Кто ходит в снежной мгле?

Вместе с щелканьем на фоне черных деревьев зашевелилось что-то тонкое, отбросившее на снег длинные ажурные тени. «То ли дерево, то ли человек?!» — вглядывался Сергей. Конечности фигуры размашисто двигались, круглая голова покачивалась. Неправильность движений тревожила мозг. Кристина бесшумно отошла назад, а "ажурная" фигура вдруг резко, с очередным щелчком, шагнула вперед, взбив снег и осветившись лунным светом. «Человек. Бывший», — сверкнуло в голове Сергея, мигом вскинувшего пистолет. На скелет, неуклюже разгребающий гладкий снег ногами. Головой он вертел туда-сюда, будто осматривая лес и обрыв пустыми глазницами. Дернулся, упал на четвереньки, прополз, поднялся. Разумовский почувствовал, что его пальцы на рукоятке пистолета чуть дрожат. Скелет их заметил? Кристина видела изуродованных опытами, но этот шатающийся в зимней ночи остов человека всё равно вселял жуть. В лунном свете уже различалась жуткая вечная улыбка черепа, гладкие кости ребер и таза. Скелет, дергаясь, отчего и щелкали его кости, не шёл прямо к ним, но всё равно приближался. Сергей целился ему в лоб. Вдруг, что-то громко хрустнуло в чаще — и скелет прыжком метнулся на метр в сторону. Его тень пронеслась по снегу. И мигом исчезла вся неуклюжесть! Но затем скелет снова осел на четвереньки. Кристина покосилась на тело бедного парня. Если его и убил… Он? Это? — Побежим — ляжем рядом с ним, — шепотом озвучил те же мысли Разумовский. И выстрелил. От грохота Кристина согнулась, зажав уши, но увидела, как сраженный точно в лоб скелет рухнул в глубокий снег. Сергей опустил пистолет, но с места не двигался. Не зря. Да, стрелком Сергей был отличным: сквозное отверстие зияло ровно посередине лба скелета. Но вот сам скелет рывком поднялся из сугроба, вперив глазницы прямо на Разумовского. За несколько секунд, пока скелет рывками бежал на него, Сергей успел выхватить нож и выставить вперед, чтобы пробить шейный позвонок… И затем на него будто налетел мотоцикл. Нож скользнул мимо и выпал, от нечеловеческой силы удара подкосились ноги. Кости пальцев у лица заставили зажмуриться. Страшная ледяная хватка опрокинула на спину, скелет хватал за ворот пальто, тянулся к горлу. Не открывая глаз, рывками, Сергей попытался рукой добраться до «шеи» монстра. Тот стиснул руками его ключицы… И замер. Приоткрыв глаза, Сергей увидел небо и облака. Вокруг. Везде. Даже снизу. Они плыли по идиллическому небосводу в золотых лучах солнца. И, раскрыв зубастый рот, скелет запрокинул голову, «глядя» на это. Про Сергея он словно забыл, дав ему секунды нащупать нож. Будто нарисованное Диснеем облако проплыло мимо. И скелет посмотрел Сергею в глаза. Пустые глазницы были совсем близко, в их черноте Разумовский угадал… Мольбу? Серебряная кромка ножа сверкнула в лучах странного солнца, со скрежетом отрубив позвонок от черепа. Тут же исчез небосвод, а безголовый скелет упал Сергею на грудь. Тяжело дыша, Разумовский держал в руке череп, а вокруг снова был зимний лес. Найдя глазами Кристину, стоящую, прижав ладони к вискам, Сергей понял, что произошло, но прежде, чем оба что-то сказали, в черных глазницах черепа засверкали искры. Как струйка дыма, поток серебристых искр вытек из черепа и унесся вверх, растворяясь в синем небе. Разумовский и Кристина молча проследили, как они смешались с блеском звезд… Измученные двумя бессонными ночами родители пятилетнего Андрея, услышав в ночи выстрел, бросились в комнату сына. Мальчик снова не спал и неотрывно смотрел в окно, за которым темнел лесопарк. Едва мама обняла его, он закричал, стуча в стекло пальчиком и смеясь: — Привидение улетело, привидение улетело! А затем, уже всхлипывая, уткнулся в мамино плечо. Женщина посмотрела на улицу, и ей померещился блеск над деревьями. Её муж уже набирал номер полиции… С треском выбравшись из снега и коряг, Сергей бросил череп на землю и раздавил его ногой. Кристина вздрогнула от хруста и нахмурилась. — Если эти искры — то, о чем я думаю, то ЕМУ уже всё равно, — флегматично ответил ей Разумовский. — Как ты догадалась взывать иллюзию скелету? — Увидела, что силой всё равно не помогу, рискнула, — встряхнула головой Кристина, затем вздохнула и добавила: — Бедняга мечтал о Небе. — Искры улетели вверх, — пожал плечами Сергей. — Я сейчас напишу Валери, что мы уходим. «Разум, я уже выхожу». — «Жди нас у дальнего выхода. Что расскажу! Вернемся на твоей машине». — «За 19 минут вы влипли, гении!». Они решили вернуться к землянке бомжей и поискать ограду парка. Кристинино «викторианское» платье было многослойным, но она уже замерзала. Шли быстро, пробираясь сквозь деревья. Впереди снова забелела снежная поверхность. Знакомая... Потому что они снова вышли на край оврага. К уже двум темнеющим в снегу останкам. — Интеллигенты так не выражаются, — только и сказал Сергей. — Молчу. — Нас водят по кругу, — обхватила себя руками Кристина. — Или здесь аномалия. Что щелкало — мы нашли, а есть еще белое пятно. — А пойдем-ка туда, откуда пришел товарищ скелет, — кивнул на противоположный край оврага Разумовский. — Патронов еще достаточно. Зажигалка у меня есть, подожжем что-то, чтобы согреться, — добавил он, хищновато улыбнувшись. Осторожно, держась тени деревьев, потому что Луна всё сияла прожектором, они двинулись в ту сторону. Сергей держал пистолет наготове. Пройдя через полоску деревьев, они оказались снова на краю оврага, уже невысоком: до дна было метра три. И на круглом пятачке у обрыва не было блестящей снежной глади: здесь стояла железная бочка, вокруг которой валялись несколько предметов. Снег был весь изрыт, будто здесь ходили люди. Стояла тишина, темнота леса не шевелилась. — Становимся частными сыщиками, — вздохнув, включил фонарик и наклонился к предметам Разумовский. И двумя пальцами поднял мужской ботинок. — Итак, у нас тут обувь «Дольче Габбана», оригинал. — Ах да, ты разбираешься, — хмыкнула Кристина. — Тебе не кажется, что тот мертвый парень мог убегать именно отсюда? — Мог, — кивнул Разумовский. — Но поскольку на нем кроссовки, обувь чья-то еще. Ботинок теплый, но всё равно опытный человек не наденет такое зимой в лес. — Зачем вообще в такую погоду кто-то «от кутюр» приедет в лес? — Не за этим ли? — с интересом вытащил из бочки Разумовский книгу. — Какой орнамент! Но когда открыл и пролистал — в его выражении не осталось вечной легкой усмешки. Уголок рта дернулся от отвращения. Кристина подсветила книгу и своим фонариком. Найденная ими книга была стилизована под средневековый гримуар: в кожаной обложке, с разрисованными страницами и латинским текстом, но бумага была довольно новой, шрифты — читаемыми. На иллюстрациях были нарисованы старинный замок, рыцарь и прекрасная дама. Затем — дама оказывалась погребенной в склепе. А на следующем рисунке было то, что и вызвало омерзение у «стреляного воробья» Разумовского. Сергей резко вырвал страницу и сжал в кулаке. На следующем, последнем, рисунке из склепа дамы выползал страшный скелет. — Стилизованная под Средние века оккультная литература, — сказала Кристина. — С порно. Но не думала, что ты такой трепетный, с твоим био. — Я немного ханжа, — оскалился Сергей со странным выражением. — Детдом, лихие 90ые и всё такое. Но я еще и баловался латынью, когда собирал коллекции. Это четкое пособие по некромантской магии, с сексуальной примесью. Новодел, но — ты видела нашего неупокоенного приятеля — работающий. А затем Разумовский с треском вырвал страницы из книги и швырнул обратно в железную бочку. Достал зажигалку и с явным наслаждением поджег. Оранжевое пламя осветило их лица, чуть отогнав стужу, но греться у такого костра было малоприятно. А еще Кристина не любила горящие книги. — Для экспертизы нам хватит обложки. Пусть такие рецепты горят огнем, — проворчал Сергей на очередной немой вопрос. Кристина окинула его взглядом и озвучила другой: — Сергей, извини, что лезу, но ты с таким отвращением говоришь. Надеюсь, в твоем детдоме не было… Того, о чем скандалы выплывают? Ответ ей оказался важен. Кристина услышала его с облегчением. — Нет, — Разумовский, неотрывно глядящий на пламя, качнул головой. — Криминала не было, грязь была. До сих пор тошно от видео в подсобках и рассказов. — Представляю, что вам было доступно, — закатила глаза Кристина. — Слава Богу, что только так. Я, — она неожиданно смутилась. — Была учителем рисования в школе, профдеформация осталась. И когда рисунки горят, не люблю. Даже такие. Сергей повернулся к ней, улыбнулся вдруг мягко и понимающе, лихорадочный блеск глаз погас. — Понимаю, — с интересом сказал он. — Но вернемся к нашим баранам. Разумовский обвел рукой поляну и стал думать вслух. — Итак, некие бараны, подозреваю, что один из них сейчас лежит в снегу, а второй носит «Дольче», пришли сюда вот с этой книгой, чтобы провести обряд. Скорее всего, дня два назад. Скелет мы видели. Но! Скелет не мог появиться за два дня, — Сергей щелкнул пальцами. — И непонятно, где прекрасная дама? — А еще — почему из леса нельзя выйти, — подхватила Кристина, подойдя к краю оврага и посмотрев вниз. Посветила фонариком. И отпрыгнула назад, насколько позволяло платье. Сергей метнулся к ней. На дне, в замерзшем ручье, лежал второй скелет.

***

…Уставшая следовательница Бану, выпив таблетку от головной боли, уже надела дубленку и спускалась к выходу из полицейского участка. До неё донесся обрывок слов дежурной: — Выстрел в лесопарке N.? Вы уверены, что выстрел, а не хлопок? Хорошо, я принимаю вызов. «Хлопок. А если кого-то хлопнули?» — Бану камнями давили все эти брошенные, странные вызовы, а ведь за каждым могла быть трагедия. Но вдруг её отвлек шум с дежурного поста. Подойдя, Бану увидела, как холеный, но очень пьяный парень что-то пытается сказать быкообразному сержанту Вите. Дубоватый Витя уже схватил парня за плечо, когда Бану встала между ними. — Виктор, что происходит?! — Пьяный бред, — поморщился сержант. — В обезьяннике поспать захотел?! Увидев следовательницу, парень схватил её за руку. Жестом осадив Виктора, Бану прислушалась к его бормотанию: — Я…Я… Признаюсь. Мы в парке… Таньку! Помогите! Ник… лежать остался! — В каком парке? — следовательница встряхнула его за руки. — N., где овраги. Танька! Рыдания заклокотали в горле парня, покатились по лицу слезы. Он зашатался. В голосе Бану зазвенел металл, отогнав боль вглубь головы: — Кто из врачей дежурит?! Наряд! Выезжаем.