Морок добродетели

– Нельзя это так просто оставлять, – воскликнул принц, когда Нэйтан подробно рассказал ему про все, что было на балу. – Да, но… я не могу ничего сделать, – сбивчиво проговорил эльф, подливая себе вина с пряностями, – и там были все эльфы, и все это видели… я даже представить не могу, что они обо мне говорят… – Ему нужно отомстить, – стоял на своем Айон, – он ведь оскорбил честь твоей невесты! Ты обязан заступиться. – Моя невеста, – передразнил Нэйтан, – была очень не против, чтобы ее честь оскорбили. – Все равно. Ты должен был пойти и… – И что?       Они обернулись – принцесса стояла в дверях и переводила сердитый взгляд с одного на другого. – Устроить скандал в бальной зале, да? – она подошла к Нэйтану и забрала бокал из его рук. Он даже не нашел в себе сил сопротивляться, – При всех? При родителях Мадлен?       Она еще раз смерила их взглядом и одним глотком осушила бокал. – Но Зай ведет себя как… – Да, – резко согласилась Иева– но Нэйтан – взрослый мальчик и способен решать проблемы, правда?       Тот кисло кивнул и покосился на графин с вином. – А я считаю, что он мог вызвать его на дуэль и был бы прав, – выпалил принц и отвернулся.       «Дуэль». Слово темной тучей повисло в помутненном сознании Нэйтана. От него исходила опасность, но одновременно с этим, в нем будто таилось решение проблемы.       Иева устало села на кровать, скинув туфли. Нэйтану вдруг отчаянно захотелось оказаться рядом, положить голову ей на колени, чтобы она обняла его и пообещала, что все будет хорошо. Он так ясно представил себе картину, как Иева успокаивающе перебирает его волосы, что пришлось усиленно помотать головой, которая тут же отозвалась тупой болью. – Я пойду спать, – хрипло выдавил из себя Нэйтан. – Не забывай про дуэль, – крикнул ему вслед принц, отчего получил подушкой от Иевы.       Нэйтан дошел до своих покоев, отослал прислугу, сам кое-как стянул парадный кафтан и прямо в рубашке повалился на кровать. Некстати вспомнилось, что отец Мадлен хотел о чем-то с ним поговорить. Так, терзаясь хмурыми мыслями, Нэйтан смог заснуть только через несколько часов.       Встреча с Балиериелем так и не состоялась. На следующее после бала утро Нэйтан получил записку, в которой отец Мадлен сильно извинялся, но беседу отменил. Эльф провел весь тот день с принцем и принцессой. Они облюбовали комнату с искусственными прудами, им принесли туда напитков и еды, так что они остались там почти на весь день. Айон с Иевой несколько раз посещали баню, но Нэйтан чувствовал себя слишком плохо от вчерашнего вина, так что обошелся прохладой воды.       Следующие несколько дней Мадлен вела себя удивительно прилично и тихо. Нэйтан не был уверен, были тому виной строгие взгляды ее родителей или совесть девушки. В один из таких дней было назначено вручение подарков ко дню рождения Мадлен.       Она вместе с родителями расположилась в просторной светлой комнате, куда группами заходили приглашенные гости, поздравляли девушку и оставляли подарки. Нэйтан вместе с принцем и принцессой ждал своей очереди в коридоре, собачонка, которую держал на руках принц, пронзительно гавкала и всеми силами пыталась вырваться. Наконец, их объявили, и они втроем вошли в залу. – Прекрасная Мадлен, – горделиво и певуче начал принц, – позволь поздравить тебя с наступающим праздником и вручить настоящее воплощение тебя в мире собак.       Лицо Мадлен чуть исказилось, но затем быстро приняло восхищенное выражение. Она подошла к принцу и присела, чтобы погладить щенка. – У него есть имя? – Нет, – принц тоже присел рядом, озабоченно следя за тем, как Мадлен обращается с собакой, – это девочка, кстати. Я решил, что вы похожи. Она такая же изящная, но неутомимая.       Мадлен улыбнулась и поблагодарила принца, глубоко поклонившись. Принцесса присоединилась к поздравлениям и даже радушно обняла эльфийку.       В центр залы вышел Нэйтан. Он внимательно всматривался в лицо Мадлен, чтобы уловить хотя бы малейшее изменение. Но она осталась безучастной. – Мадлениель, – ее плечи напряглись от полного имени, – я так рад быть здесь с тобой в этот знаменательный день…       Нэйтан дал знак слугам, и они вынесли большой резной сундук. – Почти за год я заказал эти ткани, – он дождался, когда крышку откроют, – их долго собирали с разных концов нашей страны, ввозили из других государств… и все они все равно меркнут рядом с тобой.       Ее лицо посветлело, и она подалась вперед, чтобы рассмотреть содержимое сундука. – Также, – Нэйтан подал второй знак и ему поднесли шкатулку - я бы хотел преподнести эти украшения.       Он с легкостью открыл простенький замочек, крышка откинулась, и Мадлен осторожно погладила крупный светлый опал. Колье, серьги и кольцо, выполненные в серебре и инкрустированные опалами, кажется, пришлись эльфийке по душе. – Я буду очень рад… – Нэйтан помедлил, – если ты наденешь их на прием в честь твоего дня рождения.       Она кивнула, прижимая шкатулку к себе. Еле слышно проговорив слова благодарности, Мадлен вернулась на место рядом с родителями. Нэйтан покинул зал вслед за принцем, кинув последний взгляд на невесту. Она на него не смотрела. – Видишь, – доказывал Нэйтан, снова сидя у принца в покоях, – все решилось само, и никакая дуэль не потребовалась. – Может быть, – Айон задумчиво потер подбородок, – а может и нет. – Я навещу ее сегодня, – решился Нэйтан, – мы поговорим и уладим это недоразумение. – Удачи, – хмыкнул принц, отпивая вино.       Он предложил и Нэйтану, но тот благоразумно отказался. Он какое-то время постоял возле зеркала, прикидывая, насколько прилично выглядит, чем заслужил смешок от Айона, и направился в покои Мадлен.       Эти коридоры были ему знакомы. Было даже странно вот так идти по тем же местам и вспоминать все, что их когда-то связывало. Нэйтан повернул к лестнице и нос к носу столкнулся с Заем. – Ангнайларнэйтаниер! – воскликнул он, – какая встреча! – Заелдрелиан, – Нэйтан шагнул назад, – привет.       Эльф был в распахнутом кафтане насыщенного вишневого цвета, под ним виднелась нижняя рубаха, завязки на которой были свободно распущенны, волосы лежали как всегда идеально ровно, глаза самодовольно блестели. – Гуляешь? – язвительно спросил он. – Иду навестить Мадлен, – ответил Нэйтан, делая шаг к лестнице. – Вы же виделись на вручении подарков, – ухмыльнулся Зай, – что подарил невесте? – Сундук заграничных тканей и украшения, – хмуро рассказал тот, оставаясь на месте, – а ты? – О, мой подарок чуть более… – он сделал картинную паузу, подыскивая слово и медленно улыбнулся, – страстный.       Он замолчал, наслаждаясь произведенным эффектом. Нэйтан вскинул голову и, сощурившись, посмотрел Заю в глаза. В нем кипела злость. Конечно, он дал Мадлен полную свободу в выборе фаворитов, но какое право имеет Заелдрелиан высказывать ему такое? Как он смеет делать такие грязные и недвусмысленные намеки прямо Нэйтану в лицо? Он решительно шагнул ближе, их разделяло совсем крохотное расстояние и, сделай кто-то из них еще движение, они бы соприкоснулись. – Я предупреждаю тебя, – угрожающе начал Нэйтан, – вы можете общаться как вам угодно, но… – Слушай, Нэйтан, – губы Зая расползлись в самодовольной ухмылке, – успокойся, сделай глубокий вдох…       Нэйтан толкнул его в грудь так, что он вжался в стену, и сам подошел ближе: – Я сделал предупреждение, – вкрадчиво сказал он, – оно было последним. Если ничего не изменится, я приму меры.       С этими словами он отпустил Зая и, не оборачиваясь, стал подниматься по лестнице. – Какие меры, интересно, – смешливо донеслось из-за спины, но Нэйтан упрямо сжал зубы, не собираясь отвечать.       Мадлен была в комнате одна. Когда Нэйтан вошел, не утруждая себя стуком, он был все еще под впечатлением недавней сцены. Девушка сидела перед зеркалом в простой ночной сорочке, но, завидев эльфа, молча встала. – Чем обязана в такой поздний час? – спросила она, приглаживая растрепавшиеся волосы.       Нэйтан смотрел на нее, но будто не видел. Он видел только мятую постель с ворохом одеял, платье Мадлен, брошенное на пол, и ее испорченную прическу. – Хотел поговорить, – выпалил он грубее, чем планировал.       Она тоже осмотрела свои покои, ее лицо чуть побледнело, она медленно осела обратно в кресло: – Говори. – Почему Зай? – Это не твое дело, – отрезала Мадлен. – Ох, правда? Напомню тебе, Мадлен, ты моя невеста. Будущая жена, – он жестоко продолжал, не обращая внимания на ее попытки перебить, – да, это так. Пока мы не придумаем стоящую причину разорвать помолвку. Так что пока этого не произошло, я настаиваю, чтобы ты вела себя соответствующе. – Мы, кажется, договаривались… – совсем тихо прошептала Мадлен, избегая смотреть ему в глаза. – Да, – кивнул Нэйтан, – но не при всем эльфийском обществе. Твой отец переживает о том, как твоя семья выглядит в их глазах, ты сама говорила. Представь, как вы выглядите теперь. – Ты совсем как они! – в ее глазах блеснули слезы, – являешься ко мне без приглашения, отчитываешь, будто ребенка! Не нужно давить на меня образом моей семьи, переживай лучше о том, как выглядишь ты. Уходи, Нэйтан, я не хочу продолжать этот разговор. – Надеюсь, подарок Зая того стоил, – прошипел Нэйтан и вышел за дверь.       Он быстро шел по коридорам, с трудом разбирая дорогу. Сердце гулко стучало в груди, он все никак не мог отдышаться. Нэйтан резко остановился в одном из темных коридоров и без сил прислонился к стене. Молясь, чтобы никто не ходил по этим переходам, он медленно сполз на пол и схватил себя за голову. Золотая заколка легко царапнула его по пальцу, так что он яростно выдернул ее и швырнул в противоположную стену. Волосы рассыпались по плечам, скрывая его лицо от тонкой полоски лунного света, проникающего через плотные портьеры. Никакого решения на ум не приходило. Он мог только прокручивать в голове события прошедших дней. И от этого злился еще сильнее. Вскоре Нэйтан с трудом поднялся и побрел в свою комнату. Он посмотрит на волны. Успокоится. Может быть, откроет настежь окно. Что-нибудь придумает.       Ночной морской ветер обдувал его лицо, шевелил волосы и занавески. Может, он себе это придумал, но до него долетали даже мелкие соленые капли. Сверкнула молния. Она ударила в водную поверхность и исчезла. Нэйтан затаил дыхание. Через долгое мгновение прозвучали раскаты грома. Потом темное небо озарилось еще несколькими вспышками. Начался дождь, но Нэйтан не отходил от окна. Он был мокрый, дрожал от холода, но продолжал наблюдать за бесконечными всполохами и слушать почти непрерывное ворчание грома. Гроза длилась почти всю ночь.       На следующее утро Нэйтан проснулся усталым и больным. Принца к нему не пускали, опасаясь заразы, а Мадлен, как эльф сам догадывался, и не собиралась его навещать. Целитель семьи Мадлен обеспокоенно суетился вокруг Нэйтана, слушал его дыхание и иногда специально просил покашлять. А когда Нэйтан решился спросить, сможет ли он пойти на бал в честь Мадлен, тот нахмурил кустистые брови и промолчал. Кормили скромно и по расписанию, как и распорядился целитель. Выходить из покоев разрешалось только на время, пока там проветривают. Нэйтан вяло мерил шагами коридор возле комнаты, а потом его пускали обратно, укладывали в кровать, просили дышать глубже или покашлять. За день до назначенного бала Нэйтан решил повторить вопрос: – Я чувствую себя лучше, – уверенно проговорил он, – я здоров, значит, могу присутствовать на балу.       Целитель проворчал что-то неразборчивое, потом пристально всмотрелся эльфу в глаза: – Сделайте глубокий вдох.       Нэйтан вдохнул и, поборов желание зайтись сухим кашлем, выдохнул. – Я выпишу вам укрепляющие настойки… – А бал? – нетерпеливо переспросил Нэйтан. – Идите, – махнул рукой целитель, – только избегайте близких контактов.       Нэйтан усиленно закивал и выпроводил целителя из комнаты. Прислушался к шагам из-за двери и подавил приступ кашля. Он здоров, просто устал от присмотра, невкусной еды и отсутствия общения.       Слуги принесли одежду для бала. Кафтан был похож на тот, в котором Нэйтан был на балу по случаю приезда принца, но выглядел богаче. Почти полностью золотой, он будто кричал о статусе своего хозяина. Нэйтан покрутил одну из блестящих пуговиц, и устало вздохнул. Хотелось домой, в королевский дворец, к своей размеренной и определенной жизни.       В этот раз зала была украшена даже ярче и лучше, чем на балу в честь принца. Также стало заметно прохладнее: пиромантов было меньше почти наполовину. Нэйтан подозревал, что это было сделано не с целью сэкономить. Он бродил вдоль стен, и первое время действительно старался держаться от гостей подальше. Потом, поймав на себе несколько аккуратных взглядов, решил, что оно того не стоит и теперь без устали общался с людьми и эльфами. – Ангнайларнэйтаниер, – кто-то окликнул его тонким голосом.       Он обернулся – это была девушка, которую он видел на прошлом балу. Как и велели приличия, он слегка поклонился, девушка порозовела. – Мы танцевали менуэт, – смущенно рассказала эльфийка. – Простите, я не знаю вашего имени, – признался Нэйтан, – но вы чудесно танцуете.       Краем глаза он видел ее подружек, которые внимательно за ними наблюдали. Что ж, он не против. – Амеравеллон, – севшим голосом призналась девушка и присела в неуместном реверансе.       Нэйтан с веселой улыбкой поклонился еще раз и, ловко поймав ее руку, легко поцеловал костяшки. – Первый танец я должен невесте, – начал он, – но потом, не подарите ли мне свой?       Лицо Амеравеллон посветлело, она усиленно закивала и, откланявшись, поспешила к подругам, которые уже возбужденно переговаривались. – Говорят, у ее отца лучшие лошади во всей стране, – Айон расслабленно встал рядом, – но ты достоин большего, – он усмехнулся, – и постарше.       Нэйтан отмахнулся и радостно обнял друга. Тот похлопал его по плечу и улыбнулся еще шире: – Не настолько большего, – он изобразил реверанс.       Они вместе рассмеялись, но тут же посерьезнели при появлении Иевы: – Я думала, ты болен, – она подала руку для поцелуя. – Прекрасный целитель, – объяснил Нэйтан, – странно, что Балиериель не держит магов… пиромантами он, например, не гнушается. – Зато его сады это что-то, – глаза принца возбужденно сверкнули, – я провел с его архитекторами целый день, они мне все рассказали… Как думаешь, какую залу нашего замка можно отдать для садов? – Думаю, что король не позволит, – Нэйтан погрустнел: ему нравилась идея привнести в королевский замок больше эльфийского. – Тогда… – не унывал Айон, – мы же собрались строить загородное поместье, – он глянул на Иеву, – сделаем там. – Любимый, зачем нам пруды внутри дома, если они есть снаружи? – она неуверенно сдвинула брови. – Для зимы, – нетерпеливо объяснил принц и повернулся к Нэйтану, – напомни мне перед отъездом попросить чертежи у Балиериеля. – Зря ты не взял с собой секретаря, – обиженно пробубнил тот. – Во-первых, его не приглашали, – Айон ткнул Нэйтана в грудь, – а во-вторых, он там что-то пишет. Я надеялся, что что-то обо мне, все-таки он постоянно ошивается рядом… но там что-то про поцелуи… – Тогда точно не о тебе, – рассмеялся Нэйтан. – Уж надеюсь, – нахмурилась Иева.       Нэйтан хотел пошутить как-то еще, но свет в зале вдруг приглушили, оставив освещенным только лестницу. Заиграли волшебные музыкальные переливы, и в полосе света появилась сверкающая Мадлен. Темно-синее платье, почти черное, было непривычно пышным, на шее висело колье с опалами, волосы были зачесаны назад и прикрыты вуалью в цвет платья. На темной юбке сверкали маленькие камушки, превращая эльфийку в воплощение звездной ночи. Никто не проронил ни слова, пока она спускалась, все будто задержали дыхание, боясь спугнуть прекрасное видение. Нэйтан стал осторожно пробираться ближе, чтобы пригласить ее на первый танец, но вдруг перед ним возникла спина Заелдрелиана. Тот первым подошел к Мадлен и поклонился, приглашая на танец. Нэйтан стоял совсем рядом и поймал растерянный взгляд эльфийки. Какое бы решение она не приняла, ничего хорошего уже не будет. Зай знал, что делает. И очевидно, не принимал угрозы Нэйтана всерьез. Наконец, спустя почти вечность, Мадлен грустно покачала головой и повернулась к Нэйтану. Он так же поклонился и протянул ей руку. Первые звуки мелодии прорезали звенящую тишину, пара закружилась в танце. К ним никто не присоединялся, это должен был быть только их момент. Свет теперь лился на них сверху, гости все еще стояли в полумраке, завороженные красотой танца и прекрасной Мадлен. – Поздравляю, – шепнул Нэйтан, наклонившись к самому ее уху. – С-спасибо, – ответила она, и эльф почувствовал, как дрожат ее руки.       Танец кончился, и волшебство момента рассеялось. Мадлен присела в реверансе, Нэйтан поклонился. – Ты очень красивая, – честно признался он.       Ее лицо посветлело, и она наконец улыбнулась. Нэйтану тоже стало легче. Что бы между ними не происходило, они, прежде всего, оставались друзьями. Уже прекрасно зная, куда уйдет Мадлен, он первый отвернулся и поискал глазами Амеравеллон. Она скромно стояла в кругу гостей. Тогда Нэйтан прошел мимо них и пригласил девочку на танец. Все остальные тоже разбились на парочки и наслаждались плавной музыкой. – Вы так уверенно танцуете, – восхищенно прошептала Амеравеллон.       Нэйтан самодовольно улыбнулся и закружил девушку, продвигаясь в самую середину залы. Если это будет бал, который она никогда не забудет, то он был совсем не прочь стать тому виной. – Вы стали настоящим украшением этого праздника, – доверительным шепотом сообщил Нэйтан, почти касаясь ее уха. – Вы так считаете? – севшим голосом спросила эльфийка. – Я так считаю, – кивнул он.       Они танцевали совсем рядом с Мадлен и Заем, но Нэйтан ни разу не взглянул в их сторону. С него хватит. Когда мелодия кончилась, он отпустил Амеравеллон и решил отдохнуть. Возле стола с напитками почти никого не было, за исключением пожилой женщины. Нэйтан подошел ближе и взял бокал разбавленного вина. Дама обратила на него внимание: – Здравствуй, милый, – она протянула ему руку с массивным перстнем.       Нэйтан чуть не поперхнулся вином, но взял себя в руки и поцеловал сухую ладонь. Женщина была в темно-бордовом платье, которое подчеркивало ее темные крупные глаза. На груди покоилось колье с рубинами, Нэйтан подумал, что она бы отлично сошлась с принцем. Но что-то ему подсказывало, что такой возможности у нее никогда не было и не будет. – Вы чудесно выглядите, – решился сделать комплимент Нэйтан. – Не ври мне, мальчик, – она сердито сдвинула брови, – мы все тут просто фон для той эльфийки.       Нэйтан сомневался, что женщина вспомнит имя Мадлен, и не был уверен, стоит ли ей его напоминать. – Ты так смотришь на нее, – она прищурилась, – почему? – Она моя невеста, – сухо ответил Нэйтан и глотнул вина. Захотелось как можно скорее покинуть общество дамы в бордовом платье. – Надо же, – усмехнулась та, – а я думала ее жених тот белобрысый… – Нет, – процедил Нэйтан и махом допил вино, – извините меня…       Он поставил пустой бокал на стол и направился в центр залы, не обращая внимания на врезающихся в него танцующих пар. Там Зай наклонился так близко к Мадлен, что, казалось, они вот-вот поцелуются. Нэйтан оказался рядом и с силой оттолкнул эльфа от девушки. – Хватит! – крикнул он.       Музыка резко стихла, танцующие замерли. Вязкая тишина будто обволакивала. – Заелдрелиан! Я вызываю вас на дуэль! – кто-то в толпе ахнул, – когда вам будет удобно?       Шок на лице Зая не спешил сменяться привычным самодовольством. Он какое-то время смотрел Нэйтану в глаза, потом перевел взгляд на Мадлен и расплылся в широкой почти дружелюбной улыбке: – Да хоть сегодня, Ангнайларнэйтаниер, – его глаза опасно сузились, – любой каприз для королевского советника. – Чудесно, – процедил Нэйтан, – тогда до встречи.       Гости перед ним молчаливо расступались, освобождая дорогу. Зай тоже покинул прием, оставив Мадлен одну.       Нэйтан дошел до своей комнаты и в ярости разбил вазу со стола. Айон ищет его, он знал. Но идти куда-то не хотелось. Наконец дверь распахнулась, в покои влетел принц. – Я с тобой, – его глаза возбужденно блестели, колье съехало на бок от бега. – Нет, – устало покачал головой Нэйтан, – нет, тебе нельзя. Ты будущий король. – И как будущий король я решаю, что мне можно, – он осторожно обошел осколки вазы, расстегнул кафтан Нэйтана и бросил на кровать, – я сказал Заю, что мы встретимся в дальней части сада. Будешь надевать шубу? – Нет, – эльф подошел к зеркалу и собрал волосы в неряшливый хвост на затылке, – она сковывает движения. – Согласен, – легко согласился Айон, – но Иева отпустила меня с условием, что ты будешь в шубе и шапке, а я за этим прослежу.       Нэйтан все-таки надел шубу, но от шапки отказался. – Будете сражаться на мечах? – с любопытством спросил Айон. – Да, – решительно ответил Нэйтан.       В ночном саду было холодно. Никто в такую погоду не гулял, так что им пришлось пробираться по колено в снегу. Наконец они набрели на беседку в дальнем конце сада, где Айон договорился встретиться с Заем. Там никого не было. Нэйтан смел рукавом снег с одной из скамеек и напряженно присел на самый краешек. – Волнуешься? – принц с беспокойством вглядывался в его лицо. – Нет. – честно ответил Нэйтан. – Это хорошо, – язвительно донеслось от входа.       Зай был в теплой шубе со светлым мехом, в крупной шапке. Рядом с ним семенил слуга с длинной резной шкатулкой. Нэйтан догадался, что в ней были мечи. – Бьемся до первой крови, – хмуро сообщил он и скинул шубу, оставшись в одной рубахе.       Зай тоже снял верхнюю одежду, но праздничный кафтан даже не расстегнул. Нэйтан первый достал меч. Оружие было довольно тяжелым, с резной рукоятью. Нэйтан аккуратно перехватил его удобнее и встал в начальную позицию. – Удачи, Нэйтан, – улыбнулся Зай, подходя ближе.       Он прошелся сначала в одну сторону, потом в другую. Нэйтан просто стоял с опущенным мечом и наблюдал. – Не решился убить меня за нее? – насмешливо спросил Зай и резко кинулся вперед.       Нэйтан с трудом увернулся, зазвенел металл. Зай атаковал, Нэйтан защищался. Они сместились в середину беседки, снег под их ногами стал скользким и утоптанным. Нэйтан с силой отразил очередной выпад, так что Зай сделал несколько неуверенных шагов назад. – Считаешь, жалкая дуэль до первой крови – это то, чего она заслуживает? – снова крикнул Зай.       Нэйтан стремительно оказался ближе, попытался напасть с неожиданной стороны, но Зай хорошо защищался. Он был медлительным, меч в его руке казался инородным и чужим, но пока ему удавалось отражать все выпады Нэйтана. Тот попытался достать соперника еще раз, но лишь вспорол рукав кафтана. Зай раздраженно покосился на испорченную одежду и перевел злой взгляд на Нэйтана. Его глаза казались почти черными под покровом ночи, он не собрал волосы, но они все еще были идеально уложенными. Нэйтан сделал очередной выпад, так что Зай испуганно выставил руки вперед. Кафтан разошелся по шву. Эльф раздраженно расстегнул пуговицы, исподлобья наблюдая за соперником. Нэйтан выжидающе стоял напротив. Наконец Зай пошел в очередную атаку. Он занес меч высоко над собой и с силой, но неловко, полоснул наискосок. Нэйтан как раз чего-то такого и ждал. Быстрым ударом он сломал траекторию меча, потом развернулся к сопернику полубоком и постарался ранить того по руке. Зай вовремя отошел назад. Он больше не разговаривал, дышал тяжело и часто. Решимость блеснула в темных глазах, и он сделал последний отчаянный выпад, вставив руку с мечом вперед. Нэйтан чуть пригнулся и с силой ударил Зая по плечу.       На белоснежной рубахе расцвело багровое пятно. Зай выронил меч, его ноги подкосились. Нэйтан отбросил оружие и попытался удержать соперника на ногах. Кровь падала на снег и выделялась в темноте удивительно ярким узором. – Пришли целителя, – резко приказал Нэйтан слуге.       Он дотащил Зая до скамейки и усадил на нее. Тот судорожно схватился за плечо, но тут же отдернул руку и уставился на испачканную ладонь. Рубаха Нэйтана пропиталась кровью и теперь неприятно липла к телу. Принц тихо подошел со спины и накинул другу на плечи шубу. Он повернулся и растерянно всмотрелся в лицо Айона. Тот ничего не говорил, лишь молча похлопал его по руке. Нэйтан растеряно сел на скамейку рядом с Заем, принц встал рядом, положив руки ему на плечи. Эльф тихо уткнулся в плотный плащ друга.       Они дождались целителя и только потом пошли в свои комнаты. Покидая беседку, Нэйтан задержался взглядом на темных пятнах в центре. Появилось желание засыпать их сверху белым чистым снегом, но Айон настойчиво увел его во дворец.       Там он помог ему снять рубашку, прилипшую к телу, и даже принес воды. Нэйтан нашел в себе силы умыться, но больше ничего сделать не смог. Он сидел на кровати без рубахи, в парадных штанах и высоких сапогах, в которых был на балу. Не верилось, что только недавно он кружился в танце с Мадлен. – Слушай, ты же победил, – наконец нарушил тишину Айон, – почему такой грустный? – Все об этом узнают… – Уже знают, – поправил его принц, – и что с того? – Ты не понимаешь, – покачал головой Нэйтан, – Зай этого не забудет. Что-нибудь придумает… что-то ужасное. – Ну и что, – улыбнулся Айон и опустился на корточки так, что теперь смотрел на Нэйтана снизу вверх, – а ты придумаешь, как это решить. Это твоя работа, – он сжал его ладони и посмотрел в глаза. – Спасибо, Айон, – Нэйтан с благодарностью посмотрел на друга. – Как ты мог? – в комнату, словно вихрь, ворвалась Мадлен. – Мадлен, – принц выпрямился и приветственно расставил руки. Она на него даже не посмотрела. – Ты испортил мой день рождения! – ее глаза горели злым огнем, Нэйтан и забыл, что она может быть такой. – Вообще-то его испортил Зай, – встрял Айон, – а Нэйтан тебя защищал. Это было очень благородно кстати. – Они теперь все обсуждают меня! – взвилась эльфийка, – отец хочет меня видеть.       Она осмотрела комнату и наткнулась на окровавленную рубаху. – Ты… ты п-проиграл? – севшим голосом спросила Мадлен. – Нет. – Он сильно ранен? – она пыталась сделать вид, что ей все равно, но дрожащий голос выдавал. – Не знаю, – признался Нэйтан. – Зачем ты это сделал? – она снова рассердилась.       Дверь тихо открылась, в комнату вошла Иева. Ее взгляд спокойно скользнул по принцу, по испачканной рубахе, по полуголому Нэйтану и остановился на Мадлен. – Мадлен, – она сдержанно кивнула. – А он зачем все это делал? – не выдержал Нэйтан, – я предупреждал его! Послушай он меня, ничего бы не случилось… – Ты угрожал ему? – перебила Мадлен– как ты… – Мадлен, – вкрадчиво повторила Иева.       Она растерянно замолчала и посмотрела на принцессу. Взгляд Иевы был непроницаем. – Ваше высочество, – прошипела Мадлен, опускаясь в реверансе, – спокойной ночи.       Эльфийка покинула покои, громко хлопнув дверью. Айон с Иевой убедились, чтобы Нэйтан лег спать, и тоже удалились.

***

      После дуэли он заболел еще сильнее, и было принято решение отправить его обратно в столицу к королевским целителям. Зай тоже поспешно уехал к себе залечивать раны. Родители Мадлен запретили ей посещать балы и всячески следили за ее переписками. Эльфийское общество еще несколько месяцев перетирало историю дуэли, и с каждым разом она обрастала все более пугающими деталями, которые имели все меньшее отношение к правде.