С того злосчастного момента ее репутация вышла на новый уровень, а если быть точнее стала еще хуже, чем была. Создавалось ощущение, что она с судьбой на пару пытается каждый раз поставить новый рекорд. Каким-то неведомым образом ее неожиданное увлечение религией стало известно всему городу. Что ж, каждый день церковь посещает множество прихожан. Слово здесь, слово там и слухи разойдутся, тем не менее она не думала, что это произойдет так быстро. Вот и вини в этом дружелюбие итальянцев и их любовь поболтать.
Впрочем, если не считать пары странных взглядов, ее жизнь не слишком поменялась. Разве что, теперь она перед сном каждый день "молилась" перед алтарем. Со стороны она выглядела, как истинная верующая, но лишь на первый взгляд.
В очередной раз проводя время за новым ритуалом, девушка пыталась разложить мысли по полочкам и определить дальнейший порядок действий. Лилиана-.. от одной мысли о героине хочется вздохнуть, хотя бы потому что больше она ее не видела. Наверняка, после прошлой выходки за ней усилили охрану и наблюдение в два, если не в три, раза. В груди неприятно поежилось чувство вины, но, покачав головой, она гонит мысли прочь - по крайней мере, она не стала балластом для Адорнато.
К счастью, Франческа не стал настаивать. Впрочем, не удивительно. Не к чему ему портить собственную репутацию и уводить против воли "ярую" верующую, как и переходить дорогу церкви во второй раз. Главный козырь - Лилиана - вернулся в поместье Фальцоне, значит не было смысла стараться сильнее.
Раз с Фальцоне она "разорвала" отношения, оставалось выбрать по какому пути пойти. Лао-Шу были вне списка, вычеркнуты, стерты все упоминания. Еще не до конца она с ума сошла, чтобы просить помощи у Янга. Вот уж кто точно соответствовал типичному образу мафиози, возникающем в первую очередь в голове мирного жителя.
Значит, оставались лишь Висконти, но.. девушка ума не могла приложить, чем могла бы заинтересовать Гилберта. Ее жизнь не имела той ценности, что у Адорнато, как и не владела она обширными связями в городе..
Подождите.
Как раз наоборот, Елену знали во всем Бурлоне за благотворительную деятельность. Правда, она участвовала во всем этом от лица церкви вместе с другими монахинями, но значения это не имело. Если она постарается, то сможет подслушать пару разговоров, собрать информацию - другими словами, стать неплохим информатором. Конечно, до талантов Орлока - еще одного персонажа игры - и репутации Марко ей далеко, но чем черт не шутит.
Однако, даже собрав весь оптимизм по крупицам, девушка понимает, что этого мало. Ей были нужны карты посерьезнее того расклада, что находился сейчас у нее на руках. До туза ей не добраться, им завладели Фальцоне, но должно же было хоть что-то.. хоть что-то..
Стиснув зубы, она начинает усиленно напрягать память, пытаясь вспомнить события из игры. От этого зависит ее жизнь, буквально.
Когда она почти сдалась, в голове подобно грому посреди ясного неба возникает мысль - Франческа. Почему она не додумалась об этом раньше. Конечно, главные события, как их дальнейшее развитие, полностью зависело от рута, выбранного героиней, но было кое-что, как и смерть капорджиме, что тонкой нитью проходило через весь сюжет.
Предательство Николы.
От внезапной радости захотелось засмеяться во весь голос, но, сдержавшись, вместо этого она обнимает себя за предплечья, чувствуя неожиданный прилив сил.
Конечно, Франческа не собирался предавать Данте всерьез. Впрочем, какие цели именно он преследовал девушку не особо волновало. Суть заключалась в том, что он, похитив Лилиану, отправился в Висконти. Если она направится к Гилберту с информацией раньше Николы, это станет лучшим доказательством правдивости ее слов.
Выдохнув с облегчением, она поднимается с колен и легкой походкой впервые за долгое время направляется к себе в комнату.
***
В полицейском участке необычайно тихо. Впрочем, там всегда царило какое-то странное спокойствие, насколько Роберто помнил. Если у служителей порядка нет работы, значит город процветает - простая истина, но молодой детектив знал, что в Бурлоне это значило совершенно иное. Еще никогда он не чувствовал себя столь беспомощным, несмотря на дарованный авторитет и власть. Какой был в них смысл, если не все были равны перед святым ликом справедливости. Если были те, чьи поступки судились по другим законам.
С каждым днем мужчина чувствовал, как теряет рассудок. Убийства, похищения - на все это начальство охотно закрывало глаза, ведь лишь последнему идиоту не было ясно, кто за всем стоит.
Роберто так тем более.
Следующим ударом для него стал факт причастности церкви,
священной обители, к делам преступников. Его невероятно возмущало, что чистейшие из людей обратились за помощью не к полиции, а к Фальцоне. Еще одним прихвостням, очерняющих город одним своим присутствием. Слова проклятий так и рвались наружу, но как обычно его слова проигнорировали.
"В Бурлоне царят другие порядки"
Фраза, которую Кальдерони сотни раз на дню произносил. Фраза, которой он встретил новобранца из Рима. Фраза, которая ознаменовала мрачные перспективы Роберто.
Сидя в кабинете, он хватается за голову, и из губ срывается раздраженный стон. От бессилия хочется рвать волосы на голове. Он лично отправился к мафиозникам, пытаясь вызволить Адорнато. Впрочем, без успешно. На его поступок, как обычно, лишь Марко устало выдохнул.
Мужчина просто не может поверить в правдивость происходящего. По приезду в Бурлон Кальдерони часто водил его в церковь. Это стало первым местом, которое он посетил помимо участка. Монахини - первые люди, которых он увидел. Именно поэтому два пазла - один из которых чистота Адорнато, а второй ее нахождение в логове преступников - не желали складываться вместе.
Невольно он вспоминает вторую девушку, которую также повстречал одной из первых. Кажется, ее звали Елена. Слишком обычная, тихая - типичная гражданская. Раз в неделю ходила вместе с монахинями в Страно - район бедных - с гуманитарной помощью. Если и был пример образцовой церковницы - ее она и была.
Храм и в целом религия занимали неотъемлемую и немаловажную часть в культуре и мышлении каждого итальянца. Впрочем, отбросам общества, вроде мафий, было глубоко плевать на этот образ. По-другому нападение на монахинь не объяснить.
Встревоженный голос Кальдерони за дверью отвлекает от мыслей. Де Фэо, нахмурив брови, откидывается на спинку стула, краем уха прислушиваясь к шуму. Из непонятного потока он улавливает лишь несколько слов: пропажа, Елена, Висконти.
Головная боль на мгновение утихает, детектив с удивлением оборачивается в сторону все еще закрытой двери, пытаясь переварить услышанное.
