Я защищу тебя

Несчастный, ни в чем не повинный скелет лишился своей руки, Годжо воспользовался им как апахалом, размахивая костяшками пальцев. — Так, ладно. Мне надоело. Рука скелета полетела в сторону, а Сатору уже разминал шею. — Есть вариант попробовать энергию врат преобразовать в проклятую энергию и открыть временное пространство. Взломаем-ка эту игрушку! Вдох-выдох. Годжо скрещивает пальцы и входит в поток бесконечности. Мутно. Как молниями бьет по черепушке. Выходит плохо, барьер тут же высасывает всю проклятую энергию. Окно! Появилось окно! Годжо незамедлительно совершает скачок. Всё лучше чем темница. — Мой курорт окончен! — Годжо лыбится во все тридцать два и крутится вокруг своей оси на пустой дороге. — Эх… Ну, и? …Где же вы? — Мужчина снова поворачивается, осматриваясь, пока игнорируя странные ощущения в теле. Он словно слабее, какое-то ощущения несформированности. — Хм, хорошо, изменим постановку вопроса: где я? Годжо поднимается в воздух и уже с точностью может сориентироваться. Токио. Осталось перенестись в Сибуя. Барьера нет. Люди, как и шли толпой, так и идут, каждый занят своим, всё цело, никакой шумихи, нет погромов, нет крови, нет проклятий. — Ааа… А? — Годжо склонил голову в бок вопросительно уставившись на вход в метро. — Простите! — он останавливает девушку. — Скажите, как давно здесь происходили массовые смерти и разрушения? — Что? — девушка хмурится, а её губа искривляется, выражая неприязнь. — Здесь не было ничего подобного, дайте пройти. Годжо остается стоять на месте, давая мимо проходящим людям его толкать. Следующим логическим пунктом посещения был именно магический колледж. Отломанный с краю лестницы камень, не мог не привлечь внимание Сатору. Эту лестницу уже давно залатали. А потрескалась она, и камень откололся, по причине их драки с Гето. Гето… сердце сжимает паршиво, не хотелось думать о том, что с ним произошло. Хуже сценария не придумаешь, чем то, что телом твоего лучшего друга воспользуются после смерти. Сатору старательно подавлял все мысли о Гето. Они приводили бы только к разрушению, ведь он скучал, как умалишенный, и вину свою не мог искупить, утопая в этом. Оставленную пустоту Гето никому и никак не заполнить. Пришло время сложить факты. В Сибуя не было происшествия. Пока что. Странные ощущения тела. Скол на лестнице… — Ты пришел раньше Сугуру, вот так новость. — Сёко прошла мимо Сатору и сложила руки на груди, задумчиво голову набок склоняя. — Ты выглядишь…— девушка подумала с секунду над ответом, но в итоге призналась честно: — Глуповато. А Сатору даже моргнуть не мог. Он всё повидал, всё понимал, но этого не понимал и этого не видал. Сёко выглядит ровно так же, как выглядела на втором году их обучения. Годжо склонился, сделал круг вокруг Сёко, придирчиво её осматривая. — Хааа? — вопросительно выдохнул Годжо. Девушка понаблюдала за Сатору какое-то время, потом флегматично закурила, потеряв к нему интерес. Годжо забежал в колледж только с одной целью — зеркало. Здание выглядело ровно как десять лет назад, а он сам…сам он выглядел так же…ему снова восемнадцать? Мог ли временной скачок откинуть его настолько далеко и если да, то почему он потерял свою прежнюю форму, став снова восемнадцатилетним образцом Годжо Сатору? Вышел из колледжа Годжо очень загруженным, настолько, что Сёко впервые протянула ему сигарету. А Годжо взял. Прикурил. Шумно выдохнул. Поморщил нос и всё равно закашлял. Сёко просто отвернулась. Произошла пауза, в которой Годжо втянулся в процесс курения. Гето всё не было, но Годжо словно и не думал, что встреча с ним возможна. — В честь чего сбор? — хрипло интересуется Сатору, сразу после делая затяг. — Думаю, тебе стоит отдохнуть, — выдыхает Сёко и тушит свою сигарету. — Иди домой. — Прости? — Ты неважно выглядишь. И ты никогда ничего не забывал. Тебе нужно отдохнуть. — Нет, Сёко. Всё сложно…просто…что за сбор? Что в планах? Сёко еще долго подозрительно смотрела на Годжо, но с очередным вздохом — сдалась. — Просто плановая тренировка. Тебе не стоит сейчас напрягаться. — Тренировка, говоришь… — уводит руку за голову и чешет затылок. В небе птицы пролетают, громко чирикая, солнце так светит потерянным светом. У колледжа растёт мята. Её давно уже нет…а здесь — есть. Даже воздух здесь словно другой. Родной. — Как же так? Я не могу пропустить тренировку, — скалится привычно Годжо, а сигарета тлея, доходит до фильтра и раздражает кожу пальцев своей температурой. Он тушит бычок о урну и туда же выбрасывает его. Весь анализ происходящего и пути решения проблемы, с планом на возврат в своё время рушит до боли в сердце знакомая аура, которую невозможно забыть. « — Сугуру?» « — Сугуру!» « — Это же мой Сугуру!» В далеке показывается знакомая фигура. Гето спрыгивает с ската. И всё при нём. Та же светлая и легкая аура, тот же собранный пучок, та же причудливая челка и те же причудливые штаны-шаровары. Гето едва успевает земли коснуться, как его в мгновение ока сшибают с ног на спину. — Сугуру!!! — бешенный эмоциональный выплеск. Годжо нависает над парнем, как страшно игривая бойцовская порода собаки. Гето хотел бы посмотреть с ужасом в глаза Сёко, и найти там ответ на поведение этого красавца, но той попросту не было рядом. Она закурила по второй и села на лавку, ожидая сэнсэя. — Э-эй, — аккуратно начал Гето, похлопывая Годжо по спине, — Ты это, чего удумал? Дальше хуже, Сатору схватил Сугуру за щеки и стал его в них расцеловывать, что-то странное приговаривая, смешивая: «живой», «свой», «родной», «любименький». В этот момент Гето понял две вещи: его легко обездвижить и ввести в ступор, если это с обожанием бросающийся Годжо, и Годжо либо что-то злобное задумал, либо головой окончательно тронулся. А ведь Сугуру ему не раз говорил не перетруждаться. — Может слезешь с меня? — перетерпев всё, задал вопрос Гето. — М? — Совершенно удовлетворенный Годжо. — Это… Смущает, — намекнул Гето, взглядам давая понять, что имеет ввиду прилипшего на земле к нему так тесно Годжо. — А. Нет! — Сатору как назло щекой притерся к груди Сугуру, вполне себе комфортно устроившись. Мрачная тень налегла на лицо Гето, а следом удар по белобрысой макушке не заставил себя долго ждать. — Отлипни уже. — Гето поднялся на ноги и отряхнулся, пока Годжо смеялся, держась за голову, потирая ушибленный участок. И так ярко смеялся, что Гето смотрел на него с непониманием, но почему-то в душе стало расцветать очень теплое чувство. Раз ему так хорошо, то пусть себе и трогается головой, пока это, вроде, безопасно. А Годжо, смотря на протянутую ладонь Гето, с таким счастьем её берет в свою ладонь и поднимается с его помощью, в голове держа лишь одно: «Совсем немного. Я задержусь здесь еще совсем на немного».