Полюбить за 30 дней лета

Ева Александровна ещё раз грустно посмотрела на опустевшую чашку, словно жалела, что так быстро все выпила, и строго сообщила: — Увы, дела обстоят именно так, как описал твой Артём. — Он не мой! — Какая разница? — вскинула бровь женщина — Твой, не твой, а если мужчина готов схватить свою начальницу, накачать её снотворным, протрястись с ней в авто 80 километров, а потом ещё проторчать здесь месяц… Ну, либо ему так нужен тройной оклад, либо он в тебя влюблен. — Он не может быть в меня… — Кира запнулась, услышав, как защелкала языком Ева Александровна — Да-да— хмыкнул она. — Конечно же, он тебя не любит! Того более, ты раздражаешь его — сил нет, и потому он завёз тебя в глухую деревню. Логично. А зачем остался? Бензин не рассчитал? Аналитик, говоришь хороший, высшее техническое образование? И не может на спидометр посмотреть. Разуй глаза, деточка! А он как, симпатичный? Кира надулась. В словах Евы Александровны была доля правды. Да что там! Если отбирать я на здравый смысл и логику, то женщине следовало ох как поверить! Но Кира предпочитал упираться. Ну, не может Мещеряков быть в неё влюблён. Он даже интерес к ней не может испытать. — Какая разница — проворчала девушка — симпатичный он или нет? Обычный… — Низенький, узкоплечий, с пузом? — хитро уточнила старушка— О, головой качаешь… У меня внук вот роже обычный. Вот, фотография в рамке стоит. Кира усмехнулась. Фото и вправду было. На нем стояли двое — молодой мужчина, лет 26-28, рядом с ним девушка где-то такого же возраста. Смотрелись они красиво. Кира не имела привычки разделять людей на привлекательных и не очень, но назвать внука Евы Александровны обыкновенным не решилась бы. Красивый! Не то что Мещеряков, будь он не ладен… — Редкостный трудоголик — прокомментировала Ева Александровна — Сидеть в своих кодах способен и днем и ночью — программист. На высокой должности работает! Системный архитектор! Знаешь, какая зарплата? — Кира, порой читавшая подобные статьи, кивнула— Вот и я о том же. А все туда же: ночью на работе посидеть, проект побыстрее сделать и новый получить… Чудом женился. Понятия не имею, как удалась! Но, Слава Богу… — Ева Александровна отвернулась от фото — Вот и ты такая же, вижу, на лбу написано. Так что молодец твой Мещеряков, что украл. Может быть, хоть отойдешь! Кира спешно уткнулась взглядом в чашку. Разговаривать о своём трудоголизме не хотелось. — Я не понимаю только — вздохнула она — почему вы сидите здесь? Вы же образованная женщина… — Доктор технических наук! — гордо кивнула Ева Александровна — А почему сижу? Потому что лето, жара, в квартире душно. Внук привозит, завозит… — А связь? Ева Александровна покачала головой. — Увы. Ещё недели две назад неплохо ловило. В потом в соседней деревне что-то там накрутили, навертели, может быть, на металлолом что растащили, вот и получай фашист гранату. Без связи мы теперь. А интернета тут никогда и не было, только если мобильный — Ева Александровна встала и взяла чашку. — Конфеты принести? Винца? — Несите— сдалась Кира — А ваш внук не собирается в ближайшее время в деревню? Если я попрошу, он мог бы довести меня до города? Ева Александровна таинственно усмехнулась — Мог бы — подтвердила она. — Да только в отпуск с семьёй уехал. Это недельки на три. Потом на работу выйдет, притрется к графику, похолодает, да и он за мной приедет… Потому, деточка, с его помощью тебе отсюда не выбраться. — А автобус? Этот вопрос Ева Александровна проигнорировала. Собрала чашки на старинный посеребренный поднос, подмигнул Кире и удалилась, оставив её наедине. Вздохнув, Кира вновь принялась рассмотревать фотографии. — И именно сейчас ты должен был уехать в отпуск и не навещать любимую бабушку! — проворчала она уже намеревшись винить во всех своих бедах постороннего, да ещё незнакомого мужчину. — Всё вы, мужики, сволочи! А Мещеряков — особенно! Воображение, пыталось найти подтверждение словам, моментально подсунало ненавистное лицо Мещерякова. Кира попыталась представить, как медленно, со вкусом расцарапает ему лицо, но помогало плохо. Вот… Вот глаза его Кире совершенно не нравились. У незнакомца с фотографии были синие, у Кириного идеала — карие, как и у неё самой. Фигура… И получше бывают. И вообще, ей, может быть, мужчины сильные нравятся. Кира скривилась. Мужчины сильные — те, которые перебарщивали со спортзалом и поднятием штанги, — ей не нравились. Худее — тоже. Чёртов Мещеряков в этом случае был посередине, подтянутый. И тело у него, наверное, красивое… Но она на него смотреть не собирается. Ни за что. И пусть только попробует полураздетый походить! Кира сама себе тоже не нравилась. Иногда она даже удовольствие получала от того, что пряталась за костюмами от посторонних взглядой, а это чудовищное платье все открывало! Вот девушка на фото — стройненькая, с русыми волосами, красотка одним словом. — Чего глазеешь? — Ева Александровна вернулась уже без чашек, зато с бокалами, вином и конфетами. —Нормальная ты. У меня в молодости знаешь какая у проблема была? Бюстгальтер не могла на свой размер найти. Двадцать три, а фигура — как у подростка. А ты — нормальная, полноценная женщина. — Ничего не нормальная, — проворчал Кира. —И килограммы лишние есть. И, вообще, какая разница, главное… — Главное в человеке — душа, — охотно подтвердила Ева Александровна. — Вот, пей, — она налила в бокал вина и милком впихнула его в руки девушки. —А ты не спеши уезжать. Может, обживешься, понравится ещё. Возвращаться не захочешь. — Захочу! — за протестовали Кира, как-то незаметно для себя сделала глоток, затем второй. — Обязательно захочу. Мне совсем тут не нравится. И бык этот страшный! И вообще, что за деревня такая странная? Вы так про автобус не сказали! Ева Александровна устроилась поудобнее. Пить не стала, только подливала Кире, но не слишком много, чтобы не опьянела. — Так сломался он, что тут уж говорить? Если есть место ниже ниже плинтуса, то ты в нем! Извара — вообще та ещё деревня! Ездили сюда и туристы, но потом дороги разбил, что стал останавливаться автобус примерно в пяти километрах. Дальше — топать. Ну мы и топали, пока маршрут не закрыли. — Но как же могли закрыть! — возмутилась Кира. — Это же издевательство над людьми! — Зачем издевательство? — поразилась Ева Александровна. — Тут мало кто живёт, мало кто выезжает. Пенсионеры разве что. Хлеб в сельском магазине, другие товары привозят раз в несколько дней, сегодня утром как раз был. Вот дня через три опять приедет… Наверное. А автобус нет, автобус не ходит. В аварию попал, ремонтировать надо, а водитель в больнице слег. Он из местных был. Вот восстановится — и вновь маршрут наладят. — М-да — вздохнула Кира. — Если не везёт, так во всем, правда? — Ну, — хмыкнул Ева Александровна. — Ты не переживай. Ещё вина? — Вы знаете, я пойду, наверное — промодвила Кира— Темнеет… — Четыре часа дня — ядовитое напомнила Ева Александровна — Лето на дворе. — Я все равно пойду! — уперлась девушка —Спасибо… за беседу. Кира выбралась из-за стола, направилась к выходу и уже у калитки поняла, что её почему-то немного ведёт. А она так и не уточнила у Артёма какое именно снотворное тот дал ей… Мысль оказалась какой-то вялой и болеешь напоминало полудохлую змею, пытавшуюся выскользнуть из рук. На самом деле, Кира ни с какими змеями никогда ни контактировала. Что-то зелёное, длинное и толстой, напоминающее вытянувшиеся в раз в пятнадцать вялый огурец, но с глазами и раздвоеным языком, крутилась у ног, и Кира, хмыкнув, присела на корточки и протянула руку, собираюсь потрогать. Видение не рассеялось в воздухе. Змея изменила цвет — у неё появилось жёлтое брюхо, — но никуда не пропало. — Ж-живая… — прохрипела Кира. —Ж-живая змея! По щекам потекли непрощенные слезы. Змея, посмотрев на все это дело, кажется, разочаровалась в новой знакомой и медленно поползла по земле. Кира прислушивалась к мерному шипению, но не сдвинулось с места, только тихо всхлипывала. — Кира Андреевна? — словно сквозь пуховую подушку, донёсся чужой голос. — Кира Андреевна, что случилось? Вы зачем трогали змею? Кира Андреевна? — Ты мне что дал? — полюбопытствовалась Кира и, выразительно шмыгнув носом, подняла на него взгляд. — Меня от вина не так разнасит. А он симпатичный… Зря отрицала. И глаза у него выразительные, разрез тоже красивый. А ещё — черты лица правильные, и гладко выбрит! И прическа у него хорошая, что не нравится Алисочки? Дура дурой! —Зачем вы выпили? Только вчера было снотворное в большой дозе! — возмутился Артём. — Кира Андреевна, вы меня слышите? Кира Андреевна? Кира почувствовала, как её легонько встряхнули, потом попытали заставить встать, а под конец, досадно вздохнув, подняли на руки. — Тёмо-о-очка — пьяно протянула Кира — Поставь меня на место, а? Тёмочка, —она завозилась у него на руках, а потом обнял за шею. — Ты чего такой сердитый? Чего такой серьёзный? — она уткнулась носом ему в шею. — Почему меня так разнесло? — А я почём знаю! — зашипел Артём, перехватывая её покрепче, и куда-то бодро зашагал. — Так ты погугли! — кинула Кира, а потом, поняв, что сказала, звонко рассмеялась. — Так тут же нет интернета! — Ну вот, точно Дашка, я ж говорил! — закричал кто-то, но Кира даже не сумела опознать в навязчивой человеке Николая. До дома они побрались быстро, Кира даже не поняла когда именно успели, и Артём опустил её на узкую кровать. — Мне страшно — пожаловалась Сменкина —Вдруг бык придёт. Или та змея… — Я побуду рядом, — прошептал Артём — Кира Андреевна. — Кира! — капризно поправила она его. — А лучше Кирочка… Наверно, Мещеряков что-то ответил. Может быть, даже не поверил своим ушам. Но Кира в смысл сказанного после не вникала. Она только почувствовала, что сон вновь накрывает её с головой, как и вчера, и на этот раз покорялась ему. Может быть, отпуск — это не так яуж и плохая идея?