Кабинет Хокаге.
Минато сидел у себя в кабинете и разбирал бумажную волокину, которой не было конца и края. Но это не самое главное, о чем сейчас думает Минато. Большая часть его мыслей была занята красноволосым мужчиной. И тут его резко передернуло от осознания того, что он думает о мужике, а не о женщине. Быстро взяв себя в руки, он продолжил дальше проверять документы, но мысли об одном Узумаки его не покидали. Слишком уж он странным и подозрительным ему показался. Но размышление прервал звон будильника, которой показывал 19:30. Выключив его, Минато стал собираться домой, дабы не опоздать на ужин, так как если он не успеет вовремя, его будет ждать колоссальная взбучка от любимой половинки. Только при одном упоминании о прошлом избиении у него разболелась голова, а все потому, что она постоянно по не понятным ему причинам принимала самый сильный и первый удар на себя, отчего он практически сразу вырубался, и на следующий день у него сильно болела голова, как будто после недельного запоя. Вздохнув от своих неприятных воспоминаний, он вошел в дом. Сняв с себя плащ и обувь, Минато прошел на кухню и увидел там сидящую за столом Кушину, попивающую чай из успокаивающих трав. Посмотрев на часы, висевшие над столом, где они все семьей кушали, он впал в недоумение, так как он не опоздал на ужин и пришел вовремя, даже раньше на целых две минуты. Тогда из-за чего Кушина может быть такая злая на него, что решила попить такой чай? Вздохнув в какой уже раз у себя в мыслях, он решил подойти, но как только сделал шаг, все его инстинкты закричали об опасности. Пригнувшись, Минато заметил, как на том месте, где была его голова, секунду назад пролетела кружка с чаем. Взглянув назад, он увидел, что от кружки на стене осталась небольшая вмятина. И это притом, что все в доме было укреплено специальными печатями. Сглотнув ком в горле, он со скрипом повернул голову в сторону своей жены, и от открывшейся картины у него все волосы, где только можно, встали дыбом. А дело в том, что Кушина уже не сидела за столом, а стояла от него в четырех метрах. При этом за её спиной словно хвосты качались Девять Конго Фусо, цветом золотого, но с оранжевыми крапинками, которых почти не было видно. Также от нее исходила кровожадная аура, которая по силе могла почти сравниться с женой Первого Хокаге. Минато понял, что если он ничего не предпримет, то ближайшие пару месяцев он проваляется в больнице с тяжелыми ранениями и переломанными гостями. Взяв себя в руки, Минато немного заикающимся голосом спросил: — М-милая, что-то случилось? Я-я вроде вовремя пришел домой. И, кстати, где наши девочки? — произнес Минато как можно более спокойным и мягким голосом. — Ты спрашиваешь, что случилось? Так я тебе отвечу, дорогой. Почему я только сегодня узнаю, что в нашу деревню прибыл МОЙ СОКЛАНОВЕЦ! — после последних сказанных слов Кушина направилась медленными шагами в сторону Минато. При этом каждом ее новом шаге пол скрипел сильнее. От всего этого у Минато пошел холодный пот, и он стал потихоньку отступать в сторону двери. Остановившись перед Минато в двух метрах, она продолжила: — Я же тебя просила, Минато, как только что-то будет известно про оставшихся Узумаки, сразу сообщать мне. А по итогу ты промолчал и ничего мне не сказал. Ты же наверняка знал о нем уже давно. И только не надо мне врать, что ты сам узнал о нем недавно. А дочерей я отвела к Микото, чтобы они ничего это не видели, — сказала Кушина уже более спокойно, с нотками грусти в голосе. — Дорогая, прости меня. Я забыл тебе сказать про них. Просто в последние дни у… — тут его перебивает Кушина с вопросом: — «В смысле про них?» Поняв, что он сказанул лишнего, Минато решил рассказать все как есть, надеясь на смягчение своего избиения. — Дело в том, что по нашим сведениям у того Узумаки есть родной сын и приемный. По возрасту они старше наших дочерей на год. А потенциал стать первоклассными ниндзя у них огр… — на этом слове цепи Конго фусо полетели в разные стороны, пробивая все на своем пути. Пол под её ногами стал трещать и должен был уже вот-вот сломаться, а волосы стали подниматься от выпускаемого давления. Сглотнув вновь появившейся ком в горле, который был в разы больше предыдущего, он стал отступать в сторону входной двери, понимая, что запахло жареным, а если точнее, то уже вовсю полыхало. Но услышав слова, что она ему сказала, он рванул так, что аж пятки засверкали. А сказала она вот что: — «Беги, Минато, беги». Как только Минато вылетел за дверь, она тут же рванула следом за ним. Этой ночью простые люди и шиноби могли лицезреть, как жена Четвёртого Хокаге гонялась за своим мужем по всей деревне, при этом что-то крича ему в спину. А за ней уже гонялись Саннины, пытаясь спасти Минато от разъярённой Узумаки, которая хотела прибить своего любимого мужа. Смотря за всем этим цирком, некоторые шиноби, наученные уже опытом, останавливали незнающих от совершения роковой ошибки в своей жизни, ведь они понимали, что сделать ничего не смогут, а всего лишь окажутся в больничной палате с серьезными ушибами и небольшими трещинами в костях, и это в лучшем случае. В этот момент некоторые вспомнили, что жену Хокаге не просто так прозвали Кровавой Хабанеро, а именно из-за своего взрывного характера. Кивнув своим мыслям, они разошлись обратно по домам от греха подальше. За этим представлением наблюдал Курама, стоя на крыше отеля, при этом довольно улыбаясь происходящему. Но увидев, чем все закончилось, Курама расстроенным пошел спать, при этом думая, что Минато легко отделался. А закончилось все довольно-таки просто: Минато ушел обратным призывом к жабам от Кушины. При этом Джирая и Цунаде смогли догнать Узумаки и успокоить её. Следующий день прошел довольно обычно. Курама вместе со всей ребятнёй сходил в кино, а после они пошли в ресторан. После еды их следующий пункт назначения стала детская площадка. Идти туда Курама немного побаивался, так как его там могла поджидать Кушина, и уже как в прошлый раз ввести её в ступор и удрать у него не получится. Но, к его удивлению, красноволосого бедствия там не оказалось, и в течение всего дня он ее так и не встретил.День открытия лагеря.
Идя к резиденции Хокаге вместе с малявками, Курама незаметно рассматривал прохожих, идущих в ту же сторону. Особое внимание он уделял людям с жетоном, на котором был изображен символ их деревни, а выдавали их вчерашним вечером. От рассматривания значков его отвлек голос Чунина, распределяющего группы людей по их местам. Стоя возле резиденции, Курама слушал речь о воле огня и в это же время снимал лапшу со своих ушей, при этом удивляясь, когда Минато успел так хорошо улучшить свое красноречие, но все-таки до макаки ему в этом плане было далековато. Ведь он мог даже чужого ниндзя в ранге Генина и Чунина заставить задуматься о предательстве своей деревни. Но его размышление прервал табун мурашек, пробежавших у него по спине. Переведя взгляд на то место, откуда его сверлили уничтожающим взглядом, он увидел Кушину и, быстро отведя глаза на Минато, который стоял на крыше резиденции и промывал всем мозги, стал думать, как ему избежать встречи с Кровавой Хабанеро. Но по итогу все его мысли сводилось к тому, что это было неизбежно. Вздохнув, Курама все-таки понимал, что это было ожидаемо и уйти от нее невозможно, но надежда, что все обойдется и он ее не встретит, была. Из-за чего он и пошел сюда сам, а не отправил вместо себя клона. Тут все закричали и стали аплодировать, из-за чего Кураму выдернуло из мыслительного процесса. А все потому, что Минато закончил свою речь и объявил об открытии лагеря. После чего перед ними появился Джоунин в форме полиции Конохи, на плечах у которого были нарисованы эмблемы клана Учиха, и повел их в лагерь. Зайдя в здание, которое по виду напоминало большой зал, на сцену поднялся их сопровождающий, благодаря чему Курама смог более детально его разглядеть. А выглядел он так: длинные черные волосы и тёмные глаза. Под глазами были небольшие складки, которые придавали ему более суровый вид. На нем была черная рубашка, поверх которой был темно-зеленый жилет. Над черными штанами был раскрытый с передней стороны передник с белыми ромбами. Также на голенях были намотанные бинты, а над ними была металлическая защитка, а обувь была стандартного типа для Шиноби Страны Огня. И этим мужчиной, конечно, был Учиха Фугаку, нынешний глава красноглазых, а также один из лучших мастеров в гендзюцу. От осознания этого глаза Курамы на пару секунд расширились, но, дав себе мысленную пощечину, он стал внимательно его слушать. — Для начала я представлюсь. Меня зовут Учиха Фугаку, и я являюсь лидером военной полиции и главой своего клана. В обязанности моего клана входит защита мирного население Конохи, которым вы в течение этого месяца являетесь. Также в обязанности моего клана входит порядок в деревне. У меня все. Если у вас возникли какие-то вопросы, можете поднять руку, и я на них отвечу, — постарался сказать он как можно более мягким и теплым голосом для представителя своего клана. Внимательно пройдясь взглядом по всей толпе, он не увидел ни одну поднятую руку и продолжил: — Если вопросов нет, тогда… — взяв свиток из подсумка и развернув его перед всеми, он прокусил свой большой палец и провел им по печати, что была на пергаменте. И через секунду раздался хлопок, а вместе с ним хлынул белый дым. Фукагу в этот момент незаметно использовал шуншин, чтобы исчезнуть с платформы. Когда облачки дыма развеялись, их глазам предстал мужчина с прической в виде ананаса и парой шрамов на лице. От проделанного фокуса практически у всех детей от удивления был открыт рот, а в глазах светились яркие звездочки. Мгновение, и раздаются восхищенные крики детей, отчего у Шикаку стала появляться довольная улыбка. Когда дети успокоились, Шикаку прокашлялся и стал рассказывать: — Меня зовут Шикаку Нару. Я здесь, чтобы рассказать вам более подробно о нашем лагере. В нашем лагере большое количество детский площадок, на которых находится довольно немало новых элементов, которые вы еще ранее не видели. Также у нас присутствует большое количество игрушек и развлекательного оборудование для каждого ребенка, и возможно посещение мастер-классов, которые будут проводить люди из разных кланов. Но это еще не все. Некоторые наши Шиноби захотели показать ребятишкам фокусы и свои уникальные техники. Заранее отвечаю на ваш вопрос. Все техники выше ранга C будут проводиться на специальном полигоне, накрытом защитным барьером. Так же дети будут находиться на приличной дистанции от него. И, наверное, самое главное — это конкурсы и соревнования за победу, в которых дети будут получать билеты и баллы, — достав из подсумка билет, который по размерам был как три пальца на руке. Ну, а вид у него был таким: по бокам были переплетающиеся лианы цветом темно-коричневого. Спереди и сзади находились символы Конохи, а по середине был большой лес, которому не было конца. — Вот так он выглядит. Хочу сразу вас предупредить, подделать их ни у кого не получится, а все благодаря специальным иероглифам, находящимся на другой стороне. За эти билеты вы сможете выбрать себе награды из списка, в котором их более десяти вариантов. Листок с наградами будет выдан каждому сопровождающему на выходе из здания. А насчёт баллов, то в конце нашего мероприятия будут подведены итоги, по которым первые трое детей с наибольшим количеством балов получат приз. Ну, а какой он, я вам не скажу, узнаете в самом конце, поэтому старайтесь как можно больше набрать баллов. У меня все. Если есть вопросы, задавайте, — посмотрев на толпу, он увидел, как довольно полный и в дорогих вещах мужчина поднял руку. — У меня вопрос, что насчет питания? А то господину Кенжи нужно хорошо питаться, ведь он как-никак является наследником… — тут ему на ногу со всей силы наступает черноволосый мальчик в обычной одежде, отчего толстяк замолк и, взглянув на пацана, увидел его взгляд, что выражал: «Только посмей рассказать, что я сын Дайме, и веселые деньки тебе обеспечены». При этом он сделал невинную улыбку. — Кх, извините, что-то ногу болью прострелило. Надо будет сходить к вашем знаменитым Ирьёнинам и подлечить ее, ведь когда еще выпадет такая возможность, — натянув улыбку, он продолжил: — Так вот, у наследника знатного рода должно быть хорошее питание, да и не только у господина, ну и у всех остальных детей, — разведя руки, закончил мужчина, на что остальные согласились с последними его словами: стали кивать и поддакивать. — Тишина, — сказал Шикаку, усилив свой голос чакрой так, чтобы каждый услышал, но и не слишком громко, дабы не напугать детей. — Спасибо. А теперь насчет вопроса. Питание, конечно, будет. Сначала у нас завтрак, он в девять часов. На него будет подаваться одно из этих блюд: дораяки, онигири, омлет, панкейки, оладьи, ошиташи, лапша с яйцом, тофу в кляре и данго, а также к ним различные напитки и фрукты с ягодами. Дальше обед, он в двенадцать. На нем будут подавать различные супы, вторые блюда, чай разных сортов и десерт. Потом в три у нас перекус. В него входят разные овощные салаты и фрукты. И, наконец-то, ужин. Он проходит за час до окончания лагеря, а именно в шесть. На нем дают практически то же самое, что и на обед, за исключением какао с печеньем или пряниками. На этом все, еще вопросы есть? — оглядев зал, он увидел немало поднятых рук и понял, какая это морока. Он стал отвечать на вопросы. Через десять минут дети стали ныть и говорить, что уже устали стоять и все это слушать. И тогда Шикаку предложил отправить детей на детскую площадку, на что ребятня с удовольствием согласилась, а взрослым пришлось одобрить это предложение. И только спустя сорок минут у всех закончились вопросы, и всея лентяй Конохи смог спокойно вздохнуть. Они, конечно, могли закончить и раньше, но один противный Узумаки просто закидывал его вопросами, из-за чего выступление перед началом лагеря прошло не двадцать минут, как он рассчитал, а целый час, из-за чего у него теперь осталось меньше времени, чтобы полюбоваться облаками.От лица Курамы.
Выходя из здания, я вспоминал недовольное лицо Ананасика, которое грело мне душу. Хоть я и понимал, что желательно мне нужно меньше светиться, чтобы Кушина могла про меня забыть хотя бы на пару минут, а этого времени мне уже хватит, дабы удрать от нее подальше. Но это не надолго, я всего лишь оттяну момент разговора на небольшой промежуток времени. Поэтому смысла и дальше тянуть кота за яйца не было, а так я зато потрепал нервы Шикаку и попортил некоторые его планы. Кстати, а где Кушина? Что-то я её давно не видел. И тут я почувствовал, как сзади меня повеяло Ки, а мое плече сжала нежная ладонь. Повернув голову, я понял, что ко мне пришла красноволосая фурия. Тут и еноту будет понятно, что Кушину нужно срочно успокоить или сбить её с настроя. И не придумав ничего лучше, я повернулся к ней и закричал, при этом расставив руки, чтобы обнять её. — Сестрица! Как я рад тебя видеть! — обняв Кушину, я продолжил, но уже более спокойным голосом. — Ты просто не представляешь себе, как долго я тебя искал. Но семь лет назад я отчаялся тебя найти и впал в депрессию, а остановился я в небольшом городке, где встретил свою любовь. Только благодаря ей я вышел из этого ужасного состояния. А когда она узнала мою историю, то возгорелась желанием найти тебя. Отправившись в путь, мы посетили довольно много городов и деревень, и спустя где-то больше года мы узнали, что у нас будет пополнение в семье. Ты не представляешь, как Эйка была тогда счастлива, да и я не меньше. С той новости прошло полгода, мы остановились в небольшой деревне, где нас поначалу остерегались и старались как можно меньше с нами пересекаться. Со временем, конечно, все к нам привыкли, и мы влились в их большую семью, — сделав драматическую паузу, я стал ждать, пока Кушина сядет на скамейку в парке. Когда она села, я хотел уже продолжить, как Кушина резко вскочила со скамейки и стала жестикулировать руками, чтобы я прекратил попытки что-то сказать, при этом приговаривая. Спустя три минуты Кушина убрала руки с переносицы и сказала: — То есть, ты хочешь сказать, что я являюсь твоей сестрой? — когда я сделал кивок, Кушина подвисла на несколько секунд, но когда пришла в себя, то продолжила уже на повышенных тонах: — Но-но я не помню, чтобы у меня был старший или младший брат, да и двоюродных тоже, — поняв, что «сестрица» заглотила наживку, я встал с лавки и стал рассказывать: — Ты права. Родных, двоюродных и троюродных братьев у тебя нет, а вот четвероюродный есть, и это я, — сделав горделивую позу, я посмотрел на лицо Кушины и увидел, что она ни черта не поняла, вздохнул и, почесав свой затылок, произнес: — Короче, проще говоря, то я сын твоего троюродного дяди, — подметив, что помидорчик задумался, я сел обратно на скамейку и жестом пригласил её тоже сесть. Только спустя долгое время по моим меркам Кушина дернулась и выкрикнула: — Вспомнила! Выходит, ты сын дядюшки Иошинори. Помню, папа что-то упоминал о нем и говорил, что у него растет гениальный и красивый сын. И как вижу, он рассказывал про тебя правду, — взглянула она на меня оценивающим взглядом, но тут её глаза расширились и, выставив на меня указательный палец, крикнула: — Стоп! Погоди. Тогда какого нахуй черта ты не узнал меня в первую нашу встречу?! — в этот момент у меня в голове было лишь одно слово: «Упс».Продолжение следует…