Своя

      Настроение настолько хорошее, что даже узнавшие меня люди в торговом центре не напрягали. Сфоткаться, передать привет? Нет проблем! Свидание? Ох, простите, папа против. И он прекрасно играл свою роль, грозно возвышаясь за спиной, как непреклонная скала. А в следующую секунду играет дурацкую мелодию из своей молодости на детском пианино, улыбаясь, как мальчишка. Мама тоже развлекается, нашла автомат по измерению силы удара и попросив меня подержать её сумочку, под хихиканье и свист каких-то идиотов вмазла на 883 тысяч. Рекорд 990. Все комментарии, что красотка решила поиграться резко прекратились, а папа снова смотрит влюблённым щенком, вздыхая, закручивая проволоку в пальцах в миниатюрную розочку. Вставляет ей в волосы, целует. Только ему она так улыбается, я наблюдала. И только на неё он так смотрит. Всё ещё не верю, что они могли разойтись. Воркуют, берут на нас мороженое в стаканчиках, зная, какое я люблю, солнечно улыбаются. Отец чмокает нас в щёки, убегает, оставив свою порцию на столе.        — Как там мальчики поживают? Не обижают? — улыбается женщина, не смотря на меня, мучая одной рукой серёжку. Она так делает, когда что-то скрывает. Напрягает.        — Да нет, всё хорошо, — натягиваю улыбку, взглядом в толпе выискивая родную макушку. — А куда папа ушёл? Мам?        — Сейчас вернётся, лучик, всё хорошо, — кладёт на мою руку свою. Я ей верю, успокаиваюсь.        — Они заподозрили, что я что-то употребляю, представляешь? Из-за того, что зрачки расширены и веду себя странно, — усмехаюсь, слизывая с пластиковой ложечки лакомство.        — Может они просто Чела рядом с тобой увидели? — поднимает тёмные, аккуратные бровки, весело блестя глазами.        — Совершенно верно! Он у всех вызывает подозрение?        — Я когда его первый раз увидела, тоже подумала, что это барыга твоего отца.        — Как тяжко ему живётся, — не могу сдержать смешка и вижу, как мама старательно пытается смотреть на меня, но взгляд убегает назад. Оборачиваюсь, ровно в тот момент, когда папа становится передо мной на одно колено, пряча лицо за большой коробкой. — Э-это что?        — Подарок, — ставит мне на колени, садится рядом. — Тебе.        — С днём рождения, лучик, — невероятно тёплой и любящей улыбкой озаряется мамино лицо. Хмурюсь, не понимаю, смотрю на дату в телефоне. 5 июня. Я забыла. Я забыла! Сдерживаюсь, чтобы не вскочить с места, мну хвост под столиком, с трудом натянув улыбку. В носу свербит, хочется чихнуть. — Откроешь? Можешь потом, если хочешь.        — Н-нет, — пытаюсь контролировать всё своё тело, чтобы ничем не выдать накатывающие слёзы горечи от собственной глупости, эгоизма. Забыть про день, когда мы встретились, когда они подобрали меня! Да как я вообще могла?! Под крышкой лежали букетик из сушёных растений, расслабляющих, контейнер с наушниками, подходящими к моим локаторам, два пропуска к одному и другому на работы и путёвка на горячие источники.        — Он зимний, чтобы съездила погреться. Мы всё предусмотрели, на три денёчка скатаешся с друзьями на зимних каникулах, потом к нам и на самолёт, — чмокает в лоб папа, зачёрпывает мороженое, тянет мне ложку. Ем с его рук, не чувствуя вкуса и температуры.        — На неограниченное количество лиц, только заранее предупредить будет нужно, — тихонько говорит матушка, поправляет мне волосы. — Что скажешь?        — Я, — слова застревают в горле. Отламываю листик мяты, сую в рот, хрустя им, смачивая сухость слюной. — Я безумно рада, что у меня есть вы.       Они нежничают, синхронно чмокают меня в обе щеки. Мужчина сразу предупреждает, что наушники собирал лично и если что-то будет не так, мне стоит сказать, он исправит. Киваю, соглашаюсь, активно ем мороженое. Пиздец. Я хуёвая дочь. Блять. Родители, видимо, чувствуют неладное, уводят меня в кино. Фильм чуть успокаивает, Хаяо Миядзаки плох не бывает. Эх, столько лет его работам, а всё ещё актуальны. Любовь не моя тема, но Хаул крут. Да и Кальцифер парень весёлый, всё время стебёт всех. А главное, героиня не тупая, смотреть не больно. Выплываем из зала в воздушном состоянии, обсуждая какие там мужчины, ну вау и даже папа согласен. Шутит, что будь он геем, обязательно бы соблазнился. Но поворачивается на маму и признаёт, что против неё любым не устоит. Зачем-то ведут меня в отдел одежды, теряются в рядах и мне больше нечего делать, обнимаю коробку поудобнее, рассматриваю толстовки, новые топики, пока папа неожиданно не хватает за руку, немного напугав, тащит к примерочным. Тысяча шмоток, и примерить нужно каждую, потому что они же выбирали, старались. Ну, я люблю выглядеть красиво и их вкусу доверяю. Платья, юбки, брюки, шаровары, топы, блузки, футболки. Они будто весь магазин ко мне стащили. Красуюсь в этом всём перед зеркалом, фоткаюсь. В итоге осталась в укороченном жилете и брючных шортах. По деловому, но тусовочно. Ну или как пошутил папа; «собеседование в бордель». А что, плоха что ли? Не возьмут? Он опасно хмыкает, соглашается, меня с руками оторвут. Только вот, он эти же руки потом этим смельчакам сам оторвёт и в одно место вставит. Эдакая икебана. Смеюсь, пока мама распускает мои косички, вытаскивая цветы и собирает пряди с лица в стороны, перевязывая их серебряной нитью. Теперь мои патлы кажутся более пышными, густыми, раскинулись по спине волнами, чуть щекочет шерсть хвоста у самого основания.        — План такой, ты домой, а мы в воскресенье вечером приедем, — излагает папа, загружая пакеты с покупками в машину.        — Вы на дачу? — кручусь на месте, пытаясь смотреть на двоих одновременно.        — Да, отдохнём немного, — спокойно соглашается мама, смотрит в зеркальце. — Не сожги дом, слушайся Ясу.        — Знаю, помню.       Доезжаем быстро, как-то даже слишком. С отцом итак любая скорость лишь условность, но тут он прям постарался. Обмениваемся поцелуями в щёки, выскакиваю из машины и сходу чую неладное. Они умчались сразу, видимо не хотят давать ответы. Опускаюсь на лапы, принюхиваюсь к дорожке. Мина, Тсуи и Момо. Ах да, Очако говорила, что хотела встретиться с ребятами. Может, они ещё дома? Будет круто немного с ними посидеть. Поднимаюсь на ноги, замечая, что с порывом ветра чувствуется запах эфирной лаванды. Странно. Приглядываюсь к родной территории, пытаюсь выцепить, что же меня так смущает, но ничего не попадается на глаза. Наверное, я слишком нервная в последнее время. Открываю дом, уже набрала в лёгкие воздуха, чтобы оповестить о своём возвращении, как со всех сторон раздаются залпы хлопушек, в меня летит настоящее цунами из дождика и конфетти. Домашний салютик повис на голове, плечах, всей мне, перекрывая обзор и в ушах немного звенит от шума. Друзья не дают продохнуть, кричат, поздравляют с днём рождения, улюлюкая, хлопая в ладоши. Кто-то хватает меня, судя по запаху — Эйджиро, несёт на кухню. Ставит на табуретку, слышу топот, чувствую, что толпа собралась передо мной. Убираю мишуру с лица, смотрю на них и не могу сдержать смех, хохоча в голос, чуть ли не падая на пол. Да так, что лёгкие покалывает, живот сводит, слёзы выступили. Сажусь на корточки, прямо так, на мебели, глупая, счастливая улыбка тянет губы, снова лопаются маленькие ранки. Тут весь класс. Они что же, выходит, договорились между собой, с моими родителями и пришли все, чтобы устроить сюрприз? Они знают, когда я сама забыла?        — Ребят, — голос жалобный, немного гнусавый. Девчонки бросаются вперёд, обнимают меня, топя в своей любви и нежности. — Вы все такие классные!        — Это ещё не всё! — предвкушающе сверкает глазами Мина, отходит на кухонную зону, за перегородку, откуда теперь я вижу только её голову с плечами, с такого-то ракурса. Поднимает над головой сразу пять коробок пиццы. — Здесь куча еды, газировка и главное — мы все отпросились с ночёвкой!        — Вы сейчас выйдите во двор, а я буду плакать от того, какие у меня ахуенные друзья, — вздыхаю, хватаюсь за сердце, сползая на пол.        — Мы здесь всё это время не для этого торчали! Поднимай жопу и говори тост, — пинает в бок псина. Хватаюсь за его ногу, елозя немного, как тряпка. Но всё же вскакиваю, легко запрыгиваю на домашнюю клумбу, балансируя на бортиках. Розовая наполняет мою, что удивляет и умиляет, кружку лимонадом, протягивает и все следом тоже обзаводятся питьём.        — Я не сильна в красивых словах, поэтому просто признаюсь, что обосраться, как рада, со всеми вами познакомиться! Вы настолько крутые, что у меня слов не хватает описать и выразить свою признательность! Люблю вас всех вместе и каждого по отдельности, спасибо, что со мной, в этот день! — приседаю, протягиваю вперёд руку, чтобы чокнуться. Вокруг светлые улыбки, счастливые, ослепляют. — За нас!!!        — ЗА НАС!!! — поддерживают и все руки тянутся в одну точку, сталкиваясь, разливая половину, пропитывая чужие носки.       Мина не церемониться, сама включает стереосистему, сходу разбираясь в ней, врубает музыку и вылавливает меня, стаскивает с перегородки и заставляет танцевать с ней. Обнимаю подругу за талию, держу, позволяю прогнуться и поворачиваюсь к ребятам, чтобы Минору и Денки снова завистливо скулили, ведь они не могут так же, им сразу врежут. В итоге чуть не роняю девушку, задыхаясь смехом, потому что эти придурки, весь класс, нацепили кошачьи уши и хвосты. Это так нелепо! Господи, у Теньи они квадратные! Он же теперь, типа, гепард? Они вроде самые быстрые из семейства кошачьих. У Шото прям идеально, так же делятся по цветам. Хохот заставляет согнуться пополам, в итоге просто упасть на пол, ложась прямо на розовую, держась за живот. Только вроде отпустило, дышать стало полегче, как повернув голову в сторону, увидела Ясу, к которой помимо уже существующих прицепили ещё и накладные. Всё, меня унесло. Ржу, периодически ойкая, потому что уже рёбра начало сводить, переходя на беззвучным режим, задыхаясь. Умираю. Юга садится рядом на корточки, тревожно трогает меня за плечо, привлекает к себе внимание. О, у него блестит. Хочу так же. Парень улыбается, утверждает, что нет проблем и достаёт из кармана зип-пакетики с блёстками. Ещё меня в наркоте подозревали. Аккуратно сыпет на уши, распределяет пальцем и лицо такое сосредоточенное, старается. Решаю, что этого мало, прошу подождать и притаскиваю косметичку. Она у меня обширная, куча всяких прибамбасов, что не удивительно, каждый родственник дарил наборы, хотя я крашусь очень редко.        — Садись, надевай, — всучиваю повязку, чтобы волосы не лезли. Аояма не противиться, даже наоборот, оглядев имеющийся инвентарь загорелся, глаза засверкали. — Чего смотрите? Присоединяйтесь, устроим маскарад!        — Ура! — взивзгивает кислотная, прыгая на месте. Хватает палетку, разглядывает, набирая свотчи на руку. — Какие насыщенные цвета!        — Это будет так весело! — заряжается нашей энергией Очако, садится рядом, бегает глазами.        — Ох, у меня есть такая же, очень хорошая, — улыбается Момо, открывая помаду и вдыхая лёгкий запах клубники.        — Девчонки, — беззлобно фыркает Эйджиро, складывая на груди руки. Переглядываемся с дамами, вместе понимаем, что не оставим их в покое.       Вглядываюсь в лицо нашей звёздочки, перебирая в голове варианты макияжа и берусь за кисть. Уходовое использовать не стану, может не подойти и только испортить кожу. Набираю бледно розовый, выделяя скулы широкими полосами, растушёвывая края. В середину более яркий цвет и по центру, взяв уже золотую подводку, вырисовывая цветы, в сердцевинку клея стразы-хамелеоны. Кончики бровей подкрашиваю светло-красным, проводя по низу всего роста волос тонкую, фиолетовую полоску. Затемняю тёмно-розовым уголки глаз, со стороны переносицы, выводя в яркий. Дальше приходится сильно потрудиться, чуть ли не садясь на парня сверху, заставляя его максимально запрокинуть голову, рисую пионы, создавая букеты на веках друга. Осматриваю, оцениваю, решаюсь на отважный шаг. Пинцетом выуживаю маленькие, засушенные лепесточки, клею на заранее покрашенные золотой тушью ресницы, чтобы они смотрелись как жилки и весь его глаз превращался в невероятный цветок. Над носом сильно не заморачиваюсь, чуть-чуть глиттера на всю длину и немного подрумяниваю кончик.        — Увау! Это невероятно! Так красиво! — щебечет Тору, следя за процессом из-за моего плеча. — Я тоже такой хочу! Накрась меня!        — Лады. Как думаете, губы нужно или перебор? — отступаю в сторону, даю ребятам в полной мере осмотреть работу. Девочки придирчиво оглядывают, прищуриваясь, думая.        — Совсем немного, а то теряются, — выносит за всех вердикт Момо и протягивает выбранный блеск.       О, хороший выбор. Увлажнит и добавит цвета. Очерчиваю мягкие губы, проминающиеся под кистью. Красивые. Юга послушно расслабляет челюсть, реснички трепещут, чуть хмурится. Такой милашка. Отпускаю к зеркалу в углу гостиной, обвитому рогатыми корягами, наблюдаю, как красуется, разглядывает себя. Возвращается ко мне, с довольной улыбкой, берёт за руки и только собирается что-то сказать, как налетает Мина, крепко обнимая нас двоих. Кричит прямо в ухо, да так громко, что я даже слова особо понять не могу. Выворачиваюсь из её рук, подмигивая невидимочке, все сразу прекращают заниматься собой, смотрят. Интересно, как же выглядит наше прозрачная девочка. Я не хочу создавать крипоту, так что даже без тона. Приходится напрячься, чтобы ощущать шерстью её лицо, контуры и хотя бы просто не попасть в глаз. Признаюсь, водить кистью по воздуху и видеть оставшийся след сложно для восприятия и осознания. Но ещё и безумно интересно. Сначала просто силуэты, линии, но потом из этого стали получаться рыбки, пузырьки, кувшинки, волны. Девушка превращалась в маленький, солнечный прудик. Прошу подождать, меняю ободок на невидимки с кошачьими ушками. Вот, смотрится мило и гармонично. Кто следующий?       Количество газировки в теле росло, еда постепенно кончалась, а разрисованных лиц становилось больше. И даже парни не ворчали, смиренно позволили накрасить себя и после спорили, кто пизже выглядит. Ко мне подключились Тсуи и Мина, орудуем кистями и спонжиками, меняемся палетками, клеим стразы. Наша вечеринка приобретала карнавальный вид, хотелось соответствовать и газировка стала литься не в кружки, а бокалы, стопки, рюмки, закидывали мармеладками, как в шотах. Плясали под кислотные песни на столах, стульях, любых поверхностях, меняя партнёров, дёргая друг друга в стороны. Приглушили свет, включили гирлянды, я ещё притащила диско-шар, прицепила на люстру, чтобы блики бегали по всей комнате. Обнимаюсь с Теньей, выводя что-то между танго и вальсом, держась за его крепкое тело, сильную руку. Сосредоточен, вижу по губам, что ведёт счёт шагов. Вечно педантичный. Лезу к нему, трусь макушкой о шею, потому что не хочу размазать макияж, прошу хоть немного расслабиться. Он рядом с друзьями, веселиться, здесь не обязательно быть идеальным. Да вообще нигде не обязательно, он и так само совершенство. Улыбается, создавая изломы на радужных кубах, по линейке вычерченные на его лице, кивает, передаёт меня Рикидо и стоило только оказаться рядом с сахарным парнем, как староста пошёл в разнос, вытворяя что-то неимоверное. Стоит на пальчиках, при этом синхронно поворачивает колени вправо, потом влево и эти популярные движения руками, крест на крест. Магия, как не запутался в искусственном хвосте. Все поворачиваются к нему, не ожидав подобного зрелища и он замечает, выстреливает куда-то в толпу из пальцев, подмигивая. Не знаю, в кого целился, но почти все разом схватились за сердце, падая. Он великолепен! Сато неожиданно подхватывает меня, сажает на себя, тоже двигаясь, качая бёдрами. Решаюсь на опасное, становлюсь руками на плечи, выгибаясь, да так, что подбородок почти касается его макушки, а сверху, ровно над ушами жопа. Развожу ноги в шпагат, поднимаю в свечку. Каминари выкрикивает время, вплоть до секунд и я повторяю, подключая хвост, изображаю собой часы. Мимо проплывает Очако с Кьёко, забвевно болтая, попивая лимонады. Боюсь их задеть, не удерживаюсь падаю и на помощь бежит Коджи, ловит, тут же нервничая. На его плечах тусит Ясу, утешающе стукается головой в щёку.        — Что-то душно стало, может окна откроем? — слышится где-то из толпы голос винограда.        — Давайте ещё и на улицу выйдем, подышим? — предлагаю, соскакивая на пол.        — Ох, просто дышать скучно! — сетует розовая, сходу оказываясь рядом, повиснув на моих плечах.        — Ну, есть одна идея, — азартно скалюсь, переглядываюсь с Ураракой. Та понимает, поднимает брови в немом вопросе и я киваю. Подруга сразу подскакивает к нужному шкафчику, открывает, представляя на общее обозрение сотни упаковок сигарет, разных марок, вкусов, качества. — Мы можем сегодня побыть немножко хулиганами.        — Друзья, — в центре вырастает Иида, педантично поправляя очки средним пальцем и все напряжённо смотрят на него, ожидая лекцию о законе, здоровье, морали и прочем. — Каждый должен понимать, что это серьёзно. Мы должны быть едины и не дать никому узнать о наших действиях.        — Да ну?! Вы слышали, староста одобрил!!! — вверх поднялись руки, а вместе с ними и парень, все повалились из дома.        — Любую? — уточняет Уравити и хватает ту, на которую дольше всего смотрела, как только кивнула. Достаю ведро, наполняю водой.        — Я вас так люблю, вы бы знали, — усмехаюсь, не в силах опустить хвост. Сигаретки быстро расходятся по товарищам, взял каждый и это как-то впечатляет. Даже радостно, что мы едины в нашей шалости. — Момо, дорогая, даже ты?        — Признаюсь, мне иногда нравится немного нарушать правила, — смущённо улыбается, опуская глаза.        — Нам тоже! Ты не одна! — поддерживает Тору, обнимая красавицу.        — Меня, если честно, больше удивляют Тодороки, — сознаётся Ханта и большинство парней кивает, соглашается. Разноглазый поднимает голову, осматривает нас, моргает.        — Я научился, чтобы однажды прикурить от горящей задницы своего отца.        — УООООООО!!! ЭТО ТАК МОЩНО!!! — заорали на всю округу, хватаясь за головы. Парень воспламенил руку и все разом потянулись к нему, прикуривая.        — Я сделаю всё, чтобы ты смог, — обещаю, положив ногу ему на плечо. Потому что в одной руке бокал, а другой я огонь от ветра прикрываю.        — Спасибо, — кивает, чуть улыбается, осматривает мою позицию. — Насколько ты можешь согнуться?        — Достаточно, чтобы отлизать самой себе, — хмыкаю, крепче сжимая фильтр в пальцах и нагибаясь. Прохожу плечами между собственных ног, кусаю хвост у основания, подмигиваю смотрящим за этим Минору.        — Женщины страшные, — вздрагивает парнишка, отчайно затягиваясь.        — И никого не смущает этот ботан?! — рычит псина, ставя мне на ягодицу свой стакан. Ахуел? В тапки нассу. Вспышка телефона невидимочки и все поворачиваются к зелёной макушке. Изуку округляет глаза, держит сижку двумя пальцами, сидя на кортанах и выдыхает дым через нос. Ну что ж, этот момент тоже теперь есть в галерее нашей личной папарацци.        — Если ты скажешь, что это тренирует наблюдательность, я тебя за жопу укушу, — угрожаю ему, всё ещё стоя в этом дурацком положении.        — Нет нет! Это как-то само пришло, — смущённо чешет затылок, накрашенные салатовым губы криво улыбаются. — После вступительного экзамена.        — О, мне кажется в то время многие начали, — посмеивается Эйджиро, затягиваясь. Ему идёт курить, он делает это красиво. Особенно с этим дизайном молний на лице.        — Согласна, нервы были на пределе, — кивает Тсуи, сбрасывая пепел.       Беседа перетекает, кто как готовился и оказывается, ребята не знали, что я поступила по рекомендации. Ведь для таких тест принимал Хизаши, но моего хвоста там не было. А всё дело в том, что его для меня проводила Исцеляющая Девочка и более того, на самом деле, я числюсь на её факультете, но поскольку формально его не существует, меня причислили к тому, на который набрала баллов. У меня смежная специальность, герой и врач. Ну, и будем честны, если бы юморист всея академии, он же Айзава Шота, всё же исключил класс, меня это не коснулось бы. Почти. Помарка в досье всё же появилась. Звучит круто, солидно, по-блатному, согласна. Только из-за этих благ, меня ебут чаще и больше. Ещё экзаменов накинули. Очако подтверждает, что я делаю намного больше домашки и тут даже Кацуки соглашается, что старуха не щадит, побить может. Зависть перетекла в сочувствие, каждый подошёл похлопать по плечу, будто у меня кто-то помер. Да что там, я сама! А меня всё устраивает! Я люблю свои занятия! Да, я трудоголик, это моё личное решение. Остановлюсь, когда захочу. Просто, пока не хочется. Момо фыркает, мол, и это она ещё говорила нам, что мы прокрастинировать не умеем. Шото и Тенья, кивают, шумно сёрбают с осуждением. Вы всё равно меня не остановите! Кидаю бычок в заранее поставленное ведро с водой, убегаю в дом и пока все не пришли, включаю презентацию о том, почему срать опасно для жизни. Пускай страдают вместе со мной. Друзья переглядываются, замечаю, как Кьёка вертит пальцем у виска и ей согласно кивают. Гении часто бывают не поняты. Рассаживаются, доливают питья, внимают.        — Итак! Начнём с простого и очевидно. Диарея. Казалось бы, как от этого можно сдохнуть. А очень просто, я вам покажу! — среди одноклассников послышались смешки. — Кто ржёт, тому показывать на их кровать буду. Для начала, из вашей тушки даёт по тапкам жидкость, начинается обезвоживание и это не весело. Я вам потом трупы покажу, которые от этого умерли.        — Не надо! — чуть ли не в один голос взмолились.        — Ну ладно, как хотите. Милые ребята, между прочим, спокойные. Короче, что такое сушняк, мы все знаем, да? Не от пьянки, так от жаркого дня, активности. Тут та же система, только сливается через очко. А вместе с водичкой, машут ручкой и электролиты, очень важные штучки. Кстати, когда они не восполняются и начинается острая нехватка, это называется дегидратацией. Вот она, по большей части, приводит к чёрной ленточке. В тяжёлом состоянии у вас уже не хватит сил пить, а мы помним, сушняк всё ещё на месте, водички кишкам не хватает. Если простыми словами, вы срёте всем добром и ваше тело не выкупает юмор, обижается, запрещает восполнять, в следствии чего адьёс на небо. Понятно?        — Понятно, что нужно было не колу наливать, — как-то измученно вздыхает Токоями и остальные согласно кивают.        — Ой, ну вас. Идём дальше! — переключаю слайд, где дед срёт в гроб. — Большенство стариков выходят за пределы тела именно на коне. Дело в том, что там, у сливного люка, проходит артерия. Замечали, что когда напрягаетесь в глазах темнеет и голова кружится? Всё из-за этого! Вы говном кровь перекрыли! Сердце может такого просто не выдержать, и вот вам приступ. Кстати, когда умираете, все мышцы расслабляются, на том свете досрёте, даже если не хотите. Так что, друзья мои, какать опасно, соблюдайте правила безопасности. Пейте побольше воды, не избегайте врачей, используйте мягкую толканку. В случае поноса советую влажные салфетки, потому что можете случайно поранить выхлопную трубу, в царапинки попадёт инфекция и всё, вы снова того.        — Может прогуляемся? Думаю, нам стоит погулять, — вскакивает Киришима, оглядывает товарищей.        — Согласен, очень стоит, — кивает Мезо и все встают следом.       Вылавливаю Минору, наклеиваю на его волосы пачки сигарет, чтобы по карманам не пихать. А что, удобно, позвать можно. С выходом на улицу друзья хватают его, пускают по кругу, а после кидают ради Шото, который как Прометей, тянет нам священный огонь. Единогласно решили, что нужно купить зажигалок, а то не можем же мы вечно эксплуатировать друга. Сначала молчим, курим, а потом Тенья всё же не выдерживает, решается уточнить, какой конкретно бумагой стоит жопу подтирать. А я что, ебу? Погнали купим разную, посмотрим какая мягче. Следом за ним поворачивается Джиро, как-то напряжённо хмурит брови. Правда ли я бы показала им труп чувака, помершего от поноса? Не от него, а от обезвоживания, меня неправильно поняли. И не само тело, а только фотку. У меня их много. Там и разные виды сыпи, и прыщи, и язвы, и воспаления, и острая нехватка витаминов, и отравление ртутью. Ну, разное, в общем. Я по ним учусь делать первичный диагноз, анализировать внешнее состояние человека. В морг меня допустят только если хорошо сдам экзамен. Доходим до магазина, по очереди выкидываем бычки в мусорку. Внутрь заходят не все, большая часть осталась снаружи, что-то обсуждая. Сходу двинулись к туалетке, набирая каждой упаковки по одной, ещё напитков, мороженого, разных чипсов, Ханта даже замороженные блинчики взял, а я три упаковки томатного сока. Вываливаем всё это сонному кассиру, его лицо сразу вытягивается, так и читается абсолютное непонимание происходящего. Посмотрел на нас, только сильнее растерялся. А что не так? Мы красивые, в гриме, все коты. Ещё взяли сорок семь зажигалок и под строгим наблюдением старосты, проверили каждую на работоспособность. Только собираемся сыграть богатенький четвёркой в Камень-Ножницы-Бумагу, как Шото достаёт из кармана отцовскую карту. Не, ну тут тогда и разгуляться можно!