Простите, я... кто?!

Хагрид радушно угостил нас чаем с твёрдыми, но если в чае размочить, вполне даже и вкусными кексами с изюмом и грецкими орешками. От него же узнали мы и об ограблении Гринготтса. Кто-то решил обнести чей-то сейф, но в нем, к сожалению для грабителя, ничего не оказалось. Наверно, хозяин того сейфа почуял неладное, и забрал всё заранее. Ну или просто был таким бедным, что сейф-то по наследству от предков получил, а держать в нём ему было решительно нечего. А на уроке заклинаний мы писали пока теорию. До практики обещали дойти в октябре. Сегодня профессор рассказал нам о таком заклинании, с помощью которого можно было заставить ананас танцевать чечётку на столе. Лучше бы он нас научил, с помощью какого заклинания можно бы сделать все домашние задания разом, а то нагружать всё больше нас стали почему-то. Нынче в Хоге первый курс вроде института. Нет, я не то чтобы такой отпетый лентяй, но мы маленькие дети! Нам хочется гулять! Ну или хотя бы вон заклинание, как превратить Волдеморта в жабу. А то, говорят, он тут меня убить хочет. Так вот, он обойдется. Или заклинание, с помощью которого можно стать очень сильным. Или заклинание, которое прямо из воздуха создаёт, например, танк. Я представил себя на танке против Волдеморта. И тут я глянул на пергамент. Ой! Я не только размечтался, я ещё и нарисовал это на том же листке, где начал эссе по заклинаниям. Ну хорошо, я хотя бы только первый абзац написал... А потом вышла в волшебной газете, в "Ежедневном Пророке", статья. С фотографией в первых рядах меня, Рона с крысом, и так далее. И такой заголовок: МАЛЬЧИК-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ ПОСТУПАЕТ В ХОГВАРТС Я, Рита Скитер, давно уж снискавшая вполне, по словам многих из наших подписчиков, заслуженную славу лучшего репортёра "Ежедневного Пророка" нанесла визит в Хогвартс как раз в тот день, когда Мальчик-Который-Выжил, он же Гарри Джеймс Поттер, поступал в школу. Юный Гарри Поттер был не один. Его окружали друзья. Но несмотря на это, я заметила слезы у него на глазах... Малыш до сих пор скорбит по своим ушедшим родителям. Я так и прыснул. Малыш? Слезы на глазах? Рядом с Гарри в числе других была девочка, с густыми каштановыми волосами. По-видимому, у нее есть перспектива в будущем породниться с юным Поттером. Если, конечно, она происходит из семьи магов - ведь по неписаным правилам, чистокровным родам предписывается "разбавлять" свою кровь магглорожденными раз в 7 поколений, не более. Сам я решу, кем и когда мне свою кровь "разбавлять", ясно? А недалеко я замечаю привидение молодого человека в очках. Радует, что его отец хотя бы таким образом сумел поприсутствовать в этот день рядом с сыном. Это в чьи же это сыновья она меня записала? Якуба, что ли?! Ха, и не многовато ли пап на одного меня? А пока что пожелаем юному Гарри хорошей учебы и очень надеемся, что друзья смогут утешить его, когда он оплакивает ушедших родных. Простите, но мне надо отсмеяться. На последующие подколки Малфоя с дружками, мол, а не вытереть ли мне слёзки, слюнки или сопельки, я перестал реагировать в первые же пять минут. А это на две минуты быстрее, чем я перестал обращать внимание на перешептывания о шраме и показывания на меня со словами "видишь, это он". Ах да - насчёт отработок. Выглядело это у нас с папой так. - Заходи, садись. Тебе чай какой, с мятой или с персиком? - С персиком... А это зачем? - кивнул я на котел и разложенные на столе ингредиенты. - А если кто зайдёт? Значит, в таком случае ты берешь вон тот ножик и начинаешь что-нибудь шинковать с видом маньяка. А пока что... плитка лучшего швейцарского сливочного шоколада из кондитерской лавочки Фридриха фон Фердинанда устроит? Уроки по полетам начинались у нас в четверг – все четыре факультета посещали их совместно. Я очень захотел научиться летать на метле. Мне почему-то (хотя ни разу, конечно, я этого не делал) казалось, что это очень здорово. Но также я и волновался - вдруг не выйдет. Ещё больше за меня волновался папа - так что он даже решил сходить туда посмотреть, как у меня там дела. Ну, хотя бы заглянуть и проверить, как я там. Малфой много и хвастливо говорил о своем умении летать. Он громко, так, чтобы все слышали, говорил, что вот только его отец узнает о том, что первокурсников не принимают в команду факультета, и его сразу же туда возьмут. Также он рассказывал всем длинные хвастливые истории, которые заканчивались тем, что он едва не столкнулся с маггловским вертолетами. Хотя он не был единственным: если вот послушать Шеймуса Финнигана, гриффиндорца, так и он все детство провел в деревне на метле. Да даже и Берти был готов рассказать всем и каждому, кто его слушает, что он почти сумел долететь на метле до самой Луны. Почти все, особенно мальчишки, из волшебных семей постоянно говорили о квиддиче. Рон чуть было не подрался с Дином Томасом (тоже с Гриффиндора) из-за футбола. Он не понимал, что же такого увлекательного в этой игре, где нельзя даже летать на метле, а играют только одним мячом. Я как-то видел, как Рон тыкал волшебной палочкой в постер Дина с командой футболистов Уэст Хэм, и пытался заставить игроков двигаться. Невилл никогда в своей жизни не летал на метле, потому что бабушка не разрешала ему. Ну Невилл и так ведь вечно попадал в истории, даже стоя обеими ногами на земле. Гермиона нервничала почти так же, как Невилл. Полеты нельзя выучить наизусть по книге – правда, это не значит, что она не пыталась. И во время завтрака в тот четверг она утомляла всех приемами, которые она почерпнула из книги "Квиддич сквозь века". Невилл ловил каждое слово, в отчаянии надеясь, что это поможет ему удержаться на метле, но все вокруг, даже мы, были просто счастливы, когда лекцию Гермионы прервало прибытие почты. Я же получил всего один маленький бумажный свёрток, и его принесла небольшая серо-коричневая сова, и это, конечно, не преминул заметить Малфой. Его филин всегда приносил ему целую кучу сладостей из дома, которые он, торжествуя, вскрывал за столом Слизерина. Но для меня этот свёрток оказался дороже всех малфоевских пирожных и конфет вместе взятых, и всех разом званий, статусов и денег его семьи. Пускай в записке было нацарапано всего одно предложение: "Лучше низко взлететь, чем больно упасть", пускай даже подписи не было, зато кроме записки в свертке, а его украшал зеленый шелковый бантик, лежала плитка лучшего Фердинандовского шоколада - а это говорило само за себя. Получили свои письма и гостинцы и братья Лоуренсы - и Оливеру в том числе прислали метлу. В этом году он решил отбираться в команду Рейвенкло по квиддичу. А миссис Лоуренс прислала ещё печенья с корицей в форме дракончиков (они то и дело извергали оранжевые язычки огня, но он не обжигал) для всех нас. Дороти тоже получила сладости - но маггловские. Как она объясняла, разворачивая коробочки - "это вот от моей бабушки Рейчел и моего дедушки Абрама, это от моих мамы с папой, это от тети Деборы, это от моего самого старшего брата Джо, это от моих двоюродных бабушек Рози и Бекки..." Чистокровная часть сидевших за столом удивлялась, разглядывая незнакомые им конфеты. А вот сипуха Невилла принесла ему маленький сверток от бабушки. Он быстро открыл его и показал всем нам стеклянный шарик размером с большую жемчужину. Он был весь наполнен белым дымом. – Это Вспоминатель! – объяснил он, перекинувшись через проход между столами. – Бабуля знает, что я вечно что-то забываю, но он показывает, если ты вдруг забыл что-то сделать. Смотрите, его надо вот так взять, и если он станет красным – ох, – он помрачнел, увидев, что его артефакт покраснел, – ты что-то забыл… Невилл пытался вспомнить, что же он забыл, но тут Малфой, проходя мимо нашего и хаффлпаффского столов, выхватил Вспоминатель из его руки. Рон вскочил. Он уже был настроен на драку с Малфоем, но тут откуда ни возьмись появилась профессор МакГонагалл. – Что происходит? – Малфой взял мой Вспоминатель, профессор. Скалясь, Малфой быстро положил Вспоминатель на стол. – Просто посмотрел, – сказал он и улизнул вместе с Крэббом и Гойлом. - Ну что же я забыл-то? - Мантию ты надеть забыл. - Ой! Точно... И в полчетвертого гриффиндорцы поспешили на свой первый урок по полетам. День был прохладный и ветреный, но всё же ясный, трава колыхалась под ногами, а мы шли вниз по скошенным лужайкам к гладкой плоской площадке возле Запретного леса, где качались от ветра темные деревья. Другие уже были здесь, на земле в ряд лежали сорок метел. Подошла преподаватель, мадам Хуч. У нее были короткие серые волосы и желтые, как у ястреба, глаза. – Так, чего ж вы ждете? – рявкнула она. – Все встаньте у метел. Ну-ка, скорее. Я взглянул на метлу рядом со мной. Она была старая, а несколько веток вообще торчали в разные стороны. Надеюсь, она меня не сбросит. – Вытяните правую руку над метлой, – сказала мадам Хуч, – и скажите «Вверх!». – Вверх! – закричали все. Метла сразу прыгнула мне в руку, но таких, как я, было немного. Метла Гермионы просто покатилась по земле, а метла Невилла вообще не сдвинулась с места. Может, метлы, подобно лошадям, чувствуют тех, кто их боится, подумал я; в голосе Невилла явно слышалась дрожь, было ясно, что он хочет остаться на земле. И тогда я тихо сказал своей метле: - Ну давай, лошадка... ой, метелка, то есть, конечно... Я понимаю, что ты уже старенькая, но ты постарайся уж, пожалуйста. Малфой гыгыкнул. - Не обращай внимания, - сказал я метле. - Ты уж точно ничем не хуже этих напыщенных, наполированных чистокровных индюков. Пусть даже ты и метла. Ну, доброе слово и метле приятно. Затем мадам Хуч показала нам, как правильно оседлать метлу, а затем прошла мимо рядов, корректируя наши движения. Рон и Берти очень обрадовались, когда она сказала Малфою, что он всегда все делал неправильно. Затем пришло время практики. – Теперь все приготовьтесь, когда я свистну, вы оттолкнетесь от земли, – сказала мадам Хуч. – Держите метлы твердо, поднимаетесь на несколько футов и затем плавно приземляетесь. По моему свистку – три – два… Но Невилл, нервничая и боясь, что останется на земле, оттолкнулся от земли до того, как свисток мадам Хуч коснулся губ. – Вернись, мальчик! – крикнула она, но куда там - Невилл поднимался, как пробка из бутылки – три фута... двенадцать футов… двадцать футов. Я видел, как он смотрит на землю, бледный, испуганный, я увидел, как он охает, скатывается с метлы и… Но тут как раз папа зашёл глянуть, как я там. - Аресто моментум! Роланда, почему даже я помню Замедляющее, хотя на моих занятиях в этом нет столь острой необходимости? - Я... растерялась, Северус. - Вы преподаёте много дольше меня, а я почему-то не теряюсь на уроках. - Вы... вы спасли мальчика, Северус. Почему? - Считайте, я закрываю гештальт, Роланда. Слишком мало я спасал в прошлом. Мистер Поттер... удачных полётов вам. Профессор зельеварения улыбнулся (мне, но об этом знали только мы с ним двое) повернулся и ушел. Метла же поднималась все выше и выше и начала лениво дрейфовать в сторону Запретного леса, а затем пропала из виду. Мадам Хуч наклонилась над бледным Невиллом. – Всё будет хорошо, – слышал я ее шепот. – Давай, мой мальчик, всё будет хорошо, вставай. Она повернулась к остальным. – Никому не двигаться с места, пока я не отведу мальчика в больничное крыло за успокоительным зельем! Метлы должны лежать где лежат, или же вы вылетите из Хогвартса, прежде чем успеете сказать слово «квиддич». Давай, дорогой, пойдем. Невилл, всё ещё дрожа от страха, побрел вместе с мадам Хуч, которая придерживала его за плечи. Как только они скрылись из виду, Малфой разразился хохотом. – Видали рожу этого тюфяка? Остальные слизеринцы заржали вместе с ним. – Заткнись, Малфой, – припечатала Парвати Патил. – О, заступаешься за Лонгботтома? – презрительно фыркнула Пэнси Паркинсон, слизеринка с тупым лицом. – Никогда бы не подумала, что тебе нравятся жирные плаксы, Парвати. – Смотрите! – воскликнул Малфой, вышел вперед и поднял что-то с травы. – Это же та идиотская штука, что бабка Лонгботтома отправила ему. Он схватил Вспоминатель, который поблескивал на солнце. – А ну дай его сюда, Малфой, – тихо сказал я. Все молча уставились на нас. Малфой улыбнулся мне неприятной улыбкой. – Думаю, я оставлю его где-нибудь для Лонгботтома, чтоб он поискал – как насчет дерева? – Дай сюда! Но тут Малфой вдруг оттолкнулся на метле и взлетел. Он не наврал, он и правда хорошо летал Он завис над вершиной самого высокого дуба и прокричал: – Лети сюда и забери, Поттер! Я схватил метлу. – Нет! - крикнула Гермиона. - Мадам Хуч не разрешила, ты создашь нам проблемы.