Самозащита

      Уэнсдей собирается исследовать мусорную корзину в студии Ксавье, как вдруг раздается скрип открывающейся двери. Она немедленно выпрямляется.       Поймана. В ловушке.       Она обязательно справится. Даже столкнувшись с возможным серийным убийцей, меняющим форму, Уэнсдей не боится.       — Уэнсдей, — уже по тону Ксавье можно понять, что он расстроен. — Что ты здесь делаешь?       Шестеренки вращаются с молниеносной скоростью. Ксавье думает, что интересует ее в романтическом плане. Он думает, что она застенчива. Похоже, он не совсем понимает, что является главным подозреваемым в ее расследовании.       Существует несколько способов получить образец ДНК. Она могла бы достать новый. Это послужит другой цели — собьет его со следа. Гораздо легче собрать доказательства, если подозреваемый не знает о ваших истинных намерениях.       — Я искала тебя, — звучит немного неестественно. Но, похоже, она застает его врасплох. Ксавье слегка расслабляется. Негодование сменяется замешательством.       — Ты… правда?       Уэнсдей делает несколько шагов вперед. Смотрит на него из-под челки. Он высокий и заставляет ее чувствовать себя коротышкой. Единственная причина когда-либо носить высокие каблуки — уровнять шансы.       — Я не хотела ждать начала… — У нее пересыхает во рту.       Она не нервничает, нет. Раньше она такого не делала. Конечно, Уэнсдей читала книги. Но не любовные романы. Она не интересуется чем-то настолько обыденным и бесполезным. Но некоторые качественные художественные произведения содержат материалы откровенно сексуального характера.       Это не может быть таким сложным. Все остальные люди прекрасно разбираются.       — Ждать чего? — Ксавье начинает улыбаться. Эта его ужасно самоуверенная улыбка. Как будто он знает все о том, чего она от него хочет.       Уэнсдей делает еще несколько шагов. Теперь он в пределах досягаемости. На мгновение она почти теряет уверенность. С чего начать? Возможно, ей и не нужно начинать. Ксавье должен иметь опыт в подобных вещах.       — Я думала, мы могли бы… — Уэнсдей пожимает плечом. Приподнимает уголки рта. Ей некомфортно.       Но это работает. Ксавье тянется к Уэнсдей. Кладет руку ей на талию. Затем обе руки. Притягивает ближе. Она спотыкается. Ловит себя на том, что ее руки оказываются на его груди. Она чувствует себя нелепо. Он прикасается к ней. Гладит ее спину. Дышит быстрее. Она чувствует, как бьется его сердце.       Уэнсдей прошла этап заинтересованности серийными убийцами. Читала все, что могла. Некоторые из них были привлекательными. Умными. Садистами. Холодными и неумолимыми. Она задается вопросом, покрыты ли руки, блуждающие по ее спине, теплой кровью жертв.       Мысль интересная.       Ксавье наклоняется, словно собирается поцеловать ее. Она поворачивает голову. Он опускается ниже. Прижимается губами к ее шее.       — Тебе не нравятся поцелуи? — Его голос становится тише. Грубее.       — Я никогда не делала этого, но сама идея непривлекательна для меня. Обмениваться слюной с кем-то другим. Человеческий рот полон бактерий.       — Что? — Он улыбается. — Боже, чему я удивляюсь.       Ксавье сжимает ее челюсть. Поворачивает обратно голову. Она не уверена, почему позволяет ему это делать. Возможно, всему виной любопытство. Есть много вещей, которые ей не нравятся лишь в теории. Это не лучшая научная практика.       Уэнсдей делает это не просто так, а ради пользы. Даже если это всего лишь информация.       Когда Ксавье наклоняется, она больше не отворачивается. Их губы соприкасаются. Он нежен. Сразу же отстраняется. Просто смотрит на нее. Она не уверена, что должна испытывать. Возможно, чувствует легкое тепло.       — Не так уж и плохо, правда? — Он проводит большим пальцем по ее щеке.       — Думаю, что нет.       Он снова наклоняется. Прижимается губами к ее губам еще несколько раз. Она чувствует прикосновение его языка и инстинктивно отшатывается. Ксавье усмехается.       — Без языка. Понял.       Он снова касается ее губ своими. Уэнсдей не испытывает отвращения. Ксавье, похоже, это нравится. Он тяжело дышит. Крепче прижимает ее к себе. Она может чувствовать его член. Он твердый, прижимается к ее животу.       Это будет просто. Все, что ей нужно сделать — немного прикоснуться к нему, и он испытает оргазм. Верно? Оно не попадет ей в рот. Или куда-нибудь еще. Уэнсдей проводит руками по его груди, животу, касается ремня. Она не тянет время. Она намеренно медлит.       И тут Ксавье хватает ее за задницу и поднимает. Он подносит ее к столу, сметает на пол эскизы и сажает на него. Такое развитие событий на мгновение выводит Уэнсдей из равновесия. Она не стремилась быть главной. Но не привыкла и подчиняться.       Ксавье кладет руку ей на колено и начинает гладить бедро, проникая под юбку. Уэнсдей хватает его за запястье. Ее сердце колотится.       — Ты девственница? — В его голосе нет и намека на поддразнивание, зато звучит нотка удивления. — Все нормально. Мы не должны делать то, чего ты не хочешь.       — Очевидно, — Уэнсдей тяжело сглатывает. — Я могу уничтожить тебя.       — Конечно. — Он улыбается. — Чего ты хочешь? Я хочу, чтобы тебе было хорошо.       Уэнсдей… не знает. Хотя всегда знала. Все идет не по плану. Она слишком далеко зашла вглубь незнакомой территории.       — Могу я прикоснуться к тебе? — Ксавье сжимает ее бедро.       Что ж, нужно идти до конца. Уэнсдей кивает, но сомневается в результате. Пытаясь прикоснуться к себе, она не испытала удовольствия. Правда обошлось без особых усилий. Она лишь несколько раз пыталась потрогать себя, прежде чем объявить это занятием для бездельников и пустой тратой времени.       Тем не менее, между ног возникает приятное ощущение. Оно усиливается, когда мужские пальцы касаются ее через хлопковое нижнее белье. Она непроизвольно вздыхает. Самодовольная улыбка на лице Ксавье почти уничтожает это чувство.       Но не полностью. И Уэнсдей немного раздвигает ноги, облегчая ему доступ. Он деликатный. Нежными круговыми движениями ласкает промежность через тонкую ткань. В животе у Уэнсдей что-то ноет. Она испытывает дискомфорт. Это не растянутая мышца. Обжигающая боль, больше похожая на голод.       — Еще, — ее голос звучит гораздо тверже, чем она ожидала.       Ксавье нажимает сильнее и снова целует ее. Уэнсдей еще больше раздвигает ноги. Ей становится жарко. Она немного пугается, когда Ксавье отводит нижнее белье в сторону. Ей становится все равно, когда она чувствует его прикосновения непосредственно на своем теле. Большой палец потирает клитор, а остальные гладят половые губы.       Она хватает его за плечи, ощущая себя брошенной на произвол судьбы. Ксавье стонет у ее рта, как будто ему это нравится больше, чем ей.       — Ты такая мокрая, — бормочет он.       Она действительно влажная. Новое чувство среди многих.       — Можно я войду пальцем?       Назвался груздем…       — Да.       Это по-прежнему неловко, когда он вводит в нее палец. Это странно. Не хорошо и не плохо. Просто странно. Он начинает двигать им. У нее снова ноет живот. Она дышит почти так же тяжело, как и он. В животе усиливается напряжение. Бесконтрольно.       Следующее ощущение похоже на то, как лопается пузырь. Ее бедра дергаются. Тело пульсирует. Итак, вот из-за чего весь сыр-бор. Это поток удовольствия, которого она никогда не испытывала, сравнимый только с актом саморазрушения или насилия. Похоже на сладкую месть, воплощенную в жизнь.       — Черт, — стонет Ксавье. Он не останавливается. Он добавляет второй палец и продолжает двигать ими. Она чувствует растяжение, но не боль.       Второй раз это намного быстрее. Спустившись с вершины, Уэнсдей продолжает дрожать. Она не может отдышаться.       — Я хочу попробовать тебя.       Ксавье падает на колени. Убирает пальцы и притягивает ее ближе к краю стола. Задирает юбку, обнажая ее. Он оттягивает нижнее белье в сторону, прильнув к ней губами.       Это отвратительно. Это прекрасно. Он облизывает клитор и снова вставляет два пальца. Уэнсдей издает смущенный стон. Ксавье добавляет третий палец, и она чувствует себя невероятно полной. Растянутой до предела. Она не может удержаться от того, чтобы не издавать звуки. Проходит совсем немного времени, прежде чем ее стенки сокращаются, сжимая его пальцы. Он стонет вместе с ней.       Затем откидывается назад.       — Почему ты останавливаешься? — шипит она. Она все еще нуждается. Невыносимый голод не утолен, наоборот, становится еще хуже.       — Я… я знаю, что ты раньше этого не делала, но… черт, Уэнсдей. Мы можем?..       Мгновение на осознание.       — Заняться сексом?       — Да.       Ксавье расстегивает молнию на штанах. Вытаскивает из трусов член.       Уэнсдей не с чем сравнивать, но он, кажется, большой. Толстый и длинный. Намного длиннее, чем его пальцы. Он начинает поглаживать себя и смотрит на нее, приоткрыв рот.       — Это больно? — Уэнсдей просовывает руку между ног и трогает себя. Не так приятно, но все же немного снимает напряжение.       — Если будет больно, я остановлюсь. Клянусь.       — Тогда продолжай.       Он вскакивает на ноги и снова поднимает ее, обхватив рукой за талию, ровно настолько, чтобы стянуть нижнее белье. Она чувствует, как твердый член прижимается к ней. На мгновение возникает паника. Затем он скользит между ее половых губ. Ксавье толкается вперед. Она впивается пальцами в его плечи.       Это больно. Он не двигается. Он остается неподвижным, стонет, погрузившись в нее.       — С тобой все хорошо? — спрашивает он хрипло.       Боль утихает. Она пытается расслабиться. Как сказал Ксавье, она очень мокрая. Он входил совсем не грубо.       — Думаю, да, — она поднимает глаза.       Его губы приоткрыты. Он восторженно смотрит на нее.       Ксавье начинает двигаться, медленно, проникая глубже и отступая. Ощущения намного интенсивнее, чем от ласки пальцами. Уэнсдей очень крепко держится за него. Он обхватывает рукой ее бедро и опускает большой палец вниз, чтобы снова коснуться клитора. Это усиливает удовольствие. Она снова стонет.       — Ты невероятная… Черт! — Он ускоряется. Входит глубже. Обнимает ее свободной рукой, прижимая к себе. Ему пришлось бы наклониться, чтобы поцеловать ее. Уэнсдей почти хочет, чтобы он это сделал.       Она словно качается на волнах. Голова кружится, а тело трепещет. Звуки от шлепков о кожу эхом разносятся по студии. Он толкается с силой. Ей это нравится. Серфинг на грани между удовольствием и дискомфортом. Она переполнена. Напряжение угрожает снова захлестнуть ее.       Он надавливает чуть сильнее, и все. Она сжимает его член, содрогаясь, вскрикивая. Из нее течет. Ксавье бормочет ругательства. Он продолжает двигаться, еще сильнее ускоряясь. Уэнсдей отталкивает его руку, наконец, достигая точки перевозбуждения. Она замирает, пока он двигается внутри нее.       Затем он рычит и выходит. Энергично ласкает себя. Следом на ее коже появляется капля теплой жидкости.       ДНК. Смысл этого мероприятия, о котором она почти забыла. Как только Уэнсдей чувствует, что снова может стоять, она спрыгивает со стола и хватает нижнее белье, вытирая им сперму.       — Ох, это… просто… — Ксавье счастливо вздыхает, — потрясающе.       — Вполне, — Уэнсдей не может заставить себя улыбнуться. Она слишком устала. — Мне пора.       — О… хорошо. Надеюсь, скоро увидимся?       Уэнсдей выходит из студии. Она заходит за линию деревьев, прежде чем положить нижнее белье в пластиковый пакет.

***

      — Что это? — Шериф смотрит на нее широко раскрытыми глазами.       — Безоговорочное доказательство. — Уэнсдей поднимает бровь. — Коготь монстра и ДНК подозреваемого. Его сперма.       Шериф, похоже, не находит слов. Не стоит ставить под сомнение методы, если они приводят к результатам.