🍅🍅🍅

      Преодолев первый шок от попадания в Корпорацию Лоботомия и необходимости носить униформу, выглядевшую так, как если бы человек в ней постоянно истекал кровью, Зим и Диб согласились на экскурсию по относительно безопасным частям комплекса. Со слов клерков, корпорация, как и в игре, занималась добычей энергии из аномалий и какими-то экспериментами над ними. Но что-то конкретное о целях этих экспериментов знало только руководство компании. Принципиальным отличием настоящей Лоботомии от игры, помимо наличия туалетов и прочих бытовых помещений, было свободное перемещение по всему комплексу мелких предметов с аномальными свойствами. Тот же виноградный Wellcheers в ярких фиолетовых банках, казалось, специально разложили по всем коридорам. На вопрос Диба зачем клерк удивлённо ответила:       — Хороший транквилизатор. Гора Улыбающихся Тел, например, падает с восьми проглоченных банок, хотя закидывать их в пасти хищных аномалий не так-то просто.       — Надеюсь, Гэз не забудет про опасную содовую.       — Новички почти всегда забывают, но это несмертельно, если рядом нет аномалий.       Маршрут был выбран через наименее опасные места комплекса, и пока большая часть осмотренных через окошки на дверях аномалий впечатляла гораздо меньше внешнего вида старших сотрудников. В одном из коридоров с потолка на них спланировала гуманоидная тварь, словно бы сшитая из шматков кровавой плоти, с россыпями моргающих глаз по всему телу и двумя абсолютно разными по форме крыльями. Зим и Диб с ором добежали уже до соседнего коридора, но чудовище с лёгкостью их догнало и представилось архитектором Анжелой. Верхняя половина её лица была замотана бинтами, на нижней красовалась уже знакомая маска от Наёмницы, в промежутке виднелось небольшое скопление разномастных выпуклых глаз. Диб не мог не спросить:       — Ты видишь всеми глазами на теле сразу или только какими-то определёнными?       Анжела рассмеялась:       — Мне больше не нужны глаза, чтобы видеть истину. Те, что на теле и щеке, просто подарок от аномалии, если они и видят, мне об этом ничего не известно. Красный Капюшон хотела сегодня повидать вас двоих и девушку. Это наш с ней коридор, чувствуйте себя как дома, что ли. — Она опять рассмеялась и потащила их обратно. Когда она шла, крылья шуршали, касаясь друг друга, спины владелицы, а иногда и стен.       — Если в дальней камере Наёмница, то кто в этой? — Задавая вопрос, Зим высвободил манипуляторы ПАКа и заглянул в окошко двери.       — Просто маленькая птичка, — недоверчиво констатировал Диб, тоже посмотрев внутрь.       — Никогда не атакуйте эту птичку, даже если она сама начинает вас клевать, — на миг помрачнела Анжела, — но в целом проблем с ней нет, можете даже зайти, если любите животных, большую часть времени она вполне милая.       — Откуда этот запах? — Зим с отвращением поморщился.       — Э-э-э-эм, просто игнорируйте.       — Похоже на перегар, — принюхавшись, уточнил Диб, — но если бы Зим не сказал, я бы и не заметил, запах сла…       Следующая по коридору дверь камеры содержания открылась, и зловоние хлынуло в коридор почти видимым мощным потоком. Обладавший чувствительным обонянием иркин кинулся прочь, Диб же замер от удивления. Красный Капюшон твёрдо шла к нему по синусоиде, перекидывая в руках револьвер, жёлтый глаз казался дружелюбным, хриплым голосом она негромко напевала какой-то привязчивый мотивчик.       — При первых же признаках белочки беги так же быстро, как только что твой друг, — шёпотом проинструктировала Анжела. Диб заметил, что в коридоре нет никого из клерков, он остался наедине с этими двумя. Парень нервно соображал, как выглядят первые признаки белой горячки у убийцы аномалий. Анжела уловила его настроение:       — Не дёргайся, по моему опыту, Красный Капюшон ещё с час будет просто душкой, вот, возьми жвачку, поможет не ощущать её запах хотя бы во рту.       В яркой круглой пластиковой коробке незнакомой фирмы была закручена в рулетку лента розовой жвачки. Диб попробовал, на вкус максимально классический сладкий баблгам. Дышать действительно стало чуточку легче. Навязав своё неприятное, в стельку пьяное общество, Наёмница сбивчиво вещала одновременно о работе в корпорации, Волке, Горе Улыбающихся Тел, Анжеле, «той другой Анжеле, которая полная дрянь в отличие от той нашей Анжелы, которых две на потолке машут нам закругляться», и особенностях разных видов холодного оружия. Диб видел, как, используя манипуляторы ПАКа, Зим по потолку несколько раз пробегал мимо Анжелы в комнату с птицей и обратно. Птичка наверняка давала какие-то полезности за пребывание в её комнате. От спившейся одноглазой версии красной шапочки Диб не ждал ничего хорошего.       — Научить управляться с кусаригамой?! — вдруг ухватила его за руку надоедливая алкашка, в жёлтом глазу горел нездоровый энтузиазм.       — Э-э-э. — Диб не был уверен, как собеседница воспримет отказ, но узнать, что такое эта «кусаригама», он тоже опасался. — Да, если это не слишком опасно.       — Анжела-а-а-а-а-а!       — Тебя добить или белый Wellcheers?       — Ром! И виноградную банку, и клеркову дозу энкефалина, у парня все физические показатели как у новорождённого кротёнка! Мне нужно отупеть до его уровня, тогда обучение пройдёт без лишних травм!       От неведомой, но страшной участи Диба спас громкоговоритель, объявивший по всему комплексу о побеге Горы Улыбающихся Тел.       — Прячься! — Одноглазая открыла дверь в ближайшую камеру содержания и зашвырнула парня внутрь. Затем наперегонки с Анжелой Красный Капюшон понеслась туда, где выбралась на поиск пропитания Гора.       Птичка мило щебетала и прыгала по жердочке. Диб успел продышаться, успокоиться и заскучать, когда увидел за окном зелёную морду Зима. Иркин провёл его через несколько коридоров и лифтов в центральную комнату Отдела Безопасности. Там, среди приятных зелёных интерьеров и клерков в униформе того же цвета, чёрным пятном выделялась их незадачливая провожатая. Свою экскурсию она решительно повела по всем теплицам и туалетам, игнорируя сам факт существования камер содержания аномалий. Впрочем, экскурсанты не возражали, так как оповещения тревоги не собирались кончаться, а встречаться с вышедшими из-под контроля чудовищами никому не хотелось. Они осмотрели редкий вид фикуса, оранжерею для выращивания фруктов, самогонный аппарат Нецаха. В теплице с лечебными травами они нашли лежавшего в уголочке большого заплесневелого робота, отдалённую человекоподобность которому добавляли тонкие длинные конечности, приделанные к похожему на железную коробку корпусу. Как позже выяснилось, это и был сам Нецах, руководитель Отдела Безопасности.       — Мы можем пойти проверить, как там Гэз? — нервно спросил Диб, когда сообщения тревоги смолкли на целых двадцать минут.       — Она пошла работать с Поющей Машиной, это недалеко, но аномалия опасна для сотрудников без ЭПОС-снаряжения, там слишком легко потерять рассудок. Ваша форма лучше защищает разум, чем моя, так что сходите одни или попросите кого-то из старших сотрудников вас проводить. Я подожду в главном зале Отдела Безопасности.       — Я тоже подожду тебя на диване в зелёной комнате, Диб-человек, мне вообще никогда не нравилась твоя жуткая дибосестра!       Дорогу Дибу объясняли охотно, но проводить никто не захотел, большая часть сотрудников выглядела изрядно потрёпанной, некоторым требовалась серьёзная медицинская помощь. Правда, среди них не было никого с крыльями или другими странностями, отличавшими действительно опытных борцов со сбегающими аномалиями.       — Потерялся, братан? — дружелюбно уточнил у парня здоровенный амбал в объёмной куртке, с головой креветки, жизнерадостно-ржей креветочной кожей и руками, хм, именно такие руки могла бы отрастить гигантская креветка. Подавив вопль, Диб постарался говорить спокойно:       — Нет, я иду в коридор с Поющей Машиной, если мне правильно сказали дорогу, то это как раз прямо.       — Поющая Машина? Слыхал, из-за неё умерло уже больше сотни клерков! Ты уверен, что тебе туда надо?       — Да, моя сестра ушла работать с этой аномалией и я решил проверить, всё ли у неё нормально. Вы ведь идёте прямо оттуда, видели девушку с коротко стриженными фиолетовыми волосами?       — Да, приятная юная леди. Я совсем забыл отдать её содовую! Специально хожу по этим вечно пустующим коридорам, чтобы сотрудникам не приходилось бегать через полкомплекса за напитками, а тут заговорился с ней и р-р-раз! Зачем пришёл забыл, как отрезало! Но ты же знаешь вкусы сестры, что она обычно пьёт? Конечно, ничего лучше Wellcheers ещё не придумали, но вы ведь тут недавно, а бесплатный напиток из родного мира завсегда поднимет настроение! Выбирай!       Амбал-креветка раскинул в стороны полы куртки, там теснились многочисленные жестяные банки разных цветов и размеров. В памяти Диба отпечатались токсичных цветов иркинская газировка с эмблемой империи, «Добрый cola», «Farta» и наконец родная, знакомая с детства «Poop Cola» была аж в четырёх вкусовых вариантах. Привычный напиток в чужом мире и правда казался почти спасительным чудом. Диб неуверенно поднял глаза на лицо угощавшей его креветки:       — Правда можно просто взять две банки газировки?       — Конечно, братан, можешь взять даже с запасом, если так соскучился по знакомым вкусам! Я ж для того тут и хожу, чтобы новички вроде вас с сестрой могли насладиться содовой, не покидая своих постов и укрытий!       — Действительно, и вкус, и запах как у старой доброй Poop Col'ы, Гэз будет в восторге! Огромное спаси… бо. Кажется, я… немного… переутомился… — Быстро выпив полбанки, парень ощутил внезапную сонливость, оседая на пол вдоль стеночки, он осторожно поставил недопитую газировку рядом с собой, прежде чем отключиться.       — Ха! Как младенец, во братва уржётся, когда узнает.       Креветкоголовый амбал легко перекинул спящего Диба через плечо и, придерживая за ноги, понёс в Отдел Контроля, где в одной из почти заброшенных камер содержания был тот самый особый автомат Wellcheers, телепорт которого всегда ждал новых рабов. Главное, не нарваться по пути на вооружённых сотрудников. К полудню даже клерки Отдела Контроля обычно разбегались помогать коллегам, работавшим в более опасных местах, так что осложнений не предвиделось. Напевая «What will we do with a drunken sailor? What will we do with a drunken sailor? What will we do with a drunken sailor? Early in the morning!» креветкоголовый уже дошёл до нужного коридора и видел дверь, ведущую к его автомату. Хриплый женский голос откуда-то сверху подхватил куплет: «Way hay and up she rises Way hay and up she rises Way hay and up she rises Early in the morning!». Уже на втором «Way hay» Наёмница спрыгнула с потолка и одним взмахом кусаригамы начисто снесла креветковую голову. — Вот же геморроище с этими малолетками! — Аккуратно сложив лезвие, она схватила Диба за ногу и поволокла в Отдел Безопасности. —

Put him in a long boat till his sober Put him in a long boat till his sober Put him in a long boat till his sober Early in the morning! ⛵

      Отдел Безопасности ожидаемо пустел по мере её приближения, но Красный Капюшон умела отличать пустоту заброшенных участков комплекса от пустоты, остающейся там, где секунду назад кто-то отдыхал, но вдруг узнал о приближении проблемы, с которой не сможет сладить. Гэз одиноко развалилась на одном из зелёных кресел. Увидев Наёмницу, тащащую её брата, девочка приветственно махнула рукой.       — Содовая?       — Да.       — Вот же тупица!       Диб проснулся уже под вечер всё в тех же зелёных интерьерах Отдела Безопасности. Его сестра, Зим и знакомая клерк в чёрной форме ели какой-то фастфуд с логотипами Ham-Ham-Pang-Pang. Над парнем встревоженно склонилась жестяная коробка, в которой он, проморгавшись, узнал Нецаха.       — Ну как? Можешь сесть, голова не кружится? Не тошнит? — спросил глава Отдела Безопасности.       — Нормально. — Парень сел. — Спасибо за заботу, тут на меня осталась еда?       — Нет! — мрачно ответила Гэз, запихивая в рот сэндвич.       — Держи! — С потолка на него упал запакованный Пэнг-Пэнг с горчицей. Там между труб коммуникаций пристроилась Анжела. — Мы с некоторыми из коллег и верхними сефирами решили взять вас троих под свою опеку. В добрые намерения Арбитра не верит никто, так что мы начали расспрашивать аномалии. Если одна из них затащила вас в Лоботомию, то и выход тоже сможет сделать аномалия! Жаль, конечно, что Рудоль-Та скорее скопление предметов, переполненных ненавистью, чем полноценная аномалия. От чучела оленя мы не получим ответов. Но, возможно, поможет кто-то из птиц или человекоподобных аномалий.       С глазами по всему телу и крыльями Анжела на потолке сама больше походила на диковинную аномалию-птицу. Намного легче от её слов не стало, Диб молча доел сэндвич. После ужина его сестра вновь ушла в коридор Поющей Машины, Анжела последовала за ней, так как по ночам в комплекс могли проникнуть особенно жуткие твари. Клерк предложила продолжить экскурсию. Зим и Диб согласились. На удивление, маршрут теперь шёл мимо камер содержания более чем внушительных тварей, работа с которыми была закончена до следующего дня. Смирившаяся со своей диетой, усохшая в размерах Гора Улыбающихся Тел печально скакала по беговой дорожке. Размером с небольшого слона, чёрная, ощетиненная, сплошь покрытая масками мёртвых лиц, она сейчас скорее вызывала не ужас, а просто какое-то гнетущее чувство на грани отвращения и жалости. На заляпанных кровью, слизью и неизвестно чем ещё матрасах, лежавших по обе стороны от её камеры содержания, пятеро старших сотрудников тоскливо ели какой-то салат.       Около камеры содержания аномалии [ЗАЦЕНЗУРЕНО] было тихо, безлюдно, пахло цветочным освежителем воздуха и работал мощнейший фильтр восприятия, терявший силу только в метре от зацензуренного виновника его установки. Проводившая экскурсию клерк отлучилась в уборную, Зим с Дибом остались одни у двери камеры и рассматривали многочисленные чёрно-красные знаки цензуры, копошащиеся внутри. Скоро стало скучно. Зим решил опробовать хвалёный фильтр восприятия и выругался:       — [ЗАЦЕНЗУРЕНО]!       — Ты сейчас просто сказал зацензурено или [ЗАЦЕНЗУРЕНО]? О! Зим, я давно [ЗАЦЕНЗУРЕНО] тебя [ЗАЦЕНЗУРЕНО].       — Диб-[ЗАЦЕНЗУРЕНО], ты хочешь сказать, что Зим невероятно [ЗАЦЕНЗУРЕНО] или что ты хочешь [ЗАЦЕНЗУРЕНО] в [ЗАЦЕНЗУРЕНО] прямо тут около [ЗАЦЕНЗУРЕНО]? Это же [ЗАЦЕНЗУРЕНО]!       Мгновение подростки смущённо стояли в нерешительности, но фильтр цензуры требовал дальнейшего исследования. Повернувшись спинами друг к другу, они осторожно заглянули каждый под свою одежду. Чёрно-красные знаки «Censored» визуально цензурили именно то, что им и положено.       — Зим, это всё так странно и [ЗАЦЕНЗУРЕНО]! Я не думаю, что [ЗАЦЕНЗУРЕНО] ещё где-то будет слишком [ЗАЦЕНЗУРЕНО], но [ЗАЦЕНЗУРЕНО] перед [ЗАЦЕНЗУРЕНО] тоже как-то [ЗАЦЕНЗУРЕНО].       — Диб, ты [ЗАЦЕНЗУРЕНО]! Если [ЗАЦЕНЗУРЕНО], то [ЗАЦЕНЗУРЕНО] и [ЗАЦЕНЗУРЕНО] на [ЗАЦЕНЗУРЕНО]!       Они неуверенно начали [ЗАЦЕНЗУРЕНО], стараясь игнорировать движение в камере содержания [ЗАЦЕНЗУРЕНО]. Увлёкшись [ЗАЦЕНЗУРЕНО], они почти забыли про [ЗАЦЕНЗУРЕНО]. Но у аномалий тоже есть чувства, неимоверным усилием [ЗАЦЕНЗУРЕНО] преодолело барьеры камеры. Увидев выползавшее из-за двери огромное ужасающее [ЗАЦЕНЗУРЕНО], с которого быстро исчезали все знаки цензуры, подростки, тут же забыв про [ЗАЦЕНЗУРЕНО], с воплем кинулись бежать.