10 октября.
Когда Минато проснулся, на часах было уже шесть утра. Он посмотрел в сторону Кушины, и его передернуло от вчерашнего, и Минато решил поскорее отправиться в резиденцию хокаге и по дороге заскочить в Ичираку рамен позавтракать, так как будить Кушину он не рискнул. Когда Минато сел в свое кресло, он начал читать документы, доклады и многие другие бумаги. Но все мысли были заняты лишь одним: что ему делать? Ведь в обед ему нужно будет пойти домой и отвести Кушину в пещеру, так как уже по срокам ей вот-вот рожать. Но он вспоминал вчерашний день, и ему вообще не хотелось с ней разговаривать на эту тему. Да, конечно, он мог бы отправить своих лучших Анбу: Пса, Ворона и Ласку, — но он боялся, что может лишиться их на некоторое время, так как они будут лежать в больнице. И поэтому он решил пойти сам. Себя хоть не так жалко, как их. Все же она его жена, и поэтому разговаривать, скорее, упрашивать — это его задача, как мужа. На часах был уже обед, и он стоял у двери своего дома. Он боялся войти в собственный дом, ведь там его ждала Кровавая Хабанеро. И когда он всё-таки зашел в дом, то увидел в коридоре стоящий чемодан, и в этот момент у него пронеслась куча мыслей. Но, взяв себя в руки, он прошел на кухню. За столом сидела Кушина и пила чай с конфетами. И тут она сказала пару слов, из-за чего поставила в шок Минато, который не ожидал такого от своей жены.Тем временем, когда проснулась Кушина.
Когда Кровавая Хабанеро открыла свои глаза, то она не увидела своего мужа в кровати и подумала: «Неужели из-за вчерашнего он так и не лег спать в кровать?» Но когда Кушина взглянула на часы, то поняла, что он уже ушел на работу, и у неё пролетела такая мысль: «Неужели он меня не разбудил из-за вчерашнего инцидента?» И Кушине стало стыдно, ведь это было правильным решением — отправить ее во время родов подальше от деревни, так как во время родов Кьюби-но Йоко мог вырваться и разрушить деревню. Когда все же Кушина закончила размышлять, то она встала с кровати и пошла в туалет, после умылась и пошла на кухню позавтракать, а после в комнату собирать вещи в чемодан. Собрав вещи, она хотела уже застегивать чемодан, но ребенок начал драться и пинаться, из-за чего он зарядил ей прямо по почкам, и Кушина села от боли на кровать и начала гладить свой живот и говорить: — Тихо-тихо, все хорошо, успокойся, не дерись, а то твоей маме больно, — после этого Кровавая Хабанер отнесла чемодан в коридор и пошла на кухню попить чай с конфетами. И когда она сидела и уже допивала свой чай, то увидела своего мужа в проходе. — Привет, дорогой. Ты это, прости меня за вчерашнее. Я, я согласна пойти туда, — сказала Кушина с долькой грусти на лице за свои проступки. Минато от таких слов впал в ступор на несколько секунд. Он думал, что ему придется уговаривать ее туда пойти, и услышать такое он точно не ожидал от неё. И отойдя от ступора, он сказал: — Ничего страшного, милая. Я понимаю, тебе сейчас тяжело, — Минато подошёл к Кушине и поцеловал её. — Спасибо, что понял меня. Ладно, идем в это твою пещеру, пока я не передумала, — вставая со стула сказала Кушина. — Да, дорогая, — взяв чемодан своей жены, они вышли из дома. Они шли по дороге в сторону той самой пещеры. Она находилась не сильно далеко от деревни, и поэтому Кушина решила идти сама, так как хотела пройтись на свежем воздухе и посмотреть на красоты природы. Они уже подходили к пещере, возле которой стояли люди в масках. И пройдя в глубь пещеры, они увидели такие вещи как кровать, тумбочка с будильником, стол с стулом и умывальник. После чего она села на кровать, и Минато решил начать разговор. — Ну вот мы и пришли. Вот здесь тебе придется рожать, — сев на стул, сказал Мин. — Да уж, поскорее бы родить и вернуться в уютный дом, — с долькой грусти сказала Куш. — Милая, мне надо тебе кое-что сказать, — начал Минато поднимать тему насчёт Цунаде. — И что ты хотел сказать? — с недоумением сказала Куш. Минато сделал глубокий вздох и выдох и начал говорить: — Дело в том, что Цунаде-сама и Джирайя-сенсей не успеют вернуться с медового месяца к твоим родам, — сказал Мин с грустью в голосе. — Что? Как не успеют? Не может быть! Мне и так было не по себе из-за того, что я буду рожать в непонятном месте. Так и еще Цунаде-самы и Джирайя-самы не будет рядом, даттебане! — встав с кровати, сказала Кушина. — Дорогая, успокойся, тебе нельзя волноваться. Приляг, поспи после длиной дороги, а я пока перемещусь в свой кабинет по делам, — сказал Минато, вставая со стула и складывая печати полета Бога Грома. — Хорошо, доро… — не успела договорить Кушина, как раздался раскат грома, и Минато пропал в яркой вспышке. — Вот все же скотина, даттебане, даже не дослушал. Вот он вернется, получит смачного подзатыльника, — со злостью сказала Кушина. И после чего она легла поспать. В чем он был прав, так это в том, что она действительно устала после дороги и ей надо было отдохнуть.Когда Минато оказался в своем кабинете
Раздался раскат грома, и в кабинете стоял Четвертый Хокаге. Он пошел и сел в свое кресло. И в эту же секунду зашел Шикаку, и у них начался разговор. — О, Минато-сама, вы уже вернулись, — сказал Шикаку, проходя к стулу и садясь на него. — Шикаку, сколько раз я тебе говорил, чтобы ты называл меня просто Минато без приставки сама, — сказал Мин с усталым лицом. — Кстати, ты куда ходил? — спросил Мин. — Хорошо, Минато, — сказал Шикаку, кладя бумаги на стол. — Да, ходил, проверял кое-какие бумаги, — ответил на вопрос Шикаку. — А, понятно. А что просто не попросил секретаршу их принести? — сказал Мин. — Минато, ты время видел? Уже шесть часов вечера. Все домой пошли к своим семьям, — сказал Шикаку. — Ого! Вот это да! Как быстро пролетело время, пока мы шли в пещеру. Ну, хотя мы шли потихоньку и не спеша, да еще и с остановками: то отдохнуть, то полюбоваться видом, то еще чем-то, — сказал Минато, вспоминая эти моменты. — Да уж, ну вы и даете! Дойти до пещеры за пять часов, — сказал Шикаку с удивленным лицом. — Ну, если идти по верхним путям, то туда можно добраться и за пять минут, — сказал Минато. Они разговаривали два часа на разные темы. Потом Шикаку ушел домой, и Минато остался один в резиденции. Посидев какое-то время, он тоже хотел уже уходить к Кушине, как в двер постучали, и Минато сказал: — Входите, — и в кабинет вошел Фугаку Учиха, и у них начался разговор. — Привет, Минато, — поздоровался Фуг. — Привет, Фугаку. Что тебя привело ко мне? — с вопросительным взглядом спросил Мин. — У меня есть к тебе разговор, — сказал Фуг. — И какой? — с интересом спросил Минато. Ведь у его друга всегда были хорошие идеи. — Ну, смотри, твоя жена скоро должна родить, и я предлагаю усилить защиту деревни до того, пока не пройдут роды, — сказал Фуг спокойным голосом. — И, как я понимаю, ты хочешь увеличить патрули, в которых будут твои люди. Я ведь правильно понял тебя, Фугаку? — сказал Мин. — Да, в точку. Так наше влияние возрастет среди кланов, и тем более, если что пойдет не по плану, то так мы сможем защитить гораздо больше людей. — Понятно, хорошая идея. Я даю свое добро на её осуществление, — сказал Мин. Но тут раздался стук в дверь, и влетел Анбу в маске орла и начал говорить: — Хокаге-сама. Простите, что не дождался вашего разрешение для входа, но это срочно. Ваша жена рожает, — встав как солдат, четко и внятно сказал информацию Анбу. — Что, уже? Но ведь я был у нее вот недавно, — растерянно сказал Минато, но потом собравшись, он начал серьезно и четко командовать: — Вы уже отправили Анбу за Бивако и ее помощницей? — спросил Минато у Анбу в маске орла. — Да, мы уже отправили за ними Анбу в маске змея, — сказал человек в маске орла. — Это хорошо. А ты, Фугаку, приводи свой план в действие, а я поскорее к Кушине. Ведь мне еще нужно будет держать печать, чтобы Девятихвостый не вырвался, — после сказанных слов он пропал в яркой вспышке. Когда второй Анбу в маске змея подошел к дому Третьего Хокаге, он постучал, и ему открыл Хирузен Сарутоби. И Анбу сказал: — Не могли бы вы, господин Третий, позвать свою жену, — сказал Анбу в маске змеи. — А зачем она вам? — с интересом спросил Хирузен. — Жена Четвертого Хокаге рожает, и нужно, чтобы ваша жена срочно вместе со своей помощницей пошла со мной в то место, где она находится, — быстрым голосом сказал Анбу в маске змеи. Третий Хокаге от услышанного побежал в спальную комнату, чтобы разбудить свою жену. Когда он ее разбудил, то ей все быстро рассказал, и та мигом собралась и вышла на улицу. И они побежали в сторону ее помощницы. Когда они прибежали, Бивака постучала в дверь, и из нее вышла девушка в ночнушке — это была Таджи. Жена Третьего все рассказала, и через пару минут они направились в сторону пещеры.В пещере у Кушины.
Кушина проснулась из-за болей в животе, и, почувствовав, что в ногах мокро, она поняла, что у нее начали отходить воды. Она хотела встать и позвать на помощь, но боли начали усиливаться, и она закричала от боли. Анбу, что стояли на улице, услышали крик и побежали к Кушине. И увидев, что жена Четвертого Хокаге рожает, один направился к Минато, а второй за акушерками — Бивако и Таджи. Бивако была женой Третьего Хокаге и ниндзя-медиком, и она приняла не одни роды, поэтому опыт у нее был, а Таджи была ее помощницей. Через пятнадцать минут раздался раскат грома, и в пещере уже стоял Четвертый Хокаге. Минато побежал к кровати своей жены, которая кричала от схваток и боли. Подбежав к своей жене, он схватил ее за руку и начал гладить её по руке и говорить: — Милая, потерпи еще немного, уже скоро должна прийти Бивака со своей помощницей, — сказал Минато нежным и уверенным голосом, отчего Кушина прекратила кричать на несколько секунд, но потом начала вновь от новых наступающих схваток. Через пять минут в пещеру забежала жена Третьего Хокаге со своей помощницей, и они побежали к Кушине. После чего Бивака начала раздавать команды. Таджи побежала за теплой водой, полотенцем и одеялом для ребенка. Минато встал за сдерживанием печати. Бивака начала принимать роды. После долгих криков своей жены и Биваки он услышал крик своего ребенка и отвлекся, чтобы посмотреть на него, но Бивака закрыла его полотенцем, дабы его вытереть, и после завернула ребёнка в одеяло. И сказала, что у них родился мальчик. Минато не выдержал: любопытство и волнение взяло верх, — и он пошел, чтобы глянуть, как там его ребенок. Но подойдя к Биваке и протянув руки, чтобы взять ребенка и взглянуть на него, Бивака его не дала, сказав, что первый, кого должен увидеть ребенок, это мать, а потом уже отца. Минато сильно расстроился, ведь его только что обломали. Бивака показала ребенка матери, та лишь улыбнулась и прилегла, чтобы немного отдохнуть. Она сильно устала после родов, и на большее у нее сил не было. После того, как Минато увидел своего ребенка, Бивака пошла с ребенком в сторону Таджи, а Минато пошел к Кушине, чтобы стабилизировать печать. Но как только он подошел к Кушине, которая лежала и уже спала и он хотел начать работу с печатью, то услышал звуки наподобие упавших тел на землю и усиленный крик ребенка. Он повернулся в ту сторону и увидел, как человек в белой спиральной маске и в черной мантии держит его ребенка. И человек в маске начал говорить: — Намикадзе Минато, отойди от джинчурики, если ты не хочешь, чтобы твой сын умер, не познав мир, — сказал человек в маске, поднося кунай к горлу ребенка. Минато стоял и не знал, что ему делать. От жены отойти он не мог, так как она сейчас слаба, печать нестабильна и Кьюби мог вырваться в любой момент. Но и бросить своего только новорожденного ребенка он тоже не мог. Человек в маске устал ждать решения Минато, и поэтому он решил ускорить его выбор: бросил ребенка вверх и прыгнул в его сторону, выставив кунай на малыша. Минато недолго думая бросился к своему ребенку с невероятной скоростью. Он его поймал, и когда они приземлились на землю, человек в маске сказал: — Все-таки тебя не зря называют Желтой Молнией Конохи, но успеешь ли ты спасти своего ребенка еще раз, м? Минато сначала не понял, что он имеет в виду, но когда увидел, как он складывает печати и как на его сыне начинают шипеть печати взрыва, то мужчина осознал, к чему всё ведет. Но Минато не растерялся и с помощью полета Бога Грома телепортировался к заброшенному дому, где оставил кунай, и с невероятной скоростью на лету снял одеяло и выпрыгнул на улицу. А за его спиной раздался взрыв, что придало Минато дополнительной скорости, и он проехал по земле спиной, прижимая ребенка к своей груди, чтобы тот не поранился от осколков и падения. Когда Минато встал, он вытащил осколок деревяшки из ноги и после чего пропал в яркой вспышке. Он оказался у себя дома и, положив сына в детскую кроватку и накрыв его одеялом, сказал ему: — Менма, ты тут полежи немного, пока я пойду и спасу твою маму. И после чего исчез в яркой вспышке.