Двадцать третье октября, 1999 год. Суббота, поздний вечер
«Тебе не страшно?» Слова Грейнджер эхом отдаются в мозгу всю дорогу до поместья Ноттов. В восточном крыле свет горит только в одном окне, Драко трансгрессирует на ступеньки крыльца и без колебаний входит в парадную дверь. Кончики пальцев, кажется, всё ещё покалывает там, где он прикасался к Грейнджер, надевая на неё подаренный браслет. «Тебе не страшно?» Драко шумно распахивает дверь в кабинет Тео и застаёт друга за письменным столом уставившимся на стопку пергаментов. Несмотря на неожиданное появление, Тео даже не вздрагивает. Домовик уже наверняка предупредил его о прибытии гостя. — Драко, — ровным голосом приветствует Тео, небрежно указывая на винный шкаф у камина. Хотя в данный момент Драко ничего так не хочется, как стакана огневиски, он принимается расхаживать взад-вперёд. Успевает сделать три захода, пока Теодор Нотт не закатывает глаза и не поднимает взгляд. — Сядь, жалкий ты придурок, — командует Тео, взмахом руки подзывая кресло из угла. — Рассказывай давай, зачем так сжимаешь палочку. Что случилось? Драко сердито опускается в кресло, плюхаясь так, что его мать поморщилась бы. — Гермиона Грейнджер — вот что случилось. Тео стискивает зубы, в его зелёных глазах мелькает боль. — Да ладно, приятель, не надо. Не делай этого. — Нет! — удивлённо восклицает Драко. — Дело не в этом. Она просто… невозможная. — Ты встречался с ней? — Голос Тео колеблется между истерикой и обеспокоенностью. Драко глубоко вдыхает, успокаивая себя. — Да. Мы сходили выпить кофе. Я оставил её там одну и отправился прямо сюда. — Ты… оставил её… в живых? — спрашивает Тео. Драко вскакивает на ноги. — За кого ты меня принимаешь? Я не убивал её, Нотт! Тео смеётся. — Я шучу. Мерлин, расслабься. Я знаю, что ты не убивал её. Честно говоря, я больше шокирован тем, что это она тебя не убила. Как всё прошло? Драко медленно возвращается в кресло, усмиряя кипящую от слов Тео кровь. У него никогда не было намерения убивать Грейнджер, но в голове всё равно мелькает образ её тела, распростёртого и изломанного на мраморном полу. Не по его вине — он не причинил бы ей вреда ни сейчас, ни, наверное, даже тогда, — но он смотрел. Стоял там и ничего не делал. Что одинаково плохо. — Всё прошло… отлично. — Отлично, — повторяет Тео в замешательстве. — Ты встретился с Гермионой Грейнджер, самой что ни на есть Золотой девчонкой. Лучшей подружкой Гарри Поттера. Девушкой, с которой ты годами вёл себя как последний мудак, на которой должен жениться меньше чем через месяц, и ты говоришь, что всё прошло отлично?! Драко кривится. — Что ты хочешь, чтобы я сказал, Тео? Всё прошло… на удивление хорошо. Мы не поубивали друг друга. Просто поболтали. — И о чём же вы поболтали? — В основном о совпадениях, — отвечает Драко, — я хотел узнать, кто достался её друзьям. Тео нетерпеливо наклоняется вперёд. — Скажи мне, что у Поттера кто-нибудь смешной. Вроде… вроде Миллисенты Булстроуд. — Нет, — Драко закатывает глаза, — ему досталась Уизлетта. Та, с которой он встречался с… Мерлин, четвёртого курса или как-то так? — Скукота, — объявляет Теодор, — а кто у Уизли? Драко невесело усмехается. — Боюсь, тебе придётся внести хоть немного конкретики. Грейнджер окружена Уизли. Если ты имеешь в виду закадычного дружка Поттера, то у него какая-то Ханна Эббот. Не знаю её. Тео откидывается на спинку сиденья. — Всё это скучно. Неужели у тебя не найдётся для меня ничего интересного? Драко ухмыляется. — Обе сестры Гринграсс достались братьям Уизли. На мгновение воцаряется тишина. Теодор Нотт медленно встаёт и направляется к бутылке огневиски. — Мерлин, — выдыхает он, — с этого надо было начинать. Он щедро наливает два стакана, вручая один протягивающему руку Драко. Какое-то время они молчат, Тео откидывается на спинку кожаного кресла и делает глоток. Драко наблюдает, как он морщится, когда алкоголь обжигает горло. — Стори, наверное, с ума сходит, — размышляет Драко. — Мне кажется, Даф это примет, но Астория всегда… стремилась быть такой, какой хочет видеть её отец. Выражение лица Нотта мрачнеет. — К сожалению, Дафна — старшая. Во всяком случае, он попытается оспорить её брак. Пусть Стори останется с выбранным партнёром, но Дафна будет свободна. Драко пожимает плечами, стараясь выглядеть беззаботным. Ни он, ни Тео не близки с сёстрами Гринграсс, но они не глупцы. Им сильно повезло, что их отцы давно мертвы, — отец Астории и Дафны жив. — Иногда неплохо побыть сиротой, а? — Бойкий тон Тео вырывает Драко из размышлений. Драко смеётся, на мгновение отчаянно скучая по матери. — Вот уж действительно. Ну а ты — встречался сегодня с Лавгуд? Тео становится тихим и неподвижным, опускает стакан на стол из красного дерева. Его лицо — бесстрастная маска, и Драко наблюдает, как Тео продумывает, что рассказать о своей сегодняшней встрече, — Драко его не винит. Они слизеринцы. Он сделал то же самое в ответ на вопрос о Грейнджер. — Всё нормально, — начинает Тео, — она оказалась… не такой, как я ожидал. — Я предупреждал тебя, что она безумная чудачка, приятель. Гнев Тео проявляется мгновенно, волной пробегая по лицу и исчезая на следующем вдохе. Не смотри Драко так пристально, он бы и не заметил. Но он ждал. — Чёрт возьми, — бормочет Драко, — да она тебе нравится. — Нет, — противится Тео, — нет, она просто… она была… милой? Он произносит последнее слово неуверенно. Драко прищуривает глаза — он сам думал точно так же всего час назад. Грейнджер помнилась ему чудовищной выскочкой с остроумными колкостями, копной волос и неприятными ответами. Никак не выходит из головы её вопрос. «Тебе не страшно?» И хотя её волосы остались такими же дикими, как и раньше, Грейнджер просто села рядом и была к нему… добра. Драко почти жалеет, что она не проявила жестокости. Он-то в жестокости хорош — привык к ней и точно знает, как обернуть ситуацию в свою пользу и нанести ответный удар. — Грейнджер сказала, — Драко сглатывает, — сказала, что Лавгуд хорошая. Что она поговорит с тобой. Тео немного оживляется. — Да. Она… надела какие-то дурацкие розовые очки и твердила, что поместье — идеальное место для поиска нарглов, кем бы они ни были. Она искала их по всему саду, и всё это время просто… говорила. О… ни о чём, если честно. — Значит, ты просто следовал за бессвязной сумасшедшей женщиной и решил, что она милая? — смеётся Драко. Тео ухмыляется, делает ещё один глоток огневиски и тяжело опускает стакан на стол. — Отвали, приятель. Вообще-то она говорила не так уж и бессвязно. Просто… она ни разу не заговорила о том, что выводит меня из себя, понимаешь? Она… спросила меня о любимом цвете, и почему мне нравится лето, и где моя мама. — И что… что ты ответил? — нерешительно спрашивает Драко. Последний раз Тео упоминал мать, когда им было по девять, и всё, что Малфою известно, — она загадочным образом умерла. У Драко даже остался шрам на брови: напоминание о том, как он решился разузнать, что произошло, а Тео набросился на него кулаками. Тео хмурится, молчит. Драко медленно потягивает огневиски и даёт другу время подобрать слова. — Сказал, что она умерла, — начинает Тео, — а потом… Всё как-то закрутилось, и я рассказал ей вообще обо всём… Даже о том, что, казалось, давно забыл. Ты знал, что второе имя моей матери было Полетт? Драко молча разглядывает друга. — Нет… Нет, не знал. — Единственное, что ему известно о матери Тео: у неё были длинные каштановые волосы, любовь к живописи и отец Тео убил её. По крайней мере, так говорили люди. Само собой, доказательств никаких не нашлось. Тео вздыхает. — Может, это имя Полумны напомнило мне об этом… В общем, я рассказал, что она любила сливочное пиво, блинчики и подсолнухи, и я даже не знал, что помню всё это, пока не начал говорить. — Тео… — произносит Драко, но слова застревают в горле. Он никогда не был силен в словах — колкости давались ему так же легко, как и рецепты зелий для первокурсников, но всё остальное… особенно когда это было необходимо. Слова всегда подводили его. — Я знаю, — торжественно говорит Тео, — знаю. Проблема в том, что твоя ведьма собирается разобраться с ВМН и освободить нас всех, да? И я не могу оставить Полумну себе; она не принадлежит мне. Драко на мгновение замирает — в этом заявлении так много всего, что нужно осознать. Его ведьма — Гермиона Грейнджер может стать его женой. Тео не ошибается: Драко не может представить мир, в котором Грейнджер сидела бы сложа руки и позволила несправедливости торжествовать. Не может представить, чтобы она позволила Закону о восстановлении магической нации заманить друзей и себя в ловушку брака — она бы боролась. И Драко даже не может винить её за это. А Теодор Нотт — ну, разве он этого не признал? Тео провёл с Полумной Лавгуд всего один день, но уже боится потерять её. Что-нибудь хорошее. Что-нибудь доброе. «Тебе не страшно?» — издевательски звучит в голове. Драко тянется за бутылкой и наполняет стаканы, не говоря ни слова, после чего Теодор залпом выпивает всё до дна. — Знаешь, — тихо говорит Драко, — она попросила… спросила, не страшно ли мне. Тео устремляет на него ярко-зелёные глаза, в которых загорается любопытство. — Гермиона Грейнджер спросила, не страшно ли тебе? Драко кивает. — Да. Но не раньше, чем сама призналась, что боится. — Оу, — бормочет Тео, — ох уж эти гриффиндорцы, да? Драко не отвечает, а Тео не спрашивает — они слизеринцы до мозга костей, и признавать страх или слабость не их сильная сторона. Он покашливает. — Я рад, что Лавгуд милая. — Да, — вздыхает Тео, — я тоже. И ей не повезло, что она выходит именно за меня. Драко смотрит на огневиски в своём стакане, наблюдая, как оно омывает хрустальные стенки при покачивании. Тео… Тео его лучший друг вот уже многие годы, и он хороший. Хороший в том смысле, в каком сейчас мало кто хорош. Но всё же он не ошибается. Он далеко не глуп. — Ей повезёт с тобой, как никому, — говорит ему Драко, и в его словах нет ни капли лжи. Ей повезёт: Тео будет к ней добр. Тем не менее Тео смеется. Пьёт виски. Смотрит в тёмное окно. — Она станет одной из Ноттов, — в конце концов шепчет он, — что является противоположностью удачи. — Лучше, чем одной из Малфоев, — отвечает Драко. Тео молчит, но правда повисает между ними. Несмотря на принуждение к браку, мир увидит Полумну Лавгуд не более чем женой Пожирателя смерти. Гермионе Грейнджер придётся ещё хуже. «Тебе не страшно?» Драко со стуком ставит стакан на стол, и на этот раз Тео вздрагивает от неожиданности. Он ничего не говорит, просто наблюдает за другом: его зелёные глаза, напоминающие глаза идиота-Поттера, печальны. Тео без слов понимает, какие мысли проносятся в голове Драко. «Тебе не страшно?» Да, постоянно.Глава 5. В гостях у Тео
22 января 2023 г. в 20:16
Примечания:
Иллюстрация к главе https://pin.it/4Vf2UD0rQ