Тайна прошлого

Прошла неделя. Я полностью восстановилась, так что вернулась к прежнему активному образу жизни. Всё было тихо и спокойно. Я достаточно сильно сблизилась с генералами армии Уесуги за эти дни. Хотя с Кагее и Кагемоти редко виделись, так как они вечно заняты или были в разъездах, но когда они приезжали, мы болтаем без умолку. С Канецуге я нашла общий язык через его желудок, каждый день новая вкусняшка, чему оборотень был несказанно рад. После ответной просьбы наши отнашения с Кеншином стали легче, и общались мы, намного больше. Встречи проходили в комнате главнокомандующего, после обеда, когда большая часть людей отдыхают, но чаше всего ближе к полуночи, когда голубое чистое небо покрывалось тëмно-синем бархатом, жара сменялась на лëгкую приятную прохладу, небо освещали множество мелких звëзд и большая луна, гул и шумиха людей затихали. Мы же просто сидим, разговариваем о том, о сëм, смеëмся и рассказываем истории из детства, конечно мне иногда приходилось врать, чтобы мои истории не были похожи на эпизоды из ужастиков, я пью чай, а собеседник саке или тоже чай. Иногда Кеншин играет мне на биве. Видимо догадался, что она мне нравится. С этим оборотнем у нас была особая связь. Мне было с ним спокойно и легко, он не напирал с вопросами и выслушивал меня. Я давно не чувствовала такого внимания к себе. Но в такие моменты я вспоминали Нахо. "Сколько же времени прошло с того момента, как он там? По возвращению надо будет попробовать встретится с ним и всё обсудить,"- расслабляясь выдохнула я. -О чëм задумалась, что-то тревожит? - послышался низкий, бархатный, чуть с хрипотцой мужской голос. Я повернула голову в сторону источника звука. Это был Кеншин, который внимательно изучал моë лицо. Чувствовалось, что он напряжон. Его взгляд стал серьëзней, главнокомандующий нахмурился и выжидаючи смотрел на меня, ожидая ответа. -Ах, нет ничего, просто вспомнила неприятную ситуацию, не обращай на это внимание, - я отмахнулась и отвернула своë лицо. -Сама говорила, что нужно говорить с людьми, что бы понять их, а сама отворачиваешься и молчишь, после такого тяжело тебе верить, - с ноткой обиды и разочарования сказал старший Уесуги. -Прости, это слишком личное, просто из-за одной ситуации моя дружба с одним человеком походу прекратилась, и вот не знаю что мне с этим делать, - по факту я не соврала, так что всё ок, - да и тебя нагружать не могу, ты и так мне с многим помог... И прости за слова...но мы не настолько близки, чтобы я могла рассказать об этом, прости, - мне было стыдно за слова, но я не могла привязаться к ним, к нему, не могу, потом самой же будет больно, очень больно, как и на протяжении этих 16 лет, я больше не хочу испытывать ту боль, горесть, пустоту. Мне всё равно надо будет вернуться в свой мир. Между нами повисла тишина. Тут послышалось лëгкое колыхание ткани и цоканье посуды об поднос. Я почувствовала большие тëплые ладони на своей руке и талии, мужчина аккуратно, не спугнув, придвинул меня к себе и обнял. Я повернула к нему голову и вопросительно посмотрела на него. В его глазах читалась горесть, боль и тревога, но в тоже время что-то нежное и тëплое. Я испугалась этого, это не правильно. Я поспешила отвернуться и отодвинуть Уесуги, но оборотень не отступил, он заключил меня в крепкие объятия. Я попыталась сопротивляться, но всë безуспешно. Вдруг горячее дыхание опалило нежную кожу моего уха. -Тогда давай станем ближе, что мне нужно сделать для этого? - медленно, тихо произносил мужчина, - я сделаю всё что ты пожелаешь, не отталкивай меня. Я хочу стать твоей опорой. -Кеншин, это не правильно. Я не могу, - мне было больно, душевно больно. Я хотела всё выплеснуть, но страх не позволял, детская привычка всё держать в себе была всегда со мной. -Луна, я видел как ты плакала ночью в тот день,- сказал Кеншин. Я замерла, так в тот день это был он. Тут я почувствовала, что в моей руке появилось, что-то мягкое, лëгкое, приятное на ощупь. Я перевела взгляд и увидела свою чëрную с серебренной окантовкой атласную ленту, которую мне подарил дедушка не за долго до своей смерти. -Она была у вас? - я спросила у мужчины, не отрывая взгляда от вещи. -Да. Мы молчали. Я не стала спрашивать у него зачем она ему нужна была, зачем взял, это было не важно. -Лун, - осторожно позвал меня Кеншин, я поняла, что он спрашивал причину моих слëз ночью. -Вспомнила о смерти родителей и близких мне людей, - соврала я. Я не хотела его растраиваться. Я попыталась встать и пойти к себе, но меня снова обняли, выбраться не пыталась и так понятно, не смогу, да и нет желания, слишком приятно, а силу применять не хочу. -Луна, - ласково и нежно произнëс моë имя главнокомандующий и замолчал. Я ничего не понимала, голова как в тумане, мысли спутаны. Я не могла терпеть, хотелось просто закричать, закричать от боли, но не могла, надо молчать, но даже у этого есть придел. Из-за тëплых и крепких объятий, лаского голоса, ели заметных поглаживаний, приятной тишины...по лицу прошлась слеза...вторая...третья. Сердце замерло, воздуха не хватало, боль вырывалась на ружу. Мы сидели так долго. Я тихо плакала, а Кеншин сидел молча и успокаивающе, медленно поглаживал меня. Когда я успокоилась, сил не было от слова совсем, даже на то, что бы просто поднять глаза. Я закрыла веки и прислушивалась к звукам. Шелест деревьев, тихий, еле заметный гул ветра, редкий лай уличных собак, приятное поскрипывания, перемешались с умеренным, спокойным сердцебиением и дыханием Кеншина. Это было приятно, звуки убаюкивали меня, усталость полностью одалела меня и я уснула в крепких, тëплых объятиях.