"Фехтование сердец"

Становилось с каждым днем все холоднее и холоднее. Некогда теплые месяцы осени постепенно превращались в озябшую мерзлоту. Цветы держались до конца, так как его величество учитывал приближающиеся холода и попросил посадить осенние цветы, дабы сад не начал чахнуть на глазах и создавать и без того ужасное холодное уныние. Все города великой Франции принялось постепенно адаптироваться к новым и новым холодам. Приходилось забывать о природной теплоте, словно она уходила с горечью на душе. А людям было горечно с ней расставаться. Ветер гудел, нес первые опавшие листья, нес за собой не обречённую грусть и тоску по летнему солнцу с ласковыми лучами.. Смотря через окно на могущественной высоты вишню, с которой принималась спадать оранжево-фиолетовые листья, министр старался греться около камина, дрова в котором все постепенно и постепенно потухали и тлели. Ладони, сложенные за спиной, мерзли, но никакое тепло не могло снова согреть их, не сейчас уж точно. Ладони любили летний мягкий ветер, приятные прикосновения солнца, легкий бриз морей, океанов и ручьев..Но ладони тосковали не по природной теплоте.. Очередной лист плавными круговыми движениями упал на землю. Аккуратную каменную дорожку засорили мертвые листья, а их сейчас пока некому было убрать. - Господин Блейсделл. Вам письмо от его величества! - постучавшись в дверь и зайдя в гостиную, слуга держал в руках зеленый конверт с письмом. Оно осторожно колыхалось в ладони. - Неси его сюда. - улыбнувшись слуге, бывший купец протянул руку. В нее вложили конверт, а после гостиная снова опустела. Прочитав письмо о приглашение на оговор внутренних дел, министр покинул свою усадьбу и через такую же спокойную, но длинную дорогу смог добраться до дворца. К счастью, вопросы не касались слишком опасных и нервозных тем, поэтому через определенное время Блейсделл освободился. Единственное, что его беспокоило, так это не выходящий из головы тот момент, когда Генри наконец-то снова увидит того сурового и скучного маркиза. Тот момент, когда Блейсделл снова улыбнется ему, когда он снова может вести с ним дискуссии, хоть и самые формальные и серьезные, даже снова начать очередной спор - министр думал о всем этом с очень яркой улыбкой. Мысли некогда довольно умного и хитрого министра «засорились» лишь одними сценами, одними моментами и чувствами. От этого иногда было сложно ответить что-то подходящее на совещании у короля, но умение выкручиваться - единственное, что спасло Генри. А пока тот, покинув кабинет короля и свернув, шел по другому коридору, мужчина разглядывал разные картины: статуи, клумбы и обычные архитектурные красоты. Миг и мысли стали иными.. В них стали мелькать уже сам Жильбер, в голове представлялась каждая его деталь, каждый выточенный сантиметр тела военного, что могло порой заставить вскружить голову и теряться в легкой какофонии наплывающих эмоций. Они заставляли краснеть, заставляли ощущать странное чувство по всему телу. Словно легкий бархат, созданный и сшитый из всей страсти и смущенности в красные оттенки, которые сшил виновник странных и смешанных эмоций. На миг кварцевые глаза аккуратно закрылись, а губы безмолвно прошептали сокровенное желание, от которого по щекам расплывалась кипящая жаром кровь. Внезапно вдалеке раздались громкие шаги, сопровождающие собой стук мужских каблуков. Услышав их, министр тут же заинтересовано дошел до конца коридора и выглянул из-за стенки в сторону другого коридора. Генри никак не мог поверить своим глазам, а тем более тем странным ощущениям, которые начали заполнять всю грудь и живот министра. Словно давящий, но мягкий ком, который был приятным, но при этом заставляющий терять контроль над своим дыханием, который с каждым вздохом становился все тяжелее и тяжелее.. Эти шаги принадлежали маркизу де Лафайету, который уверенно шел вперед, словно либо куда-то спешил, либо старался согреться от активной ходьбы. К придаче ко всему и без того формального и благородного образа добавляла накидка, развивающаяся сзади. Глаза..Ах эти сапфировые глаза невиданной красоты и сравнению с погодной синевой не могли сконцентрироваться на своем пути. Они постоянно двигались, словно осматривая коридор и картины, как это делал и сам недавно министр. Возможно, мысли были довольно далеко, возможно все это просто казалось, но было ясно одно. Маркиз довольно быстро приближался к стоящему Блейсделлу за стеной. У того блеснула одна..Озорная мысль. Спрятавшись за стенкой, мужчина принялся ориентироваться по шагам. Они уже были довольно близко, ждать осталось лишь один несчитанный миг.. - Здравствуйте.. - довольно ловко встав на пути Лафайета, тот на малость вздрогнул. Естественно, он не ожидал видеть министра, а тем более не наделать глупостей, ибо одна из рук уже была готова схватится за висящую на бедре шпагу, которую Блейсделл не сразу заметил, и которую Лафайет не сразу снял. Это говорило об одном - маркиз прибыл прямиком с города. - Господин..Министр. Буду честен, вы меня напугали - первым, спустя несколько минут переглядываний и сломанных зрительных контактов, которые не могли пробыть на секунду-две, начал военный, опустив оружие в ножны. - А я даже не мог подумать о своей неминуемой смерти от ваших рук, хм - продолжил Блейсделл, улыбнувшись и слегка усмехнувшись. - Блейсделл..За такое короткое время я знал, что вы не изменитесь. - Разве это плохо? - Я бы так не сказал. Человек должен оставаться таким, какой он есть. Даже с плохими чертами и привычками. - улыбка на миг высветилась на суровом лице, но та тут же скрылась под поджатыми губами. - Не знал, что вы уже закончили с городскими делами..Или вы.. - Меня вызвал король. Как я вижу, вас тоже не ограничили в этом. - Я от его величества. -...Рад видеть вас здесь. - Я не менее, мой дорогой маркиз. Надеюсь, я вас не задерживаю. - Немного - да. Но я смог уделить вам немного внимания. - Польщен..О-о, я не видал у вас этой накидки. Она вам идет.. - глаза забегали по всему телу, они рассмотрели все ниточки и узоры на накидке, но не забыл подметить и другие красоты, которыми обладал военный. - Знаю, её шили на заказ по моим размерам. Поэтому я успел её приобрести как раз во время дел в городе. - Жаль, что я не успел и себе заказать. Холода приблизились довольно неожиданно..И во дворце довольно..Не тепло, хах. - отведя глаза в сторону, Генри и впрямь было довольно прохладно. Он не любил и не умел переносить холода, особенно не подготовившись к ним. Но не смотря на это на щеках играл все тот же румянец, а губы все так же сохраняли теплоту от привычных и ласковых улыбок.. Не раздумывая, маркиз снял свою накидку и накинув ее на плечи Блейсделла, обошел того и, перед тем как двинутся дальше по коридору, первым взял инициативу закончить диалог: - Мы еще встретимся, как только я освобожусь. - Я..буду ждать вас в библиотеке.. - закончил на себе диалог министр, который округленными глазами проследил за уходящим Жильбером, а после расплылся в широкой улыбке, закутавшись в чужой накидке. Она была большеватой для мужчины, но от нее веело теплом, оставшееся от уже ушедшего Лафайета. Возможно Блейсделлу показалось, но от само одеяние обладало приятным ароматом, так же оставленном от того же маркиза. Не обдумывая, Генри двинулся в сторону королевской библиотеки. Сидя на продолговатом и комфортном диване, окруженное шкафами с стопкам книг, министр нашел для себя занятие, дабы сократить время ожидания сокровенного маркиза. Читая книгу Шекспира с переводом на французский, министр попивал горячий чай, который он попросил и тому принесли сюда, и иногда откусывал кусочек шоколада. Любовь и страсть к сластям была всегда на высоте, и этого уже было нельзя отнять. Увлекаясь книгой и греясь в накидке, министр мог, но не удовлетворялся прибывшей теплоте от всевозможных факторов..Это немного огорчало, но не расстраивало мужчину. Дочитав книгу и отложив ее на столик, Генри откинулся на спинку дивана и принялся обдумывать прочитанное. Он читал известное всеми «Ромео и Джульетту», и был наслышан об этой трагедии, но никогда не удавалось ее прочитать. И вот, выделив минутку-две, он смог это сделать, но..Он ощутил не то, что хотел ощутить после прочитанного. Мужчина ожидал легкую грусть от этой трагедии, но вместо нее..Тот проникся любовью между двумя влюбленными. Запретная любовь, от которой они оба поплатились смертью. Юны, молоды и глупы, но от юности нельзя отнять той страстной любви. Это вдохновило уже давно не молодого, но не настолько старого министра ощутить эту любовь с иного ракурса.. - В отличии от вас я тоже нуждаюсь в теплоте. - Лафайет..Уверяю, я у вас не забирал вашу вещь. И не посмел бы. Пришли за ней? - И да, и нет.. - неожиданно оказавшись около дивана, Лафайет проницательно всматривался в министра, а тот, в ответ, проницательно улыбался тому. - Вы упоминали, что мы еще встретимся, да..Значит вы уже освободились. Я считал, что вам важнее вернутся к делам в городе. - Ошибаетесь. - Я понял это. Но не пойму причину..Почему вы решили остаться? - свободная ладонь похлопала около себя по дивану, словно приглашая к себе присесть. Маркиз послушался и сел рядом, тут же повернувшись к собеседнику: - Знаете..Я не доделал здесь одно дело. - Неужели? Признаюсь, вы сумели меня удивить, хм. - сделав еще глоток, Блейсделл усмехнулся. Рука незаметно накинула вторую часть накидки на плечи маркиза, разделяя тепло в довольно прохладной библиотеки, которая не отличалась температурой от остальных помещений. -..Вы взяли две чашки? - взгляд только что упал на стол, на котором был поднос с чайником, блюдцем шоколада и вторая пустая чашка. - Вы же сами сказали, что мы еще встретимся. Было бы грубо с моей стороны не взять и вам. Будете? - Нет, я здесь ненадолго.. - голос принялся слабеть. Довольно крепкий и серьезный тон начал стихать и даже дрожать. Это озадачило Блейсделла, который отставил чашку. - Блейсделл, за все это время в городе.. - начал маркиз, немного сглотнув и подняв голову вверх, прерывая зрительный контакт. Было видно - он нервничал. - Я..Я кое-что обдумал и осмыслил. По-крайней мере..Была возможность. - И что же вы обдумали? - Я..Мгх.. - ладони принялись нервно перебираться, плечи сжались, а грудь вздымалась от спертого и тяжелого дыхания. - Я вас выслушаю, Лафайет, пожалуйста..Не стоит так нервничать. - взяв за ладонь, даже сквозь перчатки Блейсделл почувствовал быструю пульсацию, говорящая о колотящемся хрупком сердце внутри крепкой и стальной груди. - Блейсделл..Только вы во мне видите что-то, чего никто не мог заметить, если я не ошибаюсь и.. - Лафайет, вы спешите с выводами. - Нет, я стараюсь предохранится. Жду атаку.. - французский язык резко превратился в командирский и военный.. - Вам не стоит его ожидать. Его не последует, мой командир. - Вам стоит доверять? - Несомненно..Продолжайте. -..Я хочу сказать, что я..Посмел отдаться странным чувствам и.. - Я могу вас перебить? - ладонь мягко сжала ладонь маркиза. Видимо ему было очень-очень трудно высказать свои чувства, поэтому, найдя защиту, разрешил договорить за себя. - Я тоже вас люблю, Лафайет. Всем сердцем чувствую силу любви к вам - Блейсделл смело признался и крепко обняв Жильбера, залился разгоряченным румянцем. От него не смог отбиться и сам маркиз, становясь таким же раскрасневшимся. Министр услышал бьющиеся сердце Лафайета своей же грудью, обнимая за шею и прижимаясь лицом к ней. - Блейсделл, вы..Вы дерзкий в своих словах.. - Хм, я знаю, мой дорогой. Но это же вас не отталкивает, м-м? - словно промурлыкав над ухом, министр немного отстранился, переместив ладони на скулы. Глаза хитро вглядывались в сапфирные, словно чего-то ожидая и страстно желая. - Разве я такое говорил? - губы образовались в мягкую улыбку, а одну из ладоней министра заключили в замок, перед этим укрепив его легким поцелуем во внутреннюю часть ладони. - Лафайет..Вы бы знали, как я давно ждал этого момента.. - носы аккуратно соприкоснулись, а губы Генри аккуратно прошептали желание..За ним пошло и другое, третье... - Блейсделл.. - Вы поможете их осуществить? - Я постараюсь их выполнить в рамках всех моих сил и возможностей, Блейсделл. - тон немного принял серьезный настрой, губы немного сжались, но мягкий поцелуй их расслабил.. В библиотеке стало теплее, тепло окружало их обоих, и вот..Наконец-то Генри смог удовлетворится тем самым теплом, которого так не хватало в темные и холодные дни..