Не поздней Рождества

Кто-то развесил на стенах гирлянды, и, увидев их, Ханджи Зоэ восторженно удивилась: — Это что, Рождество скоро? — У вас разве отмечают Рождество? — живо заинтересовалась Нина Эйнштейн, поправив очки. — Я думала, что нет. Учитывая ваш культ поклонения Стенам, которые отрицают существование монотеизма… — Рождество отмечают везде, — назидательно сказал Куроцучи Маюри. — Даже у нас, хотя мы немного мертвые. — Почему мертвые не могут праздновать? — почти обиделась Лена Свеколт. Шурасик предупреждающе тронул ее за руку, но не во избежание конфликта — рядом с шинигами некромагиня неосознанно наполнялась энергетикой смерти, что могло подействовать на нее, как передозировка, и вызвать приступ неконтролируемой эйфории. Зная это, Лена предусмотрительно отошла в сторонку. — Интересно, а чье рождение вы празднуете? — задумалась Луна Лавгуд. — Лучше скажите, зачем нас вызвали так срочно? — спросил Моблит Бернер. Их с Ханджи выдернули сюда буквально из постели, и именно тогда, когда их исследования перешли из области науки в иные, не менее интересные области, что не могло не расстраивать, но гораздо хуже была причина вызова. Лежащая на диване Ракшата Чаула (диван установили здесь специально для нее) выпустила из трубки колечко дыма и лениво заметила: — Обычно в случае чрезвычайного положения нам сообщат, что случилось, на том экране. Так говорилось в контракте. Каждый из них однажды получил особое приглашение в отдельное измерение и подписал контракт, обязуясь сотрудничать, оказывать помощь другим, а взамен просить помощь для себя и получать возможность проводить эксперименты в лучших лабораториях всех миров и галактик. Гениальные ученые из параллельных миров, объединившись, становились огромной силой, способной победить любую угрозу Вселенной в целом или планетам в отдельности. Попасть сюда они могли через ключ-портал. Один мог вызвать других, и всех мог вызвать некто всесильный, чьего имени они не знали, но между собой называли Высшим Разумом или просто Высшим — потому что верить в Бога многие не были склонны, как скептики. Или же у них был свой Бог в их мире. Или же они сами были в каком-то смысле богами. — Экран пустой, — сказал Ллойд Асплунд. — Мы заметили, — хмыкнул Маюри. — Просто не все еще собрались, — ответила Луна. После вспышки в зале материализовался Заэль Аполло-Гранц. Только присутствие Немури, своей восьмой по счету искусственной дочери, каждый раз мешало Маюри обнажить меч и прикончить раздражающего его бывшего врага — он не хотел пугать ребенка, неважно, что ребенок был взрослой красивой девушкой. Наличие Немури служило залогом безопасности для окружающих, ибо многие ученые были людьми и не выжили бы, присутствуя в эпицентре битвы шинигами и арранкара. Также наличие Моблита служило залогом выживания Ханджи, а наличие Рольфа Скамандера — залогом выживания Луны. Остальные ученые не были настолько безумны в своем рвении узнать новое любой ценой, даже если придется провалиться в чью-то пасть. — Поздравляю всех с началом зимы! — картинно раскланялся Заэль, бросив заинтересованный взгляд на Нину. Маюри хотел ответить что-то едкое (это в присутствии «ребенка» он себе позволял), но снова вспыхнул портал и появилась Ангела Циглер — с некоторым опозданием. — Я работала, — сказала она, и все понимающе закивали. Каждый из ученых признавал, что работа — это святое. Огромный экран, занимающий всю стену, все еще был темным. Две новые вспышки порталов выглядели ярче других, похожими не на свет, а на пламя, и неизвестно, какая была ярче. — Я работал, — сказал Феанор, и все снова понимающе покивали. Мелисандра Асшайская ничего не сказала, а лишь загадочно улыбнулась. Сборище из них получалось колоритнейшее. Однажды Моблит попробовал нарисовать: Ханджи, растрепанная шатенка в очках и с безумным взглядом, Нина, тонкая изящная брюнетка в более элегантных очках и белом халате, Ракшата, смуглая красавица с золотыми волосами и курительной трубкой, редко встающая с дивана, Ангела, блондинка с ангельским лицом, Немури, с черными заплетенными в косу волосами и в черном шихакушо, Лена Свеколт — с двумя разноцветными косами и черной губной помадой, Мелисандра, красноволосая, в красном платье, с алым рубином на шее, белокурая и похожая на фейри Луна, Ллойд — тоже в очках и белом халате, Заэль — по традиции ученых в очках и белой форме, но с розовыми волосами, Маюри — всегда в невообразимых костюмах, Феанор — с острыми ушами, Рольф — в сопровождении ниффлера, лукотруса или любого другого волшебного животного, Шурасик — тоже в очках, и сам Моблит, без очков, один из самых непримечательных персонажей на картине. Пятнадцать ученых из восьми разных миров. Самых разных. До сегодняшнего дня они почти не контактировали — назвали свои имена при первой встрече, а после каждый занимался своими делами, едва замечая других. — У вас тоже начало зимы? — спросила Нина. — Первое декабря? — По летоисчислению живых, — ответил Заэль. — В Уэко Мундо и Обществе Душ перемена сезонов не так заметна. — У вас тоже? — ахнула Луна. — И у нас, — сказал Феанор. — По летоисчислению эльдар. — И у нас, — сказала Мелисандра. — Вчера мейстеры из Цитадели объявили, что зима пришла. — У всех, — подытожила Ангела. — Интересно… — Смотрите! — прервала всех Ханджи. Теперь все были в сборе, и на экране начали появляться буквы.

«Гении всех миров! С прискорбием сообщаю вам, что Вселенная находится на грани уничтожения! Из-за побега опасных экспериментальных образцов из наших лабораторий нарушатся климатические условия множества планет во всех ваших измерениях, что может стать причиной их гибели и возникновения цепной реакции: как только погибнет один мир, исчезновение других будет необратимо! Если есть вопросы, задавайте.»

От деловитой приписки в конце Ракшата не сдержала саркастический смешок. Вопрос у всех был только один, самый животрепещущий и вертящийся в гениальных разумах с момента появления сообщения о ЧП. После разъяснения экрана случившееся начало обретать более понятные формы. Ученые несколько раз переглянулись, Моблит замялся, но промолчал, все остальные подыскивали самые точные формулировки. — Кто виноват? — первым озвучил всеобщую мысль Шурасик. «Неизвестно», — внезапно ответил экран. — Неизвестно? — возмутился Феанор. — Ты же высший разум! «И все же мне не дано знать все. Или же я не могу открыть все, что знаю», — появилась новая надпись. — Скорее всего, ты не хочешь. Все высшие разумы такие, — проворчал Куруфинвэ. — Зато теперь я знаю, что это не Р’Глор, — заметила Мелисандра. — Ибо Владыке Света и Теней известно все. — А что случилось хоть? — спросил Моблит. — Кто-то открыл клетки с экспериментальными образцами? «Да», — был лаконичен экран. — Тогда мы знаем, кто виноват, — сказал Маюри. — Папа, Урахара отказался от контракта, — укоризненно заметила Немури. Куроцучи-старший закатил глаза. По его мнению, Урахара, даже отказавшись, обязательно нашел бы способ проникать сюда и как-то пакостить, но утверждать это — значило, что Маюри признает мастерство своего соперника, так что он затих. — Я ничего не трогал, — Заэль поднял руки. — Как будто мне больше экспериментировать негде! — Ханджи, ты же не… — шепнул ей Моблит. — Нет, я только проверяла поведение титанов в условиях невесомости, в чужие клетки не лазила, — так же шепотом ответила Ханджи. — Луна, ты же не… — шепнул жене Рольф. — Нет, зачем мне это? — она пожала плечами. — Я смотрела на результаты чужих экспериментов, но не трогала. — Ракшата, ты же не?.. — спросил услышавший их Ллойд. Ракшата посмотрела на него, как на идиота. — Какая разница, кто виноват? — возмутилась Ангела. — Надо не искать виновника, а думать, как исправить ситуацию! — За консоли! — скомандовала Ханджи, будто отправляла войско вперед в атаку. К своему рабочему месту она бросилась с видом, словно намерена сражаться с врагом. Остальные вели себя спокойнее. Ракшата даже не встала, движением трубки материализовав экран рядом с собой. Некоторое время был слышен только стук клавиш. — Ух ты, — спустя десять минут радостно сказал Ллойд. — Мы в заднице. В кромешной. Куча разнообразных тварей, разумных и не очень, и по всем измерениям… Нам нужно выловить их, обезвредить, исправить все, что они натворили, и причем в краткие сроки… Кстати, какие у нас сроки перед Апокалипсисом? — спросил он у экрана. — Рождество успеем отметить? «Если не справитесь до Рождества, то отмечать будет некому», — зловеще сообщил экран. — Получается, мы все умрем? — дрогнувшим голосом спросила Нина. — Тоже мне новость, — фыркнула Ханджи. — Самые обычные будни. — Людям свойственно умирать, — заметила Ангела. — Эльфы бессмертны, — уточнил Феанор. — Не думаю, что это хорошо, но это факт. В Чертогах Мандоса подают неплохое вино. — Как я и говорил, шинигами уже мертвые, — пожал плечами Маюри. — А после смерти мы входим в цикл перерождения. — На все воля Владыки Света, — философски заключила Мелисандра. — Нет, ребята, это серьезно, — сказала Лена. — Очень серьезно. Вы же понимаете, что говорится об угрозе гибели всех наших миров? Загробных в том числе? Вы же только на территории Японии дислоцируетесь? — уточнила она у Маюри. — Вроде бы, — он задумался. — Да. Но это действительно значит, что под угрозой миры живых и мертвых. — Что мы имеем? — продолжала рассуждать Свеколт. — Я понимаю, что приближается Апокалипсис, — сказала она, подзеркалив мысли Шурасика. — Но что мы можем этому противопоставить? Другими словами: состав нашей команды? Один некромаг, — она указала на себя, — один темный маг, — на мужа, — два мага из Хогвартса, — на Луну и Рольфа, — двое шинигами и один арранкар, — на двоих Куроцучи и Заэля, — трое ученых, специализирующихся на создании оружия массового поражения, — на Ллойда, Ракшату и Нину, — двое ученых, специализирующихся на изучении титанов, их поимке и уничтожению, — на Ханджи и Моблита, — одна ученая-врач, — на Ангелу, — одна жрица, — на Мелисандру, — один эльф-нолдор, — кивнув в сторону Феанора, Свеколт заключила, — Неплохо, кажется. — Мы ни разу не рассказывали, что умеем, — вспомнил Моблит. — А это могло бы пригодиться. — Давайте заново расскажем друг о друге? — предложила Ангела, и, не встретив возражений, начала первой. — Меня зовут Ангела Циглер, мой позывной — Мёрси. Я врач, глава хирургического отделения в одной из ведущих больниц Цюриха. Мое инновационное исследование в области прикладной нанохирургии совершило прорыв в лечении опасных для жизни травм. Я разработала «Валькирию», костюм быстрого реагирования для медиков, позволяющий им летать по полю боя, и впервые в истории практически целиком восстановила тело человека с помощью кибернетических имплантов. — Крылья? Это же почти как устройство пространственного маневрирования! — восхитилась Ханджи. — Хм, да, я — Ханджи Зоэ, капитан Исследовательского отряда Легиона Разведки. С помощью УПМ мы тоже можем летать, и делаем это для уничтожения гигантов, именно я выяснила, что для этого нужно вырезать кусок мяса из их шеи, но, увы, опыта в работе с людьми у меня меньше. — Не слушайте ее, — сказал Моблит. — Она гений. Она из спички ракету построит, если задастся такой целью. Ханджи довольно покраснела. — Я не отрицаю, — уточнила она. — Никаких попыток прибедняться, никакой скромности, она не к месту. Говорим, как есть, в чем мы можем быть полезны, ладно? Даже если во всем сразу. — Кстати, да, я Моблит Бернер, — вспомнил Моблит. — Исполнительный директор Исследовательского отряда. — Меня зовут Шурасик, — продолжил Шурасик. — Я темный маг. — Что это за имя такое? — удивилась Нина. — Обычное, — проворчал он. — Ленке оно нравится. — Темный маг, это значит… — Луна с интересом взглянула на Шурасика. — Мой перстень выбрасывает красные искры, — он продемонстрировал кольцо на пальце. — Одновременно я способен выпустить три. Больше различий между темными и светлыми практически нет, если основываться на механике. Мировосприятие, естественно, разное, но на этом все. — Елена Свеколт, — представилась Лена. — Некромаг. Кроме всего, что могут элементарные маги — я работаю с мертвыми. — Воскрешаешь? — заинтересовалась Мелисандра. — Поднимаю, — уточнила Свеколт. — Это не совсем то же самое. И, естественно, я гений. — Все мы гении, — отмахнулся Маюри. — Еще скажи, что у тебя две ноги. Меня зовут Куроцучи Маюри, я шинигами, капитан Двенадцатого отряда и директор НИИ. Помимо множества изобретений и демонической магии кидо, я владею мечом, — он уложил руку на обернутую в ткань малиновую гарду висящего впереди на поясе клинка. — Это Ашисоги Джизо, и у него есть определенные техники, и если я буду перечислять все, как и количество всех своих изобретений, мы застрянем тут надолго. Главное мое изобретение — это она, — гордо указал Маюри на Немури. — Модифицированная душа, искусственно созданный человек с моей кровью, другими словами — моя дочь. Мой шедевр и моя ожившая мечта. Уже восьмая по счету. Что случилось с предыдущими семью, никто не спросил. — Я Куроцучи Немури, — сказала Немури. — Лейтенант Двенадцатого отряда, ассистент отца. Так как мое тело модифицировано, я обладаю повышенной физической силой и скоростью. Эксперт демонической магии кидо, — отчиталась она. — Я Ракшата Чаула, — Ракшата сонно прищурилась. — Ученый из военного округа Индия в Китайской Федерации. Если вкратце: я специализируюсь на создании, как было сказано Свеколт, оружия массового поражения. Во время противостояния Британской Империи и Японии хорошенько надрала зад ему, — кончик трубки указал на Ллойда. — Не отрицай, граф Пудинг. — М-м, я Ллойд Асплунд, — он поправил очки, старательно проигнорировав Ракшату. — Я директор инженерного корпуса передового специального подразделения Британских вооруженных сил. Специализируюсь на… создании оружия массового поражения, — Ллойд развел руками. — Мы с Ракшатой вправду были соперниками. И оба учились в одном университете. — Меня зовут Нина Эйнштейн, — эстафета перешла к младшей из трех британских ученых. — Я… да, я тоже специализируюсь на создании оружия массового поражения. — И уничтожения, — подсказала Ракшата. — Сколько погибло после взрыва Фрейи? Десять миллионов? Воронка получилась огромная. Нина покраснела, но сдержалась. — И уничтожения, — добавила она. — Леди, неужели ты стесняешься своей гениальности? — фыркнул Заэль. — Меня зовут Заэль Аполло Гранц. Бывшие мои титулы ничего вам не скажут, — представляясь, он смотрел только на Нину. — Грубо говоря, я, как и наши шинигами, мертвая душа. Впоследствии — Тюремщик Ада. — Куда загнал его я, — ехидно уточнил Маюри. — Проигрыш достойному противнику не считается истинным проигрышем, — предотвратила вероятную ссору Мелисандра. — Меня называли множеством имен. Мелисандра Асшайская, Красная Женщина, проклятая ведьма, — она усмехнулась. — Я жрица Владыки Света и Тени, Огненного Бога Р’Глора. Воительница Света и сосуд, творящий Его руками. Не знаю, можно ли назвать меня ученым, я лишь исследовала мир, путешествуя, и пыталась предотвратить победу Великого Иного, но раз я здесь, то… — Только исследовала мир? — недоверчиво сощурился Феанор. — Волей Владыки я вижу будущее в огне, создаю пламя, молясь Ему, и воскрешаю умерших, если на то будет Его благословение, — продолжила Мелисандра. Ангела уважительно хмыкнула. — Меня зовут Куруфинвэ Феанаро, — следом за ней начал Феанор. — Я эльдар из племени нолдор. Создал Сильмарилли, в которых хранился Свет Двух Древ, и Палантиры, Видящие Камни. — Я Луна Лавгуд, — представилась Луна, и, наткнувшись на укоризненный взгляд Рольфа, безмятежно исправилась, — Луна Лавгуд-Скамандер. Ведьма. Вместо перстня использую волшебную палочку. Специализируюсь на исследованиях магии, как субстанции, создании заклинаний и магозоологии. — Я Рольф Скамандер, — ее муж придержал рвущегося из кармана маленького человечка. — Извините, это бзенек, сам не знаю, как он забрался ко мне в карман… Я волшебник, тоже использую палочку, моя основная специализация — магозоология… ой! — бзенек укусил Рольфа за палец и с возмущенным ворчанием нырнул обратно в его карман. Рольф вынул из другого кармана флакончик с настойкой растопырника и принялся обрабатывать ранку. — И что дальше? — спросила Нина. — Мы представились. И? Как мы узнаем, куда лететь, для начала? — Нина, — с упреком сказал Ллойд. — Как мы можем чего-то не узнать? Подумаем и выясним. — Надо же решить, с чего начать, — резонно возразила Нина. — Кажется, у меня есть идея, — заявил Феанор. — Если использовать тот же принцип, что у Палантиров… — Заклинание поиска нужных предметов! — поддержал его Шурасик. — Можно попытаться его усовершенствовать! — Палантир похож на хрустальный шар? — воодушевилась Луна. — Если так, то у меня тоже есть идея! Обретя целых три мысли, ученые бросились развивать их, и вновь слышался лишь стук клавиш, периодически перемежающийся с короткими словами. У миров появилась надежда.

***

дневник наблюдений Моблита Бернера, потрепанный блокнот и записи аккуратным округлым почерком: «01.12. Близится Апокалипсис. Ханджи, кажется, этому рада — то есть, возможности изучить много нового. Время в этом измерении идет иначе, нашего отсутствия даже не заметят — всего-то миллисекунда. Когда мы его покинем, то, естественно, счет пойдет на дни, возможно, часы, если не минуты, но я стараюсь быть оптимистом. Раз нас с Ханджи столько раз не сожрали, может, повезет. К тому же, компания подобралась неплохая. Можно считать это каникулами с обменом опытом. Ханджи подружилась с Луной, как мне кажется.» дневник наблюдений Куроцучи Немури, розовая тетрадь, как у школьницы, и записи каллиграфическими иероглифами: «01.12. Кажется, я не уверена. Папа хочет, чтобы я вела дневник. Дорогой дневник… Нет, не так. Хм. А как? Надо спросить у папы алгоритм. Ах да, миру угрожает опасность. И не одному.» дневник наблюдений Шурасика, тетрадь, стилизованная под старинную книгу, заколдованная так, что посторонний, пытающийся прочесть, будет проклят, и записи неровным, размашистым почерком: «01 дек. Это время пришло! Апокалипсис, Армагеддон, Рагнарек! Я так и знал, что однажды это случится! Только не думал, что буду этому препятствовать, но, увы, мир — место, в котором я живу. Мертвый я буду жить в другом мире. В каком, известно только Ленке, и то, я сомневаюсь.» дневник наблюдений Нины Эйнштейн, черный простой органайзер и записи очень мелким почерком: «01.12. Апокалипсис. Забавно звучит. Моблит влюблен в Ханджи по уши. Думаю, она в него тоже. Заэль Аполло Гранц очень часто на меня смотрит. Неуютно становится.» дневник наблюдений Ангелы Циглер, ведущийся на листах для историй болезни, почерком, похожим на прыгающую кардиограмму, а не на буквы: «01.12. Мир снова нужно спасать. И не один. Мелисандра способна воскрешать мертвых. Думаю, это потрясающе! Как и то, что Маюри, Немури и Заэль утверждают, что они мертвы, хотя я проверяла их пульс — у них бьются сердца. Они также утверждают, что могут быть ранены и умереть. Как мертвый может умереть? В любом случае, в предстоящей операции нам пригодится умение Мелисандры. Если это именно то, что я себе представляю… то это намного действеннее Кадуцея!» дневник наблюдений Рольфа Скамандера, маггловская ученическая тетрадь и почерк с уклоном влево: «01.12. Здравствуй, конец света. Луну это воодушевляет. Интересно, что ее не воодушевляет? Хотя нет, не интересно, не хочу видеть, что заставило бы Луну потерять свой оптимизм и безмятежность. Пусть радуется отпуску. Возможно, это последний отпуск в нашей жизни. Меня укусил бзенек. Не лечил бы укус, будь обстоятельства иными, а понаблюдал бы за развитием, но если слюна бзенька токсичнее, чем я думаю, то… В общем, лучше не надо.» дневник наблюдений Заэля Аполло Гранца, блокнот на спирали, неровные скачущие иероглифы, обрывочные записи, даты которых не указаны: «Самый любопытный экземпляр в этой компании — Нина Эйнштейн. Она выглядит очень юной для живого человека, и, получается, она изобрела нечто, что стало причиной гибели множества людей, в еще более молодом возрасте… и у нее единственной здесь есть вкус в выборе оправы для очков.»