а второй сжал сам. Гермиона и Антонин схватились посередине. – Их арестуют, Гермиона. Идём с нами, – умолял Гарри. – Ты больше не должна быть с ними, – вторил ему Рон. Гермиона уставилась на старого друга. Больше не должна? Неужели они оба думали, что её удерживали с ними какие-то ужасные обстоятельства? – Это моё желание, Гарри, – быть с ними, – чётко проговорила Гермиона и заметила, как зелёные глаза на секунду утратили свой блеск, в них отразилось непонимание. – Ты забыл, что я тебе рассказала? Вспомни, и ты поймёшь. Я напишу тебе позже. – Три… – начал обратный отсчёт Яксли. – Мы найдём тебя! – Так же, как вы её искали после побега от Малфоев? – мрачно усмехнулся Антонин. Шнурок в их руках засветился. – Два… В последний момент перед перемещением Гермиона запечатлела в памяти лица своих бывших друзей и Луны. Гарри прикусил губы и смотрел на мужчин вокруг Гермионы со странной смесью злобы и потери. Рон… Его сгорбленная фигура выдавала такую сильную скорбь, что ей стало его по-настоящему жаль. Фред был мёртв. И Тонкс, и Терри Бут, и Демельза Робинс. Даже Криви. Гермиона не знала, старший или младший. Рон не сказал. Силуэты авроров во главе с Кингсли остановились футах в сорока от них. Гермиона не смотрела на лицо Кингсли, чтобы не увидеть ещё и его разочарования. Луна помахала им на прощание. – Мы обязательно увидимся! – пообещала она со своей типичной мечтательной уверенностью. Да, подумала Гермиона, было бы неплохо увидеться с Луной. А потом порт-ключ утащил её прочь из Великобритании.Примечания
«Gu leoir, детишки!» – «достаточно, хватит». «Такие, как они, убили Фреда! Убили Тонкс! Демельзу и Бута! Даже Криви!» – часть каноничных смертей осталась. У меня не флафф, в конце концов. Демельза Робинс была охотницей в команде Гриффиндора по квиддичу, её роль в битве неизвестна. Хаффлпаффец Терри Бутт, член Отряда Дамблдора, в бою точно участвовал, напрямую о его судьбе в книге не сообщалось. Люпин, как вы поняли, выжил, ведь в этой истории Антонину не пришлось с ним драться. Я также хочу заметить, что заклинание Авада Кедавра ни разу не прозвучало в тексте. По тем или иным причинам мои персонажи его не используют. Вы знали, что Торфинн довольно популярный парень из тёмной братии в англофандоме? Его часто сводят и с Гермионой, и с Луной, и с Панси. И почти всегда он друг Антонина, реже эта участь достаётся Корбану))